Монстр

      Среди героев, пришедших за Мидори, были в основном ученики UA: Мидория Изуку, Мина Ашидо, Тодороки Шото, Киришима Эйджиро и Ибара Шиозаки. Их возглавляла Пикси-Боб, та самая блондинка из команды Диких-диких кошек.       Все они были живыми и настоящими: у Мино действительно была розовая кожа и рожки на голове, волосы Киришимы торчали во все стороны, а его руки были укреплены причудой, у Шото на правой щеке был иней, а на левой — ожог, волосы Ибары действительно представляли из себя терновник. Кошачий хвост у Пикси-Боб казался настоящим, как и ушки.       С одной стороны Васаби была рада встретить героев, но с другой её волновал тот факт, что за ней отослали такую большую группу: она состояла из шести человек, и пятеро из них даже не были профессиональными героями. Девушка невольно нахмурилась. Как много героев погибло во время апокалипсиса, что на разведку отправляют невыпустившихся детей?       — Так значит, это ты включила воду, — произнесла Пикси-Боб, и Васаби не осталось ничего другого, кроме как кивнуть. — Я рада, что с тобой всё в порядке. Но ты, наверное, напугана. Расскажи, как ты здесь оказалась.       Мидори глубоко вздохнула, оглядев героев. Те выжидающе на неё смотрели, явно ожидая ответа, но девушка не знала, что сказать. Она могла соврать, что телепортировалась сюда с помощью причуды, но довольно скоро правда о том, что она беспричудная, всплывёт наружу. Можно было сказать, что она прибежала сюда в поисках спасения, но как тогда объяснить то, что ворота были закрыты снаружи, а не изнутри? Можно было бы ещё соврать о том, что она бывшая служительница храма, но это было совсем глупо: всех послушниц и послушников спасли уже очень давно. А правда может прозвучать как бред сумасшедшего с одной стороны, но с другой…       «В конце концов это мир, где люди могут стать супергероями», — подумала девушка.       — Меня зовут Мидори Васаби, — начала она. — Мне семнадцать лет, я из Киото. Это будет звучать немного странно, но я не отсюда. Там, откуда я пришла, нет никаких героев и причуд. Там все люди обычные, без суперсил. И я не знаю, как я сюда попала. Вернее… Я разбила какой-то древний шар перед статуей бодхисаттвы. Возможно, этот шар являлся чем-то вроде портала и… Господи, что я несу? Это даже звучит стрёмно. Но это правда, да. Я из другого мира, там нет никакого апокалипсиса, у меня нет никаких суперсил, и я вообще не знаю, что я тут забыла.       На секунду воцарилась тишина. Ученики академии удивлённо переглянулись, и Васаби подавила желание ударить себя ладонью по лицу. Вряд ли в здравом уме ей хоть кто-то из них поверит.       — Кхм, мда, — кашлянула Пикси-Боб. — Интересно. Но сейчас не время. Сначала необходимо проводить тебя в убежище, а уж потом мы поговорим, ладно?       — Да, — согласилась Васаби.       Она оглядела собравшихся героев ещё раз и глубоко вздохнула, окончательно успокоившись. Теперь она была спасена, а это значило, что всё будет хорошо, а у неё появится много времени для того, чтобы разобраться с проблемой своего попаданчества. Более того, она сможет поискать способ вернуться назад, хотя Мидори уже предсказывала, что ей надо будет сделать: либо собрать все части шара, либо спасти весь мир, ибо таковым был закон всяких книг, фильмов, анимешек и фанфиков про попаданцев. Васаби просто заранее смирилась с этим.       — Сперва мне нужно забрать кое-какие вещи, — предупредила девушка.       Пикси-Боб кивнула и махом руки отправила Тодороки с Мидори.       Вместе они вышли из комнаты и пошли по коридору. Если парень никак не демонстрировал своих чувств, то Васаби испытывала неловкость. Её напрягала повисшая между ними тишина, да и было как-то неудобно шагать рядом с тем, кого ещё день назад она считала выдуманным персонажем и которого обсуждала с Микото.       Шото был красив не только в виде 2D персонажа, но и в виде реального человека. Это вам не косплей, ибо сколько бы косплейщиков Тодороки девушка не видела бы, настоящий Шото разительно отличался от них. Во-первых, вокруг него будто витала аура лидерства и уверенности, чего не доставало его жалким пародиям. От него веяло силой, настоящей силой, способной защищать других, и Мидори чувствовала себя в безопасности, шагая по правую руку от Тодороки.       Во-вторых, герой выделялся своей внешностью. Ни один грим, создающий видимость ожога, который Васаби видела у косплееров, не мог выглядеть так естественно, как настоящий ожог Шото. Но, на удивление, он совсем не отталкивал девушку. Скорее, смотря на левую сторону лица героя, школьница почувствовала укол жалости и сожаления.       