Earl Grey

Допивая шестую по счету кружку черного чая Юнги понимает, что облажался. Опять! Чтобы он не делал все идет крахом и валиться из рук. Единственное, что он умеет делать хорошо — это массаж, но этого мало, чтобы заслужить уважение у своего отца. У брюнета обеденный перерыв, но он его не использует по назначению, он просто пьет чай и ничего толком не ест уже два дня. Иногда в промежутке между «earl greyem» он пьет виски и думает, что делать дальше. После «обеда» у него встреча с отцом, но что он ему скажет? Что провалил задание? Или, что все хорошо, но тогда отец рано или поздно все равно узнает правду, и тогда Юнги в двойне огребет. Брюнет всю свою жизнь жил и пытается как-то оправдать свое никчемное существование перед отцом, что он не бесполезен, но ничего не выходит. Отец все также смотрит на него холодным взглядом, и корчит лицо, когда чуть не по его сделано. И тут возникает вопрос, любит ли отец Юнги? Любит ли он его не за его достижения, а за его простое существования в этом мире? Однозначно нет! Стоя напротив секретарши Юнги понимает, что отец опаздывает на двадцать минут, и это дико раздражает. Мистер у меня все под контролем и мистер пунктуальность опаздывает. Точно у бизнесменов это не так называется — это называется задерживаться на определенное количество времени. Наверно развлекается с какой-нибудь малолеткой и отваливает в её сумочку приличную сумму денег. Еще и Юнги осуждает, хотя сам ничуть не лучше. — Господин Мин на месте. Можете входить, — ознакомляет секретарша. Юнги заходит без стука в кабинет отца т.к. нервы берут вверх над ним. — Еще раз так войдешь, поставлю в угол, — угрожает мистер Мин и раскачивается в офисном кресле. Юнги решил не акцентировать на этом внимания, а просто сесть на диван и вытянуть ноги. — Ну, как дела продвигаются с Чимином? — задает вопрос мистер Мин. — Все кончено. — Что! Что ты сказал! — хлопнул по столу отец, да так, что Юнги подорвался с места. — Я сказал, что все кончено! Я сделал вид, что с ним переспал, но он не поверил и убежал. Это затея изначально была неудачной. Я не понимаю, как я могу добиться его сердца, если он не гей, и я не гей. Что ты хочешь этим решить? Я не понимаю? Даже если я смогу перебороть себя, даже если переборет себя он. Откуда такая уверенность, что он поможет с контрактом? Почему должен этим заниматься именно я? Почему не Джин? Он более обаятелен, чем я! Я не умею, вести себя порядочно с девушками, а ты меня просишь быть вежливым с парнем! — кричи Юнги. — Закрой свой поганый рот! Не смей сюда приплетать Джина! Ты старше его, поэтому имей совесть, как можно заставлять младшего брата такое делать? — А меня дак блять можно! Какого хуя я должен быть пидором! — Не смей здесь ругаться! Надо будет, и станешь трансвеститам! Ты будешь делать все, что тебе скажут! Ты забыл, что ты здесь никто! Ты забыл, откуда я тебя достал? Ты забыл, где ты был раньше? Я из тебя человека сделал, а ты мне тут ещё быкуешь. — Да, отец, — скрепя зубами отвечает Юнги. — Теперь слушай меня внимательно! Делай все, что хочешь: проси, умоляй, ползай на коленях, но вымаливай у него прощения, как хочешь. Нам нужен этот контракт! Ты понял! — Да, сэр. — Доложишь через неделю, как обстоят дела. А теперь вон отсюда! Брюнет покидает кабинет отца, с трудом сдерживает гнев и не хлопает дверью. Доедая остатки риса на тарелки и запивая холодной водой со льдом Джун смотрит на Пака и не понимает, говорит он правду или нет. — Ты уверен, что у тебя все в порядке? Ты так и не сказал, куда ты тогда убежал. — Да, все нормально. Просто в тот день я пообещал сестре, что схожу с ней в зоопарк, но я забыл, поэтому я так рванул домой, — врет Чимин. — А ты знаешь, к нам недавно устроился новый сотрудник, он окончил университет экстерном, он так молод, но его уже все уважают, — решил сменить тему блондин. — Да ты что. Он наверно так хорош, что перед ним все в ноги кланяются, — саркастично отвечает Джун. — Не ворчи. Просо порадуйся за парня. — Я уже радуюсь, — поднимает стакан с водой и допивает его залпом, тем самым, как бы проявляя уважение. После обеда Джун направляется в свой кабинет доделывать бумажную работу, но перед этим он решил покурить. Он не хотел курить в курилке т.к. там другие сотрудники тоже пыхтят и ему меньше всего хотелось их видеть, и говорить по душам. Открывая окно настежь, и садясь на подоконник, он достает сигарету и зажимает её между своих губ и поджигает её. Плевать на технику безопасности! Он сколько раз здесь курил, и не какой датчик противопожарной безопасности не срабатывал, так что можно. Джун курит уже вторую сигарету, не замечает, как забегает секретарша и что-то ворчит про запах. — Какого черта!!! Здесь нельзя курить! Такой запах стоит, что в коридоре даже чувствуется, — кричит секретарша. Секретарша? Тогда почему у нее мужской голос? Намджун поворачивает голову и видит того самого парня, который помогал ему заполнять документы в банке. Что можно про него сказать: как и в тот раз, он привлек внимания Джуна, как и в тот раз на нем бальзам для губ, который так красиво поблескивает, красивая точеная фигура, привлекательные длинные ноги, идеально отполированные туфли прямо, как Намджун любит. В нем сочеталось все, что любит Джун, начиная одеждой заканчивая внешностью. — Ты кто такой? Где секретарша? — все также смотрит в упор. — Я новая секретарша, которая не будет поощрять ваше отвратительное поведение. Я слушал от предыдущей секретарше, что вы курите и делаете много чего ещё плохого, но со мной это не прокатит, — подходит Джин к зам. директору и выхватывает сигарету из его губ, и тушит об пепельницу, которая находится в руках Джуна. — Я смотрю, ты дерзкий? — поднимается с подоконника Джун и стоит напротив секретаря. —  Ты когда сюда забегал не читал табличку с моим именем? И кто я прихожусь этой компании? — выдыхает остатки дыма в лицо Джину. — Нет, но это не так важно, — ежиться от ветра, которое запускает открытое окно на распашку. — Тогда внимай! Я Ким Нам Джун! Я зам. директор этой компании. А ты всего лишь секретарь, который стоит в низу иерархичной пирамиды. Теперь, что ты мне скажешь? — Чай или кофе? — поджимает губы и отвечает Джин. — Чай! И я пью только «earl grey», поэтому тебе придется постараться. — Как скажите господин, — Джин выходит из обители зам. директора и направляется в магазин т.к. «earl grey» закончился. Можно ли их повторную встречу считать фатальностью (вера в судьбу)? Джун атеист, но фатализмом он обладал всегда. Чимин как-то сказал, что Джун перепутал любовь с привязанностью. Что Ким никогда не представлял Пака в постели, но тогда в банке Джун именно об это и подумал, он представил этого практиканта в его огромной кровати под шёлковым постельным бельем, которое так обожает Ким. Неужели Пак был прав? Почему так сложно разобраться в себе? В любом случае это сейчас не важно. Главное, что Чимин его друг, и он рядом. А это сексуальное влечение всего лишь физиология, которой не может противится Ким.