купель

      — Можете быть свободны, — Тэхён кивает служкам и те кланяются, удаляясь из помещения и оставляя принца одного. Тэхён вздыхает с облегчением. Наконец-то, спустя несколько часов непрерывного контакта с людьми, часто неприятными, он остается один. Тэхён развязывает пояс шелковой накидки, и та будто стекает по его телу, оседая на полу у его ног. Посреди помещения находилась большая королевская купальня, которую Тэхён посещал регулярно, и от которой сейчас веяло паром и запахами эфирных масел. Легкие принца наполнялись теплым воздухом. Тэхён любил поздний вечер, когда замок, утомленный политикой, интрижками и заговорами погружался в сон. Это было самое спокойное время для Тэхёна, поскольку только когда на небе появлялись первые звезды, он мог отдохнуть от надоедливой прислуги, занудных учителей и строгого отца, главы королевства. Принц, выдохнув, опускает ногу внутрь, проверяя, насколько горячая вода, и вскоре полностью погружается в нее, позволяя жару обволакивать его тело. Чувствительная кожа сразу же краснеет, а волосы намокают от пара, прилипая ко лбу и вискам. Он закрывает глаза и откидывает голову на отделанный мрамором бортик. Тэхён лежит так, пытаясь привести мысли в порядок и довести себя до состояния гармонии тела и разума. Сложно осуществить такое, когда вокруг столько забот, взваленных на плечи юного наследника. Жизнь принца, это, конечно, жизнь в достатке, внимании и почестях, но на этом, пожалуй, королевские привилегии принца заканчиваются. По крайней мере, у Тэхёна точно. Жизнь в замке делает из него параноика, с этими всеми заговорами и дворцовыми переворотами, попытками убийств и запугиваниями на пару с шантажом. Тэхён тут не доверяет никому, даже своему отражению в зеркале. Но есть все же кое-что, что можно считать то ли приятным дополнением, то ли счастливым совпадением. Есть кое-кто, единственный, пожалуй, кого Тэхён не презирает и не пытается найти причину, по которой он может быть такому человеку ненужной помехой на пути к золоту, или, скажем, власти. Таких причин попросту нет. Губы принца растягиваются в маленькой улыбке, когда на его плече ложатся чужие руки. Тэхён знает, чьи они. Он знает каждый их изгиб.       — Так беспечно оставляешь дверь незапертой. А что, если бы вошел кто-то посторонний? Тэхёнова улыбка становится немного шире. До сих пор напряженные от дурных мыслей и завтрашних забот плечи расслабляются под чужими руками, что мягко растирают кожу.       — Никто бы не вошел. Ты бы помешал, — он поворачивает голову назад, натыкаясь на ласково улыбающееся лицо Чонгука. Тот же, в свою очередь, гладит его по светлым волосам, что завились от влаги, принимаясь уже массировать кожу головы. Тэхён плавится подобно восковой свече, вновь прикрывая глаза. По коже ползут приятные мурашки, и была бы на то Тэхёнова воля, он не покидал бы это место до конца жизни. Они не виделись сегодня почти целый день. Чонгук, по личной просьбе короля, расследовал покушение на жизнь принца, приставив к нему вместо себя пять других своих лучших солдат из королевской гвардии. Бегая по поручениям, доносам и расспросам, он ждал вечера. Ждал, наконец, возможности увидеть и прикоснуться к Тэхёну.       — И вообще, — внезапно строго говорит Тэхён, — Разве кто-то разрешал тебе обращаться ко мне неформально?       — Прошу прощения, Ваше Высочество, — отшучивается Чонгук. — Как прошел день? Обычно, ловит себя на мысли Тэхён, Чонгук не такой. На публике, перед его отцом, матерью, братьями и сестрами, другими лордами и леди, Чонгук — молчаливая тень Тэхёна, готовая перерезать глотку любому, кто будет становить хоть малейшую угрозу его принцу. Чонгука все знают как хорошо образованного, сдержанного человека, всем сердцем и душой преданного королевской семье. Там, перед лицами других, он — всего лишь слуга. В глазах тэхёновой семьи и его окружения, Чон его цепной пес, молча повинующийся любым его приказам. В действительности же, все совсем иначе. В действительности, скрытой от чужих, любопытных и враждебных глаз, Тэхён тот, кто находится в подчинении. Принц поворачивается и устраивает подбородок на руках, что сложил на мраморном бортике. Он смотрит на Чонгука с нескрываемыми эмоциями. В глазах, что обычно не выдают ничего лишнего, Чонгук имеет уникальную возможность читать весь спектр эмоций: от усталости и тоски, до невероятной нежности. Тэхён улыбается всего на миг и кивает.       — Хорошо, но без тебя было скучно, — отвечает он, вспоминая, как на занятиях ему не с кем было даже посмеяться над очередным глупым вычурным нарядом преподавателя. — Я соскучился. Чонгук мрачнеет, стоит ему только подумать о причине отсутствия.       — Я уже нашел несколько важных зацепок, и приставил своих людей заниматься этим, — говорит он убеждающим тоном, что внушает некоторое подобие спокойствия, и капельки — облегчения. — Скоро все закончится, я обещаю.       — И потом начнется заново, — говорит Тэхён скорее обреченно, нежели с упреком. Ему становится грустно от той мысли, что от него хотят избавиться, возможно даже его родные братья, так как он является самым старшим наследником.       — Мы справимся с этим, Тэхён, — Чонгук заправляет прядь влажных волос ему за ухо. Они молчат некоторое время. Тэхён этим молчанием наслаждается как самым лучшим вином. Чонгук гладит его по волосам, вызывая табуны мурашек по коже, а в голове от его невинных прикосновений — белый лист, долгожданное спокойствие и отдых. А Чонгук лишь для этого и существует. Существует, чтобы, зовя принца по имени, видеть улыбку на его красивом лице. Чтобы открывать для Тэхёна свои объятия, чтобы охранять его жизнь ценой собственной, потому что ничего дороже у него не было и никогда не будет, и дело не в титуле Тэхёна. Чонгуку плевать на принадлежность Тэхёна к короне, что он не раз доказывал и себе, и Тэхёну, пресекая на корню все попытки недоброжелателей переманить его на свою сторону посредством обещания кучи золота и десятков замков. Жизнь и любовь Тэхёна — вот и все богатство, что ему необходимо. Чонгук скользит слегка влажной ладонью к чужой щеке, легонько поглаживая мозолистым пальцем.       — Нужно придумать что-то, Чонгук, — Тэхён льнет к руке доверчиво, цепляясь пальцами за подол рубашки Чонгука. — Отец и его советники начинают подыскивать мне выгодную партию. Они ожидают, что совсем скоро я должен буду жениться. И ни для кого это не было секретом. Королевству нужны правители, и Тэхён понимает, что он будет вынужден связать свою жизнь с человеком, с которым они, возможно, ни разу даже не увидятся перед венчанием. И это будет не Чонгук. Последний, к слову, реагирует как-то слабо на это, не говорит ничего, а потом и вовсе убирает руку от Тэхёна, встает на ноги, и начинает снимать с себя одежду. Совсем скоро Чонгук предстает перед Тэхёном абсолютно нагим, и принц в свете нескольких подсвечников может видеть множество боевых рубцов на подготовленном теле. Чонгук не охраняемый принц, Чонгук — воин, на которого возложена задача охранять и оберегать, поэтому это ясно как день, откуда у него столько шрамов. И Тэхён помнит каждый из них на вкус. Парень забирается в воду к Тэхёну, по достоинству оценивая любовь принца к подобному времяпровождению. Пусть слегка остывшая вода производит больше не такой эффект, это все равно остается приятным и в меру расслабляющим. Как только Чон устраивается и опирается спиной о бортик, Тэхён тут же залазит к нему на колени и уже с небольшой долей энтузиазма смотрит на него.       — Я тут, к слову, вспомнил, что читал однажды про вольные города на границах. Новейшие сведенья сообщают, что людям там совершенно плевать на то, кого ты любишь и с кем спишь, главное, чтобы налоги исправно платил, — рассказывает Тэхён, ощущая руки Чонгука на своих боках. Тэхён ни капли не стесняется откровенных прикосновений. — Давай уедем туда? Замаскируемся и сбежим от всего этого. Там нас точно искать не станут. Чонгук улыбается и качает головой в согласии. Он был однажды в Тарте, одном из вольных городов, и может сказать, что там свобода действий действительно поражает своим размахом.       — Как вам будет угодно, Ваше Высочество, — он прижимает Тэхёна к себе, заставляя положить голову на свое плечо. Тэхёново внезапное предложение можно рассматривать как план. План, который чертовски сильно хочется попробовать воплотить в жизнь, даже рискуя своей головой. Но Чонгук все равно рискует ежедневно, оставляя на макушке принца поцелуй, или беря его за руку, когда они одни гуляют в саду.       — Мы купим какой-то небольшой домик и просто будем жить там, как живут обычные люди, — озвучивает свою мысль Тэхён. — Почему мы не обычные люди, Чонгукки? Он отстраняется от Чонгука и смотрит ему в глаза так, будто сможет найти там ответ. А Чонгук просто слегка улыбается, так, будто ответа не знает, но знает решение.       — Подожди немного, ладно? Принц качает головой в согласии.       — Ладно. Они сидят так где-то около часа, прерываясь на тихие и короткие поцелуи, и не обращая внимания на остывающую воду. Тэхён чувствует, что в ловких и умелых руках Чонгука ему самое место. Чонгук времени зря не теряет, когда понимает, чего оба они сейчас хотят. Их тела желают контакта и единения, хочется кожа к коже, чтобы прилипнуть друг к другу, никогда не забывая ощущения любимой кожи под пальцами. Тэхён изворачивается и хватает скляночку с маслом для тела, которым они обычно и пользуются. На этот раз лавандовое, чувствует Чонгук, открывая склянку с маслом. Так не раз пахнет кожа Тэхёна утром. Тэхён кусает губу и покорно поддается, впуская в себя длинные пальцы. Поза, как и само место, весьма неудобные, но для обмена жаром им большего не нужно. Им не нужны громкие слова о любви, не нужны долгие и томные прелюдии. Принц не разрешает слишком нежничать с собой, он извивается и оставляет укусы на чужих ключицах, насаживаясь на пальцы. Чонгук любит все это. Любит каждый раз брать от Тэхёна все, что тот ему предлагает, даря взамен самую настоящую любовь, которой так жаждет принц, с тихим вздохом пуская Чона в свое горячее нутро. Натруженные стенки едва ли поддаются напору партнера, у принца с глаз то и дело срываются слезы, но он все равно говорит «давай» и «еще». И Чонгук дает. Сцеловывает с его тела капельки воды, и оставляет совсем легкие метки, чтобы наутро прислуга не увидела лишнего. А Тэхён тонет, тонет, тонет. Ему не жаль раствориться в этих руках, не жаль будет в них умереть, пусть даже это случится прямо сейчас. У Тэхёна перед глазами взрываются галактики, пока он с пылом и жаром активнее отдается и подчиняется. В каждом аккуратном прикосновении и нежных словах Чонгука Тэхён угадывает то самое светлое чувство. Тэхёну плевать, где и как будет его любить. Купальня, его спальня, самый темный угол тронной залы, или же обычный деревенский домик, о котором так грезят они двое. Тэхён не боится лишиться богатств, не боится работать и марать белоснежные руки. Если Чонгук рядом, он чувствует себя чуть ли не всесильным. Шелковые простыни и пуховые одеяла принимают их радушно, и они продолжают делиться своими чувствами без слов. Касания, поцелуи, жар, тихие стоны, и бесконечные имена друг друга на губах. Такого Тэхён не познает ни с кем, кроме Чонгука, что шепчет томное «еще немного, Тэхённи, потерпи еще немного, и я заберу тебя отсюда», а Тэхён в ответ мольбы и просьбы непонятно о чем конкретно. И так, растворяясь в друг друге, они сжигают весь мир вокруг себя, становясь центром собственной вселенной. В голове мелькают придуманные образы счастливой, другой жизни, и все, что они могут — упиваться этими картинками как самым изысканным вином. С рассветом Чонгук покидает спальню принца, поправляя пшеничные волосы и оставляя поцелуй на лбу спящего Тэхёна.       — Мы уберемся отсюда, — серьезно говорит Чонгук, наклонившись над парнем. — Сегодня это будет, завтра или через год. Я обещаю. Ведь так хочет Тэхён, его драгоценный принц, а Чонгук существует для того, чтобы его желания становились явью.