Родимое пятно

      Я многим могу показаться странным, если скажу о том, как сильно ненавижу закаты. Ежедневно стараюсь избегать настолько прекрасного, но до одури ненавистного природного явления. Эти яркие и обжигающие глаза лучи вечернего солнца не вызывают ничего, кроме грустных и обрывочных воспоминаний. Детская и довольно глубокая травма заставляет каждый раз смотреть на эту красоту с презрением, и настроение угасает.       Когда-то давным-давно мне довольно часто приходилось сидеть на бетонном крыльце детского сада и наблюдать за уплывающим за горизонт солнцем в ожидании своей матери, которая практически никогда не спешила меня забирать. Я всегда оставался последним из множества детей в группе и в нервном ожидании ждал хоть кого-то, кто смог бы забрать меня домой. В основном, это делал отец или же его подчиненный, который всегда старался выглядеть дружелюбно. Он постоянно улыбался и угощал сладостями, которыми меня постоянно ограничивали. Отец же мог приходить только тогда, когда в его расписание был огромный пробел, и лишь в этом случае он находил время забрать домой своего единственного сына. Только даже это случалось очень редко, и большую часть времени мне приходилось сидеть в молчаливом и мучительном ожидании. И лишь оно оставило след в моей памяти. Поэтому даже сейчас, как прокаженный, я стараюсь делать все свои дела до заката, и с заметным появлением следов ярких пятен в своем кабинете я просто исчезаю. Обычно я перебегаю в другую сторону здания, в кабинет к Руслану. Это так по-детски. Однако это та фобия, от которой мне не удалось избавиться даже будучи взрослым мужчиной.       — Снова прячешься? Солнце уже довольно низко, — и конечно же моему другу известно об этом. Странно то, что ни капли непонимания в его глазах на момент моего стыдливого признания не было.       — Все равно, некомфортно себя чувствую, — я уселся за соседний стол, предназначен ный лишь для складирования большой горы документации.       — Я понял. На выходных ты мне дал отбой. Что удалось выяснить? Или ты уже отказался от этой затеи? — На первый взгляд так можно было подумать, ведь прошло уже несколько дней. Но у меня попросту из-за работы не хватало времени. Даже поговорить с Русланом толком не доводилось.       — Да нет. Сам же знаешь, какой завал в последнее время. Босс рвет и мечет, даже мысли в кучу собрать не получалось, — друг оторвался от своих бумаг и, сидя на своем рабочем месте, внимательно меня слушал. — Кое-что удалось узнать. Однако этого очень мало. Мне кажется, что это не все, что он мог рассказать. По его словам, его мать вела очень скрытую жизнь, и нет никакого намека, с чем это может быть связано. Я внимательно всматривался во все немногое, что удалось записать, но с чего начать, я так и не понял.       — Покажи-ка мне, — парень протянул руку за мои блокнотом, содержащим все записи, и сразу же ухватился за него. — Так, так, так. Действительно. Это точно все, что он смог сказать?       — Определенно, — я сложил руки на столе в надежде на хоть какую-то вразумительную и стартовую идею.       — Знаешь, тут невооруженным глазом видно, что в этом много странного. Мальчик этот себя не ведет подозрительно? Никуда не выходит? Не общается ни с кем? Может, поведение у него нестандартное? — Он не отрывал глаз от исписанных мною страниц.       — Нет. Он постоянно у меня на виду, помимо тех случаев, когда я на работе. Все это время он под двумя замками, и выйти нет возможности. В социальных сетях он зарегистрировался совсем недавно, когда я ему телефон купил. Ссылаясь на то, что от прошлых он забыл пароль. Может, это и не имеет отношения к делу, но это единственно странная вещь, которая промелькнула за все время. И еще очень малая часть информация о его родителях. Если еще с отцом все понятно, вследствие его постоянного отсутствия нет никаких данных, так о матери довольно странно ничего не знать. Очень мутная история с его квартирой, которую якобы забрали за долги. Он совершенно не знает, кто это сделал и за какие конкретно долги. И кому его мать была должна, что таким бесчеловечным способом все это решили. Вопросов больше, чем ответов. Точнее, одни вопросы на данный момент, — в горле пересохло и я сделал несколько глотков теплой воды, по всей видимости, нагревшаяся за долгое время нахождения на солнце.       — Вышвырнули из квартиры, значит? Видимо, она имела дело с криминальными личностями. Это обычно именно так и заканчивается. Я еще не удивлюсь, если эта женщина умерла не своей смертью. Но это всего лишь предположение, — парень нервно постукивал ручкой по столешнице. — У меня мысль, почему бы не начать с этой квартиры. Давай съездим по этому адресу.       — Ну поедем мы туда, и что ты предъявишь тем людям, которых встретишь?       — Будем импровизировать. Можем для начала посмотреть со стороны, дальше будет видно, — Руслан шустро встал с места, схватил пиджак и направился к выходу, попутно потянул за собой и меня. Я не успел произнести и звука, как оказался в его машине.       Место нашего назначения оказалось в часе езды от самого офиса. Район не бедный и довольно приличный. Но здесь я даже проездом не бывал. Не было необходимости. Мы быстро нашли нужный дом, так же, как и нужный этаж. А стучаться в металлическую дверь даже не пришлось. Преградой стала небольшая табличка, аккуратно помещенная в файл и приклеенная к самой двери. Содержание оглашало довольно простое и банальное объявление о продаже квартиры, а снизу небольшими буквами указан мобильный телефон.       — Интересно, она продается с тех пор, когда квартиру отобрали у законных владельцев? — Я поджал губу и быстро достал телефон из бокового кармана в брюках.       — Будешь звонить? — взглянул на меня Руслан.       — А есть варианты? — Я уже приложил телефон к уху и временами поглядывал на рядом стоящего парня.       Гудок за гудком, и с каждой секундой угасала надежда на решающий разговор об этом деле. Но все же удача посетила и мою сторону, и трубку сняла женщина с довольно приятным, но пожилым голосом. Она внятно и спокойно пояснила всю ситуацию, а конкретно и то, что на данный момент ее нет в городе и что прибудет в Питер она не раньше, чем через неделю. Вопрос о продаже к моему счастью все еще оставался открытым, поэтому я как и полагается договорился о встрече по приезду. Женщина ответила одобрительно и, не став долго попусту разглагольствовать, повесила трубку.       — Через неделю вернемся сюда снова, хозяйки нет на данный момент в городе, — пояснил я и, решив надолго не задерживается, принялся спускаться вниз по лестнице.       — Посмотрим, что за люди продают эту квартиру. Самое интересное для меня, как для юриста, будет взглянуть на документы, — Руслан тут же последовал за мной.       — Думаешь, фиктивные? — ненадолго обернулся я.       — Уверен.       Руслан подвез меня обратно к офису, где в одиночестве ютилась моя машина. Всю дорогу к дому меня не покидали тревожные мысли, не первый день они преследовали меня. Чем дальше я старался распутать узел, тем больше он затягивался. Возможно, я пожалею, что влез в это дело, ведь не все так просто, как казалось. Но с каждым днем интерес лишь возрастал. И теперь мной двигал не только принцип и данное обещание, но и собственный интерес.       Войдя в дом, я тут же учуял приятный аромат ужина из кухни. Павел во всю утопал в готовке и даже не заметил моего появления за спиной.       — Что сегодня на ужин? — неожиданной для него фразой я чуть не сбил парня с ног. Он отдернулся в сторону, и из его рук вылетела тарелка, к счастью пустая. Звон от разбитого фарфора, как и сами осколки, разлетелись по всей кухне.       — Прости, напугал тебя? — Я тут же присел на корточки пытаясь быстро собрать мусор.       — Когда ты пришел? Я не слышал, — парень последовал моему примеру и начал обеими руками небрежно сгребать острые куски.       — Только что. Давай я выброшу, — я прикоснулся к его руке, чтобы забрать опасные предметы, но Павел резко отдернул ее, словно боялся ко мне лишний раз притронутся и, задевая осколок в моей руке, поранился. Довольно сильно.       — Черт, — схватился за кровоточащую кисть парень.       — Дай-ка мне, — я выхватил оставшиеся осколки и немедля швырнул их в мусорное ведро.       Подойдя к Павлу, я приложил к его ладони полотенце и крепко сжал, чтобы хоть ненадолго остановить кровотечение. Мальчишка, почему-то снова смутился и попытался убрать свою руку, но я твердо стоял на своем и не позволил ему этого сделать.       — Не глупи, давай обработаю, — я потянул Пашу за собой и силой усадил на кровать.       — Да там ничего страшного, — он попытался снова сбежать.       — Конечно пройдет, — я залил рану перекисью и наложил марлевую повязку, надеюсь, моих базовых навыков хватит, чтобы сделать это правильно.       Паша удивленно осмотрел свою покалеченную руку и мило улыбнулся.       — Какая профессиональная работа. А как уместно бинт торчит во все стороны, я думаю, ты в этом очень хорош, — иронично произнес парень и снова заулыбался.       Я лишь скорчил рожицу недовольного ежика и повалил парня на кровать.       — Ты должен был сказать спасибо, — теперь мои губы полыхали от улыбки, а парень выглядел растерянным, ведь я нависал над его беспомощный телом.       Даже я в замешательстве от своих непроизвольно действий. Понятия не имею, что заставило меня это сделать. Я осматривал его с большим интересом, и почему-то находил в нем практически неуловимое между нами сходство. Мы были совершенно разные: цвет кожи, глаз, волос, черты лица, форма губ и носа. Но мне по прежнему мерещилось что-то общее в нас. И если внешне мы как небо и земля, то мой внутренний мир и его определенно что-то связывало. Всего пара недель, и я уже смотрю на него, как на младшего братишку.       — У меня кое-что есть для тебя, — не отводя взгляда от испуганного лица собеседника, тихо прошептал я.       Паша лишь удивленно моргнул, не в силах пошевелиться, а я неспешно встал с кровати и открыл небольшой портфельчик. Несколько дней в нем лежало то, что следовало отдать сразу же. Но вспомнил об этом только сейчас.       — Вот, держи, — протянул парню альбом с белоснежной плотной бумагой и упаковку простых карандашей. Для чего их продают в таком количестве, я и понятия не имел, пока в магазине мне не объяснили, что каждый из них имел свой оттенок, различался по толщине и мягкости.       — Не нужно было… — жалостно произнес парень, но в глазах я увидел плохо скрытые блеск и благодарность.       — Занимайся тем, что тебе нравится. Ты не должен проводить время исключительно за готовкой и в скуке, — я снова сел рядом, кладя набор для рисования ему на колени. — Здорово, когда есть занятие, которое приносит радость.       Павел внимательно оглядел белый лист, на котором пальцем очертил какую-то непонятную для меня фигуру. Словно делая невидимые наброски. Смотря на мой подарок, он улыбался скромно, но искренне. Большей благодарности мне и не требовалось.       — Нарисуешь что-нибудь? — поинтересовался я у замечтавшегося парня.       — Пока не смогу, — Павел продемонстрировал свою перебинтованную ладонь и кривовато улыбнулся.       — Так это же левая.       — Ну да. Это моя рабочая рука, — пояснил парень, видя мое замешательство.       — Вот оно как? Тогда, надеюсь, что в скором времени я увижу, как ты рисуешь. А пока пойдем поужинаем, — я направился на кухню без оглядки. Мне не нужно было видеть, чтобы знать, что он следует за мной.       О своих, точнее, о его делах, Павлу я рассказывать не стал. Раньше времени посвящать его в это и лишний раз обнадеживать не имело смысла. Возможно, если все начнет проясняться, я позволю ему знать об этом и по мере возможного участвовать.