Скандинавские каникулы

Глоссарий.

И снова напоминаю некоторые определения. Лютефиск – традиционное норвежское блюдо. Если не вдаваться в подробности – это треска, которую три дня вымачивали в щёлочи. Обладает чудовищным запахом, разъедает столовые приборы и, судя по всему, стенки желудка, но, тем не менее, это как-то едят. Ракфиск – ещё одно чудо норвежской кухни. Будем корректны – это слабосолёная пресноводная рыба, прошедшая процесс самоферментации. Если проще – подгнившая солёная рыба. Бреннивин, он же «Чёрная смерть» — исландская картофельная водка, 37.5% Аквавит – скандинавский алкогольный напиток. Как правило, крепость не превышает пятидесяти градусов, но можно найти и экземпляры, доходящие до восьмидесяти градусов. Гаптофобия – боязнь прикосновения окружающих, гипертрофированное стремление защитить своё личное пространство. Ваша покорная слуга – гаптофоб и демофоб со стажем. Величайший напиток на все времена – кофе. Норвегия уже лет триста питал к нему нежную привязанность, которую Ис, ворча о гипертонии и прочих прелестях жизни, называл зависимостью. Правда, сам он пил немногим меньше... Ну да ладно, лучше кофе, чем кофешопы. Без обид, Нидерланды. 
 – Ис, будешь кофе? Паффин? – Да. – А бреннивин есть? – Паффин почесал клювом крыло и громко зевнул. Никаких манер… – Только аквавит. Не советую – крепкий. – Налей ему, – посоветовал Исландия. – Если отключится – хотя бы лезть не будет. – Ха! Ты меня с кем-то путаешь, мелкий! – На самом дне стакана – с головой хватит. Вот, больше не надо, а то заспиртуется насмерть. – Да я могу чистый спирт глушить! Дай-ка... Исландия своего питомца-приятеля-вечную головную боль знал достаточно хорошо – Паффин засопел с первого же глотка, даже не вытащив голову из стакана. Норвегия безопасности ради переложил мирно сопящую тушку на подоконник, и занялся кофе. – Ис, подожди меня в гостиной, хорошо? Не хватало ещё эту пьянь разбудить… – Угу. Всё-таки в этом доме всё было до боли знакомо. Как ни крути, долгое совместное проживание из памяти не выкинешь… Помнится, в самом начале этого «сожительства» Дания пытался записать готовку в список его, Норвегии, обязанностей, но довольно быстро убедился в том, что лучше не рисковать. Нет, садистских наклонностей Норвегия не проявлял, и накормить любимое семейство, на тот момент состоявшее из его скромной персоны, брата, Дэна, Сварие, Фина и Грен с Фаром, экзотической отравой вроде лютефиска или ракфиска не порывался, но его простая, безыскусная кухня, судя по всему, не удовлетворила гастрономические запросы откровенно зажравшегося Дании. Впрочем, оно и к лучшему – гурман взял ответственность за происходящее на кухне на себя, и допускал Норвегию до своей святыни, только когда дело касалось кофе. Да уж, как всё знакомо. Даже бардак остался прежним, всего-то и изменений, что сахар теперь обитал не в жестяной банке с этикеткой «соль», а в прозрачном пластиковом контейнере с герметичной крышкой. Всё с той же этикеткой. Сахарница была традиционно пуста. В некоторых вещах Дания проявлял просто поразительное постоянство. Норвегия составил чашки, едва ли не впервые осознавшую своё предназначение сахарницу и сливочник на разнос, и направился в примыкающую к кухне гостиную. Ис по-прежнему излучал недовольство – похоже, период полураспада у него был очень долгим. Ну да ладно, и не таким облучались… Норвегия поставил поднос на низенький журнальный столик у дивана и оглянулся. В самом деле, о