Вдребезги

Нами спрыгнула с подножки автобуса, едва тот успел притормозить на остановке. Как только носок ее босоножки коснулся асфальта, девушка, не оглядываясь, вприпрыжку побежала вперёд, ее длинные рыжие волосы развевались на легком и теплом весеннем ветерке. На ней было яркое цветастое платье с широкой юбкой в складку, через плечо висела изящная маленькая ярко желтая сумочка. Девушка, достав солнечные очки и нацепив их на нос, улыбалась, глядя по сторонам. Ее переполняло счастье от наконец-то наступившей весны, от затопившего улицы города солнечного света, от окутывающего тепла, и она хотела поделиться им с окружающими. А те, в свою очередь, заметив ослепительную красотку, улыбались в ответ. Нами прошла несколько сотен метров от остановки и, оглянувшись, свернула в переулок. Здания здесь были довольно высокими, стояли близко друг к другу, и солнечный свет, столь желанный после затяжной, снежной и холодной зимы, сюда почти не проникал. Девушка сдернула солнечные очки, сложила душки и повесила их в вырез платья. Она с облегчением сняла с лица и приветливую улыбку, отчего ее красивое, немного детское лицо сразу чуть помрачнело. Она ещё раз, не сбавляя шага, обернулась через плечо, чтобы убедиться, что за ней никто не идёт. В переулке было пусто. За ней никто не последовал, все продолжали путь по своим делам. Нами облегченно вздохнула, чуть расслабляясь. Значит, тот жирный типок все же не пошёл за ней. Может, просто потерял ее след в большом, гудящем городе, может, ещё даже не обнаружил пропажу весьма ценного фамильного кольца, которое она свистнула у него, едва он отключился. Нами искренне надеялась, что не переборщила с дозой клофелина — в тюрьму ещё и за убийство ей совсем не хотелось. Тут ее симпатичная мордашка и очаровательная улыбка, а также два весомых достоинства, выгодно подчёркнутых декольте платья, ей совсем не помогут. И все же слишком расслабляться не стоило — ей ещё надо было передать товар и получить оплату, а денег ой как не хватало. В этом месяце стоящих дел совсем не подворачивалось, но вот сказать это владелице квартиры, которую она снимала, девушка не могла. Нами шла, вглядываясь в тени в переулке, высматривая покупателя. Ее снова наняла банда Арлонга — мерзкого типа, склонного к алкоголю и насилию, который держал в страхе всю округу, а полицейских — в напряжении. Но как правило просто в дураках. Они уже давно подкупили одну половину полицейского участка, которая мешала второй половине их поймать. Арлонг был жаден до денег, очень жаден. До денег, драгоценностей, дорогих автомобилей и прочих блестящих побрякушек, показывающих, кто здесь папочка. Любовь к деньгам была, пожалуй, единственным, в чем они были похожи. И даже от этого Нами тошнило, хотя она и не могла назвать себя на порядок правильнее этих ублюдков. Она наконец нашла взглядом того, кого искала. Член банды стоял, прислонившись спиной к стене, глядел по сторонам, чуть нервно крутя головой, и курил сигарету, выпуская густой, чуть сладковатый дым. Нами подумала, что сегодня кому-то устроят взбучку — Арлонг ненавидел, когда его люди были под кайфом, это мешало нормально работать и могло привести к лишним проблемам с полицией, попадись они с травкой в чужом районе. — О, привет, красотка! Ну че, товар у тебя? Давай-ка по-быстрому закроем сделку! — говорил он гнусаво, растягивал слова, при этом старался улыбаться, вздернув только один уголок рта, в котором зажимал сигарету. Он явно старался казаться крутым, главным на районе, и Нами едва сдержалась, не то чтобы не скривиться, не то чтобы не заржать. Таких вот крутых парней, которые сопли без мамочки вытереть не могут, но уже тянуться к сигарете с марихуаной, она за годы жизни на улице повидала очень много. Нами поравнялась с ним, ещё раз осмотрелась и, порывшись в сумочке, достала антикварное кольцо с огромным рубином, показала его члену банды, стараясь закрыть своим телом так, чтобы случайным прохожим ничего не было видно. Тот пару секунд оценивающе осматривал кольцо и, удовлетворенно хмыкнув, кивнул — кольцо было именно то, которое хотел босс и украсть которое поручил не кому-то, а Нами, Кошке-воровке. Нами, заметив, что он теперь оценивает вовсе не товар, мученически закатали глаза, сжала кольцо в руках и пощелкала пальцами перед глазами у бедолаги, попавшегося на ее удочку, которую она даже не забрасывала. Тот моргнул, выпадая из гипноза, моментально заливаясь краской, как будто строгая мамочка поймала своего праведного, набожного сына за совсем неподобающим занятием. Он опустил глаза, стараясь не встречаться с Нами взглядом, — все члены банды Арлонга знали, что несмотря на хрупкое телосложение, девушка была страшна в гневе и могла отправить в нокаут с первого удара. Порывшись в своём рюкзаке, парень выудил пачку налички, протянув ее Нами. Она пересчитала деньги и, оставшись довольна, спрятала их поглубже в сумочку. Настроение ее заметно улучшилось. — Ну-с, с вами приятно иметь дело. Оставив парня одного, она развернулась на носочках и пошла назад, на залитую весеннем солнцем главную улицу. *** Нами как раз доедала клубничный чизкейк, сидя