Во имя Добра, Света и Справедливости, отъебись от меня!!!

      Денис       Меня разбудил визглявый и противный звонок будильника, который каждое утро заставлял подняться, только чтобы отключить его. На экране высветилось напоминание: «Поднимай жопу», оставленное вчерашним мной. Вот интересно, ложась спать в 4 часа утра, я на что рассчитывал? Ну, явно не на то, что сейчас я, сегодняшний, тупо пялился на экран, стараясь лишний раз не моргать. И какое чудо! На выручку пришел отец! Сонный, хмурый, в драных, полосатых семейках и майке «Ростов-папа». Такой внешний вид мог ознаменовать только одно: не один я провел ночь за компом.       Любящий родитель, подойдя к кровати, схватился за край матраса и дернув со все дури перевернул меня с телефоном и все постельное белье кубарем. А знаете что если плохо спится то стоит поменять обстановку и сразу же уйдет бессонница? А вот у меня нет бессонницы, но все равно сработало. Одеяло мягонькое под спинкой, матрасик так сладко придавливает, темно и подушечка из-под головы больше не улизнет. Красота!       Вот только поняв, что я собираюсь дальше храпеть в две дырки отец пригрозил отформатировать мой комп, а отсчет от десяти придал неимоверное ускорение!       Наконец-то выпутавшись из теплого плена постели и получив отрезвляющий, даже, я бы сказал, бодрящий пиздюсь от бати, я потащил свою тушку в ванную, по дороге привычно напоровшись на кота. Тупая, но любимая скотина просто обожала не вовремя выруливать из-за угла и кидаться под ноги мохнатым пузом вверх, чтобы погладили. Вот только я каждый раз спотыкался о бедную животину и ходил с поцарапанными ногами. Этот раз не стал исключением.       От дикого рывка кота и моего шипящего сквозь зубы мата, с кухни вышла мама. Посмотрев на это безобразие она только покачала головой и взяв на руки Лютика, а именно так звали этот рыжий комок шерсти, ушла обратно на кухню, сказав на последок:       — Быстрее иди умываться и завтракать. А то Лютика спущу, будешь с ним дальше воевать.       Избавившись от злобно смотрящего в мою сторону Люцифера, я судорожно сглотнул и быстро улизнул в ванну, пока мама не решила осуществить угрозу. Но стоило только посмотреть на себя в зеркало, как я придурковато улыбнулся во все тридцать два зуба. На заспанном лице красовались все рельефы, оставленные складками наволочки. Когда-то голубые глаза, сейчас были красными от недосыпа, а русые волосы стояли торчком, словно меня двести двадцать вольт приложило. Губы я, считай, уже доел, скулы провалились. Зомби милее-красивее будет, на фоне с моей физиономией!       Покрасовавшись еще перед зеркалом и кое-как уложив по божески волосы, наконец-то умылся и почистил зубы. Чувствуя себя свежим и обновленным, я залип на жидкое мыло, думая, достаточно ли у меня есть времени, чтобы сходить в душ?       Но, как не странно, из ванны меня выпнул отец с аргументацией, что я и так красивый. Ну, да! Красивый. Бываю, когда высплюсь и приму душ. Но, видимо не сегодня.       Притащившись на кухню и только увидев заботливо накрытый на стол завтрак, я от радости и чувства благодарности плюхнулся на уголок, где видимо спал Лютик. Мохнатая задница снова заорала, вырываясь и как торпеда уносясь прочь с кухни. Мама, проводив животинку взглядом, тяжело вздохнула и поставила на стол нарезанный хлеб и свежезаваренный чай.       Сглотнув набежавшую слюну я придвинул тарелку с пюрешкой и котлеткой поближе и вгрызся в хрустящую панировочную корочку. Мама — ну что за женщина? Не женщина — богиня!       Довольно уминая за обе щеки свою пайку и запивая сладким чаем, я чуть напрягся, когда мама медленно села напротив и подперла голову рукой, смотря умильными глазами. Такой взгляд не предвещал совершенно ничего хорошего.       — Ты опять всю ночь аниме смотрел? — заправляя русую прядь за ушко, спросила мама и самое главное совсем беззлобно, даже ласково. От испугу я заработал челюстями быстрее, буквально чувствуя как время работает против меня. Но только я открыл рот собираясь сказать «Нет», как ванны вышел отец застегивая часы на руке:       — Ага, до трех примерно. Потом еще и в доту играл, — отец подмигнул мне и сразу же слинял за угол, словно кинул гранату и в укрытие! Предатель!       Я медленно перевел взгляд на все по-прежнему улыбающуюся мама и сглотнул. Мгновенно перед самым носом появился мамин кулак, а она сама все еще улыбаясь счастливо и жизнеутверждающе заявила: — Если сегодня сдохнешь в школе, домой можешь не приходить.       С такой логикой я поспорить был не в состоянии, поэтому только кивнул, соглашаясь на выдвинутые условия. Из коридора снова вышел отец, уже в шортах и более приличной футболке. Легко чмокнув маму в плечо, от чего та расцвела самой довольной кошачей улыбкой, он сел рядом с ней тоже завтракая. А я засмотрелся.       Вот на первый взгляд передо мной сидит обычная офисная леди и какой-то небритый нечесаный мужик. Оба пьют чай, завтракают и переглядываются улыбаясь. А в голове совершенно не укладывается, как такие разные люди могут быть связаны. Леди в строгом костюме, очках, что подчеркивают глубину серых глаз и со сложной прической, на которую наверняка потратила целый час пляски у зеркала. А мужчина с колючей щетиной, красными глазами от недосыпа, затасканных шортах и футболке с Микки Маусом. Абсолютно два разных человека. И только я знаю: Анастасия Львовна, а по совместительству мама, помимо квартальных отчетов и сведения дебетов и кредитов, заядлый игрок в шутеры. Отдыху на море она предпочтет провести весь отпуск в игровом кресле, размазывая головы зомби по стенам. Но Максим Владимирович — отец, ничем не хуже. Кто может сидеть всю ночь за компьютером и щелками мышкой? За ночь выпить всю банку кофе? Целый день ходить, бубня странные числа под нос? Не догадались? Программист с горящим дедлайном.       