Генезис

Я стащила труп блондинки вниз, на первый этаж, и сейчас тащила его к чёрному выходу дома Паркеров. Единственное о чём я сейчас думала так это о том, чтобы я всё успела сделать до возращения Кая и о том, чем заняться первым делом, вымыть всё в доме, а потом закопать труп или сначала закопать труп? Я тащу девушку за ноги до двери, которая ведёт к заднему двору, открываю дверь и вытаскиваю Лейси на крыльцо. На улице уже был почти вечер, небо было немного оранжевым. Постепенно становилось весьма прохладно, некоторые листья на деревьях были уже жёлтыми, что касается людей, то я понятия не имела сидят они дома или нет, дом Кая находился далеко от города и сейчас это служило огромным преимуществом. Как только я вытаскиваю труп на улицу и спускаю его по ступенькам вниз, мне приходится оттащить её, как можно дальше от дома, но нести блондинку в лес, что был рядом, я не собиралась, поскольку это могло бы занять много времени, а мне ещё кровь с пола вытирать. Я оставляю девчонку и направляюсь обратно в дом. В подвале я быстро нашла лопату и вернулась к телу мёртвой ведьмы. Повезло, что я вообще запомнила, что лопата в подвале, ведь прошло немало времени с моего посещения того "прекрасного" места. Тело предательски болело, я чувствовала усталость и голод, ноющую боль, кажется, во всех мышцах. Последствия после драки. Мне нужно будет выпить пару пакетов донорской крови, чтобы восстановить силы. Я оставляю лопату у небольшой, вырытой мною, ямы и направляюсь обратно в дом. Подойдя к холодильнику, я вытаскиваю один пакет с кровью и быстро опустошаю его, уже пустой выкидываю в мусорку и направляюсь обратно во двор. Мои руки были немного в крови. Причёска растрепалась, а на лице, около рта застыла бордовая жидкость, которую я пыталась вытереть, но в итоге следы крови смылись после душа. Может, было неправильно убивать Лейси, может стоило просто вырубить её и связать, а потом дождаться Кая. Но она напала на меня, и я просто оборонялась и не больше, это была самооборона, защита самой себя. Я не виновата в том, что сучка мертва. Мне не стыдно за то, что я сделала, я не виновата и совесть меня даже не должна мучать. Единственное, что меня теперь волнует это Паркер, он перевернёт это так, что я буду крайней. Ещё назовёт меня убийцей. Но, если он не узнает, что я сделала, если я всё хорошо скрою, то он и слова мне не скажет. Меньше всего я хочу слышать от него, что я убийца. За минут двадцать, я выкопала могилу и вылезла из неё. Поставив лопату, воткнув её в землю, я посмотрела на блондинку. Она была измазана своей же кровью, глаза ещё не были стеклянными, скорее в них виднелся страх, боль, ужас, она будто всё ещё имела душу, просто тело было мёртвым. Я ещё раз проверяю пульс и убеждаюсь, что его нет, поэтому уже через пару секунд скидываю её тело в яму. Она падает туда, и я принимаюсь закапывать могилу. Мне не приходилось раньше закапывать чьё-то тело, может, я и убивала, но либо из-за работы, либо из-за своей природы. Когда ты вампир, то хочешь не хочешь, но ты всё равно кого-нибудь убьёшь. Конечно, было видно, что я копала. Земля не имела травы на могиле, но вокруг травы было дофига и больше. Но Малакай не выходил во двор, а его окна в комнате выходят на другую сторону, к тому же, в те окна вообще трудно заглянуть, они почти у потолка. Закопав девушку, я направляюсь в дом, надеясь, что Кай ещё не вернулся. Если я успею всё сделать, то это будет подарком судьбы. Я вышла из подвала, оставив там лопату, и направилась наверх, взяв ведро с водой и тряпку, я принялась отмывать пол внизу от малых капель своей крови и от крови Лейси. С моих рук почти смылась вся багровая жидкость, зато волосы иногда лезли в лицо и это напрягало. На то, чтобы отмыть ламинат от крови, мне потребовалось намного больше сил и времени, чем на закапывание трупа. На улице уже почти стемнело, небо было с сиреневым оттенком, оранжевого не было видно. Паркера всё ещё не было, и это даже немного начинало меня беспокоить, но я решила, что это мой шанс успеть убраться ещё и на втором этаже. Я захожу в ванную, выливаю воду с красным оттенков и