Мидори грустно вздохнула, чем привлекла внимание Тодороки, но тут же помотала головой, мол, всё в порядке. Конечно, будь она рядом с Шото в тот печальный момент из его детства, когда родная мать пролила на сына кипяток, Васаби ни за что на свете не позволила бы этому произойти: слишком уж доброй и сострадающей она была.       Вскоре они дошли до книгохранилища. Мидори вошла внутрь и начала в спешке искать книгу или журнал, где могло бы быть хотя бы упоминание о шаре. По идее, нечто подобное должно было быть записано в книге реликвий или имущества храма, но сами тетради с подобным отсутствовали, что могло значить или как таковое отсутствие подобных записей в храме, что было весьма сомнительно, или то, что их куда-то перепрятали.       Тогда Васаби решила, что надо ещё раз осмотреть комнату Кайоши-сана и пошла туда, а Тодороки молча последовал за девушкой, словно тень.       — Что ты ищешь, позволь узнать? — спросил Шото, когда Мидори перерывала чужой шкаф.       — Мне нужны книги, в которых ведётся учёт имущества храма, — ответила девушка, отодвигая в сторону вешалки с одеждой. — В этих книгах может быть сказано что-нибудь о шаре, который переместил меня сюда. И я не уйду отсюда, пока не найду то, что мне надо.       Тодороки кивнул, чего Мидори видеть не могла, и принялся помогать девушке искать. Он присел рядом с Васаби и придержал одежду, за что был удостоен благодарной улыбки.       Ещё при прочтении арки про Убийцу героев девушке нравилось, как после спортивного фестиваля поменялся Шото. Да и после этой арки школьница просто обожала то, каким Тодороки на первый взгляд до сих пор казался отстранённым, но при этом проявлял больше интереса к чужим проблемам, не обходил никого стороной и не стоял в одиночестве. Он становился частью класса 1-А, что привело к тому, что Тодороки начал ещё больше симпатизировать Мидори, тогда как раньше он вызывал сперва безразличие, а после и лёгкое отторжение.       Быстро обдумав своё отношение к Шото, девушка продолжила поиски, но в шкафу ничего, кроме туфель, она не нашла. Тогда они перешли к осмотру ящиков у тумбочки. Тодороки начал выдвигать один за другим, однако там, помимо свечей, ручки, верёвок, наушников, нижнего белья и носков ничего не было. Парень немного раздражённо выдохнул и резко закрыл ящики, из-за чего свечи в верхнем ящике подпрыгнули, ударяясь о днище.       Звук был глухой.       Мидори резко всё поняла.       — Постой! — воскликнула она, бросаясь к тумбочке и вновь выдвигая ящики. Она встала на колени и снизу вверх посмотрела на днище самого верхнего, после чего победно ухмыльнулась. И пусть потом мама ещё хоть слово скажет о том, что она тратила время впустую, смотря всякие аниме.       Девушка рукой нашарила ручку в ящике и вынула её, тут же снимая колпачок и доставая стержень. Стержень она осторожно, всё ещё стоя на коленях, просунула в дырочку на днище, и фанера, на которой лежали верёвки и свечи, поднялась!       — Ягами-сенсей будет гордиться мной, — хихикнула Мидори, чувствуя себя чуть ли не третьим гением Японии. После Ягами Лайта и Эла, разумеется.       Она убрала фанеру, так и не вынимая стержня, и достала лежащую в тайнике старую книгу, под которой к днищу ящика был прилеплен пакет с тёмной жидкостью. Это был бензин. Васаби держала не ту книгу, в которой вёлся учёт имущества храма, но это было кое-что поинтересней. И если Кайоши-сан прятал это, то, значит, оно имело какую-то ценность.       — Как ты додумалась? — чуть поражённо спросил Тодороки.       Его голос заставил Мидори вернуться с небес на землю и перестать восхвалять свою гениальность.       — Если хочешь что-то спрятать, то прятать надо у всех на виду, — объяснила девушка. — Когда ты закрыл ящик, раздался звонкий звук, будто внизу была пустота. Это натолкнуло меня на мысль об одной уловке, которую проделывал один человек. Видишь эти две металлические пластины? — Она указала на пластины, которые разъединял стержень. Тодороки кивнул. — Если бы я просто достала бы фанеру, то они бы соприкоснулись. В таком случае цепь замкнулась бы и возникла бы искра, которая воспламенила бы этот пакет с бензином. Книга сгорела бы в огне. Стержень же помешал этому.       — Ого, умно, — произнёс Шото, — а этот кусок резины не даёт цепи сомкнуться в закрытом состоянии, значит. — Он ткнул пальцем на приклеенную на фанеру резину.       — Верно! Видишь, как всё просто, если знать?       — Тот человек, который это проделывал, кто он?       — Ты смотрел «Тетрадь смерти»? — спросила Васаби.       — Нет. Что это?       Девушка почувствовала, как у неё перехватило дыхание от искреннего возмущения. Перед ней стоял человек, который ни разу в жизни не смотрел истинный детективный шедевр, но при этом выглядел так невинно в своём незнании, что Мидори даже как-то растерялась. Она от удивления даже приоткрыла рот, задаваясь вопросом о том, на что Шото тратил своё свободное время, если никогда в жизни не смотрел «Тетрадь смерти».       — Посмотри, как будет время. Это аниме, и там главный герой проделывал подобный трюк.       Тодороки молча кивнул, явно ставя галочку в своей голове. Васаби гордилась собой: она подсадит ещё одного человека на нечто прекрасное, что зовётся аниме.       Она убрала фанеру на место и вынула стержень, после чего задвинула ящик и принялась перелистывать страницы рукописной книги. Сперва там говорилось об истории создания храма Хорюдзи, потом о величии Будды. Она пролистала ещё несколько страниц, как вдруг её взгляд зацепился за изображение шара. Девушка закусила нижнюю губу и хотела было начать читать написанное, как все её мечты развеялись по ветру над Тихим океаном. Текст этой главы, в отличие от предыдущих, был написан на санскрите.       Мидори с трудом подавила желание кричать от отчаяния. Санскрит. Чёртов санскрит, который она, естественно, не знала. Ну конечно, на каком ещё языке писать про древние штучки-дрючки в древнем буддийском храме, если не на санскрите?       — Это чёртово издевательство, — прошипела она. — Тодороки-сан, ты знаешь санскрит?       — Ааааа, — неуверенно произнёс юноша, явно удивлённый таким вопросом, — нет?       — Всё, это конец, это полнейшая задница.       Девушка со злостью захлопнула книгу. Кайоши-сан, видимо, был гением санскрита, и, теоретически, его можно было бы спросить о написанном, но тут появлялись две небольшие проблемки. Во-первых, Кайоши-сан был немного мёртв. Во-вторых, даже если найдётся причуда, способная взывать к душам умерших, он вряд ли расскажет секреты храма. Васаби была уверена, что, по закону жанра, в прошлом Каойши-сан дал какую-то клятву, за нарушение которой его покарают даже на том свете.       — Если тебе станет легче, то в UA есть интернет. Ты можешь воспользоваться онлайн-переводчиком, — произнёс Тодороки.       На лице Мидори расплылась радостная улыбка. И действительно, как она могла помнить о всех гениальных поступках Киры, но забыть про интернет? Про её любимый, самый лучший в мире интернет?       — Благослови Будда, Иисус, Авраам и все остальные создателей интернета, — радостно произнесла девушка. — И как я могла о нём забыть? Вот я глупая, да?       Васаби неловко посмеялась. Ей действительно стало неудобно за свою глупость, но от осуждающего взгляда, которым на неё посмотрел Шото, ей стало как-то совсем неловко.       — Ты не глупая. Ты смогла догадаться о тайнике и открыть его так, чтобы никто и ничто не пострадало. Это очень умно. То, что ты не знала о том, что в UA восстановили отрубленную после Апокалипсиса сеть интернета — это нормально. Не стоит считать себя из-за этого глупой.       От подобной похвалы Васаби зарделась, неловко кашлянув. Она редко когда слышала комплименты, особенно от парней. Особенно от красивых парней. И это, признаться, на секунду выбило её из колеи. Она вспоминала своего брата, который считал её ограниченной и цыкал на любое проявление незнания с её стороны, вспомнила одноклассников, которым не было до неё особого дела, чего уж говорить о каких-то там комплиментах.       На душе стало как-то легче: ну и что, что её не признали глупые одноклассники и старший брат? Сам Тодороки Шото считает, что она смекалистая, а он куда лучше всяких одноклассников и братьев! И пусть всё, что она сделала — это повторила опыт персонажа из аниме, результат, коим было уважение к собственному уму со стороны Шото, не мог её не радовать.       — Во всяком случае, мы можем идти, — воодушевлённо сказала Мидори, подхватывая свой рюкзак, который с того момента, как она посмотрела объявление по телевизору, валялся на полу в комнате Каойши-сана, и убирая книгу. — В этот рюкзак я в первые же часы положила всё самое необходимое и практически всё время носила с собой, так что я готова.       Взгляд Тодороки стал ещё более удивлённым, и девушка смело поставила себе пять с плюсом. Осталось только добраться до убежища в UA и не растерять приобретённую только что репутацию истинного гения.