You should be scared of me

      Буллок знал, что что-то не так. К гадалке не ходи — ясно, что с Ханной что-то случилось. Это подтверждало сегодняшнее происшествие в участке днём. Чёртова мафия. Но Харви даже не знал с чего начать. Как найти человека, который попросту бесследно исчез? В этом и заключается работа детектива, не так ли. Но сейчас Харви просто сидел дома с бокалом виски. Он знал, что что-то не так. Но он чувствовал, что его дочь скоро вернётся. Именно это и произошло.       Сначала Буллок услышал громкий хлопок входной двери, затем не менее громкий — ванной комнаты. Он не успел даже обернуться, как пропажа скрылась в ванной, закрываяся на щеколду. — Ханна! С тобой всё в порядке? Открой мне дверь! — Буллок хоть и выпил достаточно, но пьян был не сильно. В своё время алкоголь заменил мужчине многие составляющие факторы жизни. Например, семью, друзей, отдых. Даже сон не так был важен, как осушить стакан или второй после работы, так что с алкоголем он слишком в хороших отношениях. — Девочка моя, я просто надеюсь, что с тобой всё хорошо. Ответь мне. — Прости, пап, — послышался голос дочери по другую сторону двери. Такой обычный голос Ханны. Буллок был даже готов поклясться, что она говорит это сквозь улыбку. — У меня действительно все хорошо. Так много работы в первый день, мне срочно нужна горячая ванна!       Может, это всё прошло мимо Ханны, и она даже не знает о произошедшем. Никто из полицейских её не видел, а записи с камер невиданным образом исчезли. Точно также, как и все важные улики практически во всех делах, связанных с делом рук мафии города. Харви никогда не лез на рожон, старался обходить стороной конфликты между Фальконе и Марони, но с появлением до тошноты честного Гордона всё перевернулось с ног на голову. Что стоит только одно их появление в доме Фальконе с оружием наперевес. Но как бы Харви не боялся за свою шкуру, сильнее он переживает о дочери, безопасность которой для него на первом месте. Её появление немного осложняет его жизнь. Нет, не обременяет, а именно осложняет. Такими темпами Буллок никогда не бросит пить. О чём это он? Точно. Если бы с его дочерью, с его Ханной что-то произошло, Харви бы не отсиживался на своём кресле детектива, а прибил эту шайку Фальконе, используя все свои силы, не забывая про Гордона, которому палец в рот не клади — дай повод вершить правосудие. А таких поводов за спиной у Кармайна уж более, чем достаточно. Но начал бы Харви именно с Виктора Зсасза, который вот так нагло вломился в их участок, чуть не убив Джима. — Красивое имя! Тебе нравится? — Меган сидела в кресле, листая глянцевый журнал, новый выпуск которого она раз в неделю «заимствует» у соседки сверху. — Я понимаю, что беременные женщины — странные женщины. Но как ты себе это представляешь? Клеопатра? Клеопатра Буллок? — Тогда у неё будет моя фамилия! — У тебя у самой моя фамилия! Никакой Клеопатры. Я, конечно, не специалист в выборе имён, всё-таки ребёнок у меня пока только один и его уже назвали двадцать лет назад именем Меган, — Меган закатила глаза. — Но я предлагаю что-то простое, знаешь, чтобы звучало. Ханна? — Ханна, потому что Харви? Ты заметил, что предлагаешь имена только на первую букву твоего собственного имени? — Я же не виноват, что все красивые имена начинают именно на эту букву! — Нет, никакой Ханны. У меня была подруга Ханна, которая выпала из окна в тринадцать лет. — Чёрт. Как давно это случилось? — Я же говорю, мне было тринадцать, а моей кошке Ханне было полтора года. Она соскользнула с балкона и разбилась. Так что, никакой Ханны!       Ханна не могла поднять глаза, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Её взгляд был устремлён в одну точку, куда приземлялась каждая новая слеза, что бесшумно стекает по лицу девушки. В какой-то момент одна из таких бесцветных капель сменила направление, мигом скользя по шее Ханны, мутным пятном приземляясь рядом с общей лужицей. Именно это заставило девушку поднять глаза.       Вся покрасневшая от слёз, Ханна осмотрела своё лицо, замечая небольшие грязные разводы на своей щеке. Не трудно догадаться, откуда они. Это кровь Виктора. Ханна совсем забыла о ней, которая впопыхах пыталась стереть влажные следы с лица той самой ладонью. Именно этой ладонью Ханна впервые в жизни держала пистолет, чуть не застрелив мужчину. Она замешкалась, правда. Но ничто бы не заставило её даже нажать на курок. Он же другого мнения. Виктор палил по всему, что могло бы её скрыть от безумных чёрных глаз. И Ханна до сих пор не может поверить в свою собственную удачу.       Уже стемнело. Ханна потратила слишком много времени, чтобы добраться до дома. Девушка всё бежала и бежала, оказываясь в непонятных переулках, сталкиваясь с бездомными, среди которых было очень много детей. В погоне за собственной безопасностью, Ханна увидела Готэм совсем другими глазами. То, что ей пытались вбить в голову несколько лет. То, от чего её предостерегали родители. То, от чего уехала мама двенадцать лет назад. Меган просто хотела, чтобы её дочь была в безопасности. — Какая же я дура! — совсем тихо проговорила голубоглазая, открывая кран с горячей водой. — Ну почему я никогда никого не слушаю?       