Кузины принца
4 февраля 2019 г. в 11:56
Принц Джон прекрасно понимал, с какими трудностями ему придется столкнуться в жизни с самого раннего возраста. Он стал принцем Драконьего Камня вскоре после своего рождения потому, что он был наследником своего отца, короля Рейгара Таргариена. Если бы кто-нибудь спросил его об этом, Джон сказал бы, что он никогда не хотел быть принцем или королем. В этом не было ничего веселого, и эти титулы не принесли ему ничего, кроме жестокости Визериса.
У него не было матери, чтобы заботиться о нем, а отец обычно был занят королевскими делами или своей вечной меланхолией. У Джона не было друзей в Столице, кроме рыцарей Королевской гвардии и дяди Бенджена.
Когда его отец объявил, что он должен отправиться на север и жить со своим другим дядей, Эддардом Старком, и его семьей, Джон боялся, какими людьми могут быть Старки? Бенджен заверил его, что Недд и он очень похожи и что Винтерфелл всегда будет его домом. По словам мейстеров и его собственного отца, у Джона было по крайней мере четверо двоюродных братьев и сестер, ожидающих его на севере.
У него никогда раньше не было двоюродных братьев, и он задавался вопросом, будут ли они жестокими, как Визерис, или больше похожи на Дени, которая была доброй и любила играть с ним, когда её королева-мать не была рядом. Он молил богов о хороших кузенах, которые также были бы его друзьями. Он не молился новым богам, которым молился отец. Он молился тем, кому поклонялась его мать. Ее боги были с севера, так что он понял, что они могут быть более склонны слышать его молитвы.
Старые боги услышали меня, заключил он, как только встретил Старков. Робб был примерно его возраста, и у них было много общего. Они любили плавать у источников, кидаться снежками друг в друга, играть с тренировочными мечами, кататься на лошадях. Единственная проблема заключалась в том, что Робб предпочитал быть Флорианом или принцем-драконом, когда они играли. Джон был убежден, что принц Дареон, молодой дракон и Эйемон, были лучше, но никто не может быть совершенным.
Брану было чуть больше трех лет, но он смеялся всякий раз, когда Джон корчил ему рожицы, и ему нравились жуткие истории. Джон обычно был загипнотизирован тем, как Бран взбирался на высокие стулья и заборы. Ноги Брана пока слишком короткие, и они забавно мельтешили, когда мальчик покорял очередную «вершину».
Среди новых родственников были и девочки.
Санса была похожа на леди Старк, с ярко-рыжими волосами и голубыми глазами. Что-то в ней всегда вызывало у Джона дискомфорт. Она всегда улыбалась ему и говорила о любовных песнях, о которых он ничего не знал. У него было постоянное чувство, что она «чего-то» хочет от него, как и большинство девушек, которых он знал в Королевской Гавани. Джон понятия не имел, «что» они все от него хотят.
Наконец появилась Арья. Сначала она поставила его в неловкое положение, спросив, действительно ли он принц. Затем она спросила о необходимости обучения принцев вышиванию. Джон никогда раньше не держал иголку в руках и пришел к выводу, что «пока» его обязанности не включали в себя умение вышивать. Она сомневалась, что он настоящий принц, поэтому никогда не называла его «Его Высочеством», как все остальные. Ему такое обращение вроде как нравилось. Если бы он не был принцем… Ему не пришлось бы вести себя, «как полагается принцу», или обращать внимание на то, как правильно выстроить отношения с Арьей. Они могли бы просто говорить, как брат и сестра.
Арья любила говорить. Он полагал, что она могла бы болтать — вечно. Джон мало что мог с этим поделать. Он отвечал на любой вопрос, который она задавала ему. Особенно ей нравилось спрашивать о драконах. Она задавала много вопросов, и если бы его ответы не нравились ей, она бы назвала его глупым. Никто никогда не называл его глупым раньше. Однако, Джон понял, «что-то». Арья называла его: «Глупый». Это было как-то ласково, нежно и не обидно. Совсем не так, как если бы Визерис назвал его «глупый».
Он пришел к выводу, что Арья любит его. Она называла «глупыми» только тех, к кому была привязана и кого искренне любила.