Can you hold me?

Пары, тренировки, дом. Пары, тренировки, дом. Пары, тренировки, дом.       Каждый день одно и тоже. От этой обыденности на подсознательном уровне как-то легче, потому что знаешь, что будет завтра, через час, в следующую секунду. Нет страха перед неизвестным будущим, есть только настоящее, до ужаса скучное и неинтересное. Словно ешь яблоко, которое пахнет вкусно, да и на вид ярко-красное, а внутри лишь гниль. Но пока до нее доберешься, забудешь момент, когда сделал кусочек. И так снова и снова, поедая очередное яблоко, в надежде, что на этот раз изменится.       Феликс сидит в большом танцевальном зале, смотрит на себя в зеркало, такого маленького и жалкого, и грустно вздыхает, потому что вот-вот должны прийти другие ребята и начать репетицию к концерту. Он ведь даже сам себя защитить не может, куда ему соревноваться на центр в главном номере? Время уже подходит, а в зале никого, кроме Ли нет. Он так и сидит, глядя в пол, пока не чувствует, как кто-то приземляется рядом. -Минхо-хён? - Феликс поднимает взгляд и видит в отражении человека, одетого в большую майку и какие-то треники, уже покрывшиеся катышками. -Чего один сидишь? -Я думал, сегодня как обычно начнутся. - Минхо издает безобидный смешок. Вспоминает, как сам специально приходил раньше и придумывал различные отмазки, только бы не появляться дома. -У тебя..все в порядке? - Обеспокоенно спрашивает старший, а Феликс слегка улыбается и поворачивает к тому голову. -Конечно всё в порядке, а как иначе? Просто эта подготовка к концерту заставляет немного нервничать. -Только подготовка? -Да. Думаю, мне нужно еще раз прогнать часть перед приходом других. - Феликс заканчивает разговор и уходит к колонкам, нервно теребя край клетчатой рубашки.       Ли действительно устал. Постоянная нервозность, когда закачиваются занятия и нужно идти до остановки одному, а после до дома, потому что идти по дворам слишком опасно. Вероятность, что его могут избить еще раз меньше половины, но от этого легче не становиться, лишь страшнее проходить мимо незнакомцев.       После шести часовых мучений в танцевальном зале, Ликс идет на остановку, садиться в полупустующий автобус у окна и тратит последние силы на то, чтобы не заснуть и не уехать на конечную. Уставшие после работы люди, почти бесшумно перемещаются в транспорте и Ли даже капельку благодарен им, будто бы они, увидев замученного парня, стараются быть тише. Чуть заметное копошение людей и звуки засыпающих улиц заставляют прикрыть глаза, ощутить то желанное чувство тепла и спокойствия. Ликс обещает себе открыть глаза через пару секунд, но, облокотившись головой на дребезжащее окно, засыпает.       В наушниках играет надоевшая попса, а осенняя куртка с толстовкой совсем не спасает от холода. Парень надевает капюшон, полностью застегивается и нервно накручивает провод наушника на палец. Выглядит нелепо, зато тепло. Он не проехал свою остановку, это даже не тот автобус. Замерзшими пальцами, переключает музыку на более спокойную, делает большой вздох и наконец встает.       Ему повезло, что рядом с Феликсом свободно. Да и кто сядет рядом со спящим парнем, когда есть куча свободных мест? Видимо он действительно дурак. Ли тяжело дышит, когда на кочке сильно ударяется о стекло, но все равно не просыпается. Парень не хочет, чтобы младшему было больно и осталась шишка, но так же не хочет, чтобы тот его видел. Потому что он все еще чувствует вину, а еще сильнее, когда видит почти незаметный след от царапинки у губы. Чанбин аккуратно перемещает чужую голову на свое плечо, берет за руку, аккуратно ее поглаживая, и вставляет упавший наушник обратно в свое ухо. -Прости меня, Феликс. Я правда не хотел, чтобы так получилось. - Шепчет Со, но его никто не слышит. - Я виноват, мне жаль.