А теперь самое потрясающее! Мама с папой познакомились в самом юном и светлом возрасте семнадцати лет. В сентябре, в последнем классе. Романтично, не правда ли? На косплей-пати. Да, вы не ослышались. Папа встретил маму, когда она косплеила Сейлор Венеру и сразу же влюбился. Мама, правда, чуть погодя, когда отец пояснил ей за Гендальфа и «Властелина Колец». И все. И понеслось! На двадцать с хвостиком лет.       Так что, судьба распорядилось иметь мне не самых простых, но неповторимых родителей. Оба готовы целыми днями играть в игры и смотреть аниме. Хоть представляете, какой счет за электричество приходит? Но все равно, смотрю, как они за двадцать лет не устали друг от друга, а любовь с каждым днем все крепчает, и понимаю…       — Нет, ну ты долго спать с открытыми глазами будешь? — усмехаясь спросил отец, отвесив звонкий подзатыльник. Все светлые и добрые мысли быстро улетучились! Слезливо посмотрев на маму, взглядом говоря, что ее дитятко обижают, я уже с злорадство смотрел как отхватывает папа. Ну да, они странные, такие родители не у каждого есть. Вот вам когда-нибудь дарили на шестнадцатилетие женский косплей? Нет? А мне дарили. Моего любимого персонажа детства, Сейлор Мун. Отличное средство против юношеского максимализма, я скажу. Мама до сих пор не дает порвать фотки, где я в юбке и матроске, замученный родственниками, пришедшими на мой день рождения, прячусь в ванной. А все-таки нашедшая меня двоюродная сестра старательно развазюкивает всю какую есть в косметичке косметику по моему лицу. Это воспоминание остается только забрать с собой в могилу, но это не отменяет тот факт, что все задвиги моих любимых родителей, делают их не только воспитателями и наставниками по жизни, но офигенными друзьями-приколистами.       Между тем, уже пора было скорее линять из дома. А то шуточный бой превратился в заигрывания, а потом и страстные поцелуи и обещания наказать маму вечером.       Ну, нет! Притормозите коней! Лучше я отпрошусь на одну ночку к Вовану на коврике у двери поспать, чем буду зажимать голову подушкой и читать «Отче наш», зная, что кровать не просто так в соседней комнате скрипит.       Быстро одевшись во что первое попалось под руку и схватив рюкзак я с придурковатой улыбкой вылетел из квартиры, словно кто пендаля под жопу дал.       У меня только начался одиннадцатый класс, считай, я стою на последней ступени беззаботного детства. И даже так эта ступень полна контрольными, олимпиадами, пробными экзаменами, злыми учителями. А в конце учебного года главный босс — экзамены и выбор профессии на всю жизнь.       На самом деле, сложно даже предположить, чем я захочу заняться завтра, а тут нужно выбрать профессию, на которую я буду еще пять лет учится. Ну, или не буду. И тогда — здравствуй, юность в сапогах…       — Пропади, моя тоска. Вот он я, привет, войска! — бубня себе под нос единственный хорошо отложившейся в памяти куплет песни, я улыбался, смотря на золотую осень и перепрыгивая через редкие лужи на пути в школу. Жизнь казалась такой еще длинной.       Помимо меня в школьный двор стекались первоклашки с огромными портфелями, ярко и безвкусно накрашенные семиклассницы, как с креста снятые парни, у которых только начался прыщаво-сальный период и Валера.       Валера, мой одноклассник, и кажется самый известный в школе бабник и мажор, на трясущихся ногах и вцепившись в перила, старался преодолеть ступеньки. Проскочив мимо него, уже хотел забежать в закрывающиеся двери, но в последний момент оглянулся. Валера смотрел мне в след кошачьими глазенками и буквально на ментальном уровне просил его не оставлять. Прошлось вернуться и подставить свое мужское и благородное плечо.       От Валеры дико несло перегаром. Я просто посчитал своим долгом сказать мимо проходившей первокласснице, что курение и алкоголь убивают не медленно, а буквально и на завтрашний день, поэтому пить нужно только если точно уверен, что завтра не настанет. Жаль только, Валера от моей речи не сильно воодушевился и попросил идти чуть помедленее. Зачем он вообще в школу ходит с таким перегаром? От него теперь все пирожки в школьной столовой разбегутся. И будет наш мажор бедненький да голодненький.       С улыбкой до ушей и Валерой подмышкой, потому что это проспитрованое чудо даже нормально по лестнице подняться не могло, я зашел в класс. Как удивительно, что даже спустя лето иерархия школьного класса «А» не разрушилась, а даже немного укрепилась после долгой разлуки.       