Генезис

На улице становилось с каждым днём всё холоднее и холоднее, я продолжала ходить в весенних ботинках, в косухе из замши, что, по сути, вообще предназначена для весны. Продолжала пользоваться теме же вещами, что купил мне Кай, ещё когда мы жили в доме его семьи. Я не особо хотела менять гардероб. Мне казалось, что так я до последнего остаюсь с ним. Знаю, что звучит слишком слащаво, но всё же. Я скучала по Паркеру, злилась на него, может даже ненавидела за то, как он поступил со мной, но я скучала по нему, хотела его увидеть, хотела прикоснуться к нему, почувствовать его прикосновения, хотела просто знать, что с ним более менее всё в порядке, но я не могла пойти к нему. Нет, у меня были шансы выбраться к нему, я просто не могла себя заставить, просто не могла, хотела, но не могла. — Можно? — слышу я знакомый и такой приятный женский голос. Слышу, как дверь приоткрылась. Я лежала спиной к выходу, свернулась калачиком и прикрыла глаза, стараясь унять свои мысли, но воспоминания о Кае пролетали одно за другим и отчасти я была рада этому, но от этих же воспоминаний становилось больно. — Да, заходи, — произношу я и открываю глаза. Шторы всё ещё были закрыты, с последнего раза, когда их задвинула Фрея, я так и не открыла их, не посчитала нужным. Комната была погружена в лёгкий мрак, что умиротворяло меня, давало даже иллюзию спокойствия и безопасности. Я слышу, как ведьма проходит внутрь и приподнимаюсь, натягиваю улыбку, смотря на неё. Я просто не хотела, чтобы она подумала о том, что меня что-то беспокоит, что я переживаю из-за чего-то, не хотела, чтобы она донимала меня расспросами, но наверное, те, кому не плевать, всегда спросят у тебя, что случилось или всё ли в порядке, но те, кто любит тебя, не будут донимать этими вопросами, просто проявят сочувствие, будут рядом, молча и тихо. — Клаус хочет сегодня, чтобы мы все вместе поужинали. Рождество ведь завтра. А завтра он собирается собрать всех здесь. — Я останусь у себя, — произношу я, смотря на девушку, обнимая свои ноги, которые согнула. — Но спасибо, за приглашение. — Я стараюсь улыбаться натурально, не слишком наиграно. — Не хочешь прогуляться по магазинам? Тебе наверняка нужно что-то потеплее. — Я же вампир, от переохлаждения точно не умру, — стараюсь отшутиться я. Фрея хоть и улыбнулась, но она всё равно продолжала смотреть на меня с лёгкой жалостью. Она ведь не знает, что произошло, по её мнению, я просто резко начала хандрить, сидеть у себя в комнате, отказываться ото всех предложений и стараться больше спать, хотя мне, по сути, не нужен сон. — Что-то случилось? — слетает с её губ, она, кажется, до последнего не хотела задавать этот вопрос. Но я вижу, как она нервничает. — Я сделала что-то не так? Меня немного удивляет то, что она считает себя виноватой, но мне, кажется, это весьма милым. Я теперь улыбаюсь более снисходительно, немного грустно и утешающе. — Ты ни в чём не виновата, всё нормально. Правда, я ни в чём тебя не виню, — произношу я, смотря на Фрею взглядом, который просто должен был говорить, что я правда не считаю её виноватой. — Тебе что-нибудь принести? — спрашивает девушка, смотря на меня с тревогой. — Нет, спасибо, — говорю я. — Если что, то я только рада тебе помочь, — произносит она и уходит, хотя она явно медлила перед тем, как покинуть меня, видимо хотела, чтобы я обратилась к ней за чем-нибудь. Я падаю обратно на кровать, выдохнув и ощутив, как подушка и матрас прогнулись подо мной. Я лежала под одеялом, в одной футболке и нижнем белье. Меньше всего мне хотелось вылезать из кровати и уж тем более выходить из комнаты. Скоро Рождество, стоило бы волноваться и озадачить себя праздничной суетой, ведь это мой любимый праздник. Но какой от него толк, если ты находишься в окружении людей (вампиров), которые желают тебя