Jump (For My Love)

Андреас боялся, что мог случайно столкнуться с Фройндом в коридоре, и потому он быстро взял в номере необходимые вещи и пошёл к автобусу. На улице он увидел Веллингера, фотографирующего вид на лес, открывающийся справа от парковки их отеля. Он натянуто улыбнулся, всё еще размышляя об этой дурацкой ситуации с Рихардом, из-за которой между ними наверняка возникнет глупое, никому не нужное напряжение, и потому был не в том радостном состоянии духа, в котором пребывал обычно. Блондин поманил его рукой, весело окликнул: – Селфи на удачу, Анди, топай ко мне! Ванк дежурно растянул губы для фото, но в следующее же мгновение его лицо опять погрустнело. Велли заметил это и мягко спросил: – Ты чего хмурый такой? – он по-дружески хлопнул его по плечу. – Не грузись. Андреас покачал головой, стараясь выдавить из себя некое подобие доброжелательного выражения. – Да я так, ничего. Конечно, обсуждать то, что его тревожило, он ни с кем не собирался, даже с Велли. Своими переживаниями он как будто придавал произошедшему еще большее значение, что, в свою очередь, расстраивало его еще сильнее. Надо было скорее смываться в автобус и врубать что-нибудь ритмичное, чтобы отвлечься и не накрутить себя перед стартом. На Веллингера сзади неожиданно напрыгнул Маркус, обхватив его руками за плечи. – Я тоже хочу селфи! Андреас со смехом стал от него отбиваться, чуть наклоняясь из стороны в сторону. – Осторожней, а не то я телефон уроню, - весело кричал он, пока Айзенбихлер продолжал висеть на нём, пытаясь попасть лицом в кадр. Ляйе, выбравшись наконец-то из отеля и завидев издалека всё это действо, решил не стоять в стороне, а подойти и потолкаться вместе со всеми, чтобы не оставлять Велли с Анди и Маркусом слишком уж надолго. Андреас покорил Штефана с первого взгляда. Их короткая встреча на сборах взбаламутила всё внутри него, заставив его кардинально пересмотреть свою точку зрения на отношения. Он всегда был уверен, что слишком сосредоточен на своих профессиональных успехах, чтобы оставались время и силы ещё и на необходимость бороться за чье-то внимание. Однако тернии внутреннего сопротивления и даже несколько полубесонных ночей поставили его перед фактом: он безнадежно влюбился. И чем больше они общались, чем ближе сходились, тем сильнее крепло в Штефане чувство, что вот так, по чистой случайности, совершенно того не ожидая, он встретил свою судьбу. Какого же было его удивление, когда он узнал, что Велли вовсе не разделял его фаталистические настроения. Набравшись однажды храбрости, он решил поговорить с Анди о том, что тот думает о перспективе завязать с кем-нибудь серьезные отношения. Его ответ поверг Ляйе в досадное недоумение. – Ты что, а как же свобода? – он улыбнулся в своей обезоруживающей манере. – Взаимные требования, претензии, обязательства… Это же всё разрушает. В груди у альфы похолодело. – В жизни и так полно ответственности, - блондин подобрал под себя ноги, устраиваясь поудобнее. Они сидели на диване в холле тренировочной базы, ожидая руководство команды для обсуждения графика межсезонных тренировок и целей на предстоящий период. Штефан как-то заметно сник, но все же решил попытаться еще раз: – Никто же не говорит про какой-то пожизненный союз – растерянно сказал он. – Неужели тебе никогда не хотелось, типа… Повстречаться с кем-нибудь? Альфа уже жалел, что завел этот разговор. До этого момента, он мог, по крайней мере, продолжать витать в своих иллюзиях насчет их счастливого совместного будущего, рисуя в голове радужные романтические картины. Андреас же в ответ как-то загадочно подмигнул Ляйе: – Я считаю, гораздо легче, когда никто никому ничего не должен, – заметив разочарование в его глазах, он с добродушной улыбкой ткнул его в бок. – Да ладно тебе, не будь ты таким консерватором, Штефан. Тот пристыженно опустил взгляд. Велли не дурак, явно догадался, что этот вопрос для него, хоть и завуалированно, содержал в себе довольно прямой посыл: «Ты мне