Школьная жизнь

В кабинете истории сегодня было на странность тихо — никаких перешептываний и посторонних звуков, лишь тихое чирканье мела об доску и спокойный голос учительницы. Жан Жак на мгновенье застыл в дверях кабинета определяя не ошибся ли кабинетом, но нет. Извинившись за опоздание, он выслушал отчитавшую его Ольгу Алексеевну и сел на своё место. Жан тыркнул сидящего впереди Отабека чтобы пожать руку, но тот не удостоил старого друга вниманием. Обиженно фыркнув, он перевёл взгляд на пустующее место рядом с Алтыном и удивлённо вскинул брови — а Юра то куда делся? Заболел что ли? Вырвав листик из блокнота, Жан начиркал чёрной ручкой «где Юрка?» и, смяв записку, кинул её сидящей на третьей парте Миле. Бумажка, правда, прилетела не Миле, а Свете, но когда она вопросительно глянула на Жана, тот еле заметно указал на Бабичеву. Девушка без лишних вопросов передала записку и снова уставилась на доску. Мила обернулась на Жана и кивнула в сторону первого ряда. Леруа удивлённо вскинул брови и повернулся в сторону окна. Юра и вправду сидел рядом с Минами на второй парте на первом ряду, что было очень нехарактерно для него. Вся их компания обычно занимала задние парты второго и третьего ряда, ибо на первом ряду обычно сидела шайка задротов и несколько тихонь. И Юра явно не мог очутиться там по своей воле. Тем более, что Отабек так и остался сидеть на своём месте.  — Пс, Бек, — Жан наклоняется вперёд, чтобы Алтын услышал его, — Что за хрень произошла в моё отсутствие? Вас учитель рассадил что ли? Ответом ему послужила тишина. Жан легонько толкнул приятеля в бок, но тот никак не отреагировал на этот жест, продолжая записывать что-то в тетрадь. Ну и что это значит?  — Эй, — он предпринял ещё одну попытку, но и она не увенчалась особым успехом. Жан хотел ещё раз пихнуть Отабека, но заметил на себе взгляд учительницы и тут же сел ровно. Несколько секунд пялился на широкую спину Алтына, но опомнившись, достал из пенала ручку и стал списывать таблицу с доски. Здесь явно произошло что-то нехорошее, пока его не было в классе. Тишину в классе разрушил пиликнувший у учителя телефон. Ольга Алексеевна наказала ученикам делать табличку по параграфу учебника, а сама поспешно вышла из кабинет. Надо было быть дураком, чтобы не воспользоваться такой прекрасной возможностью что-нибудь выведать. Жан несколько раз тыкнул в Отабека ручкой, но тот не собирался на это реагировать. Пришло время для плана «Б».  — Бек, — Жан хлопнул друга по плечу, — Неужто Юрка другого себе нашёл? Конечно он хотел вывести Отабека из себя, но явно не до такой степени. Осознание того, что идея доконать Алтына и спросить о случившемся была не из лучших, пришло только когда в нескольких сантиметрах от его лица пролетел небольшой, но увесистый блокнот. Желание веселиться сошло на нет, стоило только глянуть в яростные карие глаза напротив.  — Ещё раз пошутишь на эту тему — урою, — рыкнул Отабек и снова отвернулся, позабыв про кинутый в Жана блокнот. Леруа же, в свою очередь, не мог до конца прийти в себя и продолжал пялиться на Алтына. Да что, чёрт побери, происходит?! Учитель до звонка так и не вернулся. Быстро собрав вещи, Жан, как и остальные ребята поспешил выйти из класса и по пути подобрал с пола тот самый блокнот. Мельком глянув на нарисованные на обложке планеты, Жан закинул его в рюкзак, что бы его не запалили раньше времени. В любом случае, для начала нужно дойти до кабинета литературы, а уже потом рассматривать столь занятную вещицу. Уже готовясь открыть великие тайны, которые Отабек мог записывать в своём блокноте, Жан испуганно дёрнулся, когда чья то рука легла на его плечо.  — Что читаешь? — поинтересовался Эмиль. Они уже сидели в кабинете, но урок ещё не начался, так что можно и поболтать.  — Да так, — расплывчиво ответил Жан.  — Как знаешь, — пожал плечами парень, но от парты Леруа отходить не стал, чем тот и воспользовался. Опасливо оглянулся, но Отабека, так же как и Юры в кабинете не наблюдалось.  — А ты кстати не знаешь, что с нашими голубками случилось? — словно вскользь поинтересовался Жан.  — Ну, как сказать, — Эмиль задумчиво почесал затылок, — Сначала всё как обычно было — зашли в класс, стали к уроку готовиться, только Юры нигде не было. Мы этому значения не предали — ещё минут десять до звонка оставалось, может, опаздывает. Отабек вёл себя как обычно, ничего нового не происходило, всё было нормально пока не пришёл Юра. Его будто покусал кто-то. Подошёл к своему месту, кинул книжку какую-то на парту и не сказав ни слова ушёл на первый ряд. Бек охренел не меньше нас, позвал Юру, но тот профессионально его проигнорил.  — Книжку? Может, блокнот? — уточнил Жан глянув на блокнот у себя в руках.  — Без понятия, я на первой парте сидел, — снова пожал плечами чех. Он, кажись, хотел ещё что-то добавить, но тут прозвенел звонок и все поспешили сесть на свои места. Начался урок. Ничего нового не происходило — учитель отметил отсутствующих, спросил у класса, кто читал заданное на сегодня произведение и, тяжело вздохнув, сказал открыть учебники и прочитать за этот урок хотя бы несколько первых глав. Воспользовавшись такой возможностью, Жан воровато оглянулся, но Юре до него явно не было дела, а Отабек даже не удосужился прийти на урок, хотя до этого никогда не прогуливал занятия. Повнимательнее разглядел обложку блокнота — явно недешёвая вещица. На первой странице было наклеено несколько милых стикеров с котами и написанное каллиграфическим почерком «Love you». Удивлённо приподняв бровь, Жан перевернул страницу серьёзно задумавшись о том, кто мог так красиво оформить блокнот. Точно не Отабек. Не уж то Юра? Неспешно рассматривая каждую деталь, Жан не мог сдержать улыбку — как же это всё-таки мило. Множество вклеенных фотографий и подписи к ним, записки написанные двумя разными почерками — давние переписки Юры и Отабека во время уроков и не только, название песен, которые несут какой-то особый смысл для этой парочки. Сомнений в том, что это сделал Юра больше не оставалось. Только почему он злится на Отабека, а тот, в свою очередь, так небрежно относится к такому подарку? Надо будет расспросить обо всём Никифорова — он точно должен знать, что произошло между Плисецким и Алтыном.

***

Всё началось со звонка Юры. Плисецкий нередко звонил Отабеку вечером, чтобы спросить что-то или просто поговорить, но в этот раз с его тоном было что-то не так.  — Давай встретимся? — предложил тогда Юра. Его голос был чуть сиплый, но Отабек списал это на плохую телефонную связь. Посмотрел сначала на часы, потом на тетради для подготовки к ОГЭ и сказал, что очень устал и хочет отдохнуть. По ту сторону трубки раздался тяжёлый выдох и Отабек поспешил добавить, что они могут погулять завтра, но Юра уже сбросил вызов. Он ещё несколько секунд пялился на потухший экран, после чего убрал гаджет в сторону и устало потёр переносицу. И что это сейчас было? Решив разобраться во всём завтра, он лёг в кровать, но ещё долго не мог уснуть. Вдруг Юра хотел сказать ему что-то очень важное лично? Или, может, что-то случилось? Устав мучиться от догадок, Отабек включил телефон и набрал Юру. Спустя несколько гудков вызов сбросили, а после второй попытки дозвониться до Плисецкого его телефон оказался в не сети. Ну вот, разобиделись тут средь белой ночи. Началось, блин. Конфетно-букетный период прошёл, настали не самые приятные времена смертельных обид из-за пустяков. В школе ситуация