XVIII — Луна

Джен
PG-13
Завершён
18
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
18 Нравится 4 Отзывы 4 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста

Skins full ablazing, release crystal gazing All of it led to a deeper demise. Epica — Delirium

      Неоновые огни клуба душат ядовитыми бликами, бесстыдно заливают глаза всеми мыслимыми красками и утопают в звенящих стаканах с алкоголем. Сцена пустует в ожидании звезды этой оглушительной ночи. Софиты словно неловко помигивают под потолком, скользя рассеянным светом по толпе. Точёные фигуры смягчаются, претерпевают причудливые метаморфозы.       Янтарные глаза наблюдают за каждым из укромного местечка клуба. Отмечают знакомые лица и совершенно новые, но все они имеют между собою общую черту: до невыносимости далёкие и постылые. Бенни устало потирает переносицу.       Всё размывается в одно яркое пятно, всё становится безликим. Горло сводит судорогой, лицо застыло подобно маске покойника. Если бы вампир мог почувствовать собственное сердцебиение в данный момент, он ни капли бы не удивился его медленным, почти безразличным ударам. Очередной концерт — что может идти не так? Всё привычно.       Но Бенни не придерживается мнения большинства.       В накуренном зале ведутся тихие разговоры, многие стоят по одиночке или парами ожидают на кожаных креслах, когда развеется скука и прекратятся мелкие склоки между оборотнями и вампирами. Все нарочито делают вид, что ничего не замечают. Сладкий парфюм вечно молодых девушек неприятно щекочет нос и бередит уставшее сознание. Только чьё.       Ореол славы Барта притягивал многих, несмотря на извечный подчёркнутый нейтралитет и нежелание увязать в бесполезных междоусобицах. Притягивал настолько сильно, что порой сам певец сравнивал любопытных поклонников с мотыльками. К сожалению, Бенни не был огнём, который мог бы всех их спалить, порвав тонкие крылья в газовую пыль. От него не исходило физического тепла, а душевное было не определено. К сожалению.       Вампир любил находиться в центре внимания, но порой его излишки утомляли. Обессиливали, опустошали до костей. Бенни ловко прятал свою слабость, быстро прогонял угрюмое наваждение с холёного лица. Внутри же всё сжималось от горечи блуждающих мыслей.       Нарциссичный. Эгоист. Совершенно бесстыдный, и от того влекущий к себе. Для многих Барт был слишком вызывающим, эксцентричным простачком, желающим ухватиться за все мыслимые и немыслимые нити влияния. Он был Шутом, ищущим всепоглощающего фурора, нескончаемой радости. Бенни криво усмехался, слушая всё новые и новые толки о себе.Отчуждённость от проблем сородичей в их глазах делала вампира высокомерным гордецом.       Это была лишь одна сторона медали. Куда легче обвинять незнакомую персону во всех грехах, совершенно не задумываясь, насколько обоснованы лицемерные домыслы, призванные утешать собственную никчёмность. Острая улыбка режет уверенность, защищает, не позволяет залезть дальше кожи.Бенни плевать, что говорят о нём другие. Он мало задумывается о том, что льётся за спиной из лживых ртов завистников.       Каждое мгновение вампир погружён в себя. Каждое мгновение он прячет свою вторую половину.       Барт очаровывает тягучим, медовым голосом; гибким холодным телом, бессмертной плотью; лёгкостью общения, быстрым темпом встреч и расставаний. Барт очаровывает малой частью того себя, что ошибочно принимается за истинное эго. Вампир видит безразличный взгляд глубины, внутренней пустоты. Отчасти замечает самого себя на дне винных глаз.       Видит своё одиночество.       Единственная отрада — музыка. Верная спутница, идущая рука об руку долгие годы. Нескончаемая. Перерождающаяся. Принимающая без вопросов настоящего целиком и полностью. Без упрёков. Без осуждения. Эскапизм, который заставляет дышать.       Во время концерта Бенни не смотрит в зал, не видит и толпу, которая подобно морю призраков качается в такт. Заблудшие, в полях засохшего вереска, что они ищут подле его слов столь неутолимо? Вампир всматривается в себя, забываясь в отчаянной череде звуков. Усыпанный софитовыми гиацинтами, он как никогда чувствует опустошение, тянущее могильной плитой к земле. Барт не узнаёт своего голоса, не понимает, от чего под рёбра словно вбили кол.       Он обманывается. В который раз.       Когда настаёт перерыв, Бенни с радостью общается со знакомыми, тихо лавируя рядом со сценой. Лёгкой походкой, не теряя своей манерности и расслабленности, он ходит по клубу. Пытается избавиться от навязчивых мыслей, вскрывающих вены и пробирающихся в каждую клеточку тела. Пытается расслабиться, но его будто сковывает напряжение, граничащее с нервозностью.       Янтарные глаза смотрят на отражение льдистой поверхности джина. Вампир лениво покачивает стакан, наблюдая за сочными бликами на кубиках льда. Рядом трещали симпатичные девушки, интересуясь жизнью своего кумира. Залпом допив порцию, Бенни резко поднимается и уходит обратно к сцене. Поправляет куртку, пока за спиной вампирши недоумевают от шока.       