Голубое сердце.

      День Чонгука уже с самого утра можно было назвать необычным. Вроде, все как всегда, а вроде, что-то не так. Он пил кофе, когда услышал возню внизу на улице. Выглянув в окно, он увидел разозленного охранника и парня, кланяющегося, как китайский болванчик.  — Что у вас там? — крикнул он, смотря вниз. Оба человека подняли головы.  — Пацан рекламу своего выступления расклеивал на стенах нашего здания, — раздраженно ответил охранник. — Я сейчас с ним разберусь, не беспокойтесь, господин Чон. Выступление? О чем он говорит?  — Да говорю же, не своего, — от обиды мальчик был готов расплакаться и топать ногой.  — Да какая разница, мелкий хулиган! Вали уже отсюда!  — Успокойтесь, господин Квон и подождите. Господин Чхве, спуститесь за этим мальчиком пожалуйста, и проводите до моего кабинета, — обратился Чонгук к секретарю. Тот кивнул и вышел.  — Господин Квон, вы можете возвращаться на свой пост. А вы, молодой человек, поднимитесь ко мне. Через некоторое время в дверь постучали.  — Войдите, — крикнул он, обернувшись ко входу.       Дверь приоткрылась и внутрь заглянул секретарь. За его спиной стоял парень, стыдливо опустивший голову и держащий стопку каких-то бумаг.  — Господин Чон, как вы и просили, — поклонился секретарь.  — Да, спасибо, можете пока выйти. Я вас позову.       Парень за спиной секретаря зашел в кабинет, пугливо передернул плечами и низко поклонился.  — Простите, господин… Чон?  — Не стоит формальностей, я Чон Чонгук, а вы? — парень протянул руку вперед, ожидая рукопожатия.  — Пак Чимин, — пролепетал тот неловко.  — Приятно познакомиться, Чимин-ши. Объясните пожалуйста, что за выступление и почему вы расклеиваете эти листки на зданиях?  — Неудобно беспокоить лично Вас об этом, но эти листы — реклама выступления моего друга, который будет танцевать сегодня по этому адресу. И я очень сожалею о том, что попытался наклеить их на Ваше здание. Извините, — китайский болванчик поклонился еще раз, а Чонгук уже был готов засмеяться.  — Ничего страшного, иногда мой персонал бывает излишне строг. Не могли бы вы мне одолжить один листочек, Чимин-ши?  — Без проблем, Чонгук-ши. Ваш персонал? — недоуменно протянул парень. — И еще, разве вам в вашем кабинете хватает времени, чтобы принимать каждого расклейщика объявлений? — уже более ехидно добавил осмелевший Чимин.  — Да, мой. Чимин-ши, обижаете. Я, конечно, занятой директор большой компании, но не изверг и сноб.

Вечером.

