А чего ты ждал?

      Он, как всегда, стоял у кофемашины. Офис был почти пустым, ведь близилась ночь. Там были только они. Только вдвоём. Шатен движением пальцев поправил очки, которые съехали на нос. Джозеф не знал, зачем остался, но знал, что Себастьян любит кофе. Тем более, этот крепкий бодрящий напиток понадобится ему. Себастьян решил провести в офисе всю ночь. Ну, как решил… Джозеф настоял на том, чтобы справляться с депрессией другим путём, а не вливать в себя виски литрами. Мол, лучше займись работой, если тебе делать нечего.       Несмотря на собственные слова, Ода испытывал стыд. Он не должен быть так говорить. Вернее, должен, но в более мягкой форме. Он уже давно не считал Себастьяна просто напарником. Это было более тёплое чувство. Как будто он ощущал родственную душу. Себастьян был особенным.       Налив в кружку кофе, детектив направился в кабинет к нему.       Себастьян сидел за столом, сгорбившись, тщательно всматриваясь в экран монитора, щуря при этом свои прекрасные задумчивые глаза, и усердно печатал что-то на клавиатуре. Очевидно, он закончил, потому как откинулся на спинку стула, томно вздыхая. Его плечи не спеша подымались при каждом вздохе, волосы были слегка растрёпаны.       Шатен немного, только совсем чуть-чуть, смутился и прокашлялся, стараясь обратить на себя его внимание. Тут Ода сделал строгий, собранный вид, коим всегда обладал на людях. Он поставил кофе ему на стол.       Но Кастелланос даже не взглянул на него, лишь потёр переносицу.       — Спасибо. — как-то сухо произнёс он, возвращаясь к компьютерному экрану, всё ещё не глядя на напарника.       Джозеф стоял рядом и ждал. Не знал, чего, но ждал. Детектив не притронулся к чашке. Он уже даже ничего не делал. Пальцы его не касались ни кнопок, ни мыши. Мужчина подпёр ладонью голову, что потяжелела от мыслей, а локтем опёрся на стол. Похоже, работы было больше, чем казалось. Тут, Себастьян полез в карман брюк. Он достал от туда пачку сигарет.       — Ты же знаешь, — наконец прервал неловкое молчание Ода, — Здесь нельзя курить.       — Похер. — ответил детектив, поднося одну ко рту и поджигая. — Можешь уже идти докладывать об этом.       Сердце пропустило удар. Где-то внутри, в области грудной клетки, начало неприятно жечь. Он сжал руки в кулак, потому что снова стыдился ответить. Короткие кожаные перчатки издали характерный звук. Нет, он не злился. Ему было невыносимо жаль. Однако, Джозеф всё ещё считал, что так будет лучше. Это для его же блага!       — Ты же знаешь, — повторился он, — Я доложил на тебя не потому…       — Не потому, что это мешает работе. — грубо перебил Кастелланос, — Да, я слышал это много раз. Спасибо.       — Ты ждёшь извинений?!       Отрицательное движение головой.       — Себ… — от прежней собранности не осталось и следа. Только он его так называл, и при чём только тогда, когда они находились наедине. Джозеф произнёс это с особой нежностью и печалью. — Пойдём домой. Пожалуйста.       Он не отвечал. Единственным звуком был шум системы охлаждения. Себастьян уже надымил, от чего Ода закашлял. Он вышел из его кабинета и направился к ближайшему окну. Шатен не переносил запах табака.       «А чего ты ожидал, Ода?» — размышлял он, сдерживая нахлынувшие чувства. — «Конечно, он сердится!»       Ода ненавидел в себе свою сдержанность. С одной стороны, эмоции мешают в работе, и то, что Джозеф умел держать себя под контролем, было плюсом. Но только, не когда дело касалось детектива Кастелланоса. Быть может, если бы сейчас Джозеф дал волю чувствам, то Себ понял бы, какого ему приходится каждый день. Ведь, каждый день он видит своего напарника в подавленном состоянии и понимает, что помочь-то ничем не может. А он так хотел снова увидеть, как уголки его губ приподнимаются в лучезарной улыбке, снова ощутить тепло его объятий, что бы всё было как раньше. Но так не будет…       «А чего ты ждал?» — продолжал спрашивать себя шатен, наблюдая огни ночного города. — «Что он, после смерти своей семьи, кинется к тебе на шею? Что так быстро забудет их?»       Ода повернулся и ещё разок окинул взглядом Себастьяна. В отличии от себя, в нём он любил абсолютно всё. Черты лица, шелковистые, хоть так на первый взгляд не скажешь, волосы, тёплый свет в глазах, его решительность и жертвенность. Себастьян всегда полностью погружался в работу. И Джозеф завидовал. Хотел бы он быть тем делом, которому Себ так всецело отдавался.       Джозеф начал вспоминать всё, что они прошли вместе, все их расследования. Вспомнил, как всегда рвался прикрывать ему спину. Теперь, он, возможно, испортил всё.       Ему не нравилось видеть Себастьяна таким! Ода готов на всё, чтобы вернуть прежнего Кастелланоса. Пусть, шатен выглядел слабее, но он всем своим сердцем и душой хотел защищать детектива от чрезмерной жестокости их мира. Это чувство было похоже на бешеный салют, распространяющийся по всему телу, останавливаясь и задерживаясь в животе и разуме. Сие чувство переплеталось с сожалениями. Это комбо создавало нечто большее, чем просто волнение. Джозеф на полном серьёзе думал, что своими поступками делал не лучше, а хуже. Это пожирало изнутри.       «Думал, что после того, как вы переспали пару раз, можно будет делать, что вздумается, и он навечно будет принадлежать тебе? Думал, что после того, как испытал лучшее удовольствие в твоей жизни, после того, как оставил на нём следы твоего присутствия, он останется? »       Он тихо и нервно хихикнул. «Конечно же… Это невозможно…» Шатен закрыл глаза, потому как ощутил влагу на глазах оттого, что набегают слёзы.       Тут же он почувствовал, как сзади его обнимают. Себастьян зарылся носом в его плечо, вдохнул его запах и, сделав так, чтобы Ода чувствовал на себе жаркое дыхание, щекочущее ему ухо, прошептал:       — Пойдём…хочу домой…       Джозеф сразу же вытер слезинки и скорчил обиженную мину.       — А как же работа?       — К чёрту работу. — пояснил мужчина и поцеловал напарника в щёку. Тот развернулся, и Кастелланос увидел румянец на его щеках. Он не выдержал и впился в него терпкими устами, на которых остался привкус кофе. Джозеф не стал долго сопротивляться. Он ответил, потом всё же разорвал связь и сказал:       — Себ… если мне будет суждено умереть, я хочу, чтоб ты был рядом.       — Не говори такого! — мужчина не терпел, когда говорили подобное.       — И всё же…! — второй раз за сегодня ему не давали договорить. Себастьян заткнул ему рот поцелуем.       «А чего ты ожидал, Ода?» — думал Джозеф, когда рассудок начал плавится от невыносимой жары, — «Что он бросит тебя вот так просто?»