***
Второй раз произошёл уже в средней школе. Он записывал в тетрадь уже не факты о героях, а единственную и язвительную фразу, исписывая несколько страниц подряд. Ему некому выговориться, никто не понимает, но тот держится молодцом. Наигранная улыбка уже давно считалась настоящей. В этом классе над ним насмехались все, кто только мог. Кто же знал, что моральное состояние Изуку далеко не в лучшем состоянии? Мальчик усердно учился, не подавал виду, а дома безжизненно валялся на кровати, лицом зарываясь в подушку. И даже Кацуки Бакуго, будучи другом детства, не мог полностью вернуть к себе доверие юноши. Когда обычные расспросы перестали помогать, взрывной перешёл на открытые оскорбления, которые Деку воспринимал как комплименты, иногда даже закрывая глаза на них. Никак не задеть, никак не пробить, — девиз на тот момент слабого и потерянного Изуку. Не всегда удавалось следовать ему, но тот усердно старался. — Я не хочу жить… — бормочет юноша и складывает вещи в портфель, чувствуя у шеи горячее дыхание своего одноклассника. Бакуго с силой сжимает его руку в области запястья и криво улыбается, пытаясь найти в этих зелёных глазах частицу живого. Частицу того маленького мирка, в котором когда-то поселился наивный Изуку. Когда Мидория был подавлен, его кожа начинала предательски бледнеть, а в руках выступали вены. — Не позволю… — тихо рычит ему на ухо Бакуго и резко одёргивая руку, уходит прочь, оставляя на столе небольшую карточку, что украл у кудрявого несколько лет назад. На ней изображён Всемогущий, а также его автограф. В глазах виднеется некий проблеск, который вновь заставляет сердце юноши встрепенуться и откинуть негативные мысли. Вот, значит, где она была. Совсем перед носом. Даже такой грубый Бакуго, который только и делает, что играет на нервах других, может дать дельный совет и вернуть частичку прежнего Изуку, которого уже давно не хватало.***
Третий раз произошёл уже после вступительного экзамена. Изнурительная тренировка дала свои плоды, которые не оправдались. Изуку очень долго переживал, однако, в академию ему удалось попасть с большим трудом. Каждый раз, когда Деку задумывался о предстоящих и напряжённых тренировках, его сердце сжималось до максимума, потому что здравый смысл отговаривал его от этой затеи, словно дьявол на левом плече, что подсказывал ему, куда податься. Отступать уже нельзя, требования постепенно возрастали, а также хрупкие кости с лёгкостью ломались под воздействием причуды. Инко и Всемогущий, а также Бакуго, который не подозревал своего участия в этом — действовали и направляли Изуку. Подталкивали его к нужному решению, а так же мотивировали на саморазвитие. Вот, неужели всё пошло хорошо? Появились новые друзья, сплочённый класс, если не считать агрессивного Бакуго, который таскался сам по себе в поисках крова. … как же он ошибался. Это было начало конца. Ничего не получалось. В очередной раз юноша доказал себе, что не был достоин данной силы. Лишь из-за жалости Всемогущий и выбрал его, ведь кудрявый видел перед собой лишь геройство, которое уже несколько лет считалось лишь пеленой в его глазах. Руки неприятно дёргались, а тело, обезображенное шрамами, упало прямо на небрежно застеленный футон. Изуку раздирало изнутри. Он ненавидел такие резкие всплески эмоций, его панические атаки, всё это отражалось на тяжёлом здоровье. Изуку держался до последнего, даже когда чувствовал лёгкую простуду. Пытаясь исправиться, тот не видел, какой вред наносит себе и своему телу. — Я не хочу жить, — шептал в подушку Мидория, засыпая с застывшими слезами на щеках. Перед глазами всплывали только худшие моменты его жизни. Даже то, что должно радовать, казалось ему чем-то очень противным и мерзким.***