нравишься. Давай попробуем?», но Анди никак не поддержал его инициативу, а наоборот, воспринял его намек как какое-то посягательство на его свободу. С тех пор они больше ни разу не поднимали эту тему, но Ляйе не терял надежды. Он решил действовать от обратного – предоставить омегу самому себе и просто ждать, пока тот созреет для смелого шага. Однако, так просто это звучало лишь в теории. На практике же получалось, что Штефан жутко ревновал, но демонстрировать эти чувства не имел никакого права. В результате он старался как бы непринужденно ограждать Анди от других альф, которые, как ему казалось, так и липли к нему, постоянно заставляя его тревожиться. – Давайте все вместе, – сказал он, подходя и становясь с омегой плечом к плечу, оттесняя и без того отстраненного от происходящего Ванка. Тем временем у выхода из гостиницы как-то невнятно топтался Гайгер, колеблясь между тем, чтобы подойти к остальным ребятам, и оставаться в невозмутимом одиночестве. Его окликнул Маркус: – Карл, – он махнул рукой, чтобы привлечь его внимание. – Иди сюда, щёлкнешь нас. – Нет, Карл, иди сюда, – Веллингер поманил его к себе, приглашая встать рядом, и, приобняв его за пояс, бросил колкий взгляд на Андреаса. – Фотографировать будет тот, кто не в духе. – А я с удовольствием, – тот охотно протянул руку, забирая у Анди телефон. Снова давить улыбку на камеру ему не хотелось, а так он вроде как был при деле, не вызывая у других лишних вопросов. – Чтобы фотку не портить, – омега показал Ванку язык, но он в ответ только коротко усмехнулся, покачав головой. Ляйе же продолжал старательно отпихивать в сторону Айзенбихлера, удерживая его левой рукой, пока сам он теснее прижимал к себе Веллингера. Они ещё потолкались немного и наконец встали ровно. Ванк отступил на пару шагов, проверяя, все ли вмещались в объектив. Маркус улучил момент и, чуть приподнявшись, шепнул Штефану: – Лицо попроще, – он улыбался, глядя в камеру, и тихо добавил сквозь зубы. – И перестань на меня так смотреть. – Чи-и-и-з! – воскликнул Андреас, призывая всех посмотреть на себя. Он вдруг на секунду перевел глаза с экрана снова на команду. – Карл, чи-и-из, слышишь? Карл неуверенно растянул губы. Он, как обычно, отчего-то чувствовал себя не в своей тарелке. – И-и-и, есть! – Ванк довольно развернул телефон экраном ко всем. – Готово! Красавцы. Велли в два шага сократил дистанцию между ними, быстро выхватывая смартфон у Анди, чтобы рассмотреть изображение получше. Получилось действительно неплохо. Он пробежал глазами по их счастливым лицам: Карл, он сам, Штефан и Маркус. – Поставишь хештэг «лесенка», – сдерживая смех, сказал Андреас, ловя его взгляд. – А ты не завидуй, – задиристо отозвался блондин. Смотря на фото, он улыбался до ушей, и во взгляде его светилось такое тепло, словно он глядел на что-то очень ценное, дорогое своему сердцу. Когда они расступились, Ляйе сразу повернулся к Айзи, подозрительно нахмурившись: – Что ты имеешь в виду? «Так» смотреть – это как? – Этим своим взглядом, – быстро ответил тот. Он говорил тихо, понизив голос почти до шепота. – «У меня монополия на Андреаса Веллингера» взглядом. – Нет у меня такого взгляда… – Конечно, – Маркус закатил глаза, давая Штефану понять, что тот отрицает очевидное. Из спора их выдернул послышавшийся со стороны отеля голос Зеверина: – Эй, блогеры, – он держал в обеих руках сумки со всякими необходимыми вещами. – А прыгать-то сегодня кто будет? Все дружно повернулись и пошли к нему навстречу. Велли не преминул подколоть Фройнда в ответ: – А ты торопишься куда-то? – он хлопнул его по плечу, обгоняя. – М? Все усмехнулись, но тут же закусили улыбки. Ричи пропускал квалификацию, все было ясно, как белый день. Однако, злить Зева неуместными шутками никто не собирался. Тот отреагировал спокойно: – Идем, идем, – он снисходительно улыбался. – Остряки вы мои. «А ты не завидуй» – подумал про себя Штефан, глядя в удалявшуюся вперед спину Веллингера и ускоряя шаг, чтобы не упускать его из виду.

