Таррент и Алиса (Любовь неподвластна времени)

-Разрешаю прокурору представить своё дело! — проговорил суд. Адней Закир встал со своего места и начал говорить: -Ваша честь, один человек провёл 22 года в тюрьме Пакинома в заключении и этот человек интамиец. — он подошёл к трибуне, где должны выступать свидетели, — У вас, у меня и у сидящих здесь людей могут появиться слёзы на глазах, когда мы услышам об этом и мы захотим, чтобы любой ценой этот человек вернулся к себе домой, в свою страну, потому-что мы все люди и нас учили быть гуманными, но, Ваша честь, то, что может не разглядеть человек, не укроется от глаз закона! — теперь он прошел вдоль стола, где сидели его коллеги и Самия, Саймон и заключённый 786, — Согласно закону — безопасность государства важнее, чем жизнь одного человека и для шпиона, который работал против нашей страны, может оказаться не достаточным наказание не только 22 года заключение, но и даже смертный приговор! Мужчина резко повернулся к Тарренту и последние слова едва ли не прокричал ему в лицо, положив руки на стол перед ним. Таррент поднял на него глаза, мистер Адней Закир смотрел высокомерно и грозно, но бедного замученного Таррента это не испугало… он даже слегла улыбнулся и тихо хихикнул, и кивнул. Казалось, что ему наплевать на свою судьбу… -Это дело прозрачно, как вода, Ваша честь! — продолжал Адней Закир, глядя на заключённого, а потом повернулся к суду, — Здесь не может быть никаких сомнений! Обвиняемая сторона с помощью 3 свидетелей за 30 минут докажет, что преступник Джон Олдер не достоит того, чтобы вернуться домой, в свою страну, до конца жизни! У меня всё, Ваша честь! -Разрешаю защите представить свои доводы! — сказал судью. Самия встала, в это время Адней Закир вернулся на место и перед тем, как сесть тихо пожелал девушке удачи. На Самию смотрели все: судья, секретари, зрители… Повисла тишина, она могла слышать собственное сердце… На мгновение уверенность и стойкость покинули её, она опустила глаза, а потом повернулась к Тарренту. Тот сжал в кулак 4 пальца, а большой поднял вверх, и подмигнул, тем самым говоря Самии, что она сможет, она справиться и, конечно же, он улыбнулся ей. Самии на секунду показалось, что это её отец, что он сидит здесь и ждёт, что она докажет то, во что верит, а она верит, что заключённый 786 невиновен. Самия коротко улыбнулся Тарренту в ответ, уверенность и стойкость снова были с ней, она повернулась к суду и заговорила: -Ваша честь, прокурор Адэр Закир с лёгкостью… -Адней Закир! — с раздражением исправил мужчина. Самия, не обращая внимания на него, продолжала: -… заявил, что это дело прозрачно, как вода, но Адэр Закир забывает… Мужчина не вытерпит, вскочил с места и воскликнул: -Самия Сидикки, меня зовут Адней Закир! Она повернулась и так же резко ответила: -Я всего пару раз назвала вас чужим именем и вы так разозлились! А теперь представьте, что бы вы почувствовали, если бы вас называли чужим именем каждый день 22 года! Невероятно, но по глазам мистера Закира было видно, что он немного удивился. -Ваша честь, это дело открыто даже не для того, чтобы одного интамийца отправили домой, в этого страну! Это дело открыто для того, чтобы этому человеку вернули ему его имя и репутацию! — говорю это, Самия встала за спиной Таррента, — Этот человек просит вернуть ему его имя! Ваша честь, он говорит вам «Я Таррент Хайтопп, бывший командир эскадрильи интамийский воздушных сил. Таррент Хайтопп. Верните уважением к моему имени и больше мне ничего не нужно!» — она вернулась к своему стулу, — Ваша честь, возможно не за 30 минут, подобно прокурору, но я обязательно докажу, что этот человек не Джон Олдер, а Таррент Хайтопп! И тогда только вам решать отправить его в Интамию или оставить в Пакиноме! У меня всё, Ваша честь! Самия присела на место. -Прокурор может пригласить своих свидетелей! — постановил суд. Мистер Закир опять встал. -Ваша честь, я хочу пригласить своего первого свидетеля, офицера полиции Дэвида Стюарта, который 22 года назад задержал Джона Олдера! -Разрешаю пригласить Дэвида Стюарта! — ответил суд. Пока всё это происходило, Таррент незаметно для всех вытащил из папки документов, которые лежали перед ним, пустой лист бумаги и ловко сложил из него бумажный самолёт. Он поднял поделку на уровень глаз… подул ветер… Таррент разжал пальцы и самолёт поплыл по воздуху… Конечно же, на самом деле этот самолёт никуда не полетел, а остался в руках Таррент. Всё это ему только казалось, а точнее он погрузился в свои мысли… А в них этот самолёт не был бумажным, а был самым настоящим, в кабине сидел он и Алиса, оба молодые и счастливые. Таррент крепко прижимает девушку к себе левой рукой, а та весело смеётся и время от времени целует парня в щеку или скулу. Над ними белоснежные облака и солнце, а внизу бескрайние просторные луга и леса, деревни, реки и холмы, и люди. Словно не было 22 лет разлуки, словно тогдашняя поездка Таррента в Пакином сложилась иначе… Словно тогда он увёз любимую в свою страну и они там живут счастливо вместе. И вот они гуляют по прекрасным полям, усеянным ромашками. Таррент пропел: (Извилистые дороги открыли нам свои объятия Куда мы попали? (Где мы находимся?)) Алиса с закрытыми глазами лежала в траве и он наклонился к ней, чтоб оставить поцелуи на её лбу, щеке. Она