понятнее не стала. Только поднявшись на третий этаж, он встретил Виктора и Юри, но и тут без сюрпризов не обошлось. Виктор одарил его пронзающим ледяным взглядом и демонстративно проигнорировал протянутую для пожатия руку. Проходя мимо, Никифоров специально задел его плечом и презрительно фыркнул. Юри же смотрел на Отабека виновато и, быстро извинившись за поведение Вити, поспешил за своим парнем. Теперь и Виктору что-то не нравится. Это явно как-то связано с поведением Юры. И легче от этого не становится. Совсем. До урока поговорить с Юрой так и не удалось — в кабинет Плисецкий зашёл уже перед самым звонком. На школьную форму Юра сегодня точно забил — водолазка винного цвета, джинсы и кроссовки никак не походили на официальный костюм. Да и сам видок у Юры был не очень — кожа бледная, на голове гнездо, а под глазами мешки. Неужели это из-за… Додумать Отабек не успел. Уверенной походкой Юра подошёл к их парте и, злобно глянув на Отабека, кинул перед ним небольшую книжецу. Молча развернулся и ушёл на свободную парту на первом ряду. Отабек не мог отвести взгляд от книжонки, которая оказалась блокнотом. Осознание пришло так же неожиданно, как и чувство вины.  — Юра, — окликнул он Плисецкого, но тот и ухом не повёл. Он хотел подойти к Юре сам, но так некстати прозвенел звонок на урок. Вчера был ровно год с того момента, когда они впервые поцеловались и стали встречаться. И он, конечно, об этом вспомнил только сейчас. Жан Жак раздражает своими вопросами и Отабек не выдерживает. Берёт первое, что попадается под руку и кидает в надоедливого Леруа. Тот мгновенно затыкается и смотрит изумлённо, но он не обращает на это внимания. Из-за такой фигни с Юрой поругаться — это ж надо было. Но и сам Плисецкий тоже хорош — мог бы хоть попытаться войти в положение самого Отабека. На учёбе завал, а тут ещё и всё это. Настроение падало всё ниже и ниже, и он еле дождался перемены. Уже подходя к кабинету литературы, Отабек остановился посреди коридора и тут же рванул обратно в кабинет истории. Блокнот. Он кинул в Жана блокнотом, даже не заметив этого. Когда он залетел обратно в кабинет, учительница подняла спокойный взгляд с тетради на него и спросила, что случилось. Отабек сказал про забытый блокнот, но она пожала плечами и сказала, что ничего такого не видела, но он может проверить ещё раз. Отабек благодарно кивнул и на несколько раз проверил все места, где мог оказаться блокнот, но так ничего и не нашёл. Когда прозвенел звонок на урок, он ещё раз поблагодарил учительницу и вышел в коридор. Может, кто-то отнёс на стойку к охраннику, где хранились все «потеряшки»? Спустился на первый этаж подошёл к посту охраны у входа. Охранник — Иван Петрович был понимающим и добрым стариком, показал Отабеку все потерянные вещи которые у него были, но того блокнота среди них не было. Пообещав передать блокнот, если он найдётся, мужчина отправил Отабека на урок. Но сдаваться Отабек не собирался. Рассудив, что по литературе у него твёрдая пять, он снова поднялся на третий этаж и стал шастать по коридору — вдруг произойдёт чудо и он найдёт блокнот здесь? Но чуда не произошло. Звонок с урока прозвенел, когда Отабек уже в сотый раз проходил мимо двери в кабинет истории, но ничего за это время так и не поменялось. Надежда найти бесследно пропавший блокнот постепенно сходила на «нет», но всё ещё был шанс помириться с Юрой. Плисецкий конечно мог войти в его положение, но делать этого явно не собирался. Отабек слишком хорошо знал своего парня, поэтому с уверенностью мог сказать, что тот ещё долгое время будет его игнорировать, но попытка — не пытка. А именно сейчас нужно было найти его и попытаться уговорить хотя бы выслушать его. До начала следующего