— Ты когда-нибудь думал о смерти, Деку? — получив временную лицензию, на плечи героев упала ответственность, а также куча мировых скандалов, связанных с лигой злодеев. Деку это никак не радовало, но судьба дала ему шанс стать героем, — и он им определённо стал. Услышав вопрос Кацуки, кудрявый слабо улыбается и отводит взгляд, сразу выбирая нужный ему ответ. — Нет. Никогда не думал, — Мидория точно знал, что взрывокиллер забыл тот момент в средней школе, поэтому даже не стыдился врать. Только сейчас, его ничего не мучило. Наглый лжец. — Сейчас столько времени нужно уделять городу, злодеи внезапно, сука, активизировались. Везде ведут патруль, ты готов к этому пиздецу? — тихо басит Бакуго, укладывая руку другу на плечо. После той драки на арене, отношения стали лучше. Каждый заметил, что те стали прислушиваться друг к другу, а учитель назвал их хорошим «дуэтом». Парочка работала вместе, что было удобно для них самих. Отношения плавно переходили из одной стадии в другую, которая уже показывала зарождение их любви. Парни никак не могли признать это, ибо всё казалось безумно неправильным. — Конечно, я готов. Я шёл к этому очень долго. Неужели, ты думаешь, что я сверну с пути? … и он благополучно свернул.***
Неправильный шаг кардинально поменял судьбу возрождающей парочки, лишив надежд и мечтаний. Один взрыв и бой лишил счастья. Их совместное задание превратилось в Ад. Спустя долгой и муторной битвы, Кацуки нашёл Изуку среди развалин. Его выдало тяжёлое дыхание и громкий взрыв, который мгновенно разрушил здание и придавил героя к холодной земле. Оставались последние минуты, которые Мидория был рад провести именно с Бакуго. Кацуки пулей проскочил к тому и наклонился, укладывая руки на бледные и впалые щёки, которые были мокрые из-за идущих по ним слёз. Глаза с каждой минутой становились пустыми, а веснушки не горели на его лице, даже когда на них падали лучи ясного солнца. Деку уже почти ничего не чувствовал. Бакуго, чувствуя, что это конец, принялся вытаскивать напарника из-под обломков, но всё играло с ним безумно ужасную шутку. — С… Стой, не смей, блять! — крикнул Бакуго, сразу вытягивая парня к себе. Деку оставалось буквально несколько минут, за которые тот успел сказать лишь одно: — Я люблю тебя. — Не позволю! Бакуго предательски упал на колени, даже не чувствуя и не слыша ничего вокруг себя. Он быстро коснулся губ Изуку, начиная развязно и насильно целовать. Тот не сопротивлялся, ибо чувства оказались ответными. Кровь вытекала из его рта, но даже это не остановило их. Лишь когда Изуку закрыл глаза и больше не подавал признаков жизни, Кацуки оторвался и зажмурился. Чужой кровью испачкались руки, но тому было наплевать. Кацуки кратко целует Деку в окровавленный висок и прижимается к мёртвому телу, начиная шептать то, чего так и не было сказано в адрес Изуку. Тело абсолютно не слушалось хозяина, поэтому Бакуго даже прилёг на землю, продолжая истерически хвататься за худое лицо того, кто пробыл с ним почти всю жизнь. Не могло же оборваться всё в один момент! … но оборвалось. — Мне жаль… — шепчет Бакуго, слыша машину скорой помощи, а также полиции. Ещё приехали пожарные, а герои стояли неподалёку, опуская свои головы. Не успели его спасти, от чего на душе сразу становилось плохо, — я рядом… вернись ко мне…***