валяющиеся на полу тапки, зонт и то ли куртку, то ли поди пойми, что такое, он не запнулся не иначе как чудом. Нелепо было бы… Впрочем, датский бардак обладал чудесным свойством восстанавливаться в рекордные сроки, как с ним не воюй, так что смысла тратить силы на заведомо неблагодарный и бесполезный труд не было. Так, не о том мысли. Кофе-кофе-кофе… – Тебе с сахаром? – Нет. То есть да. То есть... – Ис, ты здоров? – Норвегия пощёлкал пальцами перед его лицом, приложил ладонь ко лбу. – Жара, вроде бы, нет. – Ну и что ты делаешь? – Беспокоюсь, что же ещё? – у брата были очень тёплые руки. Исландия же, вне зависимости от погоды, кроме как летом, почти постоянно мёрз. Статус «самой северной страны» особой роли тут не играл. – Норе, пусти. Я в порядке. – Похоже, у нас с тобой несколько различное определение «порядка», родной. – Может быть. Но я правда в порядке. – Как скажешь… Твой кофе, – Норвегия подвинул к брату чашку. – Полторы ложки сахара и сливки. – Спасибо... Ну и зачем было спрашивать, если прекрасно знаешь, какой я люблю? – Не мог понять, витаешь ты в облаках, или мне просто показалось. – Ставишь эксперименты на родном брате, – Исландия обиженно отвернулся и сделал глоток. – Вкусно... – Как же иначе, я ведь мировое зло, – Норе насмешливо фыркнул. – Только об этом никто не знает. – И пока об этом никто не знает, ты тихонько захватишь мир с помощью сёмги и трески? – Именно. А ещё с помощью оленьих шкур и вязаных свитеров. – Суровый ты, братец. – Свитера на твоей совести, кстати. – Эй! – А что, я, что ли, овец развожу? – С такими вопросами – к Фарерам. Или Уэльсу. Или... – К Новой Зеландии даже не посылай – мне старой хватает. – Не говори этого Дану – он расстроится, и весь вечер будет стенать о том, как его все не любят… – Ох, не напоминай… – Норвегия только рукой махнул и ссыпал в свою чашку едва ли не половину сахарницы. – Ладно, родной, шутки в сторону. – Надеюсь, ты не собираешься вести со мной воспитательные беседы о пчёлках и цветочках? – Исландия с кислым видом покосился на брата. – Я не настолько ребёнок. – И в мыслях не было – ты никогда не жаловался на память, так зачем повторять одно и то же? – Норе безмятежно улыбнулся. – Однако в чём-то Дэн прав. Наверное, со стороны и правда странно выглядело. Я имею ввиду твою реакцию на… хм… красоты Копенгагена. – Норе, но ведь это же... – Исландия вскинулся было, но тут же покраснел и стушевался. – Это же просто неприлично... – Вот они, последствия долгой изоляции, – Норвегия вздохнул и легонько взъерошил брату волосы. – Япония тоже такой*? – Да... – Исландия сделал было глоток кофе, и едва не подавился. – В смысле – тоже такой? – Всё с вами ясно, – Норвегия беззлобно усмехнулся. – Все беды от изоляции. Тебе и правда нужно чаще бывать среди людей, родной. Нет, я не поощряю тягу к разврату, но некоторых социальных навыков тебе всё же не хватает. Может, как-нибудь выберешься из дома с кем-нибудь из сверстников? Правда, поблизости я никого даже приблизительно твоего возраста не припомню, разве что младшие братья Китая на ум приходят. Мм, как же их… Гонконг и Корея. Исландия представил себе Корею. Получилась смесь Дании, Силенда и Польши, возведённая в куб. Подростка передёрнуло. – Не люблю я это… Социальную жизнь, в смысле, – пробормотал он, старательно уткнувшись взглядом в свои колени. – Почему? – На меня смотрят. – И? – Прикасаются. – И? – И мне от этого неуютно, – подытожил Исландия. Норе рассеянно