Earl Grey

Сегодня на улице холоднее, чем вчера. Как Джин это понял? В постели он проснулся один. Без Намджуна ему очень холодно и тоскливо. Вчера ему с его бойфрендом было так хорошо, что он и сегодня ждет продолжения. Брюнет лениво потягивается в теплой кровати, затем встает и направляется в ванную комнату. Когда он проходил мимо зеркала, то его боковое зрение уловило интересную особенность, которая заставила его, остановится напротив предмета отражения. Старший Ким после жаркого душа натянул на Джина боксерки, потом он хотел одеть пижаму на него, но тот отказался. Заявив, что во время сна хочет чувствовать его каждой клеточкой своего тела. Поэтому в данный момент бывший секретарь стоит напротив зеркала в полный рост, и любуется кроваво-красными отметинами, который Джун оставлял несколько часов назад. Ему нравится быть помеченным и знать, что он принадлежит этому импозантному мужчине. Посмотрев так на себя, несколько минут Джин продолжает свое движения в сторону гигиены. Пробыл он там недолго т.к. очень хочет найти своего парня в этом огромном доме. Ему пришлось одеть большой халат начальника т.к. это была единственная вещь, которая висела в ванне. Этот халат выглядит точно также, как любимая пижама Джуна: черная, с прошитыми золотыми узорами в виде драконов. Черную вещь, он одевает почти на голое тело (нижние белье на нем), и выходит в «свет». — Доброе утро, Джин-и, — приветствует его Джун, который заметно сглатывает вязкую слюну от вида брюнета, который нацепил на себя его халат. — Доброе. Мне идет? — крутиться вокруг себя, тем самым демонстрируя вещь, которая развевается при потоке воздуха, который раздувает самолично Джин, краями халата. — Ты не представляешь насколько, — подходит ближе к парню и целует его оголенное плечо. — Пошли сейчас со мной. — Куда? — Увидишь. Намджун ведет Джина в гараж, закрывая глаза ему руками. Доходят они туда благополучно. — С днем рождения, Джин-и, — отходит на несколько шагов от него Ким, чтобы дать возможность насладится подарком. У брюнета нет слов. Он просто смотрит на розовый Lexus, который завален белыми лилиями. — Нравится? Перекрашивали машину в самом лучшем салоне, — приобнимает за плечи. — Она прекрасна. Я так тебя люблю, — мокро целует в знак благодарности. День рождения будет проходить в их доме совместно с Чимином и Юнги — так решил Джин. Брюнет после встречи с машиной на ней покатался, заодно покатал и Джуна. Подарок ему, конечно, понравился, а особенно ему нравится разъезжать на машине в чужом халате. Когда бывший секретарь жмет на газ, то его бедра напрягаются, что дает Киму пялиться на оголенный участок парня, и неотрывно держать руку на его бархатной кожи. — Останови машину ненадолго, надо поговорить, — просит его начальник. Джин слышит просьбу и останавливает авто на обочине дороги, и с силой сжимает руль от волнение. Он боится, что мужчина хочет с ним расстаться. Для него такое заявление равносильно смерти. У него теперь нет семьи кроме брата, и то, который занят с Чимином. Он боится, что если Джун с ним порвет, то брюнет просто не выдержит этого, и погибнет где-нибудь в кустах. — Пожалуйста, не бросай меня. Я сделаю все, что ты хочешь. Если считаешь, что я слишком избалован, то ты можешь…. — Т-с-с, — тянет мужчина, и протягивает указательный палец к пухлым губам парня. — Я не собираюсь тебя бросать, никогда. И вообще, откуда такие мысли? Я просто, хотел подарить тебе еще оставшиеся подарки. Я очистил комнату от ненужных сувениров, теперь там будет твоя мастерская, где ты можешь рисовать мои портреты целыми сутками. И еще — это тебе, — протягивает бархатную коробочку, в которой покоится, парные кольца с гравюрой их имен. Джин уже забыл про свои предрассудки. Он берет кольцо из резервуара с намджуниным именем, и наблюдает, как то переливается на солнце. — Оно прекрасно. Спасибо большое. Теперь все будут знать, кому я принадлежу. Мужчина широко улыбается, затем они обмениваются кольцами, как на бракосочетании, завершая все это нежным поцелуем. Накатавшись вдоволь, они направились обратно в дом, готовясь к празднику. Ближе к вечеру было все готово, конечно же, не без помощи Вана. Оказывается, дворецкий умеет писать поздравления на торте лучше любого каллиграфа. Намджун тоже хотел помочь с приготовлениями, но Джин сказал, что тот будет только мешаться, поэтому отправил его украшать дом. Накрыв на стол, и ждав прихода гостей Намджун позвал Вана поговорить, за компанию прихватив Джина, который, кстати, знал о внеплановом «собрании». Собрались они на кухне. Джун подхватил Джина под ручку, и начал свой разговор: — Ван, мы посоветовались с Джином и приняли решение. Ты служишь нашей