***
Чонгук распахивает глаза и резко садится на кровати. Сердце бешено бьётся, капельки пота стекают по вискам, а в голове пульсирует такое сладкое, произнесенное глубоким низким голосом: «Ах, Чонгук-ки ~ Быстрее». Когда альфе стали сниться эротические сны в главной роли с Тэхеном — он точно сказать не мог. А факт оставался фактом: стояк после подобного снять в одиночку проблематично. Ещё и Чимин уехал на две недели к родным. Наверное, неправильно так пользоваться своим омегой, но Чонгук не хотел опускаться до измены. Хоть и не отрицал, что этот странный омега с вишневыми волосами затронул что-то внутри самого альфы. Тэхен податливо гнётся под сильными руками и закусывает свои сводящие с ума губы. Он хрипло стонет, запрокидывая голову назад, а вишневые пряди прилипли ко лбу, покрытому испариной. У Тэхена настолько чувствительные тело, что его коротит от каждого прикосновения. А Чонгук ломается от того, как правильно и возбуждающе звучит его собственное имя, срывающееся с этих сладких губ. Чонгук застонал, падая обратно на кровать, и закрыл лицо руками. Возбуждение узлом скрутилось внизу живота и с этим, определённо, надо было что-то делать. — Вот блядство, — в сердцах выдохнул Чонгук и запустил руку под одеяло, откидывая последнее в сторону. Альфа неторопливо сжал член у основания, закусывая губу, и хрипло выдохнул, поудобнее садясь на кровати. По телу пробежала мелкая дрожь от предвкушения разрядки. Чонгук начал неторопливо двигать рукой, чуть сжимая кулак, чтобы немного имитировать тугие стенки своего омеги. Тэхен смотрит из-под опущенных ресниц снизу вверх на Чонгука. Омега неторопливо устраивается между разведенных ног альфы и касается губами головки, дразня. Он неторопливо целует чувствительную плоть, едва проникая кончиком языка в уретру. Откуда он знает, что из-за этого Чонгука выгибает на кровати, а с губ альфы срывается тихий стон. Чон запрокидывает голову назад, давясь собственным рыком. Не то он должен представлять, когда дрочит. Совершенно не то. Альфа закрыл глаза, представляя на месте Тэхена Чимина. Как тот облизывает свои сладкие пухлые губы и неторопливо заглатывает член до середины, прикрывая глаза от удовольствия. Чимину это нравится, да и Чонгуку хорошо. Тэхен отстраняется, облизывая губы, на которых поблескивала смазка. — Малыш Тэхен хочет сделать своему папочке хорошо, — хрипло проговорил омега и, оперевшись на локтях, заглотил член до основания. Слёзы, скопившиеся в уголках глаз, начали скатывается по щекам. Тэхен застонал, пуская вибрацию по члену, от чего Чонгук готов был кончить уже сейчас. Омега неторопливо начал двигать головой. Он давится, но продолжает снова и снова, заглатывать член Чонгука до основания. Альфа прогибается в спине и хрипло стонет, сжимая ладонями сперва простынь, а после зарываясь ими в вишневые волосы, которые оказались мягче шелка. — Тэ… хен, — Чонгук зажмуривается до цветных точек перед глазами и, не сдержавшись, кончает себе в руку. Дыхание сбивается, а тело пробивает дрожь. Это безумно неправильно — дрочить в постели, представляя не своего омегу, а его лучшего друга. Нормально ли это, что Чонгук кончил от воображаемого минета Тэхена? Альфа бы соврал, что ничего не чувствует к Киму, что-то внутри него тянется к этому странному омеге, желает подчинить себе и больше не отпускать. Но эти желания до смешного глупые, ведь в реальности у Чонгука есть нежный Чимин, которого альфа любит. А любит ли? Чонгук качает головой и неторопливо поднимается с кровати, потягиваясь всем телом и взлохмачивая волосы на голове. Потом, все потом. Сперва, надо сходить в душ. Все равно, подобные размышления ни к чему не приведут.***