перебирал его волосы – и поди пойми, кого это больше успокаивало. Кота ему нужно завести, вот что. Норвежского лесного – они пушистые… – Что поделать, родной, без коммуникаций сейчас не прожить, – брат задумчиво смотрел куда-то в потолок. – Хотя я тебя понимаю – сам такой же. – В смысле? – Исландия отставил пустую чашку. – Ксенофобия как она есть, – Норе скептически хмыкнул. – Правительство, конечно, искореняет, как может, но так быстро никуда от этого деться не удастся, приходится себе на горло наступать. А Дэн, паскуда, только смеётся… – Тебе проще. Не нужно постоянно контактировать с Евросоюзом и прочими. Самодостаточный, чего уж. Нефть-то есть. – Родной, сейчас я тебе вместо учебника биологии дам учебник экономики. Будешь зубрить. – Нечестно! Я уже не школьник! – Позвольте вам напомнить, молодой человек, что вы никогда не посещали школу. – Норе, не придирайся к словам, – Исландия досадливо поморщился. Ну вот чего он придирается? Временами старший брат становился совершенно невыносимым. – Да уж, родной, сколько же у тебя комплексов... – Нет у меня никаких комплексов! – Тихо, тихо… – Да нет у меня комплексов! Я просто не люблю, чтобы меня трогали, что в этом плохого? – Это называется гаптофобией, родной. – Ничего это не… Норе! Норвегия притянул брата к себе и по детской ещё привычке зарылся лицом во взъерошенные волосы. – Я ведь к тебе прикасаюсь – и ничего страшного, верно? – Так ты – другое дело, – Исландия уткнулся взглядом в пол. Брат обладал даром полностью выбивать его из колеи. Тут уж как ни злись – в итоге всё равно ничего, кроме растерянности не останется. Вечно он рядом с Норе себя ребёнком чувствовал… – Почему же? – Ну, ты ведь не чужой. – Дэн прослезился бы от умиления, – Норвегия с усмешкой коснулся губами его виска. – Да и я, пожалуй, тоже. И всё же, родной, тебе просто необходимо научиться спокойнее относиться к некоторым аспектам жизни. – Но... – Родной, поверь, я и сам не люблю находиться среди чужих. Особенно когда Евросоюз лезет со своим "присоединяйся", – Норвегия брезгливо передёрнул плечами. Грен – умница, послала этого зануду ко всем турсам. – Это Дания и южане – свихнувшиеся кинестетики, для них виснуть на окружающих – в порядке вещей. Но это уже крайности. Ведь и шарахаться – не вариант. Ты бы прислушался – Дания, при всех своих... особенностях, далеко не дурак, и, случается, знает, о чём говорит. – Он меня постоянно в краску вгоняет, – Исландия втянул голову в плечи. Неловко, зато правда. Перед братом юлить бесполезно. – Ты уж прости за откровенность, но тебя смутить – дело нехитрое. – Норе! – Да-да, родной. Вот, даже сейчас – лицо пылает, хотя я ничего такого не сказал. – Ничего я не смутился! – Рассказывай… Исландия демонстративно скрестил руки на груди и отвернулся. В голове неумолимо зрел коварный план жестокой «мсти» в лучших традициях босоногого детства. Плевать на детали и историческую достоверность – детство всегда босоногое. – Ис, ты что, обиделся? – Норвегия легонько потормошил брата за плечо. – Уйди, я в печали. – Ииис... – Я в добровольной изоляции, – счёл нужным уточнить Исландия всё с той же демонстративной обидой. – Ис? – лицо брата оказалось прямо перед глазами – эдакий привет из детства, что-то Норе на них сегодня расщедрился… В голубых глазах заплясали собравшиеся на шабаш ведьмы. – Попался! – Исландия резко подался вперёд и опрокинул брата на лопатки. Благо, диван мягкий. – Шкодник, – констатировал Норе