Эльфы, люди и притворщики

— Убей! — прошипел Волан-де-Морт, и Нагини, свирепая и беспощадная Нагини набросилась на жертву. Северус рефлекторно прикрылся рукой, и первый смертельный удар пришелся в нее, не причинив человеку особого вреда. В следующую секунду стеклянная стена лодочного сарая разлетелась вдребезги, а в хрустально-стеклянном крошеве возникли трое, их голоса слаженно рявкнули: — Эскпеллиармус! А в следующий миг: — Секо! — Сектумсемпра! — И: — Адеско Файр! Секо и Сектумсемпра буквально распотрошили змею, порезали её на ленточки и какие-то неровные кусочки, а Адский огонь, кровожадно облизнувшись и голодно взревев, накинулся на Лорда. Гермиона умела им управлять. Гарри, подобрав Бузинную палочку, тут же, без раздумий, бросил её в огонь, и тот, поймав подношение, смачно сжевал, испепелил волшебную палочку. Сам же Гарри, нагнувшись, подхватил с пола растерянного Северуса, рывком заставил того подняться на ноги и поволок прочь, потому что пламя, приняв основное жертвоприношение, теперь облизывалось на стены лодочного сарайчика, тем не менее терпеливо дожидаясь, когда живые люди покинут помещение, чтобы без помех приняться за вкусный хрустально-деревянный ужин. Вышли. Встали, молча глядя, как огонь пожирает приземистый длинный домик, в котором много лет жили лодочки, веками перевозящие по озеру первоклашек. Гарри и Гермиона держали под руки профессора Снейпа, Рон стоял сбоку, чуть поодаль. Лично он и под страхом смерти не заставит себя хотя бы прикоснуться к ненавистному преподу. А змея успела укусить, пусть в руку, но успела, и её смертоносный яд уже начал свою работу, медленно и непреклонно пробираясь по венам к сердцу. Северус тряхнул головой, чувствуя странную тяжесть во всем теле, а потом и ноги ослабли, и он тяжело повалился сперва на колени, а затем завалился на бок. Гарри все это время придерживал его за плечи и голову, не давая ушибиться, а умница Гермиона рванула за помощью в замок. Северус лежал, закрыв глаза, и трудно сказать, что он чувствовал, лежа на земле, но голова его при этом покоилась на коленях Гарри, а тот ещё и волосы перебирал зачем-то, поглаживал, массировал виски. Естественно, Рон не выдержал такого эстетического издевательства и едва слышно прошептал на ухо Гарри, а так как его лицо было над профессором, то, конечно же, тот всё слышал: — Я тебя не понимаю, Гарри, зачем нам надо было спасать этого урода? Как ни странно, Северус обиделся, но он не успел среагировать, потому что раздался голос Гарри: — Потому что даже врагу я не пожелаю такой смерти, Рон. Эта безносая тварь приказала змее убить его, как какую-то старую собаку, отслужившую и надоевшую. Нет, Рон, нельзя так, даже со слугами нельзя так обращаться! И… хоть бы помощь подоспела, профессор умирает, я чувствую. «Чёрта с два!» — подумал Северус. Рон прифигел: — Интересно, Гарри, как ты можешь чувствовать его? И я всё ещё не понимаю, вы же ненавидите друг друга! Он шесть лет над тобой издевался, наказывал, травил! — Зато он мне никогда не лгал, он всегда говорил мне правду, Рон. И он единственный человек, который реально меня защищал, я помню, Рон, до сих пор помню, как он прикрыл нас собой от оборотня… — Да кто тебе лгал, Гарри? — Все лгали, все. Дамблдор, Грюм, Сириус… — Погоди… как Сириус? Гарри, ты что несешь? Где он тебе лгал? — Везде лгал, со всех сторон. Сначала он меня бросил, погнался за Питером, плюнув на раненого маленького ребёнка. Из Азкабана сбежал тоже не ради меня, а ради погони за тем же Питером. А я на его месте не стал бы задерживаться в тюрьме, а удрал уже через час, будь у меня где-то больной ребёнок. И вообще, Рон, имею я право обидеться? — Имеешь-имеешь… — пробормотал обескураженный Рон. А профессор уплыл в беспамятство. Когда он очнулся, то обнаружил, что находится в палате Больничного крыла Хогвартса, а на соседней койке спит Гарри. Северус сначала проверил себя — ну, вроде цел, рука, укушенная Нагини, перебинтована и находится на груди на перевязи. Разобравшись с собой, он переключил свое внимание на Поттера. Тот выглядел… неважно: бледный, худой, изможденный. Ну конечно, целый-то год скитаний по всей Англии никому особой пользы не принесет. Однако, а с чего мальчишка кинулся его спасать, он же не успел передать ему «последнюю волю Дамблдора»? Тут Северус припомнил разговор там, на берегу озера, возле горящего лодочного сарая. Хм, а мальчишка-то, получается, на него зла не держит, а в чем-то даже уважает. Ну что ж... И Северус ещё раз всмотрелся в измученное лицо Гарри. Глаза того ввалились, под ними глубокие тёмные тени, тонкие губы странно посинели, нос… Эй, парень, ты вообще