на летней веранде кафе, когда на соседний стул опустилось грузное тело самого Арлонга. Он опаздывал уже почти на час, и Нами надеялась, что он все же не придёт. Ей совсем не хотелось видеть его лишний раз, но он обещал ей большой куш и она согласилась прийти. — Ну привет, детка, как делишки? Нами чуть поморщилась, надеясь, что он не заметил. Деткой для него она перестала быть уже лет десять назад. — Лучше некуда. Какого богатенького дурачка мы обчистим на этот раз? Арлонг ухмыльнулся своей отвратительной зубастой улыбкой, радуясь ее боевому настрою, и положил перед ней газетную вырезку. Это был типичный портрет богатой, солидной семьи. Четверо сыновей, любимая умница-красавица дочь и уважаемые родители сидели на фоне богато обставленного, как определил намётанный глаз Нами, дома. «Семья Винсмоук — история головокружительного успеха», — гласил заголовок статьи. Девушка пробежалась по тексту — сколотили состояние за короткий срок, все благодаря упорному труду. Ну да, ну да, скептически подумала Нами. Вращаясь в среде воров и убийц, некоторые из которых были богаче какой-нибудь небольшой страны, она твёрдо знала, что честным трудом заработать такие большие деньги нельзя. — У них есть один камешек, который стал бы идеальным украшением моей коллекции, — он показал ей ещё одну фотографию, — чистейший алмаз, сто карат. Ты только посмотри, какая красивая огранка, — он на мгновение позволил себе залюбоваться камнем. — Добудешь его мне, сможешь лет пять не платить за квартиру. За трешку в центре. Нами присвистнула, на этот раз ей обещали действительно неплохие деньги. Которые, возможно, помимо других проблем избавили бы ее на несколько лет и от самого Арлонга. Она оторвалась от фотографий, разложенных перед ней, и кивнула в знак согласия, протягивая Арлонгу руку, чтобы скрепить договор. — По рукам. — По рукам. Когда он ушёл, ей отчаянно захотелось вымыть руки. *** Шум голосов и музыки прекратился, как только Нами проскользнула в дамскую комнату и дверь за ней с тихим скрипом закрылась. Девушка критически оглядела себя в зеркало: тяжёлые рыжие волосы уложены в аккуратный пучок на затылке, украшенный заколками с фальшивыми бриллиантами, мерно поблескивающими в приглушённым свете ламп, красное бархатное платье, подчеркивающее цвет ее волос. Она открыла сумочку, висящую у неё на плече, достала пудреницу и прошлась пуховкой по лицу. Пряча ее обратно, Нами заметила аккуратно сложённую газетную вырезку, на которой была изображена семья Винсмоук в полном составе. Она уже успела разузнать о них побольше, выбрала себе цель. Младший сын, Санджи, по слухам не пропускал ни одной юбки, но был крайне неудачлив в любви, несмотря на все богатства его семьи. Богатенький недотраханный мальчик. Лучшей жертвы и желать нельзя. Она знала, что на этом благотворительном приеме они уж точно будут, положение обязывает строить из себя добрых Самаритян, перечисляющих сотни тысяч долларов бедным деткам из стран третьего мира. Арлонг через своих знакомых любезно достал ей пригласительные, выдав ее то ли за известного блоггера, то ли за начинающую певицу. Нами, в общем-то, не возражала, язык у неё всегда был хорошо подвешен. Она подмигнула своему отражению, озаряя лицо милой и приветливой улыбкой, и вышла в основной зал, наполненный тяжелым ароматом дорогих духов, алкоголя и, конечно же, денег. Долго искать свою цель ей не пришлось — она почти сразу же заметила толпу. Репортеры толкали друг друга, стараясь протиснуться поближе и ловя каждое слово, ярко мелькали вспышки фотоаппаратов. Нами подошла поближе, стараясь оставаться в тени. Семья Винсмоук давала интервью федеральному каналу, сетуя на повальную безалаберность населения и ратуя за всеобщее сострадание и любовь к ближнему. Девушка едва сдерживала ухмылку — легко сострадать, когда на десятках банковских счетов по всему миру у тебя лежат семизначные суммы. Вскоре интервью закончилось, толпа репортеров, жаждущих найти новые сюжеты для сегодняшних новостей, постепенно рассосалась. Семья Винсмоук, наконец-то оставленная в покое, разбрелась по залу. Санджи, отделившийся от родных первым, хмурый и даже чуть печальный, что вызвало у Нами злорадную улыбку, направился было к бару, чтобы пропустить стаканчик другой, но, будто окаменев, остановился. Девушка, стараясь не выдать поднимающийся к горлу смех, опустила глаза, уставившись в свой бокал. Она проделывала этот фокус достаточно много раз, соблазняя мужчин самого разного достатка, чтобы без ложной скромности знать, что он пялится сейчас именно на неё. И ей даже не надо было смотреть в зеркало, висящее позади бармена, смешивавшего коктейли напротив неё, чтобы знать, что именно он сейчас сел на высокий барный стул рядом с ней, после того, как очнулся от охватившего его оцепенения. Бинго. Рыбка попалась на крючок. — О, миледи, вы так ослепительно прекрасны, что затмеваете своей красотой весь этот зал! — он картинно закрыл ладонью глаза, как будто от яркого света. Нами хихикнула, прикрывая изящным кулачком усмешку: все эти богатенькие мальчики как будто учились на одних и тех же курсах пикапа. Санджи тем