Ангел-хранитель

— Группа на связь так и не вышла? — Никак нет. Продолжаем сканировать местность, пока ничего. — Ладно, — Кошкина с горечью в голосе опустила голову и встала с рабочего места. — Я на доклад к Пригову. Продолжайте работать. В тот день все шло наперекосяк. Да и в предыдущие тоже. Последнее сообщение от Бизона было получено вчера поздним вечером, когда он сообщил о том, что Физика боевики забрали в неизвестном направлении, а Кот ранен. В самый неподходящий момент над горами нависла гроза, и просканировать квадрат с помощью спутника оказалось невозможно. Багире не раз приходилось просто сидеть и ждать новостей, но привыкнуть к такому было нельзя. Сколько раз фортуна улыбалась группе в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях! Но лимит удачи иногда заканчивается, а вот когда именно это может случиться — никак не предсказать. А тут еще, как назло, Управление Собственной Безопасности начало всерьез шерстить весь КТЦ на предмет утечки информации. В первую очередь досталось, естественно, Пригову. Он уже замучился объяснять, что наличие крота в их рядах они непременно бы заметили, что своей команде он подчас доверяет больше, чем себе, и так далее. Но разве можно этих церберов в чем-то убедить? — Пригов, можно? — Рита заглянула в кабинет генерал-майора без стука. — Заходи, — буркнул он, даже не пошевелившись. Руки, сцепленные в замок, лежали на столе, а взор был направлен в какие-то бумаги. Только подойдя ближе, Кошкина поняла, что Владимир Викторович смотрит вникуда. — Пригов? — Багира вопросительно посмотрела на начальника. — Что у нас? — спросил тот сквозь зубы, все так же не пошевелившись. — Ничего, — глубокий вздох, предшествовавший фразе, уже говорил о том, что хороших новостей нет. — Сканирование местности пока ничего не дает. Ребята на связь не выходили. Капитан третьего ранга ждала от Пригова хоть какой-то реакции. Его каменное выражение лица вселяло тревогу. Уж со своими-то генерал-майор обычно был более эмоционален. Казалось, что за несколько секунд тишины, прерываемой лишь тиканьем настенных часов, в отдельно взятом кабинете прошла целая вечность. — Рит, — наконец, сказал Владимир Викторович, — а ты никогда не задумывалась, с какими лживыми людьми мы каждый день имеем дело? — Пригов, ты чего это? — Багира присела на стул и попыталась заглянуть руководителю в глаза. — С чего вдруг такая хандра? — Да какая хандра, Рита? — он, наконец, поднял голову и повысил тон. — Каждый божий день — переговоры, бумаги, субординация, дежурные улыбки. Вон, приходили только что двое красавцев в костюмах. «Вы же сами все понимаете», «мы всего лишь делаем свою работу», «в ваших интересах с нами не ссориться»… Спокойные, улыбчивые, а с зубов аж желчь капает. И мы на них тратим драгоценные часы, дни — да большую половину жизни! К такому повороту Кошкина была явно не готова. Пригов, человек со стальным стержнем, умудрился дослужиться до генерал-майора, возглавить КТЦ — и вдруг такой депрессняк. Да он сам всегда с ледяным выражением лица любого скользкого офицера мог заткнуть за пояс! Багира даже на секунду подумала, что, может быть, у Владимира Викторовича что-то случилось в семье или на личном фронте, раз он так размяк, да еще и в чьем-то присутствии. Она даже о проблемах с группой забыла на какое-то мгновение. — Да в первый раз что ли? — наконец, выдавила из себя Кошкина. — Сколько таких нас уже пытались сожрать? И ничего, пока нормально. — Да я тебе не об этом говорю! Посмотри вокруг. Всем чего-то надо, все любезничают тебе в лицо, а потом у тебя за спиной интриги строят. И все ради чего-то. Ради званий, наград, зарплаты, похвалы от руководства… Черт, как же меня это все достало! — Ну, это ты хватил, — капитан третьего ранга даже немного обиделась. — Сам-то оглянись вокруг. Ладно, я и Батя. А ребята? Их ты тоже считаешь неискренними и корыстными? — Ах, ребята? Где они, эти ребята?! К горлу подступил ком. Ребята сейчас находились черт знает где. Рите показалось, что она поняла, к чему клонит Пригов. Вокруг