Школьная жизнь

Утро складывалось как нельзя лучше — мало того, что не так сильно хотелось сдохнуть, так ещё и в их школьной группе отправили изменённое расписание на сегодня, в котором чёрным по белому написано, что у их класса отменили три урока и в школе надо было лишь отмучиться на оставшихся пяти уроках. Очень «добрые» ученики пожелали учительнице истории поболеть ещё хотя бы пару неделек, а учителю русского, с которым у них сегодня должны были быть русский и литература — хорошо провести время в больнице после операции. Самые смелые даже написали это в группу, где находился их классный руководитель, за что тут же получили по шапке, но все продолжали радоваться такой удаче Проснувшись даже не от будильника, а от звонка Бека, который как раз и оповестил его о скинутом в группу расписании. Сонно буркнув в ответ короткое «угу», он пытался сообразить сколько сейчас времени, не опаздывает ли он на учёбу, и вообще, про какую группу говорит Отабек. Только что проснувшийся мозг отказывается принимать какую-либо информацию и Юра ещё некоторое время полулежит на кровати, держа одной рукой телефон у уха хоть Алтын уже отключился. Медленно, постепенно, он начинает переваривать полученную информацию и тупит точно так же, как гребаный компьютер в кабинете информатики. Руки и пресс после вчерашнего пари с Виктором на планку болят сегодня с новой силой, и кажется, вот-вот отвалятся и шевелить ими просто нереально, но зато чувство превосходства после победы над Витей глушит все её последствия и приятно думать, что сейчас Никифоров страдает так же как и он, а то и больше. Еле как переборов слабость, он всё же одним рывком поднимается на ноги, но тут же падает обратно на кровать из-за вдруг закружившейся головы. Теперь уже сидя на кровати, Юра включил телефон и увидев несколько десятков сообщений из их классной группы вспомнил про слова Алтына. Странно, что сообщений за это время набралось всего тридцать девять штук, ведь обычно эти идиоты так спамят в группе, что за пару минут набирается около сотни, а то и больше сообщений, которые он конечно же не читает полагаясь на Беку, который всегда в курсе всех событий и всегда оповещает Юру о каких-либо важных событиях в школьной жизни. Не ленится и читает радостные высказывания одноклассников, а потом пролистывает диалог выше и смотрит, где сегодня будут проходить какие предметы. Первые три урока остаются без каких-либо изменений — алгебра, химия и английские так же проходят как и обычно, только физкультуру и физику передвигают вперёд. Если первые три урока надо было каким-то образом пережить, то на последних двух Юра просто страдал ничегонеделаньем и предпочитал тихо сидеть и читать книгу, и если на физ-ре он хотя бы делал разминку и только потом тихонечко валил, ссылаясь на заболевшую голову, то на столь нелюбимом уроке как физика открывал учебник только ради того, что бы спрятать за ним книжку от учительницы. Собирался в школу как обычно не спеша — зевая каждые несколько секунд, он со скоростью улитки добрался до ванной, привёл себя в более-менее приличный вид и начал ходить туда-сюда по квартире в поисках одежды. Про то, что школьная форма весит на спинку стула вспомнилось только после десяти минут пустого шастанья по квартире. Вообще у их школы как бы есть единая форма — тёмно-синие брюки, белая рубашка и пиджак с эмблемой их учебного заведения, но большинство забили на неё уже через пару недель, как её ввели, так что за тёмно-синюю, почти чёрную рубашку и чёрные джинсы чем-то похожие на брюки уже никого не ругали — не в спортивке да и ладно. Наспех сделанный бутерброд был оставлен на дорогу до школы, ибо времени до начала занятий оставалось не слишком много, а перед уроком хотелось успеть ещё купить что-нибудь вкусное в автомате на первом