временем, восприняв ее поведение как одобрение, отдернул руку от лица и развернулся к бармену, флегматично натирающему бокалы до блеска. Глаза его будто сверкали в темноте, казалось, что он рыцарь, скачущий верхом на белом коне, готовый драться за свою даму сердца. — Бармен, приготовьте, пожалуйста, этой прекрасной даме освежающий коктейль! — он повернулся обратно к Нами, все ещё сверкая глазами, не веря своему счастью — на него обратила внимания такая красотка. — Меня зовут Санджи. Санджи Винсмоук. Нами улыбнулась, протягивая ему тонкую изящную ладонь, которую он тут же прижал к губам. Позолоченный браслет, который она откопала прошлым летом на блошином рынке, мерно качнулся на запястье, издав тихий металлический звон. Санджи этот едва слышимый звук показался переливом серебряных колокольчиком в райском саду. Он почувствовал, как внутри у него все переворачивается, как на американских горках, он едва сдерживал волнение, пытаясь не облажаться перед прекрасной дамой. Нами решила, что это будет легко, очень легко. — Кажется, что-то слышала. Вы члены королевской семьи? — Нами подмигнула ему. — Меня зовут Нами. — Нет, всего лишь скоромные финансисты, — он качнул головой, длинная челка упала ему на лицо, скрывая горькую усмешку. Бармен поставил на стойку перед ними запотевшие бокалы с аперолем, приложив слишком много силы. Стекло ударилось о дерево, прозрачная оранжевая жидкость качнулась, чуть выплеснувшись за тонкие стенки стаканов. Санджи, ненавидивший беспорядок на кухне, неодобрительно зыркнул на него. Парень, казалось бы, даже не обратил на него внимания и, закинув полотенце на плечо, отошёл к другим клиентам. Ему в принципе было наплевать на этих богатеньких уродов, но вот конкретно этот, пепельный блондин с бровью-завитушкой, с первого взгляда вывел его из себя. Его вымораживало буквально все: идеальная осанка, белоснежная, без единой складочки рубашка, а главное — эта приторно сладкая улыбочка, которой он пытался соблазнить сидевшую рядом девчонку. Он то сразу раскусил ее — никакая она не богатенькая цыпочка, скучавшая на торжественном приеме, скорее воровка, собиравшаяся ободрать его до нитки. Бармен злорадно оскалился, представляя, как этот богатенький сосунок остаётся сегодня без штанов. Нами притянула бокал к себе, ни на секунду не отрывая от него взгляд из-под полуопущенную ресниц, покрутила пальцами трубочку, а затем обхватила ее губами, потягивая цитрусовый, чуть горчащий коктейль. Санджи шумно сглотнул, со свистом втягивая носом воздух. Ему начинало казаться, что она прекрасно знает, что она с ним делает, но ему было наплевать. Он заставил себя поднять глаза на свою новую знакомую. — А Вы чем занимаетесь? Нами накрутила на палец короткую прядь выбившихся из прически волос, чуть прищурившись, посмотрела куда-то в сторону, будто собираясь с мыслями. Она старалась рассказывать поменьше, не особенно вдаваться в подробности, чтобы ее новые знакомые не поймала ее на лжи или, не дай боже, не начали под неё копать. — Да всем понемногу. Студентка, иногда пишу статьи для модных журналов, веду свой блог. — О, я уверен, у Вас прекрасно получается! Вы выглядите, как потрясающий профессионал своего дела! О да, подумала Нами, я просто гений своего дела и ты скоро об этом узнаешь. Санджи тоже взял бокал и сделал несколько жадных глотков. Тонкие изящные пальцы обхватили стекло, с которого скатывались маленькие капельки воды, кадык ходил ходуном вверх-вниз по его длинной шее. Нами невольно залюбовалась им — почему-то среди богатеньких придурков было так мало красивых мужчин. Это будет нетрудно. Практически по любви. Они ещё немного поболтали о какой-то дежурной ерунде, о которой обычно говорят при первой встрече. Погода, политика, искусство. Нами без умолку щебетала, заливая свои сладкие трели ему в уши, околдовывая, словно сирена. Санджи сидел, широко распахнув глаза, не отрываясь от неё даже для того, чтобы повторить заказ. Нами решила, что пора закрепить полученный результат. Надо ковать железо, пока оно горячо. Нами усмехнулась. Какая чудесная метафора. Она чуть поморщилась, будто от головной боли, помахала перед лицом рукой, будто веером. — Как же тут шумно и жарко... Санджи встрепенулся и весь подобрался. — Давайте поедем куда-нибудь в более тихое место! Я живу здесь совсем рядом. Угощу Вас чем-нибудь более аппетитным, — он злобно зыркнул на бармена. Кажется, их неприязнь стала взаимной. Он слез со стула, расправил складки на брюках и подал ей руку. Она взялась за неё и соскользнула на пол, но, не рассчитывав, приземлилась прямо на него, попав в открытые объятия. Его сердце гулко застучало под ее пальцами. — Ой, какая же я неловкая. — Не беспокойтесь, я не дам Вам упасть, Нами-сан. Его голос был низким и хриплым. **** Его квартира была необычно маленький для парня из семьи с таким достатком, однако намётанный глаз Нами определил, что этот минималистичный ремонт стоил ему, должно быть, целое состояние. Белые стены и потолок, на полу чёрная плитка ручной работы. Дизайнерские светильники, винтажная мебель, картины современных художников. Никакой лепнины на потолках, никакой позолоты и античных колон. И бесконечные стеллажи с книгами. Кухня напоминала кабинет хирурга из будущего. Начищенные до блеска, чёрные лакированные бытовые приборы и шкафы. Широкая столешница из чёрного мрамора. На специальном металлическом креплении в тусклом свете лампочек поблескивали ножи. Нами была почему-то уверена, что они острые как бритва. — Прошу, Нами-сан, присаживайтесь! — он указал на высокий стул у барной стойки, а сам направился к раковине, чтобы вымыть руки. Нами вскарабкалась на предложенное место, опустила голову на ладонь и с любопытствам наблюдала за ним. Он уже успел вытащить из какого-то ящика белоснежно чистый фартук и надел его. Открыл верхнюю полку, достал разделочную доску, нож. Из холодильника — какие-то овощи и зелень, наполнившие кухню волшебным ароматом. Санджи быстро покрошил ингредиенты в салатницу, смешал какую-то хитроумную заправку. — Я думала, вам готовят личный повар, Санджи-кун. Он обернулся к ней и улыбнулся застенчивой улыбкой, тряхнув головой, чтобы скинуть с глаз упавшую на них чёлку. Санджи как раз доставал с верхней полки тарелки и столовые приборы, готовясь подать готовое блюдо. — Я уже давно увлекаюсь кулинарией, Нами-сан, себе и дорогим мне людям я готовлю только сам. Нами постарались улыбнуться как можно более ласково и одновременно удивленно и польщенно, принимая из его рук тарелку. — Значит, я для тебя дорогой человек, Санджи-кун? Он встрепенулся, только сейчас понимая, что ляпнул лишнего, и густо покраснел, опустил голову, на этот раз стараясь закрыть челкой лицо. Сестра говорила ему, что он слишком доверяется девушкам, что они могут влёгкую обмануть его, но он всегда отмахивался от неё. И особенно сейчас ему хотелось отмахнутся от этого предостерегающего голоса в своей голове. — Может быть, в будущем, Нами-сан, я стану вам по-настоящему близок, — он начал лепетать что-то ещё, иногда прерываясь, чтобы поесть, иногда, чаще всего, чтобы сказать ей очередной комплимент, нахваливая ее красоту и очарование. В конце концов Нами это поднадоело. Она отправила в рот последний кусочек с наслаждением, готовил он по правде великолепно, промокнула губы салфеткой. А потом сделала самый серьезный взгляд, на который была сейчас способна. — Знаешь, Санджи-кун, этот салат был слишком питательным. Нужно потратить немного калорий. — Но Нами-сан, это специальный диетический салат, — не успел он протараторить до конца свои сбивчивые оправдания, как она потянула его к себе за галстук и поцеловала. Санджи замер на месте, не в силах поверить в происходящее. Нами целовала его, ее тонкие и нежные руки легли ему на плечи, потом переместились на шею, зарылись в волосы. Он обнял её за талию, прижимая к себе, руки скользнули по ее голой спине, она чуть вздрогнула, ещё ближе прижимаясь к нему. Кровь стучала у него в висках, перед глазами все поплыло. Нами оторвалась от его губ, чуть опуская голову назад, открывая ему свою шею. Он тут же поцеловал ее туда, провёл дорожку поцелуев к голой ключице. Она огляделась, ища спальню, понимая, что этот увалень сейчас не способен ни на какой мыслительный процесс, что ей только на пользу. Дверь в спальню была позади них, Нами снова потянула его за галстук в ту сторону. Он, казалось, наконец стряхнул с себя оцепенение и, поняв, чего она хочет, сам повёл ее туда. Спальня, казалось, сверкала в свете луны, пробивающимся из-за открытых штор. Белоснежные стены и потолок, как и в остальной квартире, светло-бежевый паркет, скромное зеркало и огромная двуспальная кровать. Нами, стараясь не поддаваться охватывающему ее наваждению, мысленно усмехнулась: на вырост что ли брал. Нами подтолкнула его к кровати, и он плюхнулся на белые простыни, с обожанием смотря на неё. Она подцепила пальцами края платья и потянула, оголяя ноги. Санджи, как зачарованный, смотрел на гладкую кожу, потянулся к ней рукой и провёл кончиками пальцами от щиколотки к колену. Нами откинула голову назад, прикрывая глаза. Санджи приобнял ее за талию, притягивая к себе, усадил на колени. Нами снова поцеловала его, расстегивая пуговицы на его рубашке, ненароком поглаживая кожу на его шее и груди. Закончив с пуговицами, Нами стянула с него рубашку, погладила его голые плечи и грудь, опустилась ниже и целовала их. Санди комкал подол ее платья, наконец собрал его в складки и снял. Он ласкал ее грудь, целовал в живот, в ключицы, в шею, в губы. Наконец, собравшись с духом, уложил ее на кровать, нависая сверху. *** Они забыли закрыть шторы, поэтому яркий утренний свет озарял комнату, наполняя собой каждый ее уголок. Нами лениво разлепила веки, давая глазам привыкнуть, осмотрела спальню Санджи. Он мирно спал рядом, зарывшись лицом в подушку, и блаженно улыбался. Нами усмехнулась. Наконец-то богатенький мальчик лишился девственности. Жаль, что он скоро об этом пожалеет. Она аккуратно убрала с себя его руку, села в кровати и с удовольствием потянулась. Свесила ноги на пол, коснувшись ступнями прохладного паркета. На цыпочках сделала несколько шагов, подняла с пола его рубашку и набросила на себя. Как-то невежливо голышом ходить в чужом доме, пусть вы