видеть преданной собачкой рядом с ними, какой толк в таком празднике, если ты лишился своего любимого человека, какой толк в этом празднике, если единственное, что твориться в твоей голове это не мысли о подарках родным, а мысли о несчастной судьбе. Великолепно, я лежу в постели и хандрю уже третью неделю, если не четвёртую. Наверное, ниже я ещё не падала, чувствую себя тряпкой. Я спокойно вздыхаю, прикрываю глаза и решаю, что стоит взять себя в руки и перестать походить на растаявшее мороженое. Поднявшись с кровати, я направляюсь в ванную, провожу там около часа, принимаю душ, крашусь, укладываю волосы, а потом быстро выбираю одежду, одеваюсь и кидаю финальный взгляд в зеркало, на мне одежда, что покупал мне Паркер, и мне меньше всего хочется избавляться от этих шмоток, но мне кажется, я слишком сильно завишу от него. Стоит стать более независимой личностью. Я беру свою куртку и выхожу из своей комнаты, направляюсь прямо к выходу и, клянусь, именно этого человека я не хотела видеть больше всех. — Далеко собралась, Джессика? — слышу я, голос Никлауса. Я вздыхаю и оборачиваюсь, Клаус ухмылялся, руки заведены назад, а взгляд такой, будто он знал, что ты задумал против него. В общем, он выглядел как обычно, всё тот же неповторимый и Никлаус параноик Майклсон. — Всего лишь подальше от тебя, — произношу я, натянув улыбку, но не улыбка под названием «не беспокойся, всё нормально», а улыбка под названием «я всё ещё злюсь на тебя и от этого ненавижу. Поэтому, готовься к пассивной агрессии». — Фрея сказала, что сегодня ты не будешь присутствовать на нашем семейном ужине, — говорит Ник, делая шаги ко мне. — Да, я же не часть вашей семьи, что мне там делать? — интересуюсь я, уже предполагая, что сейчас может быть дальше. Скорее всего, Клаус либо, скажет о том, что я должна принимать за честь его приглашение, либо предложит пряник, вместо кнута. — А если я отведу тебя к твоему возлюбленному? Увидишься с ним, поздравишь с наступающим праздником. А потом вернёмся сюда и посидишь со всеми нами. Ребекка, кстати, должна скоро приехать, уверен, она будет рада тебя увидеть, — произносит он. Его предложение внезапно наводит меня на мысль о том, что он не знает о том, что я и сама могу навестить Кая, да с риском и с мыслью о том, что за мной могут проследить, но всё же могу. Да, и видимо, Фрея и впрямь на моей стороне, раз Клаус предлагает мне такое, ведь предлагая такое он думает, что я больше не увижу Паркера, а если и увижу, то только с его помощью. Или же он слишком хорошо меня знает, настолько, что строит из себя сейчас не особо умного и слепого, раз предлагает такое. Либо он блефует, осознавая, что я кое-что задумала, либо моя унылость сыграла мне на руку. — Хорошо. Тогда отведи меня к нему сейчас, — произношу я. Смотрю на Клаус с вызовом, поскольку я уверена, что если он знал бы о том, что я ходила к нему, то мог подумать, что мне не важно его разрешение. Но он также может просто сейчас играть со мной. — Тогда прошу, — говорит Ник и направляется к выходу, а я следую за ним. Мы выходим из дома Майклсонов, Никлаус сразу направляется к машине, что меня удивляет. Расспросив его об авто, я узнаю, что это его машина и, что он не один ею пользуется и только ради удобства перемещения с другими. Мне казалось, что мы пойдём, ведь с Колом мы добрались пешком до местонахождения Кая. Мы ехали молча, я смотрела на заснеженный город, на украшенные улочки, что мы весьма быстро проезжали. Людей было полно, все явно были одержимы праздничной суетой. Я даже отчасти завидовала им. В голове невольно и снова всплывают воспоминания о прошлом, помню, как праздновала Рождество с семьёй, как тогда все были счастливы, даже, когда мы жили не в самом лучшем районе, в ужасной квартире, всё равно, всё было прекрасно. Интересно, как мы с Каем