Secret Love Song

      Ты ускоряешь шаг, лавируя между немногочисленными прохожими. Злость, недавно переполнявшая тебя, испаряется, оставляя за собой лишь усталость. В последнее время ваши с Диланом ссоры случаются всё чаще, и ты не единожды ловишь себя на мысли, что заводить отношения, будучи по уши влюблённой в другого, было отвратительной идеей. Ты, конечно, никого не обманывала, сразу во всём признавшись, и ничего не обещала, но эта ситуация тяготит тебя всё больше. Неприятный осадок брошенных сгоряча слов горчит на языке, и ты чертыхаешься себе под нос. Самое ужасное в ссорах — угрызения совести после. Но, честное слово, ты устала первой просить прощения и идти на уступки. Не в этот раз.       Глубоко вздохнув, взбираешься на бордюр и балансируешь на нём, пока какой-то сумасшедший не решает припарковаться, едва не наехав на тебя. Отскакиваешь в сторону, наблюдая, как машина останавливается, и открывается дверь со стороны водителя. — Что ж ты, тачку и права купил, а на пособие «Вождение для чайников» не хватило? — ничего личного, но этот парень сам виноват, что попал под горячую руку. Ты даже не успеваешь высказать саркастическое замечание по поводу «гнезда» у него на голове и ограниченного обзора, лишь слышишь сдавленный выдох и голос, который в одно мгновение превращает все твои внутренности в кровавое месиво: — Это ведь ты?       Простой, казалось бы, вопрос, вот только ответить на него тебе не по силам. И ты стоишь там без движения и горишь, словно тебя облили бензином и подожгли. Это горит внутри тебя шестнадцатилетняя «ты», с извращённым удовольствием воскрешая в памяти каждый момент, связанный со стоящим перед тобой парнем. Джек, впрочем, быстрее приходит в себя и делает шаг навстречу, чтобы обнять тебя, в то время, как ты невольно отступаешь назад. Опомнившись и столкнувшись с его удивлённым взглядом, сама бросаешься в крепкие объятия, и граница между прошлым и настоящим окончательно стирается. Проскальзывает мысль, что это очередной сон, один из тех, что не даёт тебе покоя по ночам и никогда не заканчивается хорошо, и ты сильнее прижимаешься к юноше, опасаясь, что он растворится, словно мираж, но этого не происходит. Джек лишь немного отстраняется, чтобы взглянуть на тебя, но не отпускает. Цепляешься за такие знакомые тёмные глаза, и сердце затягивает в водоворот усмирённых некогда чувств. — Я так скучал, ты не представляешь, — он снова притягивает тебя к себе, утыкаясь носом в волосы на макушке. — Семь лет прошло. — Да уж, ты подрос, — усмехаешься ты. Эйвери и правда на добрую голову выше тебя, хотя раньше вы были примерно одного роста. — У тебя есть сейчас время? — взволнованно интересуется парень. — Здесь неподалёку отличное кафе, я бы так хотел поболтать. Хотя бы немного.       Что-что, а воздействие его умоляющего взгляда на тебя с годами разлуки становится лишь сильнее. Ты пытаешься незаметно дышать глубже, чтобы не выдать свою внутреннюю бурю эмоций, и киваешь, пряча улыбку за закушенной губой.       Вы занимаете крайний столик у окна. Джек накрывает твою ладонь своей, и тебя словно забрасывает в центрифугу. Ты и забыла, как часто и непринуждённо вы касались друг друга, не придавая этому особого значения. — Расскажи как ты, — просит твой бывший лучший друг, и ты понимаешь, что за этим последует шаблонный диалог старых знакомых, совершенно неподходящий для людей, которые прежде знали друг о друге столько, что не нуждались в словах. От этого становится грустно, но ты напоминаешь себе, что, по сути, сама прекратила общение. — Нормально, — отвечаешь бесцветно. — Учусь на последнем курсе, подрабатываю...       