несколько секунд спустя. Исландия подозревал, что изначально он хотел сказать что-то совершенно другое, но при нём брат никогда не ругался. Правда, Ис не был уверен, была ли у него вообще потребность в использовании брани, если одним взглядом он в высшей мере красноречиво доводил до сведения адресатов, кому и куда следует идти… – Будем считать, что воспитательная лекция провалена, профессор? – Исландия выбрал из своего арсенала самую наивную улыбку. Должного эффекта она, увы, не произвела – брат думал о чём-то своём. – Посмотрим… Осторожно, заколкой поцарапаешься. – Так сними. – Сейчас, только пусти руку... За волосы не тяни! – Извини, – Исландия положил заколку в карман кофты. Безопасность – прежде всего, так, что ли? – Святые асы, – Норвегия устало вздохнул и сдул упавшую на глаз чёлку. – Ну что же ты творишь? – Играю, – Исландия удивлённо пожал плечами. – Разве не заметно? – И ты ещё будешь мне доказывать, что уже не ребёнок? – брат многозначительно покачал головой. Небось, всё на ус мотает, потом шантажировать будет… – Норе! – Шучу, Ис. Хотя... – Я тебе покажу – "хотя"! – Родной, что же ты такой ершистый... – Ничего я не ершистый! – Ершистый, ещё какой. – Ты невыносим, знаешь? – Знаю, – Норе задумчиво пожевал губу. – И даже не пытаюсь отрицать. – И правильно дела… А?! – И кто здесь теперь "попался"? – Норвегия лукаво улыбнулся, без особых усилий вжав младшего спиной в страдальчески скрипнувший диван. Да уж, в таком изящном телосложении сложно было заподозрить недюжинную силу. Отчего-то Исландия иногда забывал, что брат в своё время булавой и секирой орудовал ничуть не хуже, чем сейчас – смычком. – Нечестно! – Исландия дёрнулся, но брат держал крепко. Хоть бы поддался для приличия, но куда там… – Что именно нечестно, родной? – Норвегия недоумённо вскинул бровь. – Мы ведь не определяли никаких правил. А я даже фей не использовал, заметь… Куда полезла, паршивка? Не тяни меня за волосы! – Будем считать, я отомщён, – Исландия перестал дёргаться и аморфной массой растёкся по дивану. – Есть в мире справедливость… – Какое там… Ей просто моя заколка нравится, ищет теперь. Сорока мелкая. Пусти волосы! – Что воспитал – то и выросло, – не удержался, чтобы не подколоть, Исландия. – Я и тебя воспитал, а выросло… – Норе! – Исландия возмущённо сверкнул глазами, правда, растрепавшая чёлка явно поубавила грозности. – Обижусь же... – Не имел ввиду ничего дурного, родной, – Норвегия невинно захлопал ресницами. Длиннющие, кстати, даже завидно. – Я вполне доволен результатом. – А результат не очень доволен. Может, отпустишь его? – Мм? Да нет, и так неплохо, – приехали. Кажется, брат то ли внимательно к чему-то прислушивался, то ли просто замечтался. А прислушиваться было к чему… Исландия беспокойно заёрзал. – Норе, пусти. Дан сейчас вернётся. – То-то и оно. – Я не понимаю… – Просто подожди, хорошо? – Ничего хорошего! Норе, дверь внизу хлопнула, слезь с меня! – Тихонько, родной. Сейчас будет небольшая шоковая терапия… – Что?! – Я дома! – судя по звукам из коридора, Дания, как обычно, раздевался на ходу, снова пальто и сапоги будут валяться по всему полу. – Крис сегодня под мухой, так что я… э… Взору Дании открылось восхитительное зрелище в виде отчаянно взъерошенных и раскрасневшихся братьев, расположившихся на его диване в весьма… компрометирующей позе. Лицо Дании с достойной хамелеона скоростью сменило несколько оттенков. – Кхм... Я вам помешал?.. – Ничуть, – Норвегия безмятежно