и переспали вчера. Нами могла бы умыться, сделать себе кофе, дожидаясь, пока ее новый кавалер не проснется. Она усмехнулась, было даже интересно, какой завтрак он бы ей приготовил. Но вчера Нами увидела в гостиной просто потрясающую картину. Это была какая-то абстракция, как будто бы на античную статую какой-то древней богини набросали разноцветные краски, покрывшие ее кляксами. Эта какофония цвета завораживала и отторгала одновременно. Нами стояла напротив, вглядываясь в эту больную фантазию какого-то художника наркомана. Но ее сейчас интересовало вовсе не искусство: она была почти уверена, что за ней скрывался сейф. Интересно, хранят ли богатые недотраханные мальчики старинные семейные реликвии дома? Это сэкономило бы ей кучу времени. Она подошла ближе и, кинув быстрый взгляд на спальню, прислушалась. Оттуда доносилось тихое сопение — Санджи все еще мирно спал. Нами улыбнулась, надеясь, что он проспит как минимум до обеда, пока она найдет то, что ей нужно. Она осмотрела картину, провела пальцами по краям, пытаясь понять, с какой стороны она открывается. Наконец нашла, потянула на себя. Бинго. Там действительно был сейф. Довольно простенький, какой ставят у себя в домах представители среднего класса, чтобы хранить документы, какое-какие ценные вещи и немного наличности. После стольких лет воровской практики Нами могла вскрыть его с закрытыми глазами. Сейф поддался со второй попытки. Нами победно распахнула крышку, заглядывая внутрь. Закатила глаза — действительно, как сейф среднего класса. Права, паспорт, ключи от машины, еще какие-то корочки и папки, несколько пар часов. Нами закатила глаза, разочарованная, принялась рыться в глубинах сейфа. Ей на плечо легла рука, холод которой она легко почувствовала через тонкую ткань рубашки. Нами вздрогнула, но почему-то не смогла даже обернуться, или ударить его в челюсть, чтобы быстро сбежать. Она лихорадочно соображала, как ей выпутаться из этого дерьма, она довольно редко попадалась с поличным. Что-то блеснуло у нее перед глазами. Нами сфокусировала зрение и потрясенно замерла. Снова. Вот блядь. В утреннем весеннем свете мерцало, кто бы мог подумать, то самое фамильное кольцо Винсмоуков, которое она искала. Санджи опустил к ней голову, невесомо целуя ее волосы, зарываясь в них носом. — Ты же его искала, верно? Бери. Нами все еще не могла пошевелиться, но послушно забрала кольцо из его пальцев. Освободившейся рукой он обнял ее за плечи, прижимая к себе. Целовал ее то в затылок, то в шею, то в щеки. А она ни черта не понимала, что за херня тут происходит. — И как ты узнал? Просто профессиональный интерес. Санджи наконец оторвался от нее, завел руку за спину и достал что-то из заднего кармана джинсов, протянул ей. Машинально она взяла из его рук порядком истрепавшийся, мятый клочок бумаги. Расправила его, рассмотрела. И усмехнулась. Попалась. Так глупо попалась. — Мама не учила тебя, что копаться в женской сумочке невежливо? В руках у нее были те самые газетные вырезки, которые дал ей Аргонг, заманивая на это дело. Семья Винсмоук в полном составе. Фамильное кольцо, сто карат, которое она сейчас держала в руках. И на какой, спрашивается, черт, она взяла их с собой?! — А я и не копался, они сами выпали. Они еще несколько секунд простояли так, обнявшись, у распахнутого сейфа, так похожие на обычную влюбленную пару. С улицы уже начали доноситься привычные звуки просыпающегося города. Сигналили машины, куда-то спешили пешеходы. Какая же удивительная акустика на таком высоком этаже. Черт черт черт о какой же фигне она сейчас думает! Санджи первый вышел из этого сонного оцепенения, отпустил ее и отступил на шаг. Она медленно развернулась к нему, все ее сжимая в неожиданно замерзших пальцах его кольцо. Он развел руками, неловко улыбаясь ей. — Ты можешь его забрать и уйти. Нами недоверчиво прищурилась. — И никакого подвоха? — Никакого подвоха. Она побежала в спальню, наскоро оделась, криво улыбнулась ему на прощанье и выскочила из квартиры. Санджи стоял у окна, смотря, как она выходит из подъезда. Жаль было ее обманывать. *** Нами выскочила из подъезда, чуть не споткнувшись на последней ступеньке. Ошалело огляделась, спустилась на тротуар, подавляя желание пнуть чертову ступеньку, и поспешила вперед по улице. Ей нужно было как можно быстрее скрыться и залечь на дно. Но сначала не помешало бы привести себя в порядок, расчесаться там, умыться и переодеться. Утром рабочего дня девушка в ярком вечернем платье, растрепанная и с горящими глазами привлекала к себе слишком много внимания. Она спешила вперед по улице, гордо вздернув подбородок, как будто и не было ничего необычного в нарядно одетой девушке среди офисного планктона. Откуда ни возьмись прямо у нее перед носом вырос полицейский. Нами про себя чертыхнулась. Высокий такой мужик, накаченный, в новой фуражке, на груди поблескивал полицейский жетон, сбоку на ремне как бы невзначай висели браслеты наручников. Только этого ей не хватало. Она надеялась, что захватила с собой липовые документы, а не то долго ей еще не придется пройтись в вечернем платье. И вообще в каком бы то ни было