***

      Еле разлепляя глаза, парень встает с постели. Перевязанные костяшки ужасно ноют, а челюсть, кажется, вообще не чувствуется. Хенджин замечает на тумбе рядом с койкой бутылку воды вместе со стаканом. Несмотря на тупую боль, он жадно глотает жидкость, быстрее приводя засохший рот в нормальное состояние. По шее скатываются несколько капель, вызывая мурашки и неприятный холодок по всему телу. Хвану не в первой просыпаться в больнице. Иногда он приносил маме еду и случайно засыпал, когда та была на дежурстве, а иногда этой причиною был отец.       Парень оглядывает маленькую палату, в которой точно не поместятся даже 5 человек. Кровать, облезшая тумба и мизерная туалетная комната. Хенджин резко вздрагивает, когда за приоткрытой дверью слышится знакомой голос. Хён. Он пытается встать, но слабость в теле после долгого сна не дает. -Я могу быть свидетелем, - возмущается Уджин, - Я присутствовал и видел все, что произошло после того, как мы пришли. Вы не можете так поступить! Это несправедливо! - Его голос чуть надрывается, полностью выдав волнение и нервозность. -Мне правда жаль, Уджин, - слышится незнакомый мужской голос, - Но, это относится ко всей ситуации в семье Хван, а не только конкретный случай накануне, - Прокашливается, - Однако, если в суде будет рассмотрен вызов, при котором произошло задержание мистера Хвана, то, вы сможете свидетельствовать. -Спасибо. - Хенджин еле различает шепот хёна. -В ближайшее время Хенджина могут допросить прямо в палате, - говорит мужчина, - Но так же есть вероятность, что после полного восстановления, его перевезут в участок и даже посадят. -Что? Почему?! -Прости, Уджин, но я не могу больше ничего сказать. Лишь точно знаю, Хенджину может понадобиться адвокат. -Но он же ничего не сделал.       Хенджин ближе подвинулся к краю кровати, что почти видел, как в маленькой щелочке, Уджин-хён с отчаянием закрыл глаза и громко выдохнул. -Все было бы проще и легче, если бы главный свидетель смог присутствовать на заседании или хотя бы просто дать показания. - Говорит на последок мужчина. -Главный свидетель..Мама Хенджина? - Ким вопросительно поднимает голову, глядя куда-то в сторону, где, вероятно, стоял обладатель неизвестного голоса. -Да, - соглашается, - Врач сказал, что нужно лишь ждать, пока она очнется. Уджин...Ты же понимаешь, что я говорю тебе такие подробности только потому, что твой отец, когда-то помог мне? - Ким кивает, а через секунду слышатся удаляющиеся шаги.       Хенджин вслушивается, старается вникать в суть разговора, хоть и некоторые моменты следовало бы уточнить. Голова все еще болела, а понятие слов приходит с опозданием. Парень слышит тихий кашель и несколько стуков по двери. Он быстро ложиться, заворачивается в одеяло, приняв тот же вид, что и когда он только проснулся. -Ты в порядке? - Уджин смотрит сверху вниз, а в глазах читается сожаление. -Конечно, хён. - Хван чуть улыбается, двигается чуть влево, освобождая место для старшего. Тот садиться на край, наклоняется ближе и волосы с лица назад убирает. -Прости, что втянул тебя в это. - Хенджин вдруг обнимает, льнет ближе и слезы пускает за шиворот Кима. -Все нормально. - Ким отрывает от себя тело, обхватывает руками лицо и смотрит прямо в глаза. Медленно приближается к раскрасневшемуся лицу младшего, прижимает губы ко лбу и, оставив чуть заметный след от гигиенички с запахом клубники, отпускает. -Я должен тебе сказать кое-что... -Хорошо. -Это по поводу случившегося, то есть тебя... - Ким громко выдыхает, встает с кровати, делает несколько шагов и продолжает, - Скоро к тебе придут следователи и еще.. твоя мама еще не очнулась, но врачи говорят, что с ней все в порядке. -Хён? - Хван тихонечко вытирает заслезившиеся глаза рукавом больничной пижамы. -Да? -Можешь пообещать, что будешь рядом со мной? -Обещаю.