Нечто большее

Сал полностью увлекся своими мыслями. Он ушел в себя, в свою реальность, в которой он тихо подошел к своему лучшему другу, стоящему к нему спиной и рисующему свой очередной шедевр. Полный волнения и нерешительности парень неуверенно тянет руку к спине Ларри, но та зависает в воздухе, едва не касаясь футболки металлиста, и обреченно опускается вниз, как и Фишер с небес на землю. Ладонь шлепком ударилась о бедро, и его друг, оторвавшись от своего занятия, обернулся: - Сал? Ты чего? Снова выбивает из реальности?- нос художника был измазан в фиолетовой краске, с лица только что соскользнула сосредоточенность. С Фишером периодически происходят вещи странные, необъяснимые. Понять их природу не могут не то, что посторонние, но и сам парень. Но если быть честным, то Ларри Джонсон не был посторонним. Он всегда переживал, когда его друг отсутствовал в реальности, давился собственными тревожными мыслями или в ужасе вскакивал посреди ночи. По этой причине несчастный парень, измученный бессонницей и борьбой с очередным кошмаром часто