Тэхен неторопливо шёл по лестнице, напевая что-то себе под нос. В руках у него были две большие сладкие ваты, которые он купил, проходя через один из парков. Сейчас Киму просто необходим был Чимин и его мудрые советы, а может, просто для того, чтобы выговориться. Ибо сейчас вся тэхеновская жизнь пошла под откос. Сперва Чонгук, потом Хосок, потом снова Чонгук и Чонгукчонгукчонгук. Почему Тэхен позволил себе, вернее, позволил запаху этого альфы взять над собой верх. Чёртова омежья сущность и чёртова любовь омеги к винам. Тэхен нажимает на звонок и терпеливо ждёт, постукивая ногой по полу и откусывая от одной из сладких ват кусочек. Сладость успокоила в тот момент, когда перед носом омеги открылась дверь. Слишком погрузившись в свои размышления, омега нагло вошёл внутрь, протягивая тому, кто открыл дверь, сладкую вату. — Чиминни, моя жизнь сплошной пиздец! — в сердцах выдохнул Тэхен, а потом замер, чувствуя слишком насыщенный запах ежевики и табака, с лёгкими нотками корицы. Запах Moet & Chandon Nectar Imperial, а именно запах Чонгука. Омега повернулся слишком резко, а на него смотрел не менее удивлённый Чонгук с сахарной ватой в руках и одном, черт возьми, полотенцем, держащимся на честном слове. Тэхен потерял дар речи, а во рту пересохло, слишком идеальным был Чонгук. К нему хотелось прижаться, языком провести по каждому кубику пресса и ниже… Тэхен резко отвернулся, краснея, как спелый помидор. В квартире не пахло персиками. Совершенно. — Тэхен? Чимин не сказал тебе, что уехал на две недели к родителям? — альфа готов был ударить себя по лбу. Конечно не сказал, ведь Тэхен сейчас стоит перед ним. Да и вряд-ли эта сладость предназначалась именно ему. — Нет, прости, что потревожил. Я… — Ну, у меня сегодня выходной, так что проходи на кухню. Я оденусь, а потом выслушаю «пиздец» твоей жизни. Должен же я хоть какую-то пользу приносить, — хрипло рассмеялся Чонгук, смотря на удивленно-настороженного Тэхена, который развернулся и смотрел на альфу из-за раздвинутых пальцев. — Я же тебе не нравлюсь. Почему ты? — прищурился омега и сглотнул. — В жизни не все так просто. Возможно, Чимин попросил с тобой подружиться, — наглая ложь. — А может, я и сам хочу, — уже ближе к правде. Тэхен только растерянно похлопал глазами и кивнул сам себе, нежели Чонгуку. На негнущихся ногах омега поплелся на кухню и на автомате открыл один из шкафчиков, доставая оттуда бутылку Каберне-совиньон, подаренную Паку на один из праздников. Сухое красное вино, француз, а отличительная черта — ваниль. Прекрасное вино, особенно подходящее для разговоров по душам. Наверное. Положив на тарелку сладкую вату, Тэхен достал два бокала — на самом деле не думая, что пить в компании с этим альфой хороший вариант. Но, поговорить хотелось. Вернее это была самая настоящая необходимая необходимость. Омега поставил бокалы на стол как раз в тот момент, когда в дверях появился виновник тэхеновских переживаний. На Чонгуке была, очевидно, домашняя футболка и широкие спортивные штаны. И черт бы его побрал, в этом наряде альфа тоже выглядел чертовски горячо. — Я хотел предложить тебе чай или кофе, но, видимо, ты сам справишься с ролью хозяюшки лучше меня, — тихо рассмеялся альфа и, взъерошив волосы, все еще влажные после душа и начавшие очаровательно завиваться, сел на один из стульев. Без особых усилий Чон открыл бутылку и разлил рубиновую жидкость по бокалам. Он выглядел спокойным, в отличие от Тэхена, то и дело грызущего свои губы и ерзающего на стуле. Но это волнение почти сразу отошло на второй план, стоило только сделать первый глоток. А затем еще и еще один, пока омега, под удивленный взгляд альфы, не поставил на стол пустой бокал. Чонгук без лишних слов снова наполнил бокал омеги. — С самого утра я заканчивал картину. Мой одногруппник — довольно вежливый альфа с апельсиновым запахом. Я когда-то был влюблен в него и думал, что мы истинные, ибо люблю апельсины. Ну, пока не выяснилось, что у меня на них аллергия. Представляешь, насколько было бы поэтично: «у него была аллергия на апельсины, но он мог вдыхать их запах полной грудью. Это был запах его любви!» — Тэхен сделал глоток и чуть не подавился алкоголем, потому что смеялся Чонгук слишком красиво. — Но суть вообще не в этом. Я рисовал для него закат на море, часть даже со мной, — омега тыкнул пальцем в свою щеку и выдохнул, смотря на то, как Чонгук делает глоток из своего бокала. — Картина получилась такой замечательной! Мы должны были встретиться в парке, где я должен буду ее отдать. Поскольку до парка пешком далеко идти, пришлось поехать на метро, где я бережно прижимал к себе картину. И