этаже, да и встретиться с друзьями надо бы по хорошему успеть до начала уроков. Перед тем, как выйти из дома глянул на часы висящие в прихожей — до начала ещё двадцать минут, успевает. Если бы не дикое желание спать, то Юра бы обязательно оценил красоту, царящую на улицах Питера — выпавший ночью снег пушистым пледом укрыл крыши и деревья, но ему как-то было не до этого. Полностью сосредоточившись на песне играющей в наушниках и мысленно повторяя текст, Плисецкий не обращал ни на что внимание, за что вскоре поплатился — поскользнулся и с громким «Блять» упал на плитку. Еле переборов желание остаться лежать здесь, он не без усилия вновь встал на ноги и отряхнув куртку пошел как ни в чём не бывало дальше. В школе его ждёт новый день, но он с уверенностью может сказать, что и на этот раз у них произойдёт что-нибудь новое и весёлое, что реально будет весело рассказывать внуком, если они у него конечно же будут. На английском как и всегда было скучно, но мысль о том, что после него наконец то будет физкультура грела душу. Отстукивая пальцами ритм одной из своих любимых песен, Юра внимательно наблюдает как Бека сидящий с ним за одной партой составляет за них обоих диалог. Алтын быстро пишет карандашом в своей тетради порой вытаскивая телефон и забивая какие-то слова в переводчике и Юра правда пытается понять, о чём хоть говориться в этом диалоге, но получается ровным счётом ничерта. — Кто за кого читать будет? — спрашивает Бек заканчивая дописывать последнее предложение. Плисецкий пододвигает тетрадку парня на серединку и смотрит на диалог растянувшийся на целую страницу. Только он собирается ответь, что хочет читать за второго, ибо там слов меньше, как звенит звонок оповещая о начале перемены. Класс тут же начинает собираться при этом громко переговариваясь, но уже привыкшая к этому учительница даже не пытается остановить их с криком «ДЗ записываем!», спокойно говорит, что дома им нужно будет доделать это задание и на этом всё. Уже стоящий у двери Бек терпеливо ждёт Плисецкого и выходит только когда он закинув рюкзак на одно плечо идёт в сторону двери. — До свидания, — не сговариваясь в унисон говорят парни. Быстро спускаются на второй этаж, где у них как раз и находится спортзал. Уже почти подходят к дверям, как Юра замечает Виктора, идущего прямо в их сторону, улыбаясь при этом во весь рот, и поэтому развернувшись на сто восемьдесят градусов Юра рванул в другую рекреацию, мысленно благодаря человека, который придумал сделать два входа в спортзал. Отабек к счастью сообразил быстро и рванул вслед за Плисецким. Еле успев закрыть дверь прямо перед носом Витька, Юра тут же замкнул её на огромную щеколду, на которую вход закрывали после начала урока, что бы ученики не могли быстро свалить после того как отметились у учителя. — Соси! — довольно усмехнулся Юра смотря на дверь, но вскоре перевёл свой взгляд на Отабека, а потом и вовсе куда-то за его спину, — Здрасте, Надежда Владимировна, — здоровается он. Бека оборачивается и тоже здоровается. — Привет мальчики, — улыбается она в ответ. Неловко улыбнувшись в ответ, Плисецкий спешит ретироваться в раздевалку прихватив с собой ещё и Отабека. Не смотря на то, что их школа одна из лучших в стране и здесь учится множество учеников по обмену из других стран, раздевалки у них точно такие же как и везде — три лавочки выкрашенные в голубой цвет, несколько надписей маркером на стене и конечно же жуткая вонь. Несколько парней из другого класса ещё переодеваются в школьную форму после физ-ры, но Юра не обращает на них никакого внимания, и достав одежду из пакета начинает переодеваться. Его примеру следует Отабек и уже через несколько секунд Юра зависает пялясь на оголённый торс парня и хвалит сам себя, что сумел влюбить в себя этого идеального во всём