улыбнулся и откинул голову на плечо, одарив "старшего брата" бархатным взглядом. – Хочешь присоединиться? На несколько секунд Дания потерял дар речи. В голову Исландии закрались нехорошее подозрение, что Дан что-то не так понял. Совсем не так. Шоковая терапия, чтоб её… – Кхм... Нор, я не совсем это имел ввиду, когда просил объяснить... – Иди ты! – Исландия покраснел до корней волос – перепугавшаяся за его здоровье фейка немедленно улетела на поиски термометра. – И тут не можешь не спошлить! Озабоченный! Норвегия запустил в бедолагу диванной подушкой, с явным трудом давя смех. – Всё-таки ты безнадёжный извращенец, братец. – Кто бы говорил, – сползая со злосчастного дивана, прошипел Исландия. Норвегия ему подмигнул. – Нет, вы издеваетесь надо мной, что ли? – простонал Дания после пятнадцати минут объяснений и третьей чашки кофе, когда к нему более-менее вернулась способность трезво мыслить. – Ну вот что я должен был подумать, а? Как любой нормальный... – Не льсти себе, – Норвегия фыркнул. – Ладно, Дэн, проехали... Но лечиться тебе всё равно надо. – Мне?! Нор, да ты бы на это со стороны посмотрел! Я думал, у меня кровь носом пойдёт... – Не беспокойся, у меня прекрасное воображение. Признаю, это действительно выглядело несколько... двусмысленно. Ты так не считаешь, Ис? – Возможно, – Исландия улыбнулся и прислонился головой к плечу брата. – Дан, что ты там о Фрейде говорил? Кому-то чего-то не хватает? – Нор, что ты с ним уже успел сделать?! – Дания схватился за голову, забыв поставить чашку и облив фейку кофе. Благо, уже остывшим. – Верни мне милого застенчивого ребёнка! – Вернуть тебе? Что за кальмарские замашки? – возмутился Норвегия, приобняв Исландию за плечи. – И я ведь уже говорил, Ис – мой брат, а не моя собственность. И ты что, хочешь сказать, он не милый? – возмущение определённо достигло пика. Будь оно материальным, обрушилось бы на Данию каменной глыбой размером самое меньшее с Эяфьятлайокюдль**. Впрочем, воздухом Исландия подавился отнюдь не от жалости к Дану. – Б-братик… – Ты посмотри, что шок с ребёнком делает! Разве не прелесть? – промурлыкал Норвегия. Исландия с трудом подавил желание брата придушить. От большой любви, разумеется. – Теперь ты его смущаешь, – возмутился Дания, одним глотком допивая оставшийся кофе. – И меня заодно. Выключи режим Лейона, ну пожалуйста… – Тише, Дэн, тише, все болезни от нервов. Ещё кофе? – Норвегия откровенно веселился. Всё-таки хорошая у него улыбка… – Угу. Нет, ну вы всё-таки издеваетесь надо мной! – Пока ещё даже не начинали, Дэн, – елейный тон был очень многообещающим. Исландия с тоской подумал, что брат переобщался с троллями. Причём не своими, этническими, а сетевыми. – В любом случае, воспитательные работы проведены, ты обещал больше не третировать ребёнка. – Нор, твой комплекс Лейона меня рано или поздно доконает, – Дания печально вздохнул. – Но, чёрт возьми, мелкий, как же тебе повезло с братом… Исландии было что сказать по этому поводу, ох как было… Но он всё-таки решил промолчать. Тем более, Дания был прав. *Знаете ли вы, что Исландия и Япония тесно взаимодействуют? Из-за схожей сейсмической ситуации эти страны ищут совместное решение проблемам, заимствуя и совершенствуя разработки друг друга. В Исландии обучается немало японцев, и исландцы очень тепло относятся к гостям из страны восходящего солнца. (информация из первых рук) **А вы можете выговорить эти три простых слова? Простите, не удержалась…