отпраздновали бы этот праздник, если остались бы вместе. Отпраздновали бы вообще? — О чём думаешь? — спрашивает Ник, разрушая тишину, между нами. Я вздыхаю и поворачиваю голову к нему, смотря на него замечаю, что его волчьего оскала нет, он просто устремил взгляд на дорогу. Помню, когда мы были наедине, он не был таким, как со всеми. Клаус был весьма человечным, хотя людей всё равно убивал, но лишь по необходимости. Пока он не познакомил меня с Колом, у нас было всё весьма неплохо, были нормальные взаимоотношения, понимание и преданность. — Ни о чём, — кидаю я, наверное, могла бы просто съязвить, но настроения особо для этого не было. — Я понимаю тебя. Ты влюбилась и не можешь быть рядом с этим человеком, но Паркер не тот, кто тебе нужен, признай это. Он ведь даже не тот тип парней, на который ты обычно западаешь, — произносит Ник, и я понимаю, что он сейчас пытается сделать. Клаус хочет меня переубедить, хочет заставить думать о том, что я нуждаюсь совершенно в другом, не в том, чего хочу, а в том, что нужно самому Нику, хочет заставить меня думать о том, что мне нужно тоже самое, что и ему. Ведь так будет легче для него. Но он не пользуется внушением, хотя может. Скорее всего, Никлаус понимает, что если воспользуется внушением, то я буду ненавидеть его, и он сможет потерять моё уважение к нему. Поэтому, он весьма терпелив. Паркер, к слову, никогда не обладал терпением, как и Кол, оба весьма вспыльчивые и готовы полыхать лишь от одной искры. — Мы серьёзно будем обсуждать мои чувства к какому-то парню? — Если этот парень мешает мне заполучить твою преданность и покорность, то да. Я выдаю смешок, смотрю на дорогу. Эта ситуация кажется мне совсем сумасшедшей, слишком ненормальной. Да, я понимаю, зачем Никлаусу я. Но неужели больше никого нет, чтобы зомбировать его, ей и действовать на нервы ему или ей, а не мне? — Тебе мешает не Кай, а сам ты. И ты понимаешь это, — говорю я. — Это не за меня ты так усердно борешься. А за свою некую безопасность. Ведь, если я вдруг, с чего-то, стану твоей личной собачонкой, то твоя жизнь резко станет легче, более спокойной. — Разве это плохо? — спрашивает он, кинув на меня взгляд. Я даже не хочу отвечать на этот вопрос, лишь смотрю на Клауса, пока он ведёт машину, смотрю на него взглядом аля «ты серьёзно, блин? я не буду отвечать тебе». Поэтому, мы молча проезжаем оставшийся путь. Но я задумалась о кое-чём, это было странно и иронично. Кай сказал, что, если бы меня не было в его жизни, то она стала бы легче, не такой сложной и мучительной для него. Но Клаус как бы намекает на то, что если я была бы в его жизни, то она стала бы легче. И это пипец как смешно. Я всё равно продолжаю рваться к тому, кто считает, что я усложняю его жизнь. Женщины… Мы останавливаемся возле кладбища. И теперь я понимаю, что Ник не в курсе того, что я навещала Паркера, когда была с Фреей. Это радует, но не радует то, что я сейчас могу спуститься к Малакаю и тот может выдать то, что я уже была у него. Нет, не прямым текстом, он просто может что-то ляпнуть, а потом Никлаус сложит дважды два и вот, все старания к чёрту. К тому же, после этого может получиться так, что поводок затянут туже, ведь сейчас он был, по сути, весьма ослаблен. Ник доверяет мне, немного, но доверяет и мне не стоит испытывать это доверие, не сейчас. Ник отпустил меня одну к Каю, хотя уверена, он обязательно будет подслушивать. Но в любом случае, будет или нет, я не особо жаждала идти к Паркера, всё ещё была обижена на то, что он так поступил со мной. Но я сдерживаюсь, чтобы не заплакать или не развернуться и уйти, делаю шаг за шагом вниз, стараясь дышать глубже и чаще, рассчитывая на то, что смогу сдержать себя, смогу заткнуть Кая и выдержит всё остальное. Как только я предстаю перед Паркером, то уже жалею о том, что просто не