***

Поляки собирались в комнате тренеров на очередную предстартовую летучку, состоявшую, как всегда, из финальных напутственных слов руководства и обсуждения всех насущных вопросов, касающихся состояния спортсменов, оборудования и погодных условий. Стох неторопливо шел по коридору, пробегая глазами по цифрам на дверях номеров, чтобы убедиться, что он движется в верном направлении. Он уже добрался до нужной комнаты и занёс руку над ручкой, как из-за двери донёсся громкий возглас: – Да он бы с тобой в жизни в ресторан не пошёл, нашёл дурака! – он замер, узнав в голосе Давида. Какая-то необъяснимая сила заставила его остановиться. Он затаил дыхание. – А с кем бы пошел, с тобой, что ли? – парировал второй голос. Пётр. Камил сглотнул, пальцы застыли в нерешительности. Он не мог сдвинуться с места, будто примерз к полу. – У тебя бы и духу его пригласить не хватило, – между тем продолжал спорить Кубацки. – Ой, парни, забейте уже, он бы ни с кем не пошел, – Стох расслышал спокойный тон Стефана. – Он, ну, он выше всего этого. Вдруг ему показалось, что в другом конце коридора раздались чьи-то шаги. От неожиданности его пальцы рефлекторно обхватили ручку, он автоматически дернул её на себя, и когда та не поддалась, так как открывалась в другую сторону, с силой толкнул её, резко врываясь внутрь и спотыкаясь носком ботинка о порог. Качнувшись всем корпусом вниз, он сумел удержаться на ногах, потому что его рука продолжала судорожно сжимать ручку двери. В комнате все вздрогнули, как от выстрела, и притихли. Выпрямившись, Камил разулыбался: – Здорово, – он отпустил ручку, легким движением прикрывая дверь. – Как жизнь молодая? Первым от оцепенения отошел Давид: – Теперь ещё лучше, – медленно сказал он, оглядывая омегу с головы до ног. – Не ушибся? – Нет-нет, все в порядке, – он понимал, что уже выглядит до невозможности странно, вломившись сюда, словно спасался бегством от какого-то монстра, и потому старался вести себя максимально естественно. – Замечтался, – добавил он, пытаясь изобразить на лице самое невинное выражение. В комнате воцарилось тягостное молчание. Давид, Пётр и Стефан напряженно переглянулись, словно спрашивая друг друга: «Как думаете, услышал?». Дверь в комнату снова распахнулась, и вошёл Мачей. Его появление заставило Камила облегченно выдохнуть. Вся эта недвусмысленная беседа и то, что он ненамеренно стал ее свидетелем, изрядно на него давили. – А, вы уже все тут, – Кот как-то печально окинул глазами помещение, будто ожидал увидеть за дверью что-то необычное, а увидел свою команду. Он прошел вглубь комнаты и сел на диван рядом со Стефаном. – Чего молчите? Пётр глубоко вздохнул, молясь про себя, чтобы Стох не услышал ничего из того, о чем они говорили, а если и услышал, то ничего не понял. Хула неловко улыбнулся и начал: – Э-э… Кубацки, который стоял, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди, холодно отрезал, пока никто не успел ляпнуть какую-нибудь околесицу: – Настраиваемся. Кот продолжал переводить взгляд с одного товарища по команде на другого, но, не получив больше никакой реакции на свой вопрос, решил сам закрыть тему: – Ладно, – он нахмурился и посмотрел на Камила. Вид у того был какой-то бледный и потерянный. – Всё нормально? – тихо поинтересовался он. – Порядок, – Стох скромно кивнул, отвечая добродушным взглядом. – Ты как? Мачей неопределенно покачал головой: – Сойдёт. В сборной Польши, в отличие от остальных команд, было введено строгое и суровое правило, которое должно было неукоснительно выполняться всеми без исключения: на работе – работа, шуры-муры – дома. И только в межсезонье. Поэтому, как омеги, Стох и Кот сидели на самых жестких блокаторах, напрочь отбивавших их собственный запах и превращавших запахи альф для них в обычные непримечательные сладковатые ароматы. По мнению руководства, только так можно было предотвратить конфликты в команде и поспособствовать улучшению ее результатов, однако в реальности среди ребят все время витало странное ощущение напряженности, недомолвок и недоверия. Когда они собирались все вместе, они наперебой критиковали порядки, царившие в других сборных, обвиняя их в жутком непрофессионализме, но при личных разговорах то и дело жаловались друг другу, что, как ни парадоксально, активная личная жизнь не является препятствием для многочисленных побед их коллег. Но конечно, грандиозные успехи Камила только убеждали тренеров, что они на правильном пути. Вдруг в комнату заглянул пресс-секретарь команды. Все подняли на него глаза. – Камил, идем со мной, – он поманил его рукой. – Тебе надо еще дать комментарий для канала… Ребята сразу потеряли к нему интерес, отводя взгляды и возвращаясь к своим мыслям. Стох моргнул, не двигаясь с места. – Что, перед стартом? – удивленно спросил он. – Да, – нехотя отозвался тот, раздражаясь, что они теряют время. – Они хотят вставить это в эфир, идем скорее. В каком-то смысле он был рад возможности улизнуть, поэтому без пререканий пошел за менеджером. – Давайте, – он кивнул остальным, перед тем как закрыть дверь. – Всем удачи. – И тебе, – отозвался только Мачей. Дверь закрылась.