платье. — Дамочка, ваши документы! Он преградил ей проход, не давая идти дальше. Упер руки в боки и терпеливо, но настойчиво ждал. Она попыталась было проскочить мимо него, как будто не поняла, что вопрос был адресован именно ей, но не прокатило. Он тут же расставил руки в сторону. Нами закатила глаза. Твою ж мать. — Простите, офицер, это вы мне? — Нами нацепила на себя свою очаровательную и наивную улыбку, на которую была сейчас способна. Лицо офицера ни на йоту не поменялось, он только еще шире расставил руки. — Так точно, дамочка. Ваши документы. — Но что же я такого натворила, — Нами уже решила, наплевав на все, просто пробиться сквозь него. Коп схватил ее за локоть, притягивая к себе. — А теперь послушай, Кошка-воровка, ты сейчас в большом дерьме, так что советую не привлекать к себе внимания. Нами присвистнула. Немногие в полиции знали, кто именно скрывается под этим прозвищем. А значит, с ним лучше не шутить. Смыться она еще как-нибудь успеет, когда вокруг будет поменьше свидетелей. — Вот и умница. А теперь полезай в машину, прокатимся до участка. *** Она сидела за столом в какой-то подвальной камере в полицейском участке, закинув ногу на ногу. Ее привезли сюда примерно полчаса назад и оставили, как говорили полицейские, помариноваться. Дверь распахнулась, в камеру зашел тот же коп, который ее задержал. Расслабленно плюхнулся на стул напротив нее, кинул на стол какие-то папки с листами бумаги, выложил на стол ее сумочку. — И так, Нами, — он сделал акцент на ее имени, из-за чего Нами невольно поежилась, — посмотрим, что в твоей сумочке. Коп бесцеремонно вытряхнул на стол все ее содержимое. Злополучное кольцо выпало и с громким стуком свалилось на стол. Даже в тусклом свете, лившемся из окна под потолком, оно завораживающе поблескивало своими бесчисленными гранями. Все-таки эти богатые говнюки Винсмоуки знали толк в драгоценностях. — И что же это у нас за колечко такое? Нами решила не сдаваться без боя. Ну да, он знает ее настоящее имя. Знает, что она Кошка-воровка. И скорее всего знает, что колечко нихрена не ее. А значит ей светит лет пятнадцать, а то и больше. Но почему бы сначала не подгадить ему немножко? Она наклонилась к столу, смотря ему в глаза через стекла темных очков, которые этот баран не удосужился снять в помещении. — Ну во-первых, офицер, вы мне не представились, не показали удостоверение. Не сообщили мне мои права. Не предоставили адвоката. А без этого можете сколько угодно сотрясать воздух, — она откинулась обратно, не отводя от него взгляда. Он на миг замер, удивленно посмотрел на нее. Медленно стянул с переносицы очки, сложил дужки вместе и опустил их на стол. Достал из нагрудного кармана удостоверение, распахнул и сунул ей под нос. — Офицер полиции, Ророноа Зоро, к Вашим услугам. Вы арестованы по подозрению в краже и мошенничестве, а также причинении легкого и среднего вреда здоровью. Вы имеете право хранить молчание, все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Штат предоставит Вам адвоката, если вы не сможете нанять его сами. — Он наклонился к столу, упираясь на него ладонями, — но лучше вам сотрудничать с нами, потому дела ваши ой как плохи. — Ну что же вы, офицер Ророноа Зоро, парень, который наливает мне коктейли, может со мной и на ты. Он сел, взял кольцо и еще раз показал ей, нетерпеливо смотря на нее. Ну подумаешь, небольшая операция под прикрытием в баре. Зато они смогли точно убедиться, что рыбка попадется на крючок. Не она одна умела закидывать удочки. — И давно ты подрабатываешь в баре? Неужели зарплата такая маленькая? Зоро нетерпеливо хлопнул рукой по столу, повторил свой вопрос. Она только улыбалась, глядя на него, кокетливо трясла ногой. — Знаешь, лучше оставайся в полиции. Коктейли ты делаешь так себе. Эта женщина просто выводила его из себя. Он сделал глубокий вздох, прикрыл на секунду глаза и снова взглянул на нее. — Мы можем припираться тут хоть до второго пришествия, а ты так и будешь сидеть в этой камере. Так откуда кольцо. Нами невинно хлопнула ресницами: — Жених подарил. Зоро хмыкнул, усмехнулся. Он ждал от нее примерно чего-то такого. Не на того напала, чертова кошка. — Да что ты? А давай у него сейчас и спросим. Эй, Завитушка, заходи. Незаметная дверь сбоку камеры открылась и зашел — Нами закатила глаза — Санджи Винсмоук, собственной персоной. Твою ж мать. — Мистер Винсмоук, — Зоро явно непрофессионально лыбился, произнося это, — узнаете ли вы это кольцо. Санди бросил взгляд на кольцо. На Нами. Спрятал глаза. — Узнаю. Фамильное кольцо нашей семьи, передалось из поколения в поколение, сто карат, чистый алмаз, а оправа… Зоро бесцеремонно прервал его, указав на Нами. — А эту девушку узнаете? Она утверждает, что она Ваша невеста. Санджи покачал головой. — Нет. Мы познакомились только вчера, на благотворительном приеме. А сегодня утром она украла у меня это кольцо. Нами смотрела на него, как громом пораженная. Так этот богатенький ублюдок с самого начала был в сговоре с полицией. И теперь они точно загнали ее в угол. — Значит, никаких подвохов? — Нами… — Ой прекрати. Ты с самого начала знал, кто я, да? Нами