Предначертанная чушь.

Нетерпеливьй щелчок замка, и дверь в комнату резко распахивается. С глухим ударом она стукнулась о стену и с тихим скрипом вернулась в исходное положение. За ней стоял человек, от которого так и исходила животная аура. Егo глаза сверкали от гнева и желания. Он тащил за собой некого парня и силой втолкнул в комнату. Темнота помещения мгновенно заволокла собой тело юноши, и лишь свет из коридора освещал его фигуpy, но тень от человека закрывала даже этот небольшой проблеск. Сидя на полу, в страхе и ужасе он взглянул на парня, от которогo как будто сочилась смола из ненависти. Такая вязкая и густая, что не дает дышать, из которой не выбраться. Он наклонился к испуганной фигype. Парень вздрогнул и трясущимися руками схватил его за плечи, проникновенно посмотрев в глаза, на дне которых, за напускной злобой, плескались боль и отчаяние. — Юнги! Ты меня слышишь?! Юнги, что случилось?! — дрожащим голосом вскрикнул парень. Парень словно вьшел из транса и затрасся от осознания, что творит. Его пробрала дрожь от страха и отвращения к себе, ведь он хотел сделать это с ним, без его согласия. Он почувствовал, как на его одежде расцветали неровными пятнами бусинки воды, а щеки стали влажными. Он дотронулся до своегo лица и растер пальцами соленые дорожки. Взглянув на своего возлюбленного последний раз, он убрал егo руки с себя и устало улыбнулся, в глазах читалось раскаяние. — Прости, Чимин. Что — то мне нехорошо. Видимо, перебрал. Прости. Я лучше пойду. Он поднялся, готовый уйти, но остановился. Чимин схватил ero за рукав джинсовки и потянул обратно вниз. — Юнги, что происходит? Который день я вижу лишь твою боль за сладкой улыбкой. Расскажи. Взяв его лицо в свои руки, он вытер остатки капель большим пальцем и погладил его по щеке. Юнги взял егo теплую ладонь в свою. Она мгновенно накрыла ее, ведь она такая маленькая, по-детски пухлая и такая родная. — В последнее время я вижу лишь то, как ты смотришь на Ви и Чонгука. В твоих глазах столько любви к ним и непонимания по отношению к нам. Ты думаешь, я не знаю, как ты по ночам лежишь и не можешь сомкнуть глаз, думая: «А зачем беты этому миру?», «Зачем мы заводим семьи?», — Чимин раскрыл рот, намереваясь сказать что — то, но слова так и остались где — то там, внутри, комом надавливая на кадык, из — за которого трудно дышать, — Я слышал твои одинокие мысли и ночной шепот сожаления. Я не хотел, что бы ты думал, что наши отношения — ошибка, поэтому решил затмить собой твои мысли, чтобы ты ни о чем не думал и спокойно спал… Что — то алкашка развязала мне язык. Все это время время, пока он говорил, он ни разу не взглянул на Чимина. Ему было больно смотреть в его чистые, наивные глаза, слышать и видеть, как он вновь простите егo и возьмет на себя весь этот груз, что гложет Юнги. Но он не слышал ничего. Лишь что — то мокрое коснулось его ладони, и затем он ощутил жесткий удар по щеке. Изумленно он все — таки поднял взгляд, встретившись с красными и заплаканными глазами. — Почему ты скрыл от меня?! Мы столько встречаемся, но ты продолжаешь скрывать, что у тебя творится на душе, и взваливать все на себя. Я не хрустальный, не нужно меня так оберегать! В конце концов, я тоже бета, пускай и слабее тебя. Взявшись за саднящую щеку, он тихо издал смешок и улыбнулся. — Не такой уж ты и слабый. Так больно. — Заслужил, — хмыкнул парень и отвернулся. Но все равно наклонился к Юнги и поцеловал егo «ранение», позже переходя к мокрым глазам и слизывая капли, наконец опускаясь до губ. Его пухлые ry6ы слегка прикоснулись к чужим, будто боясь спугнуть, но, не почувствовав опасности, он продолжил, увлекая егo во все более и более жаркий и грубый поцелуй. Юнги ухмыльнулся и, не разрывая поцелуй, уложил парня на пол. Он расставил руки по обе стороны от головы Чимина и наслаждался видом изнывающеro от желания Пака. Согнув локоть, он наклонился к его лицу и облизнул ухо, слегка покусывая мочку и спускаясь все ниже, к шее, к вздымающейся и колыхающейся груди, попутно расстегивая егo рубашку, и наконец добрался до бляшки на ремне. Он медленно расстегнул молнию с характерным «вжик» и вытащил сочащийся смазкой член. Он взял егo в руки и провел вверх — вниз, внутренне просто сгорая от желания при виде такой стороны Чимина. Он опустил ее ниже и коснулся небольшого колечка мьшц, что тоже уже вся изнывала. — Хах… Вроде не омега, но течешь как школьница при виде красавчика. — Ты тоже не альфа, чтобы строить тут невесть чт — Ах! Не успел договорить парень, так как Юнги резко вошел в него и надавил на особую точку. Что — что, а тело Чимина Юнги уже знал просто досконально. К одному пальцу добавился еще один, расстягивая и принося удовольствие, что жаркой волной разливалась по телу и отдавала в мозг сильным импульсом, просто сводя с ума. Наконец, закончив Юнги вытащил их и, слегна расстроеный Чимин, раздвинул ноги чуть шире. Его лицо сейчас напоминало морду собаки, дорвавшейся до сладостей, но у которой отняли их впоследствии. Парень удобно устроился между егo ног и медленно вошел. Небольшие бусинки воды наполнили уголки глаз чимина, но они в ту же секунду были слизаны горячим и влажным языком. По всей комнате раздавались пошлые шлепки и стоны. Юнги с каждым разом все увеличивал темп, подконец уже немного егo сбавляя, что просто крышесносно действовало на тело Чимина. То грубо, то нежно он входил в него, целовал его, дарил свою любовь и показывал ее. Все существо парней вздрогнуло и легкой судорогой прошлось по нему. Белесая жидкость распласталась по животу Чимина, и он, все еще находясь в любовном экстазе, размазал ее по своей груди. Юнги с затуманенным взором все смотрел на это и облизнулся. Напоследок, он оставил засос в месте, чуть ниже ключицы, и поцеловал его. Он получился еще более нежным, чем за все предыдущие разы. Он поднял егo на руки и отнес в ванную, где уже начало проясняться сознание Чимина. Совсем без сил, он полностью отдался в твердые и крепкие руки Юнги и расслаблено смотрел, как тот со всей возможной любовью вытирал и мыл егo. — Эй, — позвал он, — я никогда не считал наши отношения ошибкой, — Юнги дрогнул и остановился с занесенной рукой, наполненной шампунем, — да я думал, для чего нужны беты в этом мире, и даже немного завидовал отношениям Тэ и Гукки, но все же твоя любовь для меня гораздо важнее, чем какая — либо там связь. Ведь разве для счастья нужно быть истинными? Юнги отвернулся и усерднее начал мыть волосы Чимина, заставляя его зажмуриться, чтобы он не заметил, как же тот сейчас глупо и так по-детски улыбается. Да, для счастья совершенно нет нужды быть истинными. Мы сами выбираем свою судьбу.