***

Тот же день. Вечер. – Карл, не проходи мимо, иди к нам – позвал Гайгера Айзи, приглашающе хлопая рядом с собой по мягкой обивке дивана. – Поиграем. Омега, случайно забредший в комнату отдыха после вечерней прогулки, нерешительно остановился. – Во что? В карты? – В «Да-Нет», – ухмыльнулся сидящий напротив Маркуса Ванк. Гайгер насторожился. – «Да-Нет»? Это та, в которой надо типа угадывать историю, и… – Нет-нет, это модифицированная версия. 18+ Edition. Карл был не очень уверен, что хотел знать подробности этой игры. Тем не менее, он опустился на место рядом с Маркусом, параллельно наматывая наушники вокруг телефона и убирая его в карман. – А где все? – с опаской спросил он, расстёгивая куртку и приглаживая волосы, взлохмаченные после шапки. – Угадай, где Зеви и Ричи, - усмехнулся Айзенбихлер. – Даем тебе одну попытку. Андреас оценил шутку и одобрительно засмеялся, взяв со стола бутылку воды, открутил крышку. – Да ладно тебе, Карл, – он сделал глоток, коротко облизнул губы. – Какая разница, где кого носит? Нам и втроём неплохо. Гайгер опустил глаза вниз. – Ну да, – неуверенно начал он. – Но просто… – Не бойся, – Маркус чуть наклонил голову, ловя его взгляд. – Мы не кусаемся. – Когда не просят, – с улыбкой добавил Анди, и они расхохотались. Смех послышался и где-то далеко в коридоре. Люди там явно смеялись над чем-то своим, но эта иллюзия присутствия третьих лиц немного расслабила Карла. – Ладно, – он вздохнул и откинулся на спинку дивана. В конце концов, скучать одному в номере не было никакого резона. Он и так занимался этим почти каждый день. – Что за «Да-Нет»? – спросил он без особого энтузиазма, не рассчитывая услышать ничего хорошего. – Ееес! – Маркус в азартном предвкушении потер друг о друга ладони. – Смотри, правила очень простые. Каждый по очереди называет имя какого-нибудь прыгуна, и человек, следующий за ним по кругу, должен сказать «да» или «нет». – То есть, замутил бы ты с ним или нет, – пояснил Ванк, видя озадаченное лицо Гайгера. Тот непонимающе смотрел на них обоих. – И что, это – всё? – он развел руками, ожидая продолжения. – Да, – альфы довольно кивнули, как по команде. Гайгер издал короткий смешок: – Но ведь это же бессмысленно! – он был искренне поражен столь откровенной однонаправленности этой темы. – В чем цель игры-то? – Да просто развлечение, – Маркус провел рукой по волосам, улыбаясь. – Это очень весело, вот увидишь. Карл выпрямился и скептически сложил руки на груди. – А по-моему, похоже на бред сексуально озабоченных, – он покачал головой. – Неужели вам больше поговорить не о чем? – Ну почему сразу озабоченных, – Айзи придвинулся к нему ближе и коснулся его плеча. – Что нам, помечтать уже нельзя? Омега ощутил его тонкий, свежий арбузный запах, легко щекотнувший его обоняние. Андреас тоже наклонился вперед, одаривая его умоляющим взглядом: – Карл, соглашайся, это же просто игра. Все, что рассказывается в «Да-Нет», остается в «Да-Нет». – Да-да-да, – активно тараторил Айзи, выбрасывая последний козырь. – С нами даже Ричи в неё играл. Карл подозрительно прищурился. Все это звучало крайне предосудительно, но они с таким рвением его уговаривали, что он подумал, почему бы и нет? Он сдался и решил остаться. – Хорошо, допустим, – он указал на себя, снова откидываясь на спинку. – Я называю какое-нибудь имя, и отвечать должен Анди, так? Получается, я могу называть только омег? – Это желательное условие, – Ванк хлопнул в ладоши, радуясь, что Карл в деле. Он по опыту знал, что с омегами игра становится острее. – Но