вот, я уже жду его в парке с картиной. Хосок приходит только через семь минут, по истечению которых я успел подумать о том, зачем вообще туда пришел, и поразмышлять над участью белочек. Но мое ожидание вознаградилось сполна, и Хосок пришел с огромным, — Тэхен растягивает рот буквой «о» и жестикулирует руками, параллельно заливая в себя еще глоток вина, — мороженым! Я без лишних слов его простил за опоздание и отдал картину. А когда собирался уходить, знаешь, что он сделал?! — негодование омеги отразилось на том, как яростно он начал жевать неожиданно оказавшуюся в руках сладкую вату. — Он сказал, что я ему нравлюсь и предложил стать его омегой! Чонгук медленно похлопал глазами и прислушался к своим внутренним ощущениям. Было неприятно, и зверь внутри начал вырываться, словно желая забрать свое себе и подчинить его. Или разукрасить хрупкое тело омеги собственническими метками. А с другой стороны можно было подумать логически и прийти к выводу, что раз омега с таким негодованием рассказывает обо всей этой ситуации, значит, ему кто-то нравится. Вариант того, что у Тэхена есть альфа, не рассматривается, так как на омеге отпечатался бы запах сильного пола. Но его не было. — Как он мог подкупить меня, сказав, что ему нравится мое творчество, а интересен ему был я! — продолжал сокрушаться омега, едва сдерживаясь от всхлипов. — Мне кажется, что меня никогда не оценят достойно ни как омегу, ни как художника. Разве может омега ходить в таких носках, — Тэхен поднял ноги, махая ногами в разных носках, — да еще и с краской на лице! И я сейчас имею в виду нормальные отношения. — Разве не отношения предлагал тебе Хосок? — альфа приподнял бровь и ненавязчиво подлил в бокал Тэхена еще вина, замечая, что омега уже неторопливо начинает пьянеть. Задачей споить Тэхена Чонгук не занимался, просто этот омега, кажется, любил алкоголь. — Если бы. Он на меня поспорил со своим другом. Они устраивали какой-то спор, а победитель должен был получить меня. Но я не дамся. Я не приз, который можно вот так вот взять и получить! — омега воодушевленно сжал кулаки, а потом как-то совершенно грустно провел пальцем по краю бокала, смотря на Чона снизу вверх. — Конечно нет, Тэхен. Ты удивительный человек, художник, омега и алкоголик. Так что ты должен сам выбирать своего избранника. Ты должен сам себя вручить! — Чонгук, на деле сам не понял, что сказал, ибо алкоголь медленно, но верно начинал действовать. — Я к тому, что ты не вещь и должен сам выбирать, кому достаться. Тэхен закивал, поднимая палец вверх и изрекая что-то на подобии: «Правильная мысль! За это надо выпить!» И медленно ушла бутылка вина, затем еще одна, а под конец было решено смешать это все с бутылкой виски. Которая, увы, тоже подошла к концу. Чонгук с Тэхеном переместились на диван: омега закинул ноги на спинку дивана и лежал вниз головой, а альфа сидел на полу, облокачиваясь о диван. Каким-то чудесным и не очень образом Тэхен сейчас был в чонгуковских шортах, потому что «у Чимина нет вкуса, и я это не надену». Очередная ложь, конечно же, ведь у Чимина потрясающий вкус (не берем в расчет ту гавайскую рубашку). Оба это понимали, но Чонгук все же отдал свои любимые шорты, а затем омега выпросил еще и толстовку. — А знаешь что? — Чонгук поворачивает голову, смотря в глаза Тэхена, лежащего сейчас слишком близко. — Мм? — Пошли, разберемся с Хосоком? Он не должен уйти безнаказанным за свой поступок, — Чонгук кряхтит, но поднимается со своего места под широко распахнутые глаза омеги. Тэхен ожидал многого, но не такого точно. Они с Чонгуком идут искать Хосока почти в три гребанных утра, для того, чтобы тот извинился перед омегой за свои слова. Признаться честно, Тэхен не особо хотел найти этого альфу. Скорее хотел провести как можно больше времени с Чонгуком. А судя по тому, как медленно и близко шел к омеге альфа, тот хотел приблизительно того же. А может Тэхен слишком склонен к преувеличению и ему кажется, что слишком обжигающе ощущается близость чонгуковской руки к своей. Чон смотрел прямо перед собой, не желая замечать волнения пьяного Тэхена, его покрасневшие щечки и блестящие глаза. В свете