Ты для меня весь мир

Когда я вошёл, в квартире было темно и тихо. Моё сердце оборвалось: неужели я опоздал и Ник ушёл? — Кир? Кир, это ты? Где ты был? — на меня словно налетел ураган! Это был Никита, небритый, взлохмаченный, с такими отчаянием в глазах, что мне было нестерпимо больно смотреть на него. Он судорожно обнимал меня своими большими и сильными руками, стараясь прижать к себе как можно сильнее и боясь выпустить из рук. Не удержавшись, я обхватил его за талию и поцеловал в такую родную макушку. — Ездил в Приэльбрусье. — Ты почему трубку не брал? Я обзвонил все больницы, морги, хотел подать заявление в полицию, но у меня его не приняли! Сказали, что, если исчезли и личные вещи, значит ты сознательно уехал и искать тебя не будут. Кир, прости меня, я не могу без тебя, я всё сделаю, только не бросай! — Ник опустился на колени, обнял мои ноги и не отпускал от себя. У меня образовался ком в горле от этой картины, ведь меня не было почти неделю, а он здесь себе места не находил, переживая за меня и пытаясь разыскать. Я опустился на пол рядом с ним, притянул к себе, целовал его заплаканное лицо, и, забираясь руками под рубашку, поглаживал такое родное тело. Как же было хорошо и легко от того, что дома меня ждал любимый человек – Ники. — Откуда фингал под глазом? — я приподнял за подбородок его голову, рассматривая уже пожелтевший след от синяка. — Отец врезал мне, когда я всё ему рассказал, — Ник опустил глаза, видимо, ему было стыдно вспоминать об этом. — Ники, никогда и никому не позволяй так больше делать, и мне тоже, — сказал я, поцеловав его в немного заплывший глаз. — Кир, ты главное, никогда больше не уезжай так внезапно, я ведь чуть не сдох тут, пока тебя не было! Как же сильно я тебя люблю, прости меня, мне ведь больше никто, кроме тебя, не нужен. Главное — не бросай меня! — шептал он и целовал везде, куда только дотягивались его губы. — Не брошу, — пообещал я ему. А потом был совместный душ и нежный примирительный секс, медленный и тягучий, как густой растопленный шоколад с добавлением ароматной ванили и острой перчинки. Мы плавились в объятиях друг друга, скользя руками по телам и рассыпая горячие поцелуи. Я терялся в его головокружительном запахе, а хриплые стоны сводили меня с ума, от этого эмоционального коктейля кружилась голова, и всё время хотелось ещё и ещё... В эту ночь я, наконец, спал спокойно, всё время прижимая Ники к себе. Пробудился в замечательном настроении, посмотрел на сопящего рядом Никиту, провёл пальцами по его небритым и осунувшимся за время моего отсутствия щекам, и про себя решил, что сегодня же вечером надо будет поменять наши позиции в постели. Чем раньше я это сделаю, тем лучше, а то накручу себя ещё больше, если буду долго тянуть с этим. — Как дела на работе? — спросил я Ники за завтраком. — Я туда не ходил, — промычал он набитым ртом, не глядя на меня. — Почему? — Я не хочу туда идти без тебя. — Ники, ты взрослый человек, а ведёшь себя как маленький, — потрепал я его по голове. — Это я как маленький? — возмутился он. — Это я уехал, никого не предупредив — куда и на сколько? — Ну хорошо, хорошо, мы повели себя как дети, но сегодня же ты туда пойдёшь? — Нет, без тебя не пойду. Они все на меня смотрят и обсуждают за спиной. Пойду только с тобой и точка! — Ты хоть Андрея предупредил? — Да, позвонил и сказал, что заболел. — Так, сейчас доедим и поедем вместе на работу, а то нас там, видимо, совсем потеряли. Я включил телефон и меня тут же завалило СМС-сообщениями с разных номеров. Сразу же позвонила мама, которой долго пришлось объяснять, где так долго шлялся её непутёвый сын, позвонил отец, которому пришлось всё это еще раз пересказывать, следом были звонки от Натальи Сергеевны и Егора Степановича, которые просили не бросать их неразумное чадо. Я сообщил, что у нас всё наладилось, они