Потрахушки в старушке

      — Ривер, боже, я только что выбралась из шестнадцатого века. Меня сковывали, связывали, топили и почти сожгли, а ты опять, — обиженно ворчала Доктор, прикованная наручниками к изголовью кровати.       После захватывающего путешествия с участием выдающихся персон (Королём Франции) и так болели все конечности во всех местах, в которых это только было возможно. Она яро не сопротивлялась лишь потому, что не желала отказываться от внимания жены, но пока ощутимого удовольствия от происходящего не получала. Запястья болели уже заведомо от тяжёлых ржавых цепей, сковывающих их пару часов назад, и тугих верёвок, выполняющих ту же функцию.       Вдобавок ко всему у Тайм Леди раскалывалась голова из-за насыщенного дня и долгого отсутствия полноценного сна.       «Пустая трата времени!» — отвечала Доктор жене, когда та упрекала её в полном несоблюдении дневного режима. Теперь же она расплачивалась за собственные слова.       Тело ломило, руки и ноги болели, и даже волна усталости не могла в полной мере окутать тело из-за ноющей боли, голова трещала по швам, а сердца бились из последних сил, заставляя кровь хоть как-то скудно циркулировать. И вообще, она имела право на заслуженный отдых, в конце концов, Доктор действительно несколько раз за одно путешествие была слишком близка к новому регенерационному циклу. Слишком опасно и выматывающе, несмотря на то, что практически все путешествия приводили к такому результату. Да она толком к телу не привыкла, и вновь её хватают и приковывают.       — Это твой обычный день, сладкая, ты же выпуталась, — выдохнула Ривер ей в подбородок, обжигающими поцелуями касаясь шеи.       Её неукротимые кудри щекотали ключицы и иногда заставляли нос изрядно чесаться. Мелоди же, давно привыкнув к упрямым локонам, умудрялась долго не обращать на это внимания, в отличие от Доктора, которая через раз фыркала и тихо умилительно чихала, подобно маленькому пушистому урчащему котёнку. Сонг провела кончиком языка по линии выступающей ключицы и скользнула вниз. Доктор слегка вздрогнула и выгнулась, чуть приподнимаясь, послышался лязг наручников. Ривер самодовольно улыбнулась, приподнимаясь и удивлённо вскинула бровь, встретив недовольный взгляд супруги.       — Это не исключает того, что мне надоело находиться без свободы движений, — возмущённо фыркнула Тринадцатая, пытаясь сдуть с лица уже свои мешающие волосы.       — Не ворчи, — промурлыкала ей Мелоди на ухо, — настроение портит, — прикусив мочку уха, она усмехнулась и одарила жену совсем лёгким поцелуем в губы, как бы приносящем неуклюжее извинение за предоставленные неудобства.       — Вот почему у тебя всегда есть наручники? — прошептала Доктор, силясь, чтобы была услышана хотя бы не полностью.       В ответ послышался переливистый смех, и Ривер провела кончиками пальцев по кружеву кислотно-розового бюстгальтера. Доктор поджала пальцы на ногах и испустила лёгкий вздох.       — Потому что ты вечно сопротивляешься росту моей карьеры*, — Сонг вернулась губами к её шее, слегка покусывая солоноватую кожу.       Тайм Леди прикрыла глаза, медленно выдохнув, и закусила губу, двинув бёдрами чуть вперёд. Признаться, это было самое приятное обездвиживание за последнее время. По телу каскадом пробежались мурашки, а с губ сорвался стон, когда язык Ривер очертил тяжело вздымающуюся грудь. Повелительница Временем вновь выгнулась, когда Сонг пробежалась пальчиками по всему её позвоночнику одной рукой, а другой с довольной улыбкой на лице указательным и большим пальцем приподняла её лицо за подбородок и жадно припала к её губам.       Наручники с каждым движением её тела издавали характерный звук, а рукам было неимоверно неудобно. Доктор дёрнула руками в порыве желания прижать жену ближе, но послышался лишь звон, и она стиснула зубы, чувствуя, как неприятная боль щекочет легкой судорогой её пальцы, уставшие мышцы вновь заныли. И вместе с гибким движением пальцев Мелоди внизу живота она прервала долгий, уже душащий поцелуй, довольно громко вскрикнув из-за того, что на этот раз слишком сильно дёрнула руками. Отвратительное чувство разлилось по телу и пальцы сильно мелко-мелко закололо. Она сжала руки в кулаки до побелевших костяшек и жалобно проскулила, встряхнув головой.       — Тише, — с ноткой шипения произнесла Ривер, нежно проводя тыльной стороной ладони по пылающим щекам любимой.       Дыхание её участилось, а взгляд затуманился. Ривер припала к её губам, вовлекая в кроткий поцелуй, и слегка оттянула нижнюю губу. Припухшими от поцелуев губами она оставила след на подбородке и с приоткрытым ртом провела дорожку горячего воздуха до самого пупка. Мелоди подняла опьянённый взгляд на жену и, не прерывая зрительного контакта, принялась расстёгивать её несменные голубые штаны, от которых не поспешила избавить её ранее, успев снять лишь футболку и подтяжки. Закусив собственную губу до крови, Доктор проскулила немое «пожалуйста», двинув бёдрами навстречу пальцам Сонг.       Она проскользнула ладонью под бельё, совсем слегка надавив внизу живота и провела пальцами по влажным складкам. Доктор простонала и шире раздвинула ноги, сильно дёрнув бёдрами. Ривер лишь на одну фалангу ввела в неё два пальца, большим лаская клитор. Она вновь приподнялась и нависла над Доктором. Долгого поцелуя в этот раз не вышло, потому что у Тайм Леди дыхание сбилось намного раньше. На губах отчётливо чувствовался металлический привкус.       Возбуждение сильно теснило грудь и лоно Ривер, она почти была готова выть. Но прежде чем позволить жене доставить себе удовольствие, нужно было закончить со сладостной пыткой. Мелоди ввела пальцы глубже, на что Доктор выше подняла бёдра, начиная отрывисто двигаться в такт движениям супруги. Тайм Леди рвано стонала, а Ривер от картины перед глазами начинало потряхивать, внутри всё с каждой секундой сильнее сжималось. Ей приходилось совершать большие усилия, чтобы хоть как-то держаться.       Ощущения накатывали, как волны во время шторма, одна сильнее другой. Наручники стучали об спинку кровати из красного дерева. Два чувства: боль и удовольствие дико смешивались в сознании Доктора. И пока, к сожалению, волна удовольствия не была настолько сильной, чтобы перекрывать все виды боли, которые каждую секунду пронизывали всё тело. На глаза наворачивались слёзы из-за сильно смешанных далеко не желательных чувств.       Тайм Леди зажмурилась, ожидая конца. Её должно было обдать ярчайшей волной и перекрыть все неприятные ощущения, которые она испытывала. Это тело было значительно чувствительнее к подобным экспериментам. Вне всякого сомнения после останутся жуткие синяки. Доктор с хрипом выдохнула после резкого движения, чувствуя, что через несколько секунд её охватит оргазм. Ещё одно движение гибких пальцев, и Доктор простонала, выгнувшись и, наконец, медленно опустившись на скомканные простыни.       Она тяжело дышала, чуть двинув почти онемевшими руками, еле слышно прошептала:       — Сними...       Доктор уже совсем забыла про Ривер, которая изнывала, не достигнув разрядки, до коей оставалось от силы полминуты. Глаза Доктора практически застлала пелена, и вдруг Тайм Леди почувствовала прикосновение влажных пальцев к полыхающим губам.       — Две минуты, милая, — разобрала она нежный лепет над самым ухом.       Доктор уже словно находилась в полубреду, когда всё ощущается довольно плохо: в голову отдавала то ли пульсирующая боль, то ли волна удовольствия выказывала непонятное остаточное ощущение. Всё, что она помнила после: кожа была горячей, Ривер в огненно-красном пеньюаре, расшитом различными узорами, представлялась красным мутным пятном с золотистой копной кудряшек; её сладкий шёпот, звучащий совсем рядом, то ли стон, то ли вскрик; судорога, что свела всё тело, шумное дыхание, ледяные простыни. И в одно мгновение она очнулась ото сна.       Тайм Леди нахмурилась, голова трещала, а запястья в один момент начали беспощадно ныть, на них красовались чёткие следы от наручников. Доктор попробовала сесть, и тело оказалось деревянным, неповоротливым и даже каким-то скрипучим.       На кровати валялся небрежно брошенный тот самый пеньюар, который к концу ночи начал казаться лишь пятном, а на тумбе рядом с кроватью находилась записка:       «Доброе утро, сладкая. Надеюсь, ты успеешь проснуться, пока я буду в душе, буду ждать. XXX. P. S. В тумбе небольшой сюрприз =)».       Доктор лучше кого-либо знала этот почерк.