урока было ещё примерно пятнадцать минут, так что у него имелось немного времени, чтобы побродить по этажу в поисках обиталища науки физики, у которого, скорее всего, находилось эта обидчивая мордашка. У кабинета физики стояли почти все ученики их класса, но не Юра. Жан, словно невзначай упомянул, что Плисецкий после урока литературы с прискорбным видом спустился на первый этаж. Отабек не дурак и поэтому сразу же отправился к лестничной площадке, чтобы спуститься на пару этажей вниз. Он уже не видел, как Леруа покачал головой и достал из рюкзака блокнот, на поиски которого он потратил столько времени. Светлая макушка на миг мелькнула в толпе и тут же исчезла. Отабек замер на мгновение, но быстро пришёл в себя и рванул к выходу из школы, где несколько секунд назад находился Юра. Даже не взяв из раздевалки куртку, он выбежал на улицу в чём был. Холодный ветер с силой ударил в лицо, но Отабек не остановился. Невысокий силуэт стремительно отдалялся и никак не реагировал на оклик Отабека. Тогда Алтыну не оставалось ничего, кроме как попытаться догнать парня. Юра — лица разглядеть не удалось, но Бек был на сто процентов уверен, что это именно он — быстрым шагом направлялся к выходу из школьного двора. Он остановился лишь когда Отабек схватил его за рукав куртки и заставил повернуться. На мгновение в зеленых глазах промелькнула что-то схожее с печалью, но тут же сменилось на неприязнь. Он вырвал свою руку из хватки Отабека, но уходить не стал.  — Юра, — Отабек пытается подобрать слова, но колкий взгляд не даёт ему сосредоточиться. Плисецкий показательно фыркает и морщит нос.  — Что? Можешь спокойно идти отдыхать без меня, я не собираюсь снова впустую тратить своё время, — чуть ли не шипит он. Всем своим видом показывает, что ему не интересно, но Отабек видит, как тот нервно кусает губу. Дурак.  — Не шипи, — Отабек тоже морщится, — Не обижайся. Ты же знаешь, что я много времени трачу на учёбу и очень устаю. Пожалуйста, попробуй войти в моё положение.  — А я, блять, не устаю! — Юра пытается держать себя в руках, но в голосе слышатся истеричные нотки. На его нижней губе проступает капелька крови, которую он тут же слизывает, — Но почему-то помимо учёбы успеваю подготовить тебе заебатый сюрприз, но ты даже не приходишь! Столько времени копил на эту ебаную конную прогулку, и зачем? Столько денег проебал в пустую.  — Что? — Отабек не может скрыть своего удивления, но Юру эту не останавливает.  — Охренеть, да? Я ещё Витю упросил нам вино купить, романтика и все дела, и что в итоге? Напился в полном одиночестве — вот и вся романтика, — голос Юры хрипит и Отабек хотел сказать хоть что-то в своё оправдание, но так и замирает. По покрасневшим щекам стекают злые слёзы. Отабек не может поверить, что Юра взаправду плачет из-за него.  — Юра, — предпринимает он ещё одну попытку наладить контакт, но его перебивают:  — Что Юра? Что, опять, Юра? Я не настолько глуп, чтобы забыть свое имя! — он сквозь слёзы смотрит на Отабека. Отабек же больше не может стоять на месте и сгребает блондина в объятья. Плисецкий брыкается, но вскоре мирно затихает.  — Прости меня, — тихо шепчет Отабек. Юра несколько раз шмыгает носом и еле заметно кивает.  — Дурак, — бормочет он, — ты чего в одном пиджаке выперся? Совсем больной?  — Возможно, — чуть улыбается Отабек, — Вернёмся в школу? — спрашивает он. Юра снова кивает. На урок они опаздывают, но всё же приходят. Учительница долго ворчит, но никто не обращает на это внимание.  — Слава Богу, вы помирились, — лыбится Жан, когда Юра и Отабек садятся на свои места.  — Жан, тебе не помешало бы, — начал Бек, но запнулся так и не закончив. Прямо перед ним лежал блокнот, который он уже даже не надеялся найти.