дышишь? Не помня себя от ужаса, Северус слетел с койки и бросился к Гарри, который и правда не дышал — у мальчика по какой-то непонятной причине остановилось сердце. Когда на странный шум в палату вбежала мадам Помфри, то увидела, как Северус стоит на коленях над Гарри и лихорадочно делает ему непрямой массаж сердца. Услышав Помфри, он прохрипел: — Поппи, помоги, скорей! Та опомнилась и торопливо сплела необходимые чары, попутно накладывая диагностирующие, это помогло ей понять, что профессор Снейп не убивает Гарри, а спасает. Сердце Гарри просто остановилось, ни с того ни с сего перестало биться, и это было страшно. Создавалось жуткое впечатление, что Гарри больше незачем жить, он исполнил свою миссию и теперь может уходить. Конечно, его не отпустили, рано тебе ещё уходить туда, паренёк, не спеши на тот свет. Дыши, мальчик, дыши… давай, малыш, давай, вот так… молодец… *** Гермиона Грейнджер со счастливым визгом повисла на шее отца, потом, отпустив его, кинулась обнимать маму. Её родители, как и планировалось, вернулись домой из Австралии сразу после падения Волан-де-Морта. Во всяком случае, её усовершенствованное заклинание забвения именно так и сработало: как только пал главный враг, её родители тут же вспомнили про Англию и про дочь, моментально свернули свой странный отпуск и вернулись в туманный Альбион. Разумеется, как и из всяких дальних путешествий, Уэнделл и Джина Грейнджеры привезли с собой кучу разных сувениров и среди них — газеты, собранные там-сям. Гермиона с неистовым любопытством принялась рассматривать чудесные поделки, её очень сильно заинтересовали бумеранги и боло, чучело валлаби и шкура редкого пегого динго. Насмотревшись и наудивлявшись, любопытная девушка переключилась на газеты, ух! — каких только нет: из Австралии, само собой, Тасмании, журналы из Новой Зеландии… У Гермионы аж глаза засияли — столько материала для чтения! Незнакомые буквы незнакомого языка больно врезались в глаза, и восторг немного поутих. А как это читать, она же не понимает этого языка, кстати, а какой это язык? Немного поостыв, Гермиона начала сортировать газеты и журналы по странам, датам и языкам. Так, английские сюда, немецкие в эту кучу, китайские вообще отложим подальше, их читать не будем… корейские туда же. А это что? С фотографии на неё смотрел Гарри. Без очков и без шрама, с короткой солдатской стрижкой «под ноль», но вполне узнаваемый, грубо составленный фоторобот. Гермиона икнула, потом закашлялась. Это Гарри? Да, Гарри, это имя на всех, ну, почти на всех языках пишется одинаково, а тут не только имя, тут ещё и фамилия стоит: «Поттер». Ошарашенный кашель прекратился, она отдышалась и принялась внимательно изучать газету. Немецкая? А, нет, вот написано: «Венский вестник», понятно, газета из Австрии. Гарри? На вид ему здесь пятнадцать... Гермиона поискала дату выпуска и застонала. Треклятая газета выпущена три года назад, мало того, что иностранная, так ещё и сильно устаревшая! Взбудораженная девушка вскочила и, сложив газету, понеслась к папе с требованием перевести её на английский язык. *** Гарри и Северус лежали в больнице имени Святого Мунго вот уже около недели. Перепуганная состоянием Гарри, мадам Помфри срочно отправила его туда, в городской госпиталь, ну и Северуса тоже отправили на профилактику, мало ли, змея-то волшебная, и один Мерлин ведает, как её яд вообще подействует, вон, Артура Уизли в свое время до-о-олгонько лечили. Так что лежите, профессор, и не рыпайтесь. Ну и лежали они вдвоем, тихо, мирно и послушно, принимали лекарства, терпели массажи, ели невкусную больничную бурду: жидкие каши и густые супы, а также чаи, пахнущие вениками. Сегодня их навестила Гермиона, однако странный вид она имела, растрепанная, красная и какая-то неуверенная. Словно чего-то боится и в то же время это что-то очень важное. Гарри поприветствовал её и спросил: в чем дело? Гермиона нервно вздохнула, протянула ему газетные листы, оригинал и перевод. Юноша с легким недоумением полюбовался на свой фоторобот и вчитался в текст: «Отец разыскивает сына. Если вам известно местонахождение мальчика по имени Гарри Поттер, просим сообщить по горячей телефонной линии в любое время суток. Гарри, если ты узнал себя на этой фотографии, убедительно просим, обратись в любое отделение полиции или редакцию, наши сотрудники окажут всевозможную помощь и поддержку. Фонд помощи "Ищу человека", зарубежный филиал газеты "Моя семья"». И ниже: «Мужчина разыскивает пропавшую беременную жену Лили Эванс-Гренкович»… Дальше Гарри уже не мог читать. Перед глазами всё померкло, и он тихо и банально ушёл в глубокий обморок.