Запинаешься, не решаясь говорить о своих неудачных отношениях, однако мельком бросаешь взгляд на безымянный палец левой руки парня. Отсутствие кольца почему-то согревает тебя изнутри. Все в вашей компании считали, что Джек первым вступит в брак. Неужели ещё не нашёл ту самую? — Эй, — Эйвери поглаживает тыльную сторону твоей ладони, — ты в порядке? — Прости, задумалась, — неловко оправдываешься ты. — Ты что-то сказал? — Да, спросил как дела на личном фронте, — встречаешься с его выжидающим взглядом и опускаешь глаза, пожимая плечами. — Встречаюсь кое с кем. — Он счастливчик, — хмыкает парень, и в тоне его голоса тебе слышится непонятная горечь. — А ты с ним счастлива?       Этот вопрос застаёт тебя врасплох, но, не желая юлить, отвечаешь честно: — В этих отношениях у меня есть стабильность, но не любовь. Я так и не определила, что важнее, а иметь и то, и то — непозволительная роскошь в наше время. — Он знает, что ты ничего к нему не чувствуешь? — Да, — резко становишься более серьёзной, — я бы не стала обманывать в таких вещах.       Юноша кивает, соглашаясь, и отвлекается, чтобы сделать заказ, а ты пользуешься моментом, открыто рассматривая его. За семь лет ты практически не изменилась, разве что слегка округлилась в нужных местах, в целом оставаясь всё той же курносой девочкой-подростком с растрёпанными волосами и вызывающе вздёрнутым подбородком. А Джек стал другим: широкие, крепкие плечи, ярко очерчённая нижняя челюсть, несправедливо длинные ресницы, которым ты всегда втайне завидовала, волосы... Господи, ты месяц дразнила его «денди», когда его волосы немного отросли, и он стал укладывать их наверх, а тут кудри. Переводишь взгляд на руки — их оплетают разные татуировки, что совсем не удивительно, зная Эйвери. — Ты так изменился, — констатируешь, когда он отпускает официанта, и уточняешь: — Во всяком случае, снаружи. — А ты — нет, — с ноткой грусти отвечает он, и внезапно спрашивает: — Ты всё ещё любишь его, верно? — Кого? — ты искренне недоумеваешь. — Того парня, в которого была влюблена в школе, — хмурясь, объясняет юноша, а ты поражённо приоткрываешь рот. — Из-за чувств к нему ты тогда отдалилась от меня.       Ты издаёшь смешок, который перерастает в громкий, на грани истерического, хохот, заглушаемый прижатой к губам ладонью. Если бы Джек только знал... Что ты добровольно сдалась, отступила, потому что побоялась не удержать свои чувства, а навязываться и не думала. Потому что не хотела мешать его отношениям с вашей общей одноклассницей, которую в глубине души считала жуткой ревнивой стервой. Потому что устала ждать, когда он увидит в тебе больше, чем просто друга.       Успокаиваясь, подавляешь рвущиеся наружу всхлипы, выдавая их за смешки. — Люблю до безумия, — признаёшь ты, ощущая стоящие в глазах слёзы, и понимаешь: это правда. Семь лет полного отчуждения, которое ты сама выбрала: ни одной встречи, ни звонка, ни сообщения, а чувства к Джеку так и не утихли ни на йоту. Прикрываешь глаза, не переставая думать: «Что, если бы всё сложилось иначе?».       Замечаешь, что выражение лица парня становится слишком жёстким, хотя, возможно, теперь для него это в порядке вещей. — Кто же этот козёл, который мучит тебя столько лет?! — зло бросает Эйвери, а ты лишь качаешь головой в знак того, что ничего не скажешь. Хотя ироничность ситуации просто зашкаливает.       Приносят ваш заказ, и ты переводишь тему, спрашивая о родных парня. Оказывается, Сид вышла замуж в прошлом году, и они с мужем ждут ребёнка; Ава заканчивает школу и посещает театральную студию. Впрочем, она всегда была творческой личностью. Айла активно занимается танцами, иногда в ущерб учёбе, из-за чего часто ругается с мамой.       