Конечная

Каждый день Минсок ездил на работу и домой на одном и том же автобусе. Он единственный пассажир, который ездил от конечной до конечной. Он жил в таком районе, откуда все почему-то уезжают на других автобусах. Лишь он катался по четвертому маршруту. На ближайших к его дому остановках тоже никто не садился, поэтому часто выходило так, что в салоне были лишь он и кондуктор. Первое время Минсок не замечал его, но потом вдруг стал к нему присматриваться. Кондуктором был молодой парень с каштановыми волосами, который редко носил спецодежду. Парень, у которого сменщик — чрезвычайно приятный аджосси с добрым, но усталым взглядом. Парень, который на конечной всегда о чем-то спорил с бегающим туда-сюда водителем. Парень, который никогда не торопил тех, кто слишком долго ищет деньги или проездной. Парень, который работал по графику «два на два» и по утрам всегда выглядел бодрым, хотя последний его рейс завершается в полночь, а первый начинается в шесть утра. Парень, который вечером, когда все пассажиры, кроме Минсока, выходят и до конечной остается остановки 3-4, начинал пересчитывать деньги и что-то писать в какую-то тетрадь, часто с тихими чертыханиями сбиваясь. Каждый день Минсок возвращался домой на последнем рейсе. И ему было интересно: почему кондуктор работает так много, по 16-18 часов, если водитель в течение дня меняется? И… как он сам добирается домой, если в их маленьком городе не бывает ночных автобусов? Невольные наблюдения за тем человеком не остались незамеченными. При встрече Минсок и парень переглядывались, узнавая друг друга в лицо. Казалось, им есть, что сказать друг другу, но слов никто, похоже, не находил. Лишь в начале зимы, когда на улице было темно и рано утром, и поздно вечером, а салон освещался ярким светом ламп, Минсок, отправляясь на работу, впервые поздоровался с кондуктором. Когда тот, вежливо улыбнувшись, поздоровался в ответ, Ким понял, что зима — это хорошее время года и нет в темноте ничего плохого, и снег блестит красиво, и холод вовсе не раздражает — наоборот, от сонливости избавляет. Парень дал Минсоку билет. Как оказалось, счастливый. Это уж точно не могло испортить настроение. Так до конца пути Минсок и ехал довольный, даже музыку в наушниках не включил. Вечером же парень кивнул Киму, когда тот зашел в автобус. А потом они попрощались. С тех пор Минсок и кондуктор здоровались по утрам и прощались по вечерам. Минсока тяготил факт, что они до сих пор имен друг друга не знают и что не могут о чем-нибудь поговорить. Киму почему-то казалось, что шатен окажется несловоохотливым, несмотря на весь его располагающий к себе вид. Так они и ездили, переглядываясь, здороваясь, прощаясь и иногда улыбаясь, до самого Рождества. У Минсока каникул не было — он работал в театре ассистентом, а люди ходили в театр всегда, особенно в каникулы. У кондуктора, конечно же, каникул не было тоже. В конце концов, Минсок решился завязать диалог. Но каково же было его удивление, когда он обнаружил вместо ожидаемого молодого человека какую-то женщину. Минсок даже на секунду растерялся, но аджума быстро вернула его в реальность, поторопив с оплатой проезда. Женщина строго смотрела на пассажиров, будто подозревая каждого в преступлении, и была одета в рабочую одежду. Минсоку было неуютно. Он поскорее надел наушники и включил музыку, которая, как назло, не попадала под настроение. А что, если Минсок обсчитался и сегодня у того кондуктора выходной? Но сегодня работает даже не сменщик, а какая-то неизвестная женщина… А если он сел не на тот автобус? Но водитель тот же… А если тот парень уволился? А если с ним что-то случилось? А если он?.. Так, в смятении, Минсок и добрался до работы. Снег стал неприятно скользить под ногами, пасмурное, едва посветлевшее после ночи небо не радовало, ветер неприятно лез под куртку — зима потеряла свои краски. На работе Кима несколько отвлекли, но все равно ничто не радовало. Как будто солнце на всю жизнь отобрали. Ни вечером, ни на следующий день кондуктор не появился. Ни через день. Ни через неделю. И Минсоку было страшно: резко ставший неуютным автобус с тусклыми огнями города за окнами и такие неродные кондукторы были единственными, кто сопровождал его. А если что-то правда с тем парнем произошло? Ким настолько переживал, что решился спросить у сменщика-аджосси, что же случилось. — Вы его друг? — спросил мужчина. Минсок, не задумываясь, кивнул. — Не переживайте, молодой человек, скоро выйдет. Этот ответ заставил Минсока нервничать. Значит, он все-таки не уволился. И даже вернется. Но когда он вернется? Что с ним такое случилось, что его целый месяц нет? В конце концов, Минсок отчаялся. Он уже не ждал встретить того молодого шатена. Не ждал увидеться с ним, не ждал его приветствий, не ждал его ненавязчивых взглядов, не ждал его кивков и прощаний, не ждал пожеланий удачи утром — ничего не ждал. Неприветливый февраль принимал его в свои колючие объятия. Он уже перестал считать чужие графики, перестал проверять, счастливый ли билет ему попался, перестал смотреть на кондукторов, просто упирая взгляд в пол или в окно. Вот и сегодня, в самой середине февраля, Минсок зашел в автобус и просто плюхнулся на сидение, которое он всегда занимал, и включил музыку. Заранее припасенные деньги лежали в его кармане. Он, не глядя, вытащил монеты и мельком взглянул на руку, которая приняла их. И заметил, что перед ним стоит кто-то не в спецодежде, а в грубом рябом свитере. И Минсок поднял глаза. Его удивленный взгляд столкнулся с взглядом того самого молодого кондуктора. Ким выдернул наушники, забыв выключить музыку, и неосторожно повысив голос, воскликнул: — Это Вы! Кондуктор тепло улыбнулся, не смутившись громкого голоса, и сел на соседнее сидение, не спеша отрывая билет и протягивая его пока еще единственному пассажиру. — Я Вас тоже рад видеть, — сказал он. Минсок изо всех боролся с желанием крепко-крепко обнять молодого человека в грубом свитере. — Вам не холодно так работать? — спросил он, глядя на парня во все глаза. Он очень скучал по нему. Теперь же шатен выглядел несколько вымученным, под глазами были темные круги, но он был таким же приветливым. — Нет. Я двигаюсь, да и салон скоро прогреется, — ответил он. — Давно мы с Вами не виделись. — Слишком! — подхватил Минсок, не стесняясь своего избыточного энтузиазма. — Куда Вы подевались? — Приболел немного, — пожал плечами кондуктор. Водитель зашел в автобус и завел мотор. Машина тронулась. — Как Вы Рождество провели? Остальные праздники как? — Плохо, — ответил Минсок. — Что же так? — Не знаю. Просто плохо и все. Никакого настроения не было. Да я уже и не помню этого дня — два месяца прошло. Кондуктор понимающе кивнул и замолк, глядя вперед. А Минсок все так же глядел на него. Музыка в наушниках все еще играла, слышно было задатки ритма. — Как Вас зовут? — спросил, наконец, Минсок. — Ким Чунмен, — парень повернулся к собеседнику. — А Вас? — Ким Минсок. — Очень приятно с Вами наконец познакомиться, — Чунмен снова улыбнулся. Минсок очень скучал по этой улыбке! — И мне! — Можно спросить? — когда Минсок с энтузиазмом кивнул, шатен поинтересовался: — Куда Вы ездите так рано? — Я работаю в театре ассистентом, приходится торчать там с утра до ночи. — И как Вам нравится? — Не нравится, — издал смешок Минсок. Автобус сделал остановку. Никто не зашел. Тронулись дальше. — Вы тоже так долго работаете… Это нормальный рабочий день? — Те, кто работает нормальный рабочий день, получают очень мало, — горько усмехнулся Чунмен. — Поэтому многие — и я тоже — работают в две смены. Тяжеловато, но… Нормально. — Почему Вы не уходите на другую работу? У Вас есть образование? — А Вы почему не уходите? — спросил шатен в ответ. — Не знаю… Думаю, другая работа тоже не понравится. — Вот и я так думаю, — хмыкнул кондуктор. — Я получаю образование заочно, а пока на что-то жить надо. Это временно, мне остался всего год. — Я переживал за Вас, — вдруг признался Минсок. — Вас так долго не было. Я что только ни придумал себе. Чунмен улыбнулся. Смущенно улыбнулся. Это показалось Минсоку максимально милым. — А я почему-то был уверен, что с Вами все в порядке, — наконец, ответил тот. — Нет! — возмутился Минсок. — Я был не в порядке и моя нервная система тоже. Чунмен хотел что-то ответить, но автобус снова сделал остановку и зашла женщина. Парень коснулся плеча Минсока и поднялся с места. Потом он занял свое место кондуктора — разговор прервался. Минсок ерошил свои русые волосы и глядел то в окно, то на Чунмена, и вспомнил, наконец, об играющей музыке в наушниках. На конечной Минсок долго не выходил, ожидая, когда опустеет автобус. И прежде чем выйти, он подошел к Чунмену и крепко, с чувством, пожал его руку. — Удачи Вам сегодня, — снова, как раньше, сказал тот. И удача, будто по волшебству, весь день сопутствовала. Ничего не терялось, репетиции проходили без проблем, реквизит никто не попортил, подготовка к премьере прошла замечательно, никто не