набираю новую в ведро. Выключив свет, я выхожу из этой комнаты и приступаю к отмыванию крови с пола и с ковра. Мне давно не приходилось драить полы, но если с ламинатом я могла справиться, то с кровью на ковре пришлось повозиться. Я потратила все силы на то, чтобы отмыть пару капель с этого ковра. Единственное, что меня беспокоило в тот момент, так это на кой хер там лежал ковёр? После того, как я совсем справилась, то пошла в ванную. Я разделась и встала под струю тёплой воды. В доме постепенно начинало холодать, скорее всего отапливался этот дом от котельной внизу, которую нужно было включить. Тёплая вода была в самый раз. Стоя под душем, я услышала что-то за пределами этой комнаты, поэтому быстро выключила воду и оделась. Я вышла из ванной и выключив в ней свет, направилась вниз. Когда я спускалась, то видела, что на кухне горел свет и слышала, что там что-то происходит. Я спускаюсь на первый этаж и вижу Малакая, который что-то готовит, снова. — Как провела время? — спрашивает он и поднимает голову, оторвав взгляд от книги с заклинаниями смотрит на меня. — Нормально, — произношу я. — Как съездил? Паркер внимательно смотрит на меня, он будто что-то ищет во мне, наверное, что-то подозрительное. Он не верит в то, что я могла просто взять и поинтересоваться чем-то, что связано с ним, к тому же, так спокойно и без своей выгоды. Хотя для меня выгода могла быть в том, чтобы просто разговорить Малакая и узнать о его планах, узнать, что он хочет сделать, и что запланировал на меня. — Чем ты занималась, Джессика? — спрашивает Кай. — Ничем. — Почему тогда принимала душ? — Просто. Нельзя принять душ? — Можно, — кидает Малакай и разворачивается к плите, принимается готовить. Теперь он стоит ко мне спиной. Я молча усаживаюсь за стол. Не знаю, чего я ожидаю. Мне, наверное, хотелось, чтобы Паркер улыбнулся при виде меня, как это было раньше, чтобы, наверное, даже обнял или может был более ласковым со мной, как это было раньше. От одной мысли, что мне хочется ласки от Кая меня передёргивает. Это было неправильно, я не должна хотеть его прикосновений или даже хорошего отношения ко мне с его стороны. Не стоило притворяться с самого начала, стоило стоять до конца и строить из себя недотрогу, может, тогда бы всё было нормально в плане морали, но тогда, наверное, я мёртвая лежала бы на заднем дворе. Он готовил молча, а я молча сидела, иногда наблюдала за ним, а иногда смотрела в пустоту о чём-то задумавшись. Через минут пятнадцать я поняла, что мне стоит уговорить Кая уехать от сюда. Однако просто вкинуть идею о том, что стоит уехать из этого города, будет подозрительным. Стоит зайти издалека. — Что будет дальше? После того, как ты отомстишь? — спрашиваю, разрушая молчание, между нами. Малакай стоял ко мне спиной, за всё это время я ни разу не заметила, чтобы он посмотрел на меня. Он был полностью холодным, я чувствовала, что что-то не так, чувствовала, что где-то произошёл сбой, и он может быть злится на меня, а может, раздумывает над тем, как прикончить меня. — Не думал над этим, — произносит Паркер, но не разворачивается ко мне. Наверняка, он думает о том, что я хочу попросить его о том, чтобы он отпустил меня и вернул мне мои силы. Но я уже потеряла надежду, я была уверена, что он ни за что не поможет мне, особенно после того, что произошло между нами. — Ты хочешь продолжить жить здесь? — спрашиваю я, наверное, он не ожидал, что я спрошу его именно это. Малакай поворачивается ко мне, он опирается на стол руками и смотрит на меня. — Хочешь уехать? В этот момент до меня дошло, что мы с ним оба боимся признаться вслух, что хотим продолжение всего этого друг с другом. Я не хотела уходить, но не исключала того факта, что Кай может меня выгнать и сказать, что ему надоело играться со мной. Однако я не знаю, чего именно он боится, может боится, что я сбегу от него молча, когда он меньше всего этого будет ожидать. А, может, он боится, что я глотку ему во сне перережу. Или может он думает, что я спокойно предложу ему разойтись. Один только Паркер знает, что у него в голове. Я могу лишь догадываться о чём он думает, как