it was always you

Элли всегда была забавной девушкой. Мы жили в Ирландии по соседству, но сказать честно — сначала я терпеть ее не мог. Почему? Она была такой надоедливой, как только она переехала она не отлипала от меня и Грега, в частности от меня, потому что Грег находил повод отцепиться от нее и уйти по делам. Я же часто становился ее мишенью. У нее не было друзей, а амбиций в общении с людьми было хоть отбавляй. Ее рыжеватые волосы спадали аккуратными локонами на худые плечи. Она часто улыбалась так, чтобы были видны ее брекеты, которые она почему-то обожала. Ее карие глаза всегда светились счастьем, когда я все-таки соглашался поучаствовать в ее затеях. Моя мама часто смеялась надо мной и называла Элли моей невестой. Будучи ребенком, я кривился и издавал неприятные звуки, ведь она не нравилась мне как девочка. Когда нам стукнуло по пятнадцать лет, мое отношение к Элли поменялось: я перестал так отчаянно ее избегать. Я понял, что она — мой друг, и что мне комфортно делиться с ней своими мыслями и переживаниями, что мне комфортно есть с ней пиццу и не заботиться о том, что я весь перепачкан в соусе. А потом случилось что-то странное. Я влюбился. В Холли. Мы вместе учились, и она давно нравилась мне, но я не подозревал, что мои чувства перерастут во что-то большее, чем обычная симпатия. Как оказалось, я тоже давно был ей не безразличен. Я был так счастлив, что забыл обо всем на свете; мы проводили время лишь вдвоем. Гуляли, ходили в кино, в кафе. Я забыл обо всех и об Элли тоже. Как-то она позвонила мне и трубку взяла Холли, конечно она устроила мне скандал, и я просто оборвал все отношения с Элли. — Извини, — сказал я ей при встрече, — но мы уже не дети. В ее карих глазах читалось недоумение и что-то еще. Что это было я не мог тогда понять. Мне было больно, но я понимал, что медлить нельзя. — Найл Хоран, что ты несешь? Это плохая шутка, — она слегка улыбнулась. Я лишь покачал головой и ушел. Она так и осталась стоять в замешательстве с глупой улыбкой на лице. Пришло время Х-фактора, и я был очень взолнован. Мне был нужен мой друг, но… Холли тоже не было рядом, у нее были свои заботы, и ее не устраивало то, что я нахожусь в центре внимания, и не уделяю его ей. Она играла на моих нервах, которые и без того терпели большой стресс. Но как-то ночью раздался звонок. — Привет, Найл Хоран. Это была Элли. — Ты в порядке? Просто решила узнать, как ты? По телевизору выглядишь красивее, чем в жизни. Я усмехнулся. Мы проговорили около часа, я пообещал обязательно зайти к ней как только приеду домой. Но моя карьера настолько засосала меня, что я уделял ей все свои силы мысли. Я так и не увиделся с Элли, так и не перезвонил ей, не написал, я просто предал ее дважды. Я не вспоминал о ней около четырех лет, пока мои силы не истощились, а моя душа не возопила от усталости и пустоты. Я вспомнил ее снова, но только уже с совсем другими мыслями. Я наконец-то понял, что все это время происходило с нами и между нами. Она всегда была самым нужным человеком. Я сорвался как ненормальный с другого конца света домой в Ирландию. Домой — к ней. Но меня ждало разочарование. Она переехала. Ушло около недели на ее поиски, но в конце концов я отыскал ее и понял, что она сменила фамилию. Я стучал в ее дверь, как умалишенный, помешанный. Я так хотел вновь увидеть ее, обнять. Увидев ее на пороге, я невольно ахнул. На ее лице появилась странная улыбка; брекетов не было подавно, глаза были уставшими, щеки немного впали, а волос она перекрасила в темный. И она была прекрасна. — Найл, — она приложила руку к моей щеке. — Хоран, — закончил я за нее. Она пригласила меня войти, и, когда я последовал за ней, я понял, что она в положении. Я заметил ее едва выпирающий живот, ведь она всегда была худышкой. Мое сердце упало вниз, словно камень. Я прикусил губу, сдерживая крик, который так хотел вырваться из меня. — Не стоило тебе краситься в светлый. Твой натуральный цвет всегда был тебе к лицу, — она как всегда весело щебетала, выставляя кружки на стол. — Элли, я должен извиниться перед тобой. Мне понадобилось так много времени, чтобы понять самую важную вещь в моей жизни. То, что ты… Я не мог закончить, мне было трудно собрать все мысли в кучу. — То, на что у тебя ушли годы. Найл, я поняла это еще при нашей первой встрече, — в ее голосе чувствовалась горечь, и каким-то путем она передалась мне. Я сглотнул. — Если я спрошу тебя изменилось ли что-то, — я опустил голову. — Как видишь, моя судьба уже решена, — она отвернулась к окну. — Элли, ты единственная, кого я всегда любил. И люблю. Но она ничего не сказала и тогда я понял, что все потеряно окончательно. Я строил свою жизнь, свою карьеру и ценил лишь это, когда самое ценное, что может быть было прямо передо мной. Я встал и направился к выходу, прямо перед дверью я обернулся, чтобы еще раз взглянуть на нее — на Элли. Она смотрела мне вслед. Я будто слышал и точно знал ее мысли. В ее жизни изменилась лишь ее фамилия, и это читалось в ее глазах. Но я должен был уйти, и не только из ее дома. — Прощай, Найл Хоран.