семье очень долго, и преданно. Я тебе очень благодарен, что в тяжелые времена ты меня поддерживал, и говорил, что все будет хорошо. Теперь моя очередь тебе говорить, что все будет хорошо. Я отпускаю тебя, Ван. Больше ты не служишь семье Ким. Я знаю, что у тебя есть семья в Китае, с которой ты очень давно не виделся. Билет я купил на завтрашний вылет. Пора тебя стать отцом, заслуженным для своих детей. Я купил большой дом в Китае, так что ты можешь перебираться туда со своей семьей. Но я хочу, чтобы ты знал, что наш дом с Джином всегда открыт для тебя и твоей семьи. — Спасибо вам господин Ван, за все, — говорят и кланяются вместе Джин и Джун, в знак признательности. — Спасибо, мальчики, — набрасывается с объятиями дворецкий на обоих Кимов. Ван побежал собирать вещи. Заиграла этническая музыка, пришли на праздник Юнги и Чимин. Открыл дверь Джин. — С днем рождения! — кричат хором парни, и наваливаются на Джина с объятиями, затем протягивают общий подарок. — Спасибо, парни. Я рад, что вы пришли. Пока Чимин и Джин отлучились поболтать о своем «девчачьем», Юнги направился в столовую в компанию Джуна. — Виски, соджу, или вина, а может пива? — не успел подойти мастер ближе к мужчине, как тот завалил его вопросами. — Виски. — Хороший выбор, — наливает хозяин дома гостю виски со льдом, затем протягивает ему напиток. Они смотрят друг на друга с ненавистью, затем выпивают виски залпом. — Слушай, я понимаю, что между нами пробежала черная кошка, но давай мириться. Ты делишь постель с Джином. Нет, не так, прости. Ты встречаешься с Джином, Чимин твой лучший друг, и я не думаю, что наша вражда выгодна им. Я, правда хочу мирные, и дружеские отношения, — говорит мастер. Наступила неловкая пауза. Джун еще налил выпить. — Играешь в маджонг? — протягивает еще один сосуд с наполненным виски. — Думал и не спросишь, — выпивают они вместе, синхронно. Юнги еще в коридоре заметил мешочек игральных костей. Он любит поиграть в такую игру, но соперника найти сложно, а тут ему подвернулся Джун. Метод примирения у них странный, но действенный. Праздник в самом разгаре. Джин заставил одеть всех праздничные колпаки, и даже натянул колпак на Rapmona, который, кстати, был не против. Еда была почти вся съедена, выпивки осталось немного. Парни не ожидали, что больше всех будит пить Юнги. Мастер немного опьянел, поэтому вышел на балкон подышать свежим воздухом. В это время Джин распаковал подарок от брата и Пака. Его глаза округлились, подарок и правда, дорогой (не дороже намджуниного) — часы Rolex новой модели YACHT-MASTER 42. — Спасибо, мне очень приятно, — благодарит Джин. — Это еще не все. Загляни еще раз в коробку, — молвит блондин. Брюнет смотрит в коробку повторно, и замечает письмо, которое сразу же открывает, но увидев отправителя, его улыбка вмиг спадает с лица. Он вчитывается в текст: "Мои дорогие мальчики, пишу я вам с одной мыслью — раскаянья. Я хочу извиниться за все свои плохие поступки. Может быть, я носил звание отца, но им я по-настоящему не был. Я не прошу вас простить меня, но я хочу, чтобы вы хотя бы дочитали послание до конца. Я знаю, что в качестве спутников по жизни вы выбрали мужчин. Пишу честно, что изначально я был против, но теперь я вам дою свое родительское благословение, если еще оно вам нужно. Я знаю, что я вам этого никогда не говорил, но люблю я вас одинаково по-своему. Юнги, прости, что заставлял тебя делать плохие вещи ради выгоды. Я хочу, чтобы ты знал, когда я подобрал маленького мальчика на улице, то в моей голове засела мысль, что его ждет великое будущие. Я знаю, что в глубине душе ты думал, что ты чужой, но я так никогда не считал. Для меня ты всегда будешь своим. Жаль, что я был таким идиотом, что заставил тебя отказаться от мечты музыканта — прости. Я, правда, рад, что в твоей жизни появился Чимин-ним, который тебе заменил частичку каменного сердца. Ты потерял все, но, тем не менее, приобрел то, что всегда искал — любовь. Я люблю тебя! Будь счастлив! Джин — мой младшенький. Сегодня у тебя праздник. Поздравляю с днем рождения! Надеюсь, что в это прекрасное событие все твои мечты сбудутся. Когда ты был маленьким я и подумать не мог, что ты влюбишься в моего конкурента. Я думал, что ты шутишь, говоря, что я люблю этого парня. Теперь я понимаю, что это ты говорил на полном серьезе. Ты очень мечтательный мальчик, но, тем не менее, твоя детская душа помогла тебе добиться чего ты хочешь. Я рад, что такой человек, как Намджун-ним держит тебя за руку. Я искренне рад за вас обоих, что вы у меня такие умные мальчики. Я люблю вас! Живите в мире, и безграничном счастье. С любовью ваш отец." Соленая влага капает на аккуратно выведенный