человека. Если в школе им приходилось играть лучших друзей, которые друг за друга глотку перегрызут, то вне её территории с первого взгляда ясно что к чему. — Что? — спрашивает Бека заметив на себе внимательный взгляд Юры. — Ничего, — бурчит в ответ он, чувствуя как начинают гореть щёки и отворачивается, продолжив переодеваться. Не желая заставлять Беку ждать, он быстро натягивает футболку и тёмно-синие бриджи, на ходу одевая кроссовки с уже завязанными шнурками. Хвалит сам себя за то, что на этот раз не забыл взять с собой резинку и затягивает ею довольно длинные для парня волосы в хвостик. — Как думаешь, сегодня опять в волейбол играть будем? — интересуется Юра, когда они идут в сторону лавочки, где уже сидят несколько девчонок. — Скорее да, чем нет. Зачёт мы ещё на прошлом уроке сдали, так что нам просто больше нечем заняться, — Бека первым садиться на лавочку, а Юра недолго раздумывая разлёгся рядом положив голову ему на колени. Тёплая ладонь тут же легла ему на макушку и стала перебирать светлые пряди от чего Юра чуть ли не замурлыкал. Довольный такой реакцией, Отабек запустил ему в волосы уже и вторую руку массируя часто болящую голову. —  Да кто там в лифте родился?! — слышится крик из женской раздевалки и Юра по инерции поворачивает голову, чтобы узнать в чём дело и не собираются ли кого убивать. — Ой, да на чё у вас там смотреть? У нас все охуенные мужики заняты другими охуенными мужиками — хохоча на весь зал говорит Мила. Дверь в девчачью раздевалку кто-то с силой захлопывает, А Бабичева будто не замечая оскорбления в свой адрес идёт в сторону лавочки, как только замечает там друзей. Юра хоть и не особо засматривался на девушек из класса, но на вопрос у кого из них есть жопа и грудь, то он без сомнений бы ответил — только у Милы. Особенно её превосходство было заметно на физре, когда все девчонки были в шортах и некоторые ещё и в обтягивающих футболках, которые больше напоминали лиф, — Ну, ребята, вы готовы к схватке с одиннадцатым «А»? — хитро прищурилась девушка, но по выражениям лиц обоих парней было понятно, что никто об этой так называемой схватке даже не в курсе. —  В честь чего мы против одиннадцатого? — интересуется Юра, — Тем более, ты видела какие они дилдаки? Там же, блять, один выше другого, а особенно их это… Как его? — парень поворачивает голову в сторону Отабека показывая, что этот вопрос был адресован ему. — Кристофф, — не теряется он отвечает практически мгновенно. — Вот, именно его я и имел в виду. А ещё у них Витя, Гоша, Ли и… Ну, как его там… Главная то истеричка… — Микель Криспино, — вновь отвечает ему Бека. — Да. А у нас? Ну Бека, Эмиль, Жан Жак и всё. — Лео ещё неплохо закручивает. А в другой команде ещё Сара хорошо играет, — добавляет Бабичева.  — Нам пиздец, товарищи, — подводит итоги Юра. Он конечно никогда не играет в волейбол, предпочитая отсидеться в сторонке, но болеет за своих друзей так, будто от этого как минимум зависит его жизнь. Вновь звенит звонок, но на этот раз уже не на перемену, а на урок. Учительница приходит ровно на минуту позже начала урока и говорит строиться. Забив на нормальное построение ещё в классе шестом, ученики стоят там где захотят. Выполнив обычные команды как «ровняйсь», «смирно» и «напра-а-во», их сразу же послали бегать пять кругов по залу. Обычное задание как и всегда переросло в форсаж, и ученики уже бегали не просто ради того, чтобы от них отстали, а пытались обогнать друг друга, подрезали и какой-то пацан даже упал совершая обгон. Как-то незаметно к ним притёрся ещё и одиннадцатый класс и Юра это понял только благодаря тому, что за ним теперь бежал Виктор, а за ним пытался поспевать ещё и Кацуки. — Юрио, иди обниму! — закричал этот платиновый дебил, как прозвал его Юра после спора, какого цвета у Никифорова