      Один раз — случайность, а два — уже совпадение. Чонгук верит в совпадения, поэтому когда по дороге к парковке какой-то парень ему чуть ли не силком вручает точно такой же флаер, он начинает задумываться. Нет, не о том какие приставучие эти многочисленные друзья загадочного танцора. Что Чимин, что и этот, как его там… Сокджин. А о том, что может стоило бы сходить на это выступление? Тем более, что время есть, раз уж вечерняя тренировка отменилась, ибо Юнги-хен внезапно свалил к родственникам. Чонгук уже задумывался, но сомнения были, правда теперь, видимо, у него есть планы на вечер. А еще он задумался о том, как этому танцору будет больно сегодня, смотря на количество листков в мусорных баках. Черт, была не была. Он уже говорил, что сегодня странный день и его тянет на необычные поступки?       Час езды на машине, почти столько времени ругательств на навигатор — и Чонгук на месте. Довольно невзрачное здание предстало его взору. Если посмотреть на количество расклеенных и розданных листовок, люди должны были толпиться у дверей и чуть ли не садиться на шею друг другу. Но возле здания не было никого кроме Чонгука. Он успокоил себя предположением, что все уже внутри, но что-то подсказывало ему, что это не так.       Он зашел внутрь. Там была оглушающая тишина. Случись такая же ситуация с Чоном в другой раз, он бы развернулся и немедленно уехал. Сегодня же отключились все чувства, кроме желания поскорее оказаться в студии. Зачем? Он сам не знает. Парень продолжал идти вперед к дверям хореографического зала, где горел свет. Странно, но они отворились без скрипа, открывая вид на очень потрепанную, но просторную комнату с зеркалом. Как и ожидалось, внутри тоже никого не было. Кроме парня. Голубоволосого парня. Открыв дверь, которая выросла передо мной, Осторожно ступаю к свету У меня есть ответы, Но теперь они ничего не значат Потому что эти стены чем-то меня заманили       Чонгук аккуратно прикрыл дверь без единого звука. Почему-то он не спешил давать о себе знать. В зале был полумрак, свет горел только возле зеркала, поэтому у затемненного входа он оперся на косяк и начал наблюдать. Мальчик сидел на стуле в углу и болтал ногами, смотря в экран телефона. Казалось, его вообще не беспокоило, что никто не пришел. Голубые волосы светились под прожекторами. Чон про себя отметил, что тот выглядит необычайно красиво. Он думал, что наблюдает только пару минут, хотя на самом деле прошла уже четверть часа, настолько этот парень притягивал взгляд. Чонгук обвел взглядом все черты лица, желая запомнить, все изгибы тела, запечатлевая его как статую в подсознании. Горит яркий свет, я не могу Оторвать глаз даже на мгновение, ты прекрасен, От невидимого зеркала, которое привлекло меня к Тебе, кто мне не светит       Когда парень, внеземной красоты поднял глаза, Чонгуку показалось, что он перестал дышать, а мир остановился. Время превратилось в токпокки — острое и тягучее. Пронзительный взгляд из-под пушистых ресниц в контрасте с белой свободной рубашкой — он выглядел так невинно, а вкупе с обтягивающими кожаными штанами — как дьявол во плоти. Чонгук даже не может сказать с уверенностью, что в этот момент у него не открылся рот от удивления. Он часто видел красивых людей, но таких прекрасных — впервые. Парень встряхнул волосами, которые взлетели в воздух морской волной. К счастью, или же наоборот, он не заметил Чона, направившись к рюкзаку. В этот момент я встречаю твои глаза, Что улыбаются мне Мое сердце уже голубое Всякий раз, когда я вздыхаю, Мираж, что я вижу, уже другой       Парень достает из сумки скотч и фломастеры, отрывает кусок и начинает раскрашивать его синим. После встает на стул с ногами и пытается приклеить на лампу. Чуть не падает — Чонгук почти выдает себя, сорвавшись с места чтобы поймать того. Наконец у него получилось прикрепить скотч. Весь зал окрасился в приглушенный синеватый цвет. Мальчик стал выглядеть еще загадочнее, более роковым. Он направился к колонке, присел и вздохнул: «Не зря же деньгам пропадать». Включил музыку и начал танцевать.       Если бы у Чонгука спросили, что он хотел сделать в тот момент, он бы ответил — вытатуировать этого парня на обратной стороне век, чтобы даже с закрытыми глазами он видел его красоту. Мальчик с синими волосами танцевал так нежно, так чувственно. Мелодия была не знакома Чону, но движения он будто знал наизусть. Каждое из них пропитано грацией и мастерством. Если до этого он выглядел просто ярко, то теперь будто светился изнутри. Танец полностью преобразил его. Каждый поворот, взмах рукой смотрелся так гармонично, будто парень летал, сливаясь с льющейся музыкой. Это не было бальным танцем, Чонгук хорошо знал все эти пробежки и связки, но и назвать танец современным язык не поворачивался. Цветок, расцветающий эмоциями за кратчайшие сроки Без какой-либо пыли Его прекрасное преодоление — это начало. Сияет незнакомый синий свет, От этого у меня кружится голова (Таинственность)       Вся вселенная сжалась до размера этих четырех стен и зеркала на одной из них. Будто не существовало щебетания птиц, а были только звуки этой мелодии. Будто бы никогда не было шелеста ветра, а только танец синеволосой нимфы. Казалось, что в зеркальной поверхности освещенной синим, отражались века этого мира, а то и сам Большой взрыв. Страшно пошевелиться. Одно лишнее движение и время состоящее словно из стекла разобьется, а миллионы осколков попадут в сердце. Блуждающий огонек волос вспыхивал то тут, то там. Чонгук с замиранием сердца смотрел на юношу. Что-то (все) беспричинно трепетало внутри и тянулось к этому мальчику. До этого момента он никогда не испытывал такого       Музыка закончилась и парень присел чтобы отдышаться. Такой воодушевленный во время танца и такой разбитый сейчас. Он достал телефон и позвонил кому-то.  — Чимин-а, я провалился. Подача документов еще идет? — парню что-то ответили. — Да, никто не пришел.  — Я бы не торопился так говорить, — незаметно подошел Чонгук. Мальчик вздрогнул.  — Подожди, я перезвоню. Извините, вы опоздали, выступление уже закончилось.  — А кто сказал, что я пришел только сейчас? — Чонгук наклонил голову.  — Все равно, это бесполезно. Спасибо Вам конечно, но мне нужен полный зал, чтобы родители разрешили обучаться танцам, — горько произнес тот.  — Я могу тебе помочь…  — Тэхен. И пожалуйста, не давайте ложных надежд, кем бы вы ни были.  — Приятно познакомиться, Чонгук, владелец компании «Art Industries», нескольких танцевальных студий и по совместительству главный танцор группы «Just dance». Я предлагаю тебе работать со мной, Тэхен. И еще, тебя подвезти? Здесь довольно далековато, — протянутая сверху рука казалась иллюзией.