Чёрная кошка

       Легкий тёплый ветерок колыхал темно-каштановые густые волосы, а солнце приятно грело сидевшего на молодой зеленой траве богатыря. Он печально смотрел вдаль. Хрупкая душа мужчины трепыхалась в сомнениях, в страхе и отчаяние. Такое было впервые за всю его жизнь. Но если закрыть глаза на эти чувства, то появлялись другие: нежность и любовь. К Аленушке? Нет. К ней мужчина испытывает только отцовскую любовь, не больше. — Илюша? Ты чего здесь сидишь? — послышался сзади низкий и бархатный голос.        Перед богатырем встал мужчина. Он внимательно смотрел на него своими небесными глазами. Ветер трепетал светлые волосы и край серебристой кольчуги. Он и был тем человеком, из-за которого быстро билось горячее сердце, и трепетала душа. Илья поднял свои синие глаза и посмотрел на товарища, что собой загородил солнце. — Да как-то грустно на душе. — выдохнул он, опуская глаза. — Черная кошка дорогу перебежала? — усмехнулся Добрыня, присаживаясь рядом. — Ну что случилось?        Старший посмотрел на чистое небо над головой и подумал, что оно очень похоже на глаза, обладатель которых сидит рядом и смотрит на него то ли с тревогой, то ли с ожиданием. А может и с тем, и с тем. И так близко они сидели друг к другу, что ощущается богатырская сила. Илья может услышать, как гулко бьется его сердце, как шелестят трава и листья. Стоит ли говорить Никитичу о своих переживаниях, чувствах? Определенно нет. Он может счесть это отвратительным, непристойным и ужасным. К тому же у него есть жена. Не стоит давать себе надежду, хоть и маленькую. — А может действительно чёрная кошка пробежала, да я не заметил. — спустя пару минут пожал плечами Муромец. — Ты сам-то что здесь делаешь, Добрыня? — Тебя искал. Будто чувствовал, что тебя что-то тревожит. Давай, расскажи мне. Может я смогу помочь. — по-дружески сказал богатырь, положив свою широкую ладонь на могущественное плечо друга.        Илья уже хотел отказаться и сослаться на что-нибудь, но ладонь на плече будто вытягивала из него правду. Она была тёплая, широкая, грубая от меча и многочисленных боев. Мужчине было все сложнее сдерживаться, молчать и отнекиваться. Тот, о ком он думает сидит рядом, плечом к плечу. Протяни руку и коснись его. Коснись мягких волос цвета пшена, нежной щеки, почувствуй кончиками пальцев мягкую бородку. Хочется вдохнуть запах сильной и тёплой шеи… — Илюша, ты чего? — вырвал из мечтаний Добрыня, слегка отстранившись и то ли с испугом, то ли с удивлением смотря на боевого товарища.        Муромец удивленно хлопнул густыми чёрными ресницами и заметил, что его пальцы касаются тёплой щеки напротив. За своими мечтаниями он не заметил, как почти что воплотил их в жизнь. Однако отступать было поздно, да и глупо. Богатырь протянул вторую руку и положил на щеку, нежно поглаживая большими пальцами.        Сердца обоих ухнули и упали куда-то вниз, а потом быстро застучали. Кровь прилила к щекам, стало жарко. Добрыня втянул носом воздух и замер, догадываясь, что будет дальше. И эти мысли его не пугали. Грубые пальцы ласково трогали его лицо, волосы и бородку. Эти прикосновения не были отвратительными, а даже наоборот. Было приятно. — Добрынюшка, я грешен перед тобой. — тихо сказал Илья, опуская голову, но не убирая руки. — Я посмел влюбиться в тебя. Это то, что гложет меня на протяжении долгого времени. Прости меня. — Мы не выбираем в кого влюбляться, Илюша. Тебе не за что просить прощения и перед Богом ты чист. — также тихо ответил Никитич, мягко улыбаясь. Эти слова прозвучали с неожиданной легкостью и теплотой.        Он поднял голову старшему и приблизился, заглядывая в добрые глубинные глаза товарища. Их уста слились в сладостном поцелуе, будоража сердце и рассудок. Никто не думал, что целовать мужчину может быть так приятно.