иногда можно его и нарушить. – Ага, ладно, я понял, – Гайгер посмотрел в сторону, размышляя. – Тогда я начну? – Давай! – они с Маркусом замерли в томительном ожидании, глядя на него во все глаза. – Петер Превц. Маркус засмеялся, предчувствуя что-то весьма интересное. Кто бы мог подумать, что им удастся втянуть в это и Карла? – Хмм, – Андреас задумчиво прикусил губу. – Пожалуй, нет. Омега приподнял брови. – Почему? – Ну, он такой холодный, - он побарабанил пальцами по столу. – Во всяком случае, производит такое впечатление. – перевёл взгляд на Айзенбихлера. – Маркус, тебе – Мачей Кот. – Да, – почти без паузы ответил тот. – Кот классный, конечно, да. Гайгер прервал игру: – Нет, все-таки это очень странно. – он поёжился. – Мы ведь их совсем не знаем. – Ну и что? – Айзи пожал плечами. – Мы ведь и мутить с ними тоже не собираемся, верно? Мы просто играем. Так что, Карл, Михаэль Хайбёк. Карл подумал несколько секунд. – Ну пусть… Пусть будет да. Анди и Маркус переглянулись, чуть приоткрыв рты: – А-а-а, серьезно? – Айзи мягко пихнул его локтем в бок. – А почему, Карл, почему "да"? – Он выглядит… надёжным, – неуверенно сказал омега, улыбаясь в ответ. – Кажется, на него можно положиться… Так, теперь я называю, да? Тогда Штефан Крафт. – Решил сразу пару разыграть? – хохотнул Маркус. Ванк откинулся на стуле, заводя согнутые в локтях руки за голову и сцепляя пальцы на затылке в замок. – Блин, а вот это сложно, – он задержал взгляд на стене позади своих товарищей. – Мне нравится Штефан, но мне кажется, он в отношениях авторитарный. – А это плохо? – с интересом спросил Карл. Ему хватило одного круга, чтобы убедить себя, что, пусть неочевидный на первый взгляд, но все же смысл у этой игры был: сблизиться эмоционально и узнать друг друга получше. И это, в целом, было не так уж и плохо. – Нет, но я за демократию, – определился Андреас. – Поэтому, нет. – Какой ты у нас сегодня недоступный, Анди! – Маркус залился смехом. – Не похоже что-то на тебя. – Это все Карл, подбрасывает мне провокационных типов, – он щелкнул пальцами, направляя указательный в сторону другого альфы. - Антти Аальто. – Да, – так же, как и в прошлый раз, Айзи кивнул, не задумываясь. – Он симпатичный такой. Ух, прям. – Маркус оценивает чисто формально, – Карлу вдруг стало смешно, он улыбнулся. – А вдруг, он в отношениях авторитарный? Ванк прыснул: – Вот именно, Маркус, а ты сразу «да». В глазах у Айзенбихлера блеснул озорной огонёк. – А я и не против, – он посмотрел на них чувственным взглядом и, понизив голос до интимного тона, подмигнул Гайгеру. – Я был бы послушным. Они засмеялись во весь голос так, что у Андреаса на глазах выступили слёзы. – Блин, Маркус, ах-ха-ха-ха, – он согнулся пополам. – Молоток. Карл покраснел, смущенно прикрывая глаза рукой. – Так, ладно, – он подхватил лежавшую рядом куртку и начал подниматься. Отчего-то, желание узнать друг друга получше в нем заметно поугасло. – На сегодня с меня хватит, пожалуй… – Карл, брось, мы же шутим, – взгляд Маркуса снова стал серьезным, но видно было, что он сдерживает улыбку. – Я знаю, – омега задержался у стола. – Но я еще хочу заснуть сегодня спокойно. Анди огорченно протянул: – Ну, Карл… Тот уже стоял на пороге, выходя в коридор. – Нет, я всё, оффсайд, – он махнул рукой на прощание. – Доброй ночи. Маркус выпрямился и крикнул ему вслед: – Это был только трайл-раунд, Карл, ты наш должник! Посидев и поскучав еще какое-то время вдвоем, они тоже решили разойтись спать по своим номерам. В конце концов, играть без омег было совсем не то.