и сама не понимала, почему его предательство задело ее за живое. Она предавала, кидала, ей предавали, пару раз чуть не убили, это было нормально и привычно в преступном мире. Но Санджи-то к нему не принадлежал. Зоро, все еще дьявольски улыбаясь, переводил взгляд с Нами на Санджи, явно наслаждаясь происходящим. Они выслеживали ее уже пару лет, и теперь ничего не могло омрачить ему радость ареста. Ничего, кроме одного условия, которое поставило ему начальство, их чертов благородный капитан. — Итак, Кошка-воровка, если тебе так привычнее, как видишь, ты в полной заднице, — он снова наклонился к ней, — тебе светит лет пятнадцать-двадцать, не меньше. Но на твое счастье мы можем уменьшить срок до пяти лет условно, или вообще тебя отпустить, — Зоро сделал театральную паузу, ожидая ее реакции. Нами удивленно уставилась на него. Вот это поворот. — А что же мне для этого надо сделать? Станцевать с бубном? — Всего лишь помочь нам схватить Арлонга. Это же для него ты стащила колечко. Нами изменилась в лице. — Нет, нет, нет, ты даже не представляешь, куда лезешь. Я вот туда ни за что не полезу. — Тебя прикроют, дура. Пятнадцать лет в тюряге, лучше подумай! — Да как ты с ней разговариваешь, ублюдок! — А ну заткнись! — воскликнули и Зоро и Нами одновременно. Нами собралась с духом и успокоилась. Перспектива выйти сухой из воды ее очень манила, она даже почти верила в это: кто она, а кто Арлонг, он и убивал, и оружие поставлял, и наркотой приторговывал. А практика заключения сделок полиции с кем-то из преступников поменьше вполне нормальная, но ей просто было страшно. Если что-то сорвется, и Арлонг ускользнет от полиции, узнает, что это именно она его заложила… Ох, лучше бы ей посидеть в безопасной тюремной камере. Лет этак пятьдесят, пока этот жирный ублюдок не умрет от инфаркта. — Я бы с радостью помогла, офицер Ророноа, но я, видишь ли, могу погибнуть в операции. И мне нужны гарантии защиты. Зоро закатил глаза, потер переносицу. Вот же упрямая женщина. Да любой нормальный преступник руками и ногами ухватится за такую возможность. А он же предупреждал Луффи, что с этой ведьмой одни проблемы. — Будут тебе гарантии. *** Нами уже пару часов сидела на диване в конспиративной квартире, уставившись на Зоро, развалившегося на соседнем кресле. Он, прикрыв глаза, закинул руки за голову, нога на ноге, и казалось, вообще спал, чуть ли не похрапывал. Как же он выводил Нами из себя. Этот ленивый увалень, который постоянно дрых на рабочем месте или собачился со своими сотрудниками или с Санджи, который, будто бы сожалея о своем вероломстве, постоянно крутился возле Нами. В день ее ареста пришел какой-то пацан, назвавшийся капитаном полиции и начальником Зоро. Такой смешной парнишка с улыбкой до ушей и нелепой ковбойской шляпой на голове. Залетел в камеру, улыбаясь во все, чудом не выбитые, тридцать два зуба, оживленно потряс ей руку и заверил, что он и его команда ее обязательно прикроют. Она позвонила Арлонгу, хряпнув до этого грамм сто коньяка для храбрости, чтобы голос не дрожал, и сказала, что колечко у нее, выслала фотки и предложила его забрать. Арлонг лениво сообщил ей, что сейчас не в городе, поэтому назначил встречу на следующей неделе. Нами весело согласилась, а потом с облегчением повесила трубку, откидываясь на диван. — Ну все, я труп. — Не боись, надерем ему задницу! — Луффи дождаться не мог дня встречи. Нами посмотрела на Зоро. — Он всегда так уверен в себе? Зоро молча кивнул. — И что, надирает всем задницы? Зоро снова кивнул, уже чуть улыбаясь. Ему и самому не терпелось поскорее начать операцию. И вот теперь она сидела тут с ним и ждала, когда Луффи даст добро на начало операции. Он с командой, какими-то техниками Френки и Усоппом, уже несколько часов вели наблюдение над местом встречи. Как и ожидалось, Арлонг послал своих людей, расставив их по периметру. Нами присвистнула — она, конечно, знала, что это большой куш даже для Арлонга, но чтобы он предпринимал такие меры предосторожности… Тем более при сделке с ней, которой он доверял свои преступные делишки уже лет десять. Уж неужели он что-то заподозрил? — И долго мы будем тут сидеть? — Пока Луффи не даст отмашку, — Зоро даже глаз не раскрыл. Наконец на столе противно завибрировал телефон. Зоро, будто и не спал, поспешно схватил его, принял вызов. Выслушал. Нажал отбой и кинул мобильник в рюкзак. Нами оживилась, наблюдая за его сборами. Дубинка, пару пистолетов, запасные патроны. И конечно наручники. Нами в глубине души не терпелось увидеть, как кольца защелкнутся на тучных лапищах Арлонга. — Погнали, ведьма. Она встала, снимая со стола свою сумочку, в которой лежало злополучное кольцо. Подождала, пока он поравняется с ней, а потом смачно ударила его локтем в грудь. — Еще раз назовешь меня так, мало не покажется. Закашлявшись, Зоро снова улыбнулся. А девчонка-то не промах. *** Зоро высадил Нами из машины за несколько кварталов от кафе, в котором Арлонг назначил встречу. Она шла по улице, стараясь не особо торопиться, чтобы это не выглядело подозрительно для шестёрок Арлонга, которые уже совсем скоро должны были ее увидеть, куталась