куча формалистов, с которыми он вынужден работать и улыбаться, а настоящих и живых членов коллектива он каждый раз посылает на верную смерть, откуда они пока успешно возвращались. Пока… Но, как бы это банально ни звучало, есть такая профессия — Родину защищать. И уж кому, как не генерал-майору, знать об этом? Может, напомнить? — Так, а ну прекратить панику! — неожиданно резко сказала Кошкина. — Это приказ младшего по званию. Знаешь, Пригов, одно то, что ты пока на своем месте, а люди, которые работали с тобой десять лет назад, продолжают с тобой работать, — это уже о многом говорит. И это не тебя корыстные формалисты окружают, а мы, мы все окружаем этих формалистов. Понял, нет? Расклеился он здесь, понимаешь. Группа на связь не выходит, и что? Первый раз? Или, может быть, ты их в отпуск туда отправил? Тогда мне скажи, а то я не в курсе. А если хочешь отвадить УСБшников или группе помочь, то не сиди уже, уставившись в одну точку, а делай что-нибудь. Хочешь — отзванивайся, хочешь — отписывайся, хочешь — бери пяток гранат и грузись в вертолет, только в хандру не впадай. Мне самой в пору в петлю лезть, а ты мне тут еще и лекцию читаешь о том, на кого мы свое время тратим. Генерал-майор привстал с кресла и гневно сверкнул глазами в адрес собеседницы: — Товарищ капитан третьего ранга, вы как со мной разговариваете? — Вот и молодец, Пригов. Продолжай в том же ключе, а мне пора. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Маргарита покинула кабинет и направилась к своему рабочему месту. Пригов медленно прошелся взад-вперед и решил посмотреть, что творится в координационном центре. Багира, до конца не отойдя от разговора с поникшим генералом, вошла через стеклянную дверь, когда из динамика как гром среди ясного неба послышался до боли знакомый женский голос: — Центр, ответьте «Смерчу»! Багира, Мура на связи. — Мура! — Кошкина со скоростью пантеры подлетела к микрофону. — Мура, что у вас там? Почему не Бизон вышел на связь? — Контузило немного, скоро отойдет. Багира, мы живы. Задание выполнено. Физика отбили. Кот без сознания, но жив. Нам нужен вертолет. Высылаю координаты. Отправив транспорт за группой, Кошкина встала, оглядев кабинет и работников, которые все это время тоже переживали за судьбу бойцов. А в голове звенела радостная мысль: «Живы! Ребята живы!» Опустевший пластиковый стаканчик из-под кофе треснул в женской руке. Крепко сжатые губы медленно расплывались в тихой улыбке. Казалось, улыбались даже слегка прищуренные влажные глаза. И только контролируемое ровное дыхание не давало упрямо рвущимся наружу слезам облегчения прокатиться по щекам. Стоя за стеклянной дверью, за картиной молча наблюдал генерал-майор Пригов, который в очередной раз понял: не так уж важно, с какими людьми ты вынужден контактировать каждый день. Важно то, кого ты к себе подпускаешь. А близкие сослуживцы его не подводили вот уже очень много лет. Он глядел на лицо Кошкиной, которое выражало столько эмоций, что ему на мгновение стало совестно. Ведь она никогда не относилась к службе как к карьере, и каждый из группы становился для нее членом семьи. Через пару дней ничего не понимающая Рита входила в кабинет начальства. Ей было невдомек, почему это Пригов только что ее вызвал. Причем, ее одну. — Звал? — Да, Багира, заходи, — Кошкина прикрыла дверь, а генерал продолжил. — Ты меня извини, я тогда на тебя немного сорвался. Хочу преподнести тебе скромный подарок. Вот, — Владимир Викторович протянул Маргарите средних размеров бумажный пакет. Зная Пригова, даже дурак бы понял, что там какое-то очередное его художество. Багира вынула картину в скромной рамке и не поверила своим глазам. Это был ее портрет возле рабочего места, на фоне стен КТЦ. — Что это? — недоуменно спросила она. — Когда ты видел на мне такое выражение лица? — Да у тебя каждый раз такое выражение лица, когда ты узнаешь, наконец, что группа жива. А портрет этот я по памяти написал. Так что бери, Рит, и помни: я бесконечно тебе благодарен за то, что ты такая настоящая.