***

– Колись, Клем, кто тебе там написывает? – спросил Мануэль, ловя Айгнера за увлеченным копанием в телефоне, пока сам наливал себе в кружку чай из маленького белого чайничка. Они снова сидели в столовой все вместе, за исключением Хайбёка, которого после старта вообще нигде не было видно. Со стороны казалось, что он решил побыть один и ушел прогуляться, чтобы развеяться и снять напряжение. Клеменс оторвался от экрана: – Э, никто, – он ответил Феттнеру нейтральным взглядом. – Я просто ленту листаю… – А если серьезно, Клеменс, есть у тебя кто-нибудь на примете? – добродушно поинтересовался Крафт. Он поймал себя на мысли, что так сильно увлечён своими собственными отношениями с Михи, что почти ничего не знает о том, чем живут его товарищи по команде. – Кто тебе последний признавался в любви? – с игривой улыбкой добавил Ману. Штефан и Грегор одновременно посмотрели на него, чуть нахмурив брови. В ответ на их осуждающие взгляды тот недовольно цокнул языком. – Ну хотя бы на свидание звал? Айгнер помолчал немного, а потом вдруг странно улыбнулся, будто вспоминая что-то: – Знаете, – он поднял глаза на Феттнера. – Мне недавно Томас написал… Шлири поперхнулся чаем и сдавленно закашлялся, резко поднося кулак ко рту. – … Дитхарт, - неуверенно закончил Клеменс, обеспокоенно рассматривая чуть покрасневшее лицо Грегора. Крафт осторожно протянул к Шлиренцауэру руку, думая похлопать его по спине, но в итоге скорее просто коснулся его успокаивающим движением, одаривая сочувственным взглядом. – Извините, – хрипло отозвался он. – Всё нормально. Ману поспешил переключить всё внимание на Клеменса. – Да ла-а-адно? Серьезно? Томас Дитхарт? – Да, – кивнул Айгнер, отпивая из кружки чай, и добавил после паузы. – И он, кстати, спрашивал про тебя, Штефан. Все дружно покосились на Крафта. Тот выглядел крайне озадаченным. – Чего..? – риторически спросил он, хмуря брови и смущенно переводя глаза на тарелку. – С чего бы ему вообще, собственно, спрашивать про меня… – Да я и сам удивился, – Клеменс пожал плечами. – Но говорю, как есть. – Так-так-так, – Феттнер склонил голову, хитро улыбаясь. – Штефан, мы чего-то не знаем? – Сомневаюсь, что он не в курсе, что у вас с Михи всё серьезно, – хрипло подал голос Грегор. Ману вдруг взглянул на Штефана огромными глазами. Его осенило. – А может, он даже слишком в курсе, что у вас с Михи? Крафт растянул губы в снисходительной улыбке: – Я очень признателен за вашу внимательность, – спокойным тоном ответил он. – Но у нас с Михи всё отлично, – он вытер руки о салфетку и, оттянув воротник толстовки, шепнул. – Сейчас… Подцепив пальцами цепочку на шее, он извлек на свет золотое кольцо, блеснувшее в его ладони от света лампы. Шлири снова как-то странно кашлянул, но никто этого не заметил. Клеменс удивленно воскликнул: – Шутишь! Штефан в ответ только счастливо улыбнулся. Возмущению Феттнера не было предела. – Блин, а что это у нас все такие скрытные? – он поймал взгляд Шлири, словно жалуясь ему на эту вопиющую несправедливость. – Этому Дитхарт настрачивает, в надежде отбить нашего Штефочку у мистера-тестостерона, а они, оказывается, уже под венец собрались. Крафт быстро спрятал кольцо обратно под кофту: – Тише, Ману, не кричи только, – шикнул он на него. – Никто еще никуда не собрался. Это просто символ. Обещание. – Символ? – тот пораженно покачал головой. – Штеф, будь осторожен, ты посмотри, как далеко этот парень готов зайти, - он указал рукой в район его груди, где висела цепочка. – И вообще, обещать, не значит жениться, ты же знаешь. Грегор вздохнул, выпрямляя спину: – Символ-не символ, – заметил он с торжественными нотками в голосе и поднял свою кружку. – А это очень классно. Поздравляю, – он кивнул ему и залпом осушил её. – Да, поздравляем, – поддержал Айгнер. Ману из солидарности тоже допил свой чай, но передернул плечами. – Бр-р-р, – сказал он, и наставительно добавил, глядя на Штефана. – Если что, беги к нам. Мало ли, что он ещё выкинет. – Обязательно, – Крафт искренне улыбнулся, поднося чашку к губам.