Пятый стакан джина. Глотка горит и закладывает уши. Душная компания. Липкие, мерзкие прикосновения. Абсолютная оторванность. Если бы алкоголь имел хоть какой-нибудь эффект, кроме утешительного, Барт с радостью бы опустошил весь бар.       Бенни не остаётся на вечеринку после концерта. Он минует искусные уговоры, мастерски уходя от ненужных расспросов. Ему всё равно, что рядом, почти вплотную, он ощущает горячую молодую кровь. Сжимая до скрипа зубы, Барт нетерпеливо хватает ключи от машины и направляется к чёрному входу. Облупленная дверь с ужасным грохотом закрывается за спиной.       Мягкий снег хлопьями валит на внутренний дворик, устилая всё вокруг искрящимся покрывалом. Морозный воздух быстро наполняет лёгкие, и Барт не без удовольствия глубоко вдыхает его, прислонившись к стене. Гул ночного клуба остался позади — вампир быстро забыл про него. Один. Наконец минуты спокойствия. Пепельные волосы быстро запорошились, а под куртку забрался ледяной ветер. Если бы только он мог остудить воспалённые нервы.       Бенни прищурился, пытаясь уловить сквозь бронзовые облака бледный свет луны, делая глубокую затяжку последней сигаретой. Никотин никак не действовал, но вампир ощущал острую необходимость заполнить себя хотя бы плацебо. Хотя бы… Устало вглядываясь в небо, он щелчком выбросил окурок в снег и сел в машину.       Противоречия петлёй сжимались на бледной шее. Бенни судорожно запустил в волосы пальцы и откинулся на спинку сидения. Он слышал, как с тихим хрустом ложился снег, как ветер свистал с негодованием, но всё это было таким далёким, чужим и совершенно бессмысленным. Как и бесконечная жизнь. Вопрос за вопросом, день за днём Барт искал неведомое ему, но вместе с тем крайне необходимое. Вампир ещё долго сидел в полной тишине, не разбирая даже собственного дыхания.       Огни ночного города стремительно проносились мимо, обтекали любопытными зерцалами ревущий автомобиль по пустой магистрали. Бенни нетерпеливо давил на газ, пытаясь выжать ещё больше скорости. Заставить время застыть. Как однажды застыло его, ввергнув в пучину сомнений. Губы искусаны в кровь. Боль не приводила в чувства, она вообще не существовала в мире певца.       Одна часть Барта ликовала, когда его окружала толпа, но именно она и давала понять, что он подобен скале в море. Скале, которая на многие мили совершенно одна и неприступна. Вторая часть, которую он тщательно скрывал ото всех, до тошноты ненавидела суету и пустые дифирамбы. Пытался скрыть и от себя.       Пустой пентхаус встретил с молчаливым радушием. Не зажигая света, Бенни прошёл к бару, по пути отпинывая забытые вещи любовниц. Он не утруждался запоминать ни их имён, ни их лиц. Большую часть времени они были на одно лицо: скучные, трепещущие, жаждущие. Откупоривая бутылку с бренди, вампир размышлял, сколько ещё ему надо выпить крови, чтобы понять, что она не особо веселила и грела лишь пару минут. Сколько должно пройти лет, чтобы перестать отрицать зародившееся отвращение к коротким встречам.       Сколько…       Вампир безучастно наполнял стакан и так же опрокидывал в себя с новой порцией мыслей. Метровые окна покрывались от холода улицы и жара квартиры льдистыми перьями, витиеватыми узорами. Размяв плечи, Бенни прихватил бутылку с остатками бренди и медленно прошёл в спальню. Серебристый свет луны застенчиво рассыпался бледными иглами на смятую постель, неявно очерчивал точёный силуэт мужской фигуры.       Комната наполнилась тяжёлым шумным вздохом.       Бенни достал из внутреннего кармана куртки гладкую карту и покрутил в руках, отмечая всё новые детали её изображения. Обычный кусок картона, который никто не воспринимает всерьёз. Никто, кроме вампира. Не страдавший предрассудками, он был не против поверить в то, что могло откликнуться глубоко внутри него.       Сев на кровать, Барт положил карту рядом с собой и замер. События ночи болезненно томились под грудной клеткой, разрывая её. Рой удушающих мыслей отступил, и Бенни усмехнулся. Посмотреть на него сейчас — и не осталось никакой лёгкости, бравады и очарования. Уставший, отстранённый от реальности, бывшей уже десятки лет наркотическим сном, он не противился своих ощущений. Попросту не мог перед собой.       Долгий путь.       Тьма, окутывающая душу.       Чёртово принятие себя.       Целостность.       Чёртов Бенни Барт, который для самого себя походил больше на призрака с изъянами.       С дырами.       «Карты не лгут», — как сказали ему однажды.       Бенни с трудом улыбнулся, чувствуя неприятные покалывания, сводящие челюсти до судорог. Плеск бренди и неторопливые глотки разрезали сухой тёплый воздух.       Ему ли не знать, что это правда.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.