подчерк. — Юнги, тоже читал письмо. Эту записку нам доставили утром. Мин не хотел тебе ее показывать, но я настоял на своем. Он не хотел тебя расстраивать. Я думаю, что ты обязан был прочитать. Это же касается вас обоих, а не одного Юнги. Прости, что испортил праздник, — с трудом говорит Пак. — Ничего. Я думаю, ты правильно поступил, спасибо. Джун подходит ближе, и обнимает своего заплаканного мальчика. Он приглашает его на медленный танец, затем брюнет хватается за крепкие плечи мужчины и кружит с ним в медленном движении. Чимин видит, как Джин успокаивается в руках Джуна, и ретируется на балкон к массажисту. — Ты в порядке? — заходит на балкон, и прикрывает за собой плотно дверь, чтобы танцующая парочка их не услышала. — В порядке. Иди лучше успокаивай Джина — это он у нас ранимый, — молвит мастер и сильнее зарывается в шарф. — У Джина есть тот, кто его сейчас успокаивает, а вот за тебя я переживаю, — подходит вплотную и обнимает со спины брюнета. — Спасибо тебе за то, что ты всегда рядом, — кладет свои ладони поверх чиминовых и поглаживает большим пальцем. — Это моя обязанность. Они поменяли положения, и теперь Чимин стоит рядом с мастером плечо о плечо. Парни вдыхают свежий морозный воздух. — Слушай Юнги, не помню, чтобы ты говорил мне свой возраст, — нарушает тишину Пак. Юнги ухмыляется, но ничего не отвечает. — Что за пауза, не понял. Неужели тебе больше лет, чем Намджуну. — А разве возраст не имеет никакого значения? — Конечно, не имеет. Мне плевать даже, если тебе сорок, но у парочек недолжно быть никаких секретов так, что кались, — обидчиво Пак надувает губки. Юнги начинает смеяться. — Боже, персик, ты такой милый, когда злишься. Мне двадцать пять годиков. Доволен? — Вполне. От такой картины Юнги хочется уединиться с Паком, но он не расстраивается т.к. у них будет еще ночь впереди. — Прости, но я случайно прочел письмо вместе с Джином. Там было написано, что ты мечтал стать музыкантом. Сначала я не поверил, но потом вспомнил синтезатор в комнате. При мне ты никогда не играл. Пожалуйста, расскажи мне об этом поподробнее. Мастер устало вздыхает. — Когда я был помладше, я был еще тем меломаном. Однажды я сказал отцу, что хочу быть музыкантом, а точнее рэпером. Мой ответ его не устроил, и вместо того, чтобы гулять вместе с братом, я стоял в углу целый день. После того дня я не заикался про свою мечту. Отучился на иглорефлексотерапевта (кит. мед. в которой с помощью специального размещения иголок на человеческом теле, лечит его), но в итоге работаю массажистом для всех сливок общества, и не только. Нет, я не жалуюсь. Зарабатываю я прилично, но все же неприятный осадок все же остался. — Почему ты мне раньше не говорил об этом? — Считал, что это не так важно. Теперь очередь вздыхать Пака. — Юнги, что касается тебя для меня все это важно. Пообещай мне, что впредь ты будешь мне рассказывать все, что тебя беспокоит, и то, что даже нет. Абсолютно все ты будешь мне рассказывать, — протягивает мизинчик в знак примирения. — Обещаю, — переплетается с мизинчиком парня. Детского примирения было недостаточно, поэтому Юнги целует блондина, забираясь руками под его куртку. Цепляя верхнюю губу, затем нижнею, следом углубляет поцелуй, слюнявя Пака еще больше, но парню так больше нравится. — Я люблю тебя, — прерывает поцелуй мастер, и шепчет слова признания прямо в чужие губы. — Я тоже тебя люблю, — отвечает блондин, и на этот раз сам завлекает в поцелуй. Их интимную идиллию прерывает Джун: — Простите, что мешаю, но пора задувать свечи, — быстренько отчеканил хозяин дома, и скрылся из их вида, обратно к Джину. Чимин засмущался на груди мастера. — Ладно, пошли. Потом продолжим, дома, — придерживает Пака за талию, и выходит с ним в теплую столовую. Торт, конечно же, был розового цвета, с красивым поздравлением. Также эта сладость держала на себе двадцать разноцветных свеч, которые Джин поджигал сам. На задувание присутствовали все, даже беленький песик. — Загадывай желание, любимый, — говорит полушепотом Ким, затем целует розовенькую щечку Джина. Гости поют поздравительную песенку, пока Джин загадывает, затем с первого раза задувает все свечи. Младший Ким загадывал длинное желание, что даже воск от нескольких свечей попал на торт, но, тем не менее — это не испортило его вкус. У парней был в мыслях вопрос: «А что загадал Джин»? И никто точно не мог ответить, но одно, они знали наверняка, что никакое желание в мире им не заменит любимых людей. Раньше некоторые личности пили earl grey, тем самым так успокаивая себя, но после того, как они нашли любимых людей, он им стал не нужен. Жизнь прекрасна, а особенно она прекрасна, когда рядом есть любимый человек.