пытался нарваться на неприятности при общении с Минсоком — в общем, все прошло как нельзя лучше. Костюмы разобрать получилось быстрее, чем обычно, поэтому Минсок освободился раньше, хотя и сам не заметил этого. Он стремглав бросился на остановку, едва закончил все дела в театре. Но автобуса не было. В ужасе Минсок посмотрел на телефон, он был уверен, что опоздал. Но до рейса оставалось еще полчаса. От нечего делать Минсок зашел в маркет и купил себе шоколадку. Немного подумав, купил еще одну. Потом вернулся на остановку неспешным шагом. Последний месяц зимы снова ожил. И Минсок ожил вместе с ним. Минут через десять автобус приехал. Минсок видел в окне Чунмена, тот копался в телефоне. Мелькнула мысль попросить у него номер сегодня. Когда автобус остановился и водитель, открыв двери, снова вышел на улицу, Чунмен выбежал вслед за ним и снова усердно принялся что-то ему доказывать. Минсок невольно хихикнул при виде этого — жизнь возвращалась в по-хорошему привычное русло. Несколько человек зашло в автобус. Кондуктор заметил Кима и махнул ему рукой, продолжая спорить с разгоряченным водителем. Минсок нелепо махнул в ответ и тоже зашел в автобус. В салоне, как обычно, было светло. Место Минсока занял какой-то мальчишка. Ким недовольно нахохлился: он привык сидеть именно здесь. Но делать нечего, парень сел на другое место, но все же извлек из своего положения выгоду — он уселся прямо возле места кондуктора. Когда пришло время выдвигаться, Чунмен заскочил в автобус. Минсок видел, что он хоть и уставший, но непривычно оживленный. Молодой человек быстро выдал пассажирам билеты и сел на свое место. — Ваше место, смотрю, заняли, — усмехнулся он, обращаясь к Минсоку. Тот недовольно кивнул и оплатил проезд. Ему снова попался счастливый билет. — Как Ваш день прошел? — Замечательно, давно так быстро он не проходил, — тихо ответил Минсок. — А Ваш? — Я немного отвык уже от работы. Но все в порядке. Скоро домой. — Кстати, о доме, — Ким вспомнил свой вопрос, который не давал ему покоя много времени. — Как Вы домой добираетесь? — Пешком, — таким был ответ. — Я не очень далеко от базы живу. — Базы? — Как Вы думаете, куда деваются автобусы ночью? — посмеялся Чунмен. — Мы увозим их в гараж — ну, или базу, парк — как угодно — приводим в порядок для следующего дня и только после этого расходимся. — Давайте сегодня вместе пойдем? — смело, без колебаний, предложил Минсок. — Мы поздно заканчиваем. — Я не тороплюсь. Чунмен с прищуром посмотрел на Минсока и, в конце концов, согласился. — Поедете с нами, хорошо? Минсок кивнул. Ему вдруг стало интересно, что ж за база там такая. Почти до самого конца пути они больше не говорили. Минсок не стал включать музыку, он просто наблюдал за работой Чунмена. Народу нынче было маловато, автобус ни разу не наполнился, а потом и вовсе повторилась обыкновенная ситуация — автобус совсем опустел. Чунмен и Минсок поняли, что больше к ним никто не подсядет, водитель тоже это понял и не стал делать остановок, просто мерно продвигаясь вперед. Кондуктор, как обычно, стал пересчитывать деньги. Минсок покопался в своем рюкзаке и стал ждать момента, когда Чунмен что-то запишет. Когда этот момент наступил, он чуть наклонился к парню и спросил: — Хотите шоколадку? Чунмен сначала непонимающе поглядел на Минсока, а потом засмеялся. — Давайте, — ответил он. Минсок, довольный, выудил ее из рюкзака и протянул Чунмену. Тот с благодарностью принял ее и положил к своей сумке, что находилась возле водительского места. — Послезавтра у нас с Вами графики на выходной выпадают, ведь так? — деловито спросил шатен, продолжая что-то писать в тетради. — Вы тоже заметили? — обрадовался Минсок. — Да как-то само собой… Может,. — …погуляем? — закончил вопрос Минсок. И сам же ответил: — Да, давайте погуляем. Мне очень хочется посмотреть, как Вы в обычной жизни одеваетесь. Наверное, лучше, чем на работу. Чунмен снова засмеялся. — Поехали сразу в гараж, сворачивай, — крикнул он водителю. — Скоро я начну ревновать Вас к водителю автобуса, — очень тихо, чтобы больше никто не слышал, сказал Минсок. И снова Чунмен рассмеялся. Минсоку понравилось слушать его смех. — Что ж, я не против. Как оказалось, база выглядела вполне себе посредственно. А еще Чунмен жил не очень далеко от самого Минсока. И на «ты» они перешли как-то не скоро. И в жизни Чунмен одевался скверно, почти как на работу. Минсок решил заняться его имиджем. Но это потом, когда их графики снова выпадут на выходной.