редких фонарей он был особенно красив, и совсем не замечать омегу было сложно. Так что периодически альфа просто залипал, а когда Тэхен поднимал глаза — сразу отворачивался, и с определенным усердием смотрел куда-то в сторону. — Между нами что-то происходит, — тихо выдыхает Чонгук, аккуратно касаясь руки омеги и сжимая ее в своей. Ненавязчиво альфа развернул к себе Тэхена и выдохнул. Ким смотрел куда угодно, но не на альфу. — А между нами что-то происходит? — омега поднимает свои огромные космические глаза и смотрит так невинно, что Чонгук невольно тушуется. — Я подумал… — Тэхен прикладывает палец к губам альфы и отрицательно качает головой. — Не продолжай. Ты альфа моего лучшего друга, а я люблю Чимина и не хочу делать ему больно. В данной ситуации мои чувства совершенно не играют роли. А если я узнаю, что в ваших отношениях с Чимином что-то изменится, ты меня больше никогда не увидишь, — с вселенской грустью в глазах говорит Тэхен и тихо усмехается. А в следующее мгновенье тело словно током прошибает, а ноги предательски подкашиваются — Чонгук касается омежьих губ неторопливо и нежно. Но так может только показаться, ведь от этой секундной нежности не остается ничего: Чонгук кусает Тэхена за нижнюю губу, оттягивает на себя, врывается в горячий рот языком, забирая последний кислород. Тэхен правда пытался оттолкнуть, но руки, как и колени предательски подкосились, а из груди вырвался только тихий скулеж, который распалил Чонгука еще сильнее. И в следующее мгновение омега уже прижат к фонарному столбу, он изгибается под ласками таких сильных и таких желанных рук. Виной тому алкоголь или такие неправильные чувства внутри Тэхена — непонятно. Но ему так нравится ощущать горячее тело Чонгука, нравится то, как он целует, кусает и зализывает укусы, нравятся грубо оставленные засосы на шее и ключицах. Возможно, он бы до конца покорился силе чужих рук и желания, лишаясь чести прямо в этих кустах, но тихое и какое-то слишком осуждающее мяуканье их остановило. Омегу словно ведром холодной воды окатили. Тэхен с силой оттолкнул от себя альфу и закутался в чужую толстовку. Чонгук смотрел на Кима слишком расфокусированным взглядом, а потом закусил губу, делая глубокий вдох. Все же, Чимин не врал, когда говорил о том, что Чонгук очень порядочный. А еще у него железная выдержка. Тэхену бы поучиться у него, но не сейчас. Омега подходит к насторожившейся кошке и присаживается рядом с ней на колени, аккуратно протягивая вперед руку и замирая. Кошка принюхалась, а потом подняла свои пронзительные глаза на омегу. Тэхен не отвернулся и смотрел в ответ. Кошке, словно понравилась такая наглость, и она легонько прикусила один из пальцев, протянутых к ней. Тэхен только рассмеялся и, пока животное не передумало, подхватил его на руки. — Чонгук, познакомься с Китти. Эта кошка помогла мне не сделать того, о чем бы я пожалел, — Тэхен аккуратно начинает поглаживать кошку по голове. Альфа дергается, но предостерегающий взгляд омеги и кошки, заставляют его замереть на месте. — Я провожу, — Чонгук хмурится, а Тэхен просто качает головой. — Нет нужды, мы сами. Да, моя хорошая? Тэхен разворачивается на сто восемьдесят градусов и идет по направлению к своему дому, прижимая кошку к себе. Что последней, к слову, не очень нравится. Хорошо, что Тэхен живет недалеко от этого района, а то идти в темноте одному (сейчас кошка не в счет) не очень хочется. Омега буквально кожей чувствует прожигающий взгляд Чонгука на своей спине, пока не скрывается за очередным поворотом, врезаясь в кого-то носом. — Ой, извините, — Тэхен вздрагивает, инстинктивно прижимая к себе кошку и смотря на незнакомца. Тот кажется смутно знакомым, а еще от него успокаивающе пахнет кофе. — У меня дежавю, — незнакомец выдыхает, а потом видит вопросительный взгляд Тэхена. — Ты уже врезался меня. Тогда на тебе была кофта от пижамы и комбинезон. Прости, если я кажусь тебе сталкером, у меня просто фотографическая память. — Простите, я такой неловкий, — омега виновато улыбнулся. — Мин Юнги, — альфа протянул руку и Тэхен с улыбкой пожал ее, придерживая Китти. — Ким Тэхен, приятно познакомиться. — И мне.