и вы, но никто до точности этого не знает. — Просто, разве, здесь не опасно оставаться? — предполагаю я и боюсь, что Малакай не так меня поймёт. — Я убью их всех, опасности не будет. — Я хочу уехать отсюда. Мне не нравится этот дом, Кай, — прямо произношу я, решая, что не стоит ходить кругами. Паркер замолкает и явно что-то обдумывает. Он отстраняется от стола, больше не смотрит на меня. Я же решаю подняться со своего места и подойти к нему, одна моя ладонь лежит на столе, пока что. Я смотрю прямо на Паркера, он же не отводит от меня взгляд, смотрит как хищник, даже с долей интересно, он, наверное, ожидает от меня, что-то интересного. И я решаюсь на то, чтобы положить ладони на его грудь. Я ничего не говорю, только смотрю на него молящим взглядом, не знаю видел ли он в моих глазах что-то помимо сожалений и упрашивания. Не знаю, как он мог это расценивать, но я тянусь к нему и накрываю его губы своими. Кай не прикасался ко мне, он не клал свои ладони мне на талию или на зад, как делал это чаще всего, он даже не ответил на поцелуй. Не думаю, что он не ожидал и растерялся. Думаю, скорее хотел, чтобы я всё сделала сама, чтобы это считалось тем, что это я полезла к нему, и я сама хотела этого. Отстранившись от Паркера, я смотрела на него ещё пару секунд, ожидая чего-то от него, но он просто следил за мной взглядом, смотрел от части с интересом, также ожидал чего-то от меня ещё. — Я хочу, чтобы мы уехали вместе, — мне казалось, что если я буду милой, ласковой с ним и дам ему, чего он просил от меня пару месяцев назад и чего жаждал, то Малакай сразу послушается или хотя бы просто подумает о том, чтобы поступить так, как я предлагаю. Кай расплывается в усмешке, он наклоняется к моему уху, и я слышу его дыхание. — Ты больше не сможешь играть со мной, Джессика. Я больше не поведусь на твою актёрскую игру, как какой-то социопат, который нуждается в понимании. Я не сумела скрыть своё удивление и шок, из-за чего Кай улыбается ещё шире. — По-твоему это не правда? — Скорее всего не стоило намекать на то, что я именно так и считаю, может стоило сказать, что это не правда. — Может и правда, — он отводит взгляд, улыбка пропадает, и он хмурится. — Но ты не понимаешь меня. Ты делаешь вид, что понимаешь, — он теперь смотрит на меня. — Ты делала вид, что любила меня, делала вид, что я нравлюсь тебе, делала вид, что тебе всё происходящее нравится и ты на моей стороне. Меня даже удивляет то, как ты могла выдержать все те вещи, что я делал с тобой. В постели ты тоже делала вид? — Кай, перестань. — Если он продолжит, то я тоже могу напасть на него, упрекать его во многих поступках и это перейдёт в ссору, никто отсюда живым уже не уедет. — Перестать? Что именно, Джессика? Говорить о том, что ты та ещё сука, манипуляторша, которая думает только о своей выгоде! Ты не лучше меня, Джессика! Ты такая же, как и я. Ты может и не убивала людей, но ты не такая уж и невинная. Думаешь, я тот с кем лучше дружить? Между нами повисает молчание, которое я, пока что, не могу нарушить. — Поэтому, ты не оттолкнула меня тогда? — Он говорил про первую встречу. — Думала, что выгоднее подружиться, тогда я не попытаюсь убить тебя. — Я была на твоей стороне не потому, что подумала, что так будет выгоднее или безопаснее. — Тогда почему была такой милой и доброй со мной, не смотрела на меня, как на ненормального, когда впускала к себе переночевать? — Он хочет узнать ответ, потому что в этот раз даже, наверное, предположить не может, почему я так поступила тогда. — Потому что, я видела в тебе что-то помимо твоего психического расстройства! Если бы ты не сделал мне больно, то я бы не стала тебя ненавидеть и притворяться! Если бы ты не стал мучать меня, то я бы не стала притворяться. Но ты ведь хотел всего этого? Я просто сделала так, как ты хотел, и вот, чем всё обернулось, доволен? Паркер смотрел на меня пару секунд, ни говоря ни слова. Он, кажется, что-то обдумывал, а потом резко впился в мои губы, положа одну ладонь мне на затылок, не давая тем самым мне возможности отстраниться. Другая же его ладонь легла мне на зад и сжалась, в привычном жесте.