в тоненькую кофту — на улице неожиданно похолодало. Арлонг уже ждал за столиком. Она приветливо улыбнулась и села напротив. У неё зародилось дурное предчувствие — он никогда не приходил на встречи вовремя. Нами осмотрелась, как будто бы ища официанта, заметила несколько его дружков, которые мирно сидели за соседними столами. Пили кофе, ели чизкейки. Твою ж мать. Он всё-таки что-то заподозрил. Ей оставалось надеяться только на Луффи и компанию. Да куда же они запропастились. — Ну что ж, начнём, — Нами хотела как можно быстрее все закончить. Хотя бы сунуть ему кольцо, забрать деньги и сбежать, а остальные пусть разбираются, — вот колечко. Она выложила его на стол, в ожидании смотря на Арлонга. Тот несколько моментов осматривал драгоценность, убеждаясь в том, что оно то самое, а потом полез в свой портфель, стоящий рядом со столом. Краем глаза Нами заметила, что его дружки больно уж часто поглядывают на них. Черт черт черт. А эти идиоты даже электрошокер ей не дали. Арлонг выудил из портфеля толстый и увесистый конверт и положил его на середину стола, выжидающе глядя на Нами. Она вдохнула побольше воздуха, потянулась за деньгами, как он схватил ее за локоть и с силой потянул на себя. — Что, дрянь, думала наебать меня после стольких лет? — Не понимаю, о чем ты, дорогой. — Думала, что я ничего не узнаю? Не проверю, как у тебя все пройдёт? И не замечу, как тебя, дуру, сцапает полиция? Он почти шипел, больно сдавливая ей руку. Его дружки уже открыто пялились на них, у некоторых Нами под столами заметила пистолеты под столами. — Отпусти мою руку, идиот. Ну сцапали и что? С кем не бывает. Я сбежала, а их оставила с носом. — Ах что ты говоришь? И наша заботливая полиция любезно подвезла тебя сегодня к кафе? Блядь. — Сейчас мы спокойненько с тобой выйдем, а ты покажешь, кто нас пасёт. И поможет тебе бог, сука. Он резко вскочил из-за стола, а с ним и вся его компании. Арлонг тащил ее за локоть к выходу, потянулся ко внутреннему карману пиджака и достал пистолет, прижимая ей к виску. Ну все, просрала кошка свою последнюю жизнь. — Ну, и где твои новые дружки? Если бы она сама знала. Вдруг она услышала, как мимо ее уха со свистом пролетела пуля. Хватка Арлонга ослабла, что-то тёплое и липкое брызнуло ей на лицо. Нами в миг отскочила, упала на землю, закрывая голову руками, надеясь, что стреляли свои. Палили теперь со всех сторон, а она, как назло, была меж двух огней. Нами и сама толком не видела, кто ее приподнял, набросил бронежилет, и потащил куда-то вбок, за здание, куда не долетали пули. Только длинные светлые волосы. Вот черт. Рыцарь хренов. А потом Нами потеряла сознание. *** Нами проснулась из-за мерзко пикающих датчиков. Ее пульс мерно стучал в голове, в воздухе висел запах медикаментов. Откуда-то издали доносились голоса врачей и медсестер. Девушка открыла глаза и попыталась приподняться. Не вышло. Нами упала на подушки, желая только поглубже уйти в царство Морфея, пока вселенная не перестанет вертеться вокруг с такой скоростью. — Тебе лучше пока полежать. Много сил потеряла. Нами лениво распахнула глаза. И как же она с самого начала не почувствовала их присутствия. Стареет. У ее кровати сидел Зоро с озабоченным видом, как всегда улыбающийся Луффи, какой-то незнакомый чернокожий паренек с длинным, как у Пиноккио, носом, какой-то громила с синими волосами… И конечно ее несостоявшийся кавалер. Который смотрел на нее с такой нежностью, что у Нами защемило сердце. Дверь распахнулась, в палату вошел невысокий паренек в белом халате, совсем еще мальчишка, но жутко серьезный, что делало его еще более забавным. Нами улыбнулась. Ну что за цирк. — Так, парни, все на выход. У нее так упало давление, что она может упасть в обморок в любой момент. Пусть поспит пока. А ну, кому сказал! Копы, не смотря на смешной приказной тон доктора, вышли, улыбаясь Нами. Один Санджи остался, глядя куда-то в пол и потирая ладони. — У тебя пять минут. Санджи, я серьезно, у нас уже скоро дофамин на ней закончится! Врач, неодобрительно глядя на Санджи, вышел. — Как ты себя чувствуешь? Нами улыбнулась. Он уже успел сесть на край ее кровати, взял за руку, из которой выходил провод к капельнице. Дофамин значит? Надо запомнить. — Как будто это самое худшее похмелье в моей жизни. Он улыбнулся, пожал ей руку, согревая своим теплом. — Его взяли? — Ага. — Этот говнюк выжил? — Да. Усопп хорошо стреляет. Нам надо было взять его живым, чтобы он раскрыл свою преступную сеть. — Нам? Так ты с ними? Санджи виновато улыбнулся. — Уже года четыре работаю в полиции. Нами рассмеялась, все-таки ухитрившись полусесть на своем роскошном ложе. — Так вот почему у тебя такая маленькая коморка была. И скудный сейф. — Луффи хотел предложить тебе работать с нами. — Что, твою мать, он предложил?! — Ты слышала, — Санджи посмотрел на нее, — Нам все равно надо разобраться во всем дерьме Арлонга. Нами прикрыла глаза, думая, за что же ей все это. Кивнула. Едва заметно. — Я подумаю. Санджи потянулся и поцеловал ее в лоб. Положил что-то на одеяло и вышел, не успела она и глаз распахнуть. На нем лежало то самое кольцо Винсмоуков.