отказалась, но мой отказ был бы слишком подозрительным, ведь условия были простыми и не сложными, наверняка Клаус вообще думает, что я хандрила это четыре недели, потому что не могла увидеться с Паркером, а сейчас он предложил. И представьте его озадаченность, если бы я отказалась. Я должна была согласиться, поэтому я смело делаю шаги к Малакаю, когда тот сидит на полу. Он выглядел ещё хуже, чем в прошлый раз. Кожа почти белая, глаза пустые и выражали усталость, он, кажется, даже в пыли был. Он по-настоящему был жалок, его внешний вид уж точно говорил о том, что он весьма в ужасном и трудном положении. Я даже уверена, что он пока что не заметил моего прихода. Когда я подхожу к Паркеру и присаживаюсь на корточки, так, что теперь могу смотреть в его полузакрытые глаза. Он на вид был в шаге от смерти, думаю, если не вампиризм, то наверняка он уже умер бы здесь. Скорее всего ему не приносят кровь, я тоже не соизволила позаботиться об этом, поскольку времени не нашлось, да и к тому же, я злюсь на него. — Я же говорил, — почти тихо и совсем не слышно произносит Кай, клянусь, если бы не мой вампиризм, то я не услышала бы. — Заткнись, — почти шиплю я. — Я не одна, — наклонившись чуть ближе к лицу Малакая говорю я, уверена, что обжигаю ему губы своим дыханием. — Поэтому, просто молчи. Я смотрела в глаза Паркера и видела в них только усталость, он не был в состоянии даже сфокусировать взгляд на мне. Тяжело вздохнув, я понимаю, что мне стоило бы дать ему свою кровь, но мы все понимаем, что он не остановится, когда я попрошу и к тому же, он сильно задел меня в последний раз. Мой взгляд явно выдавал озадаченность и тревогу за Кая. Я не знаю, что мне делать, выходить к Клаусу ещё рано, но и здесь сидеть мне не особо хочется. Но я всё равно останусь здесь, ведь деваться некуда. Я усаживаюсь рядом с Паркером, облокачиваюсь на холодную стену и прикрываю глаза на пару секунд, надеясь успокоиться внутри. — Тебе не нужно было, — только начинает Кай, а я уже знаю, что он хочет сказать. — Заткнись, Малакай. Просто посиди молча, хотя бы пять минут, пять грёбаных минут посиди молча. А, то и без этого тошно, — произношу я, даже не посмотрев на него. Мне хотелось его вытащить, я не ненавидела его, просто я ужасно злилась на него, да и к тому же, мне уже надоело то, что в моей жизни всё идёт просто ужасно, полная херня. Мало того, что мои воспоминания из прошлой жизни начали проявляться чаще и сильнее, Майклсоны просто насилуют меня психологически, а Паркер мог бы и оценить то, что я всё ещё с ним, при том, что он наговорил и сделал. Хоть вешайся. — Если ты, так хочешь лёгкости в своей жизни, то, как только я вытащу тебя отсюда, то сразу же отстану от тебя. Упрощу тебе задачу до минимума, настолько, что тебе даже не придётся говорить мне, какая я обуза для тебя, — произношу я в пол голоса, надеясь, что Ник этого не услышал, иначе будут проблемы. Наверняка Кол рассказал Клаусу, что я и Кай были милыми, а сейчас с чего-то я вдруг стала грубить парню, это могло меня выдать. Но легче мне определённо стало. Я молча встаю, даже не посмотрев на Паркера. Направляюсь на выход и сразу подхожу к машине, усаживаюсь в неё и хлопаю дверью. Ник поворачивает голову в мою сторону и смотрит на меня, но я просто смотрю вперёд, задумавшись насколько сильно я зарылась в проблемах физических и психологических. Надеюсь, что через неделю я буду в комнате дешёвого мотеля и не одна, а с человеком, который меня по-настоящему любит. А не в этом Новом Орлеане, с людьми, которые думают только о себе. В любом случае, мне стоит приготовиться к более худшим вещам, ведь не факт, что это чёрная полоса, может это белая. — Как прошло свидание? — интересуется Клаус, кажется, с сарказмом. Я хотела бы ответить, но больше всего мне хочется молчать. Просто молчать.