Ханна хотела просто исчезнуть. Даже здесь, рядом с отцом, она не чувствовала себя в полной безопасности. Всю дорогу домой девушка ощущала присутствие Виктора, которое не покидает её до сих пор. Кажется, будто бы он дышит ей в спину, сощурив свои чёрные глаза. Всё его лицо выражает одно единственное чувство — удовлетворение от поимки беглянки. Ханна отчётливо представляет, как он схватит её за длинные волосы, приставив дуло к виску. И застрелить так быстро, что она даже не успеет попросить о пощаде. И последнее, что останется от Ханны Буллок — девичий писк, который станет отражением всего: боли, страха, разочарования. Разочарования? В самой себе.       Харви понял, что совсем не знает свою дочь. Всё её взросление прошло мимо него. «Привет, пап. Всё хорошо, сегодня сдала тест на отлично! Как твои дела?» Больше Ханна ничего о себе и не рассказывала. Девушка много что рассказывала о своей жизни, но это никогда не было чем-то конкретным. «Сегодня у нас был школьный бал». «Вчера я видела такого милого мопса в зоомагазине». Вот, что обычно Харви слышал от дочери. Но она никогда не говорила, как именно она пережила ту или иную ситуацию. Только от бывшей жены, ещё очень давно, мужчина узнавал чуть больше подробностей. «Сегодня она весь день сидит в своей комнате. Кажется, никто из класса не подарил ей валентинку. Я чуть позже поговорю с ней. Не хочу, чтобы она весь вечер плакала из-за этой ерунды.»       Харви привык к образу жизнерадостной девочке, которая может сделать все, что захочет. Именно Буллок старший научил её этому. «Твоя жизнь только началась, детка. Не хочешь чистить зубки на ночь? И к чёрту их!» Та десятилетняя девочка, какой он её помнит, была именно такой. Делала всё, что хотела. В рамках, разумеется, приличия и дозволенности. Всё-таки воспитание никуда не делось. Ханна была смелой и доводила практически все до конца. Правда, летать она так и не научилась.       Ханна опустила ладони в горячую воду, которая сумела смыть остатки засохшей крови. Когда же девушка немного пришла в себя, ей захотелось полностью отдаться воде, медленно опускаясь туловищем ниже и ниже, уже полностью погружаясь под воду. И когда вокруг не было ничего и никого, когда в голове глухими ударами повторяется собственное сердцебиение, Ханне начало не хватать воздуха. Распахнув глаза, девушка попыталась понять, в чем дело, почему она до сих пор не может дышать. Сквозь небольшие волны Ханна пыталась разглядеть черно-белый силуэт. Затем девушка поняла, что это тот самый. Великий и ужасный. Виктор Зсасз собственной персоной.       Буллок начала барахтаться, чтобы хоть на чуть-чуть подняться из воды. Чтобы глотнуть немного свежего воздуха, которого категорически не хватало. А он просто стоял и смотрел. Выражение его лица не передавало ни единой эмоции, зато глаза говорили о многом. Он смотрел на неё так, как дети смотрят на умирающую птичку. С непониманием, с сожалением? Странно. Ханна не понимала, как он может её удерживать. Виктор стоял неподвижно, только голова его наклонилась вбок. После этого зрачки его как будто стали чернее обычного, а во взгляде читалась издевка. Он наслаждался процессом. Это подтверждала и безумная улыбка на его лице. В какой-то момент Ханна всё-таки поняла, что Виктор даже не дотронулся до неё. Стало понятно, что сейчас нужно бороться не с Виктором. Сейчас девушка сама себе враг. Именно в этот момент Ханне наконец удалось вынырнуть из воды.       Буллок услышал странные звуки, что доносились прямо из ванной комнаты. Подбежав к закрытой двери, Харви несколько раз постучал. Но уже намного сильнее, чем в прошлый раз. Было заметно, как дверь шатается на металлических петлях. — Ханна, чёрт тебя двери! Открой дверь!       Ханна двумя руками убрала волосы с лица, понимая, что в ванной кроме неё никого нет. Ей просто показалось. Ей просто весь день кажется, что он преследует её. — Прости, пап. Я скоро выйду, правда. Не беспокойся, — ответила девушка, когда наконец смогла перевести дыхание.       Потерев шею рукой, Ханна почувствовала небольшую боль. От прикосновений по некоторым участкам кожи становилось неприятно, что заставило девушку обеспокоено подняться на ноги. Когда ступни Ханны почувствовали холод пола, по телу девушки пробежали мурашки. А когда она увидела свое отражение, мурашки забегали с новой силой. На шее девушка отчётливо видела красные пятна. Как будто чья-то рука пыталась её задушить. Ужаснее было понять другое. Когда Ханна снова провела правой рукой по шее, она заметила, как сильно размер её пальцев совпадает с силуэтом пятен. В этот же момент пришло осознание. Ханна только что чуть не задушила сама себя.       Виктор сидел в собственной ванной в одних штанах. Его взгляд был устремлён на левую руку, а точнее на шрамы, которые он сам на себе и оставил. Каждый из них олицетворение его нового шедевра убийства. Новый рубец ещё кровоточит, что ни капельки не смущает мужчину. Он хотел, чтобы ниже был ещё один шрам. Виктор хотел наградить себя шрамом за её убийство. И сама мысль от том, что от него сбежало два зайца, заставляет глаза налиться кровью, а руки сжать в кулаки. Он оставит эту отметину. Может, не так скоро, как хотелось бы. Но Виктор любит не только убивать. Виктор Зсасз не только первоклассный убийца. Он ещё и превосходный охотник. И сегодня у него появилась ещё одна добыча.