Похороны были очень тихими, на них присутствовали лишь самые близкие друзья и родственники. Все старались достойно проводить юного героя в загробный мир, однако, не каждый мог сдержать своих слёз. Это было чертовски несправедливо. Бакуго закурил, начал выпивать, но на похоронах положил к Деку большой букет цветов, прошептав ему на ухо на прощание: — Я очень тебя люблю. Скоро приду, — криво улыбается Бакуго и слегка касается Деку, что уже хладнокровно лежал в незакрытом гробу. Его красные глаза наполняются слезами, что через мгновение потекли по его щекам. Он не мог принять этого. Как бы не пытался. Тот гневно впивается рукой в свою голову и сжимает волосы, начиная неприятно дёргать. Кожа трупа уже начинала гнить, было страшно смотреть, но была бы воля, Бакуго бы поцеловал его. По спине пробежал холодок, словно кто-то дотронулся до Бакуго, плавно проводя от шейных позвонков резко вниз. Бакуго сразу подумал о Деку, что тот пытается дать знак, что сейчас ему очень хорошо. А Кацуки охотно верит, ведь всё произошло не просто так, а судьба распорядилась их жизнью. Попрощались все, гроб закопали, а мать так и винила себя во всём. Бакуго поддерживал её чем мог, хотя ему самому была нужна помощь. Каждую ночь Кацуки записывал свои мысли в тетрадь, подражая Деку, постоянно просыпался в одно и то же время, закуривая сигарету на небольшом балкончике. Он мысленно общался с ним, периодически приходил на кладбище, приводя надгробие Изуку в чистоту. Придя в очередной раз к Изуку, Бакуго повторно перечитал надписи на надгробии, которые гласили: «Легендарный герой номер один, Мидория Изуку». Дальше шёл красивый стих, придуманный всеми, кто когда-либо знал Изуку лично. Бакуго был один из тех, кто тоже участвовал в таком, и явно не пожалел. Скоро должны были поставить хороший памятник. Кацуки хотел, чтобы Изуку простил его и начал гордиться. — Если бы он был здесь, то гордился бы тобой… — прошептала Инко Мидория, которая стояла позади Кацуки у надгробия своего сына. Ей тяжело далось смирение с тем, что того больше нет, но судьба дала шанс выстоять. — Не думаю… Я, блять, виноват в том, что потерял его так просто… — Бакуго сжимает руки в кулак и выдыхает, смотря на жизнерадостного Деку на фотографии, — с чего всё это началось, тётя? — Никто этого теперь не узнает… Изуку унёс всё с собой, не оставив зацепок и записей… — Не мог же этот идиот всё скрывать… — Бакуго провёл настоящую чистку воспоминаний в своей голове, пытаясь найти хоть единственную зацепку насчёт того, с чего могло всё начаться. Один момент ударил его по голове, словно тяжёлым молотком. Он неприятно зашипел и зарычал, понимая, что эта фраза прозвучала от него ещё в средней школе, когда отношения были притянуты за уши. Столько лет прошло, а обида наверняка осталась в уже небьющемся сердце. Спустя время, поставили памятник. Многие приносили цветы, но лишь букет Бакуго всегда оставался у подножия величественного Деку, что стоял и смотрел на всех живыми глазами. Кацуки был очень рад своему выбору, теперь его не покидало чувство, что кудрявый рядом с ним, постоянно следит за ним с улыбкой на лице. Часто к этому памятнику слетались бабочки или красивые птицы, которые украшали данное творение.***
— Прошло очень много лет с того, как юный герой, Мидория Изуку, посмертно получил звание «героя номер один». Теперь, в академии Юэй есть отдельная статья про данного человека, которого даже не стыдно прозвать великим. Даже в свои шестнадцать, он был стойким, целеустремлённым и воинственным. Дети с интересом дослушали рассказ и убрав учебники в портфели, пошли на перемену, которая длилась уже, как минимум, пять минут. Кацуки поворачивается к окну и поправляет очки с чёрно красной оправой, начиная слабо улыбаться. Работая уже несколько лет учителем, он всё ещё с удовольствием рассказывал об этом незабываемом мальчике, что поднялся с колен сквозь невыносимую боль, прожив довольно яркую и интересную жизнь. — Надеюсь, ты мной гордишься, дорогой… — слабо шепчет Бакуго и смотрит на фото, которое всегда было в его кармане рубашки. Изуку, будучи призраком, сидел на одной из парт кабинета, слабо улыбаясь. Слеза капнула прямо на стол, отчего Кацуки немного недоверчиво осмотрелся, но потом выдохнул, — я всегда знал, что ты здесь, Деку. Ты никогда меня не бросишь… … и он не бросал.