тем временем пела: (Мягкий, густой туман на моих ресницах Куда мы попали?) (Да, куда мы попали?) Да… Они поистине были счастливы, как никто другой. Таррент улыбнулся своим сладким мечтам, а тем временем в зале суда допрашивали мужчину, того самого Дэвида Стюарта. Он стоял за трибуной, а прокурор Адней Закир спрашивал его: -Вы можете без сомнения сказать суду, кто этот человек? — указал на Таррента, — Кто он? Дэвид Стюарт ответил: -Я хорошо его помню. Этот человек интамийский шпион разведовательной службы, Джон Олдер. Примерно 22 года я и мой коллега сняли его с автобуса, следовавший из Пакинома в Интамию и арестовали. Мы получили сведения, что этот человек готовит заговор против Пакинома. Самия тоже задала вопрос, подойдя к трибуне: -Тогда объясните, почему в его сумке помимо паспорта на имя Джона Олдера были найдены билеты на автобус на имя Таррента Хайтоппа? -В этом всё и дело. — проговорил мужчина, — Ваша честь, у этого человека так же было найден паспорт Таррента Хайтоппа. А как это может быть, чтобы у одного человека было два паспорта? Поэтому наши подозрения усилились и в ходе допроса этот человек собственноручно подписал заявление, где было написано «Я Джон Олдер…». Самия печально вздохнула. А Адней Закир не уставал усмехаться, глядя на это. А Таррент не вылезал из своих грёз… Там звучала красивая музыка, там пахло свободой, там было тепло, как в раю, а рядом с ним, на траве сидела Алиса и пела: (На этих улицах сезон разбросал золото, Наш с тобой рассвет является золотым.) Он целовал девушку, они обнимались, и совсем не важно, где это было, хоть в открытом чистом поле, хоть в горах, где земля укрыта снежным покрывалом. Поёт Таррент, сжимая Алису в объятьях: (Земля спит под одеялом из снега, Только один огонь горит в глубине двух сердец.) (Бриз поет, и это тело начинает дрожать, Куда мы попали?) — спела Алиса. (Да, куда мы с тобой попали?) — повторил Таррент. А в ходе суда уже допрашивали другого человека, это был надзиратель тюрьмы, где сидел Таррент, тот самый толстый, смуглый мужчина с тёмными волосами и усами. -Я смотрю за ним последние 10 лет, он всегда был молчалив и держался в стороне от других, он никогда ни с кем не общался, когда кто-нибудь из заключённых болел или был чем-то встревожен, он лечь его и утешал. Я не знаю Джон Олдер он или Таррент Хайтопп, для меня он всего лишь 786. — говорил надзиратель, — Сер, этот человек является слугой Всевышнего… Самия открыла рот в изумлении. Это же она сказала ему несколько дней назад, что этот заключённый избранный, и это номер ему достался не просто так. Значит он послушал её? -Сер, он провел 22 года в тюрьме, какое наказание может быть хуже этого? — говорил надзиратель, — Отправьте его в свою страну, отправьте его домой, сер, отправьте. Таррент на миг посмотрел на него и мысленно поблагодарил. А Самия улыбнулась, её глаза прослезились… -Похоже, сер, вы недостаточно любите свою страну Пакином! — произнёс мистер Закир, обращаясь к надзирателю, — Если послушать вас, то получается суд должен оправдать всех, кто устраивает заговоры против Пакинома, каждого шпиона? -Сер, я не имел это ввиду… — сказал он. -Отвечайте только да или нет. Так да или нет? — потребовал прокурор Адней Закир. Мужчина, опустив голову, ответил: -Нет. -Хорошо. -У защиты будут вопросы к свидетелю? — спросил судья. Самия поднялась, чтоб ответить: -У меня нет вопросов, Ваша честь. Таррент не особо слушал их, сейчас в его мечтах сгустились тучи и шел сильный дождь, но для влюблённых это было не помеха. Оба промокшие до нитки, Алиса и Таррент кружились под дождем, пока Алиса не бросилась на парня с объятьями. (Кто знает, когда прекратится наконец этот дождь?) — спел Таррент. Смеясь, Алиса продолжила песню: (Ты найдешь сотни извинений для любви.) Рыжий начал целовать любимую в шею, в щеку, а Алиса, чуть отстранясь, закрыла ему глаза рукой, быстро поцеловала в щёчку и хотела убежать, но Таррент ей не позволил и вновь придал к себе. Небо потемнело, звёзды сияли, а Таррент с Алисой, держась за руки, бродили по берегу реки. Парень запел: (Звезды появляются подобно свадебной процессии;) (для нас только сияя вечерним блеском.) — пропела девушка и, покружившись под ночным небом, прижалась к парню. Они постелили плед и развели костёр недалеко от воды. (Мечты также светятся там,) — это был Таррент. (и в наших сердцах две лампы горят.) — завершила фразу Алиса. Потом они легли на спину на плед. (Куда мы попали?) (Да, куда мы с тобой попали?) (Да, куда мы с тобой попали?) — вместе спели припев и вновь слились в объятьях. *** -Следующее слушание этого дела состоится через неделю, в понедельник, 21 марта. В этот день мы будем слушать выступления защиты и сразу после этого я вынесу приговор. Прошу защиту приговорить к выступлению. Заседание окончено! Всё свободны! — постановил суд. Судья встал и все тоже встали. Люди начали расходиться, а Самия застыла в ступоре… она была абсолютно растеряна и раздавлена. Через неделю она должна предъявить весомые доказательства своей правоты, иначе Таррент Хайтопп так и останется в тюрьме Пакинома до конца своих дней и все её усилия и старания будет напрасными… и обещание, которое она дала Тарренту, что освободит его, будет нарушено… Она не знала, что ей теперь делать? Неужели, она проиграет?