успокоились и позвали нас в гости на выходные. Андрей тоже позвонил, когда мы уже выходили из квартиры, пообещав устроить мне Кузькину мать по приезду на работу. Так что к началу рабочего дня мы всё же опоздали и приехали, когда все уже были в офисе, на своих рабочих местах. Наш совместный с Никитой приезд не укрылся ни от одного из сотрудников, поэтому, поздоровавшись со всеми, я притянул Ники для лёгкого поцелуя и только после этого направился к себе в кабинет. Пусть сплетники успокоятся и поймут, что у нас всё отлично! Целоваться мы стали ещё на пороге нашей квартиры, вваливаясь в прихожую, где стали быстро сбрасывать с себя одежду. Ники, такой сексуальный, с ошалелыми похотливыми глазами, отсасывал мне, стоя на коленях и помогая себе рукой; перекатывая яички в большой ладони и вбирая их в рот поочерёдно, чтобы подарить мне ещё больше наслаждения. Его язык скользил снизу вверх, а я плавился от нахлынувшего возбуждения, привалившись в стене. Позже был быстрый душ, и вот я лежу в позе звезды на нашей постели, отдавшись во власть Ника. — Ники, я хочу, чтобы ты был сегодня сверху, — прохрипел я чужим голосом. Ник завис надо мной, заглядывая в глаза: — Кирюша, ты правда этого хочешь? Ведь если нет, то я не настаиваю, — прошептал он, а у самого глаза засверкали, как у похотливого кота. Ещё бы облизался, так сравнение было бы совсем точным! Облизался! Он точно кот! — Хочу. — Киря, спасибо, спасибо, любимый, вот увидишь, как это может быть хорошо! — шептал он, покрывая меня поцелуями. Его губы скользили от шеи к соскам, легонько прикусывая их зубами, обхватывая и посасывая вишнёвыми губами, облизывая тёплым юрким язычком. Его руки блуждали по моему телу, забираясь во все потайные места. Я плавился он наслаждения, это было немного странно: сейчас я был не ведущим, а ведомым, позволяя Никите делать со мной всё, что угодно и получал от этого удовольствие. Поцелуями он прокладывал дорожку от сосков к пупку, забираясь языком в его глубину, и продолжая спускаться ниже. Его сильные руки уже разводят мои ноги в стороны, приподнимая их и целуя внутреннюю сторону бёдер, облизывая чувствительное местечко под коленкой, не забывая прикусить и тут же облизать щиколотку. И вот я уже лежу с подложенной под низ живота подушкой, а язык Ника кружит вокруг моего ануса, пытаясь протолкнуться понемногу внутрь. Сколько продолжалась эта сладкая пытка, я не знаю, но желание неизведанного огнём разгоралось внутри меня, я хотел почувствовать его член внутри себя. За всеми этими мыслями и эмоциями я не заметил, что во мне уже не один, а два пальца и я стараюсь сам насадиться на них поглубже. Честно говоря, я не ожидал, что, когда член окажется внутри меня, то у меня будут ощущения, сравнимые с ожогом от раскалённого железа. Я сразу же сжался, а от возбуждения не осталось и следа. — Прости, прости меня, — шептал мне на ухо Ники. — Всё хорошо, только пока не двигайся, мне надо привыкнуть, — прохрипел я, и когда боль стала слабеть, сам дал знать, что можно двигаться, подавшись бедрами навстречу Нику и как бы приглашая его продолжить. Но полностью расслабиться я так и не смог, как ни пытался. Всё же весь предыдущий опыт разом не вытравишь, поэтому, когда Ник кончил, я сам натянул его на себя, вбиваясь рваными толчками в такое охуенно-прекрасное тело. — Тебе не понравилось? — Ники лежал у меня на груди, перебирая пальцами волоски на ней. — Что ты, очень понравилось, душа моя, — успокаивал я его. — Но ты же не кончил, — в его голосе была грусть. — Значит, в следующий раз кончу, вот увидишь! — Так следующий раз будет? — заулыбался он во все свои белоснежные тридцать два зуба. — Обязательно будет. И не раз, и не два, а сколько сам захочешь. Люблю тебя! — И я тебя люблю! Не отпускай! — Не отпущу! — Обещаешь? — Обещаю! Никогда не отпущу! Знаю! Ведь ты для меня — весь мир!