волосы. Юра с опаской оглянулся назад и прибавил скорости стараясь соблюдать огромную дистанцию. Пока все ученики пробежали всего лишь пять кругов по залу и уже готовы были подохнуть, Юра намотал все пятнадцать и был готов бежать ещё столько же, но учительница не одобрила такого рвения и заставила их утихомириться. Уже готовясь к пытке в виде объятий с Виктором, Юра удивлённо моргнул, когда парень остановился на полпути и развернувшись отчалил к своему ненаглядному Юри. Догадался обернуться и посмотреть в чём дело такой резкой смене планов и увидев стоящего неподалёку Отабека понял всё без слов, учитывая с каким выражением лица тот смотрел на Никифорова. —  Девятый класс, остаёмся те, кто играть, остальные на лавочку, а должники сдавать зачёт, — говорит учительница после чего исчезает в кладовке на несколько минут, а после возвращается уже с мячом. Большинство народа тут же разошлись — кто в раздевалку, кто на лавочку и в итоге на площадке из девятого класса остались стоять только Отабек, Джей, Лео и Эмиль, в то время, когда у одиннадцатого было десять человек. Юрка вместе с Милой мгновенно смотались на лавочку, где уже сидели Ури и Изабелла и теперь ждали, что будут делать команды. —  Пусть Вик и Крис к нам перейдут, — предлагает Жан и Юра готов поклясться, что этот человек впервые сказал умную вещь. — Именно, — поддерживает его Эмиль, — Переходите на тёмную сторону, у нас есть печеньки! Конечно же не один, не второй ничего против не имеют, но зато против оставшиеся в той команде ребята, ибо у них забрали лучших игроков. Вот все встают на свои позиции и игра начинается. Сидящий на лавочке Юра первое время и вправду внимательно наблюдает за игрой, но потом что-то идёт не так. Наблюдает, как Бека чуть ли не падая ловит мяч, как смуглая кожа начинает влажно блестеть от пота и действительно не может оторвать от него глаз. Он напряжённо стоит и ожидает куда и когда противник кинет мяч, видно как сильные ноги напряжены и весь он готов рвануть в любой момент. Потом он переводит свой взгляд чуть выше и понимает, что лучше бы он этого не делал, но уже поздно. Взгляд впился в самую опиздохуительную задницу в этой вселенной, постоянно мельтешившую перед лицом и хотелось просто плюнуть на всё и послав всех нахуй и уйти вместе с ним в туалет, что бы хоть немного стало легче. —  У него охуеная задница, — не выдерживает и всё же шепчет Юра надеясь, что его сейчас никто не слышал. — Даже не буду спорить, — соглашается с ним Бабичева, от чего хочется сгореть от стыда, но он старается сохранить всё тоже выражение лица, продолжая смотреть на Отабека. Сначала не замечает, что их команда всё же пропускает мяч, но когда Бека поднимается, чтобы поднять его он чувствует, как вот-вот потечёт, насрав на то, что он не девчонка. Да от такого зрелища даже у конченого натурала встанет, в этом он был полностью уверен, жаль только картина эта вскоре исчезла, но зато открылась новая — теперь Юра помимо того, что смотрел на охрененый зад, так ещё и мог спокойно разглядывать краешек боксеров Беки. — Эй, хватит слюни пускать, ту между прочим есть и другие охрененые жопы, — то ли возмутилась, толи просто сказала Мила отрывая Юру от этой красоты. — Отвали, ведьма, — шикает он на неё, — Сама пялься на других, а он только мой и ничей больше. — Успокойся, ревнивец, — по-доброму смеётся она, — Вот почему Все мужики с охренеными задницами всегда заняты другими мужиками с охуеными задницами? Вот бы свободного найти, — мечтательно щебечет она. — Ну у него ведь реально охрененый зад! Я бы ему вдул. Ну или дал, тут по ситуации, — всё никак не успокаивается Юра совсем забыв, что у Отабека есть уши и он стоит на подаче и всё прекрасно слышит пытаясь сосредоточиться на игре, а не внимательно вслушиваться в каждое слово любимого.