Слушая это, ты осознаешь, что всё это время скучала не только по Джеку. Отказавшись от общения с ним, ты лишилась также общения с его семьёй, которую считала и своей. Неохотно рассказываешь о своих родителях — они со скандалом развелись пару лет назад, и ты порвала все связи с отцом, а мать занята, обустраивая личную жизнь.       Изначальная неловкость понемногу сходит на «нет», и в груди что-то предательски шевелится. Надежда, что всё можно исправить, вернуть. И ты обрубаешь её на корню. Проверяешь время на экране смартфона, сжимаешь в кулак руку под столом. Говоришь: — Мне пора.       Юноша понимающе кивает и оплачивает счёт, отказываясь от предложенных тобой денег. Вы прощаетесь у ступенек перед кофейней. И это слишком неправильно. Не так, как было бы семь лет назад, и не так, как могло бы быть, если бы обстоятельства сложились иначе. Вы не обмениваетесь номерами или любыми другими контактами. Кажется, вы оба понимаете: сейчас всё либо рухнет окончательно, либо время повернётся вспять. — Пока, Джек, — в последний раз касаешься его руки. — Пока, — грусть в его глазах почти осязаема, но ты всё равно уходишь, убеждая себя, что из этого не может выйти ничего хорошего. Но если именно так правильно, почему ты чувствуешь себя так, словно твою грудную клетку вскрыли топором, а её содержимое вырвали и растоптали? Почему вся твоя сущность так сопротивляется? — Джек! — неизвестно зачем, поворачиваешься и окликаешь парня. В ушах стучит так, что ты практически не слышишь шума улицы, но ты видишь. Видишь его глаза, такие глубокие и печальные, и с твоих губ срывается непрошенное: — Это был ты.       Сглотнув ком, грозящий вырваться рыданиями, более уверенно повторяешь: — Это всегда был только ты.       Из-за слёз перед глазами всё плывёт, и ты не видишь реакции Эйвери на твои слова. В планах просто очередное позорное бегство, но сильные руки и настойчивые губы берут тебя в плен, а сил на сопротивление нет, равно как и желания. Джек целует тебя исступлённо, обжигающе, не обращая внимания на прохожих. А ты, в полной мере, осознав происходящее, отвечаешь ему не менее отчаянно, со слезами на щеках, повиснув на парне и обхватив ногами его талию. В этот момент ты словно просыпаешься от мучительного сна, который длился семь долгих лет. Вспоминаешь, каково это: дышать, жить, любить. И в этом поцелуе столько всего противоречивого: боль, обида, сожаление, облегчение и счастье. Воздушное и безграничное.       Разорвав поцелуй, Джек проводит носом по твоей мокрой щеке и шепчет, едва разомкнув припухшие губы: — Мы такие идиоты, да? — Думаешь, оно того стоило? — шмыгая, спрашиваешь, намекая на потерянное вами и тобой в частности время. — Смотря, как ты относишься к тому, чтобы стать моей женой, — серьёзно отвечает парень, сверкая тёмными глазами из-за кудрявой чёлки. — Так сразу? — удивляешься ты. — Даже встречаться не предложишь? — Зачем? Я и так всё о тебе знаю, — самодовольно заявляет он. — А что, если твои базы данных устарели? — ёрзаешь, фактически, сидя на его бёдрах, за что получаешь предупреждающий взгляд. — Я смирился с твоей любовью к лакрице, всё остальное как-нибудь переживу. — У меня парень есть, — напоминаешь робко. — Это не страшно, скоро его не будет, — ободряюще говорит юноша. Ужаснувшись, округляешь глаза. Его забавляет твоя реакция: — За кого ты меня принимаешь? Я имел в виду, что мы ему всё объясним, и вы расстанетесь. — Мы? — Ты же не думаешь, что я отпущу тебя одну? — Нет, — качая головой, тянешься за новым поцелуем. — А ещё лучше не отпускай меня никогда. — И ни за что.