Спортсмены сбились в одну кучу и пока разговаривали, перекидывали друг другу мяч, который, похоже уже за первую неделю учебы успели спиздить у физрука. Щуплые задроты в очечках и с телефонами от которых не отрывались ни одну перемену похоже играли в нечто совместное. Отличницы-давалки, которых похоже с детства все вокруг нацеловывали в пердак, красовались новыми шмотками и телефонами, что навевало мысль, а настолько ли они хорошо учатся на самом деле или у них просто настолько хорошо получается подлизаться и списать. За этими пафосными бестиями мирно и очень мило сидели шушукались среднички-домохозяйки, в основном крупные и улыбчивые дамы, учились на тройки, но по объемному рюкзаку, из которого в любой момент мог появится бутерброд, влажные салфетки, зеркало и плоскогубцы, становилось понятно –хозяюшка. Северную Камчатку, последние парты дальше от окна, оккупировали разбойники больших дорог, которых каким-то ветром занесло в одиннадцатый. А на Южной Камчатке, самой дальней парте возле окна, нежась в еще еле тепленьких лучах солнца, сидело черное грустное пятно мужского пола.       Парень с черным ежиком, наплевав, а скорее обоссав школьный устав, пришел в джинсах и футболке с витиеватой надписью «Skinny puppy». Увидев меня он чуть обрадовался, но вспомнив о своем меланхоличном и депрессивном образе сразу же уставился в окно вздыхая. Позвольте представить вам умирающий, если не единственный экземпляр рокера, гота и философа-эмо в одном флаконе. Собрать в себе столько старых мертвых субкультур нужно еще постараться. И всю эту ядерную смесь родители-хирурги назвали Владимиром. С именем они не особо угадали, потому что даже учителя обращались к нему: «Воронин, иди умойся и сними цепи с шеи». Но для меня Владимир был просто Вовой или Вованом-уебаном, когда он сливал катку.       Быстрее сгрузив Валеру в самую близкую кучу отличниц, которые недовольно поморщились и закрутили носами от новой пахучей подружки, я проскользнул мимо озадаченных спортсменов и кинув тяжелый рюкзак на пол рядом с партой, сел на стул рядом с Вованом. Тот похоже действительно далеко уйдя в свое сознание, даже не обернулся.       — Развисни! А то прямо вижу, как у тебя в глазах синий экран смерти горит, — с усмешкой сказал я, предварительно помахав рукой перед носом Вована. Друг дернулся, наконец-то обратив на меня внимание и недовольно отмахнулся от моей руки, пряча легкую улыбку от встречи.       Выгрузив на стол несколько новеньких тетрадочек и старый потрепанный учебник, я снова посмотрел на Вову, бесцельно листающего плейлист, и смиренно ожидающего начала урока. Смотря на его кислое лицо, мне самому становилось тоскливо на душе, так что я принял радикальное решение это прекратить. А именно, побольнее щипнуть за бок, что Вован не одобрил и зло, с шипением, сверкнул глазами в мою сторону:       — Ты дурак? Че те надо?       — А ты только что понял? — улыбаясь и пихая в многострадальный бок локтем спросил я. Вова насильно отодвинул меня на противоположный конец парты, наивно полагая что это меня остановит:       — Воооов, а Вооов. Ты же переночевать пустишь? А то у меня родители решили молодость вспомнить. А кровать у них такая скрипучая, а наушники сломались, и вообще так спать хочется, что посмотреть новый сезон не с кем, — состроив самые милые просящие глазки и даже ложась на парту, как собака, и заглядывая в глаза Вове, поинтересовался я. Приятель несколько секунд пытался понять, все ли у меня в порядке с головой, но вздохнув сдался, кивая:       — Ладно, можешь заваливаться вечером. Но только если выполнишь мое желание прямо сейчас, — глаза недогота блеснули озорным огоньком, что вообще не испугало, а только подстегнуло интерес. Что эта ходячая апатия задумала?       — Готов на все, если со смазкой! — достаточно громко заявил я, на что одернулись два спортсмена и переглянувшись заржали, на что я скрутил много узнаваемый жест со средним пальцем.       — Да не, зачем смазка? Если позориться, то до конца. Лезь на стол и кукарекай.       Если у Вовы и были сомнения сделаю ли я это, то я даже носом не повел, а сразу же залез на парту, от чего ДСП прогнулась под моим весом и угрожающе хрустнула. Друг вцепился в парту будто надеясь, что это поможет и невереще смотрел на меня. Произнеся одними губами: «Если позориться, то до конца», я прокашлялся обращая на себя всеобщее внимание. Прозвенел звонок, и я как по сигналу, максимально подражая петуху заголосил:       — Кукареку! Кукарекууу! Кука… — входные двери скрипнули открываясь и впуская учителя, который увидев меня на столе несколько долгих секунд стоял молча, а потом прикрыл глаза улыбаясь как ненормальный:       — Вот ты наконец-то и сделал камин-аут, Звягинцев, — отличницы-подлизуньи захихикали, смотря на молодого учителя русского языка, предмет обожания всей школы вот уже второй год. — Что же ты, Денис, себя козликом вообразил? Или ты гениталии Зайцева? Всегда по стойке смирно?       Теперь уже заржал весь класс и даже раздолбай Зайцев, который однажды залетел «по чистой случайности» в женскую раздевалку, а вышел с подбитым глазом и стояком. Учитель русского довольный своим неожиданным стендапом прошел на свое место и уже недобро сверкнул на меня глазами, намекая чтобы я слез с парты. Что я собственно и сделал.       — Тонкий у вас юмор, Андрей Николаевич, — заметил я смахивая грязь с парты и садясь на свое место. Знакомьтесь. Андрей Николаевич. Учитель русского языка, имеющий настолько глубокий внутренний мир, что если бы его вскрыл учитель биологии, то захлебнулся в яде. Хотя, надо признать, на фоне с мужиковатым физруком и не просыхающим трудовиком, он прямо Аполлон. Хотя мне он нравится не за смазливую мордашку, а за черный юмор и отходчивость. Ругать он меня не стал, за ухо к директору не повел, а просто телепатически посоветовал не отсвечивать.       Урок проходил по следующей схеме: Отличницы старались что-то записать, старательно тянули руки. Спортсмены зевали и потягивались, задроты ботаны ушли далеко вперед школьной программы и изобретали новый язык. Я же листал учебник в сотый раз стараясь найти хоть один портрет поэта, которому не нарисовали усы. Но увы, ни одного знаменитого классика не избежала эта участь и даже те у кого были усы, были разрисованы под пиратов, вампиров и гопников с сигаретой в зубах.       Отсидев урок, мы всем скопом отправились на физкультуру, где в раздевалке естественно произошел чисто мужской разговор: «Какого цвета спортивки подходят к цвету лица». Оппоненты сего спора разделились на два лагеря — черных и серых, но нарастающий гражданский конфликт остановил физрук, ворвавшийся минут через пять после звонка, не найдя нас на в строю. Раздавая смачные нагоняи, он выгнал всех в зал и поставил вдоль стеночки в шеренгу.       Дальше было все по стандарту: торжественное наречение нас идиотами, тупицами, придурками, гавновозами. Объявление что срочно нужна команда по волеболу, насильное записывание всех подряд в секции и кружки при школе, в которые никто не ходил. Наконец-то бег, разминка, зарядка, отжимания, подтягивание и игра в стритбол.       После физкультуры, ряд скучных, но все уверенны полезных, предметов, таких, как математика, на которой я постарался забиться в дальний угол и лишний раз не дышать. Татьяна Петровна, учительница математики, была старой закалки женщина, которая буквально выедала мозг классу, пока шел урок. Сколько крови выпила эта Горгона? Хотя если посмотреть на бледные испуганные лица одноклассниц, которые не все понимали в царице наук, понятно, что предостаточно.       Физика. Учительница — божий одуванчик, сбежавший из склепа. Старушке лет под восемьдесят, ничего не видит и ничего не слышит, а все равно что-то старается объяснить, путаясь в словах и периодически забрызгивая очки сидящих на передних партах одноклассниц. Но все равно ее никто не слушал, все просто разбредались в компании по интересам и полушепотом разговаривали. Физика после математики была как глоток кислорода. Особенно еще и потому, что после нее обед.       История — это предмет, на котором царит полная тишина и лишь иногда слышится какое-то блеянье у доски. Если бы учительницу истории попросили описать, то я бы назвал ее «оком Саурона». Потому что именно под ее взглядом хоббиты-учащиеся ощущали полный гнет и тотальный контроль. Поскольку я не читал заданный на дом параграф, то уткнулся в учебник и старался хоть, что-то запомнить пока было время, и молился, чтобы эта херня обошла стороной меня.       Так по-тихому и прошел еще один день недавно начавшегося учебного года. После лета все никак не могли наговориться, рассказать, кто чем занимался и какие приключения их жопы пережили. Кстати, как прекрасно, когда первое сентября выпадает на четверг. Два дня поучился и считай снова каникулы в полтора дня. Мало? Возможно, но лучше, чем ничего!       С Вовой я все же договорился пустить меня переночевать, взамен на несколько томиков манги, которые я бы и так ему одолжил. Но раз он так хотел поскорее почитать, то вечером как пойду к нему, нужно будет не забыть закинуть в рюкзак.       Наскоро попрощавшись с другом и разбежавшись у школьных ворот в разные стороны, я поскакал домой как можно быстрее. Все же недосып давал о себе знать: кружилась голова, часто зевал, а мысли в голове путались, цепляясь одна за другую. Так что, придя домой и скинув портфель на пол, я упал на подушку и потерял сознание.       Проснулся я уже вечером от хлопка входной дверью и, оторвав заспанную моську от подушки, услышал голоса. Мама хихикала, снимая сапоги, а что говорил отец, было не разобрать. Может даже к лучшему. В коридоре раздался какой-то шум и я сразу же вспомнил планы родителей на вечер, в которых я никак не хотел участвовать.       Пулей метнувшись к шкафу и чуть не упав от спутавшего ноги одеяла, я открыл двери купе и сразу же мне под ноги вывалился комок шмоток, которые я не умею держать в стопках.       Разворошив клубок одежды и вытащив серую толстовку и джинсы, которыя я кажется не видел несколько месяцев, я скорее начал одеваться. В коридоре раздался тихий полувздох, полустон, он чего у меня покраснели даже уши. Нет, времени на сборы уже нет! Нужно что-то делать!       Выглянув в коридор я громко прокашлялся, привлекая внимание родителей, страстно слившихся в поцелуе. От громкого звука, отец и мать, как застуканные подростки, отпрыгнули друг от друга. Мама, смутившись быстро убежала на кухню, а отец проводив ее тоскливым взглядом посмотрел на меня и показал язык. Я ответно скривил рожицу, на что мы оба засмеялись. Теперь у меня было несколько дополнительных минут собраться.       Нырнув в комнату, я прихватил заветные томики с мангой и сунул их в рюкзак, а то за не выполнения обязательств Вова может и на коврике спать постелить. Стараясь не задерживаться, я выскользнул в коридор и крикнув, что ухожу, услышал тишину. Похоже родителям сейчас было совсем не до меня. На пол кухни, кажется, упала вилка и раздался еще один стон. Я сразу же быстро схватил куртку, кроссовки вылетая на лестничную клетку, как пробка из бутылки шампанского. Нет, ну что за люди? Пять минут не дадут нормально одеться и свалить! Ох уж эти брачные игры. Как они за восемнадцать лет жизни друг от друга не устали?       Натягивая кроссовки на лестничной клетке и надевая куртку я вздохнул и улыбнулся. И все же мне повезло с ними.       Спускаясь вниз по лестнице бодрым шагом и перепрыгивая через ступеньки, я остановился возле одной из дверей, завязать шнурок. Но стоило только нагнуться, как я сразу же получил железной дверью по макушке. Сосед с перегаром увидев меня, рассевшегося на бетонном полу и держащегося за голову, долго извинялся. А потом предложил сделать спиртовой компресс, явно радуясь потенциальному собутыльнику. Еле отвязался от него. Да что же я такой не везучий? Особенно сегодня. Это все ваш ретроградный Меркурий.       Спустившись наконец-то на первый этаж и открыв тяжелые двери, я вдохнул по-осеннему холодный воздух. Сбежав по последним ступенькам я потянулся всем телом, разминая кости и, подняв голову вверх, замер. Небо без облаков, такое чистое, что можно даже увидеть первые звезды, только-только появляющиеся над головой. На горизонте от недавнего заката еще остались оттенки бледно-розового, голубого и ярко-синего перелива. И на душе сразу стало так спокойно и хорошо от созерцания этого. Маленький промышленный городок сразу же показался чистым и умиротворенным. Облетевшая от порывов ветра желтая листва забавно шуршала под ногами, за пределами двора слышался шум проезжающих немногочисленных машин. Вот куда мне спешить? До Вовки я могу добраться минут за пятнадцать, и то, если буду тащиться со скоростью черепахи, но если я пойду длинным путем? Если я пойду длинным путем, то смогу насладиться шумом засыпающего города, подышать холодным, но пока влажным воздухом. Посмотреть на старенькие панельные дома с горящими окнами, за каждым из которых скрывается своя история. Да! Однозначно! Пойду через дворы, как раз там фонари старые советские, душевные. Не такие как на центральных улицах — помпезные с чугунными вензелями.       Следуя этому замыслу, я спокойным шагом направился к выходу из своего двора. Прошел по алее с огромными деревьями клена, шурша неубранными листьями. Свернул на главную улицу и прошел вдоль маленьких магазинчиков, гордо стоящих в строчку. Опять завернул во дворы и пройдя вдоль дома увидел качели. И как-то сразу покачаться захотелось. Прямо как в детстве!       Подавшись порыву, я со всей дури стартанул к качелям, будто за мной кто гнался. Смахнул мелкую морось и плюхнулся на деревянное сидение задом. Оттолкнулся посильнее и стал смотреть на качающееся небо. Качели противно и звонко скрипели, а я сидел и думал обо всем понемногу. Не о чем конкретном, если честно.       За скрипом качель, своими мыслями и шуршанием ветра в листве, я не сразу заметил, как из-за поворота вышла шумная компания. По голосам, доносившимися до меня, можно было сделать вывод, что это парни. Они громко переговаривались, иногда начиная смеяться и похоже совсем не беспокоясь что находятся в спальном районе. Наблюдая за ними, я даже перестал качаться, чтобы не скрипеть и меня ненароком не заметили. Нет смысла говорить, что с такой компашкой поздним темным вечером встречаться не хотелось.       Сидя на качелях и прикрытый за полуголыми деревьями и кустами, проследил, как гоп-компания не замечая меня, прошла по двору и направилась к арке между домами. Громко разговаривая они почти прошли через весь двор, как из арки ведущей на главную улицу выскочил какой-то белый силуэт. Компания преградила белому пятну дорогу и несколько минут о чем-то с ним говорила, иногда взрываясь смехом. В конце концов от парней откалывается один и подходит почти вплотную к белому пятнышку и буквально секундой позже раздается громкий шлепок. Во дворе повисла гробовая тишина, которая резко прервалась криком, матом и шипением в сторону неизвестной светлой фигуры.       Вскочив на ноги я с интересом вышел с детской площадки, не спеша подходить близко, а лишь на столько чтобы понять нужна ли моя помощь. Но ноги все ускорялись неся меня вперед, а сердце звонко ухало в груди. Я уже знал — помощь нужна! Компашка, все так же липла к белому пятнышку, в котором я углядел издалека миниатюрную блондинку, в беленьком пальтишке. В голове что-то щелкнуло и я сжал от злости кулаки. Говнюки, что, не могли найти кого своей категории?!       Преисполнившись щенячьей храбростью, я уже летел в толпу гопарей, которым жутко не повезло встретиться со мной! Я — ужас летящий на крыльях ночи! Человек, не плакавший над Хатико! Тот кто посмотрел все серии Сейлор Мун, выходившие еще 1992 года! Тикайте из городу! Как огрею каждого лунным жезлом, чтобы слабых не обижали. Во имя добра, света и справедливости!       Именно так я думал, с ноги прописывая кому-то в бок. Но с чего я решил, что гоп-компашка не будет защищаться против моего лунного возмездия? Интересно, у меня слабоумие или отвага в жопе заиграло? Хотя, в любом случае не важно! В ход уже пошли кулаки, мелькали чьи-то зубы и костяшки перед лицом.       Кто-то решил попонтоваться и вертушкой заехал мне в плече и шею. Выебоны не оценили, этому кому-то прилетело от меня в живот. Попытка меня схватить и повалить на землю проваливается с треском носа, когда я бью коленом в лицо. Несколько беспорядочных махов руками в разные стороны и вот рядом никого из нападавших не остается. Довольный я уже думал, что все закончилось и хотел обернуться к девушке, но откуда-то выскочил черный силуэт прямо перед моим носом. Черные горящие глаза блеснули в темноте, и чужой кулак заехал мне в скулу. В глазах сразу же померкли горящие окна панелек. Сильно тряхнув головой стараясь вернуть зрение, я выпрямился, но получил еще один удар в живот. От спертого, дыхания меня согнуло пополам. Сначала я было попятился, но вовремя вспомнив, что за моей спиной девушка выпрямился и снова получил кулаком по хлеборезке.       Поняв что мне даже встать нормально не дают я вскинул руку в останавливающем жесте и сдавленно крикнул: «Да, блять, подожди». На удивление вышло даже громче чем я думал и по двору даже пошло эхо. Но, кажется, это сработало! Меня больше не били и даже дали время перевести дух.       Когда перед глазам перестали плясать искры и все прояснилось я оглянулся: несколько парней лежали на асфальте, в форме звезды, еще парочку еле стояли на ногах. А один вообще сидел на бордюре, запрокинув голову назад, и любовался звездами, зажимая разбитый нос рукой и стараясь остановить кровь. Блондиночка, за которую я вступился, тоже была на месте. Пряталась за моим плечом и впивалась острыми пальчиками в куртку. Ну, вылитая кошка! Теперь только водой отливать.       Воздух колыхнулся от движения и я сразу же вспомнил о нападавшем. Человек стоял в тени, куда не падал ни свет окон, ни фонарей, так что разобрать черты лица было невозможно. Но вот похоже это была только моя проблема.       Черный силуэт выглядел вполне уверенно и расслабленно. Неизвестный оглядел меня с ног до головы и блеснул в темноте белозубой улыбкой, от которой меня передернуло, и неприятно заныло место удара на животе. Смотря мне в глаза парень занял боксерскую стойку, при чем по всей видимости абсолютно серьезно. Знаете, так бывает, человек не разбирающийся в боевых искусствах, может с точностью сказать является ли его противник профессиональным спортсменом, по запаху надвигающихся пиздюлей. В голове бегущей строкой пронеслась мысль, что отсюда я целым вряд ли уйду. Попробую ответить — расшибусь, не отвечу — так эта горилла мне голову свернет.       Неожиданное озарение, посетило меня уже буквально тогда, когда боксер начал двигаться. Вариантов не было и я решил действовать, чего бы мне это не стоило.       Стараясь более расслабленно и безобидно подойти к черному силуэту в плотную, чудом уворачиваюсь от удара в лицо. И то только потому, что парень тормозит, не понимая, почему я не атакую или хотя бы не обороняюсь. В секунду перехватываю руку со сбитыми костяшками, стараясь не попасть под удар, и делаю еще один шаг на встречу, теперь стоя вплотную. Смотрю в черные блестящие глаза в упор, а они просто мечут искрами и полыхают огнем, который явно меня спалить хочет. Усугубляет положение то, что я смотрю пристально, не отрываясь. Не потому что бессмертный, а просто потому что страшно до уссачки. И как сделать то что я задумал? Меня же в ближайшей клумбе за такое похоронят. Если догонят конечно…       Времени мешкать больше не было! Боксер начал стараться отойти от меня на расстояние, чтобы удобнее было махать руками. И это был мой шанс! Схватив неизвестного парня за грудки и дернув со всех сил на себя я привстал на носочки и прижался своими губами к его.       Знаете, как лопаются лампочки? Так вот, с таким же звуком лопаются звезды. Какой-то придурок присвистнул нам, а сзади раздался легкий шокированный вздох блондинки. Но это все было просто несравнимо с выражением черных глаз: они уже не метали искры, в них не бесновалось пламя, глубоко внутри черных зрачков застыло искрение удивление и глубочайший шок. Силуэт приобнял меня за талию, по привычке наверное, и застыл. Кажется в этот момент мы оба перестали дышать и тупо пялились друг на друга.       Лучше момента и не представится! Со всей силы оттолкнув от себя ошарашенного парня, я крутанулся и схватив блондиночку за руку, рванул так как что пятки сверкали. Девушка между прочим нисколько не помогала в побеге, а наоборот тормозила нас, так что пришлось ее буквально волочь за собой. Ну, оно и понятно, видимо девочка вообще ходить разучилась от увиденного. Я если честно тоже, но прекрасное осознание что если сейчас не свалить, то с ногами можно будет вообще попрощаться, заставляло шевелить буками.       Так мы добежали до двора Вовки. Удивительно, но погоди за нами не было, хотя я ожидал, что моя «жертва» первым поцелуем задержит ту гориллу не больше минуты. Воровато оглядевшись по сторонам и точно убедившись, что за нами нет хвоста, я втащил девушку в темный подъезд. Но что-то блондинка долго в себя не приходила, доверчиво шла за мной, вопросов не задавала, и даже когда двери нам открыл Вован, промолчала, чего не сделал Вовон.       — А? Всмысле? Чего блять?! — Интеллектуально изрек Вован, смотря то сначала на меня, то на незваную гостю. Фыркнув на его высказывание, я покосился на девушку, все еще с лицом умственно отсталого человека, получившего по голове мешком с картошкой. Да и Вова не лучше! Песни пишет, книжки какие-то умные читает и это все что он смог из себя выдавить? Рифмоплет херов. Я сегодня чуть с жизнью не расстался! А он? Даже войти не дает!       — Впустишь? — недовольно буркнул я и сразу же почувствовал на губах привкус крови. Вова словно опомнившись, пропустил нас в квартиру, куда и я и блондинка с радостью завалились. Сняв кроссовки один о другой, я повесил свою куртку на крючок, а пальто девушки на плечики. Кивнув ей в сторону кухни и поймав на себе удивленный взгляд Вовы, я только отмахнулся, мол потом расскажу. И пошел в ванную, уже предчувствуя неприятный сюрприз в зеркале.       И точно, теперь-то я понимаю, от чего Вован так прифигел. На моем лице были брызги уже подсохших капель крови, глаза шальные и придурковатые, нижняя губа лопнула и из ранки сочилась кровь. Я содрал толстовку и увидел ушиб на животе, прямо под солнечным сплетением, тяжело вздохнул. Пока не болело, но только пока. Однако, та горилла била метко. Видать, хотел, чтобы я до последнего стоял на ногах, игрался, значит. Хорошо, что мы оттуда свалили. Кстати, насчет «мы». Девчуля-то цела?       Хитрюще улыбнувшись себе в зеркало, так что подсохшая сукровица на губе снова начала сочиться, я уже обдумывал, как эта принцесса благодарит меня за спасение от хулиганов, потом мы с ней резко заводим детей, становимся богатыми и живем долго и счастливо!       Выскользнув из ванны, предварительно умывшись, я застыл в проходе, увидев такую умильную картину: блондинка в светло-молочных брюках и серой водолазке сидит на кухонном диванчике и спокойно пьет чай и ест конфеты. Напротив сидит Вован в черной футболке Адидас, спортивках той же марки. Всклокоченный, как будто его корова языком лизнула, не моргая смотрит на ничего не замечающую мадмуазель. Не понял? А где слезливые признания в любви?       — Эй, ребзя, что тут происходит? — задорно спросил я проходя и сажась в главе стола на табуретку. Вован медленно перевел на меня взгляд и я увидел как один глаз друга дергался, а губы были растянуты в неестественно широкой, для него улыбке: — Денис, объясниться не хочешь?       Я тяжело выдохнул и посмотрел на девушку, которая не проявляя никакого интереса к нам громко хлюпнула чаем. Похоже на ее помощь, в разъяснении ситуации, рассчитывать не приходилось:       — Ну, я пришел со школы и завалился спать, когда проснулся, понял что уже пришла мама и сейчас начнется шоу для взрослых…       — Знаешь, мне не интересно как ты убегаешь из дома каждый раз, когда твои родители в ролевые игры играют. Мне интересно что ЭТО! — он ткнул пальцем в блондинку, на что она на него выразительно посмотрела, но ничего не сказала и продолжила шуршать фантиками: — Где ты ее нашел? И почему ты притащил ее ко мне? Что вообще происходит?!       То ли истерично, то ли уставше прошипел Вован потирая пальцами глаза и морщась. Вот стоит его выбесить или попросить помочь, так сразу загонятся начинает. А что такого? Ну, привел я красивую леди. Может, одобрение его хочу услышать. И все же нужно рассказать что было, а иначе у этого полуфабриката из 2007 мозг оплавится. А кто математику мне решать будет?       — Да не мельтеши ты! — толкнув в плечо друга и весело улыбаясь сказал я и поймав недоверчивый взгляд продолжил: — Я к этому и веду! Когда шел к тебе, увидел, что на эту даму напали какие-то отморозки, я не мог пройти мимо. И как самый благороднейший и сильнейший вступился! Но их было больше, поэтому я, как великий полководец, принял решение крутить педали, пока пизды не дали. Ну и ее прихватил, куда деваться? Правда?       Я посмотрел на блондинку, что элегантно заправила прядь волос за ушко, та кивнула не отрываясь от уже заканчивающихся конфет. Странная одна однако, вот все смотрю на нее, а понять, что странно, не могу.       — Ясно. Ты получил по ебалу в темной подворотне, а ее притащил чисто за компанию. Ты дурак? Хотя что я спрашиваю, — Вова тяжело вздохнул и покачал головой. Посмотрев на девушку что прикончила все конфетки в пиале и теперь улыбаясь складывала цветные самолетики, хозяин квартиры все же решил поинтересоваться: — Как звать-то тебя?       Девушка лукаво улыбнулась, отпила чай и отставив кружку, посмотрела каждому в глаза: — Геннадий, — произнесли тонкие, но изящные губы барышни. Которые ну никак не вязались с грубым мужским хриплым басом.       Думаю, от услышанного нами, свет моргнул. На улице завизжала сигнализация, у меня задергался глаз, а у Вована отпала челюсть. Блондинка, в смысле уже Геннадий, помолчал несколько минут, давая нам справиться с шоком, и продолжил говорить:       — Извините, у меня голос поздно ломается, — и правда когда он говорил, голос безобразно взвизгнул резанув по ушам и превратился в шепот. Гена посмотрел на чашку чая, недовольно хмурясь и допил остатки залпом. Немного придя в себя, Вова закрыл рот и выдавил скудное «Понятно» и затих стараясь переварить произошедшее.       Интересно получается. Я что, жизнью рисковал не за прекрасную принцессу, а за принца? Вот те на. Мечты о детях похоже придется отложить. Глянув еще раз на Геннадия, спокойно сворачивая очередной кораблик из фантика «Мишки в лесу», я пересел на угловой диванчик поближе к нему и пододвинул свою, ни разу не взятую кружку чая.       — У меня пару вопросов к тебе, — начал было я, но Гена громко хлюпнул чаем. Опомнившись, парень извиняющее улыбнулся и кивнул.       — Что ты так поздно делал на улице?       — Шел из церкви, я в хоре занимаюсь.       — Но у тебя же голос ломается, — непонимающе переспросил я, не улавливая взаимосвязи.       — И что? Я не пою, а на органе играю, — прохрипел парень, загоняя еще один гвоздь «удивительных фактов о себе», в нашу с Вовой крышку гроба.       — Ну да так то, — пролепетал я почесывая затылок. Ну как я мог оказаться в такой абсурдной ситуации?       — А из-за чего на тебя напали? — спросил оттаявший Вова, пока я занимался самокопанием. Тонкие пальцы Гены сжались на кружке он нахмурил светлые брови, явно не особо горя желанием озвучивать причину:       — На меня не нападали, ко мне приставали, — тихонько пробубнил парень и вздрогнул от того, что Вова стукнул кружкой по столу, улыбаясь:       — Вот это поворот! Хотя, ничего необычного, — заявил друг, уже веселясь от всей этой ситуации: — Ты так на девушку похож.       — Отвали! — взвизгнул Гена чуть ли не подпрыгнув на месте, но уже смущенным шепотом и с красными щеками произнес: — И не сыпь соль на рану.       Видеть такую реакцию было крайне забавно. И я потирая ручки, как муха вляпавшаяся в мед, подлил масло в огонь: — Да, Вов, ты перегнул палку! Чего ты на Гену накинулся?       — Э-э-э! Молчи лучше! Герой любовничик.       — С чего это я «Любовничек»?! — возмутился я передразнивая друга.       — Пф, а с того что на кой черт ты к гопоте целоваться полез? Ой… — ляпнул совсем не впопад Гена и потупил взгляд, не желая встречаться им со мной. Зачем? Зачем ты это сказал? Вове только дай…       — И зачем ты полез целоваться? — нарушил затянувшуюся тишину спросил Вова гаденько улыбаясь и кажется зная как меня стебать до конца жизни.       — Не полез я никуда! Он врет! — сразу же пошел в отказ я, но было позжно.       — Гена, это правда?       — Чистая, как слеза младенца! — с ужасной пародией грузинского акцента ответила жертва несостоявшегося домогательства. Что за черная неблагодарность? Нужно было его там оставить!       — Так зачем ты полез целоваться? — все не унимался Вова. Я постарался испепелить его взглядом, но ничего не вышло и пришлось отвечать:       — Да потому что больше ничего в голову не пришло! Тот, кто на меня напал, был явно полнейший отморозок! Ему драка — это как физкультура! Вот я и решил, что нужно сбить его с толку… — чересчур эмоционально заговорил я всплескивая руками и отчаянно доказывая что это не специально! Всмысле специально, но нечаянно! Да блин!       В повисшей тишине, нарушаемой только моим пыхтением мы, молча, сидели и пили чай. Гена, сожрав все конфеты, с загадочной и не самой милой улыбкой делал целую флотилию и эскадрилью из фантиков. Вова всё разглядывал Гену, временами тер глаза и снова смотрел. А я просто сидел в прострации и душил в себе «Мстя», который все хотел выйти на свободу и придушить всех присутствующих. За этим занятием я не заметил начало разговора между Геной и Вовкой, кажется многое упустив:       — Все еще не верится, что в нашей церкви есть огран? — Вован подпер подбородок рукой и смотрел на своего собеседника, который крутил светлую прядь на пальце и задумчиво переставлял кораблики с места на место, словно вел бой. Хотя оно похоже так и было.       — Угу, есть. Там даже же даже мастерская по иконописи есть. Не знал?       — Не знал. Да я и в церкви никогда не был. Тебе, кстати, вообще как с такой шевелюрой? — улыбаясь, спросил друг, смотря на то, как Гена все крутит прядь волос в руках.       — Тебе матом ответить или прилично сказать? — с усмешкой в голосе спросил Гена посмотрев на Вову из подобья.       — Давай прилично, а то вдруг, если ты материться начнешь, мир треснет.       — Чего это он должен треснуть? — надулся Гена складывая руки на груди и вздергивая подбородок.       — А сам подумай. Ты же святоша местная, на тебя перегаром дышать нельзя! Растаешь!       — Ты придурок? Не святоша я. То, что я на органе в церкви играю, не значит что я религиозный фанитик! А волосы длинные, потому что мама просто девочку хотела. И пока младшая сестра не родилась, стричься запрещала, — Гена вздохнул и повесил голову недовольно бурча себе под нос: — И сейчас, блять, запрещает.       — Почему? — спросил Вова, чуть ли не ложась на стол, чтобы услышать что там бубнит Блондинка. Да, за ним теперь эта кликуха привязалась!       — По кочану! Цвет ей нравится, — огрызнулся парень снова поднимая голову, словно и не горевал сейчас.       — Бедный ты, бедный…       — А сам-0то? Давно в зеркало смотрел? На упыря похож! Мешки черные под глазами, губы синие…       — Ты мне сейчас комплемент сделал… Я гот вообще-то.       — Ну, я и говорю упырь, — фыркнул Гена и посмотрев на меня, все это время пялящегося на них, кивнул Вове, чтобы растормошил меня.       — Не дуйся… Денис, отвисни, — перед моим носом щелкнули пальцами.       — Чего такое? — недовольный, что меня вытащили из летаний в облаках, изрек я.       — Да чего-то ты притрухнутый маленько. Ген, а его по голове не били? — спросил Вова вставая из-за стола и зеля в кухонный шкафчик.       — Били… — заинтересованно ответил гена все посматривая на меня.       — А, ну тогда понятно, почему он виснет. Иди сюда, горемычный! Хоть подлечу тебя. Толстовку снимай, — по хозяйски распорядился Вова доставая крутую родительскую аптечку. Родители-анимешники хорошо, но родители-медики — немного лучше. Всегда к таблеткам ближе.       Потерпев, пока Вова все же намазюкает «Вишневским» все мои синяки и залепит их пластырем, я налил всем нам по кружке чая и продолжил слушать болтовню Вовки и Гены, иногда вставляя свои комментарии. Но сам все кусал губы и поглядывал в окно.       Помимо того что за сегодня меня избили и синяки болят, так еще похоже у этого «Черного плаща» герпес был! Да-да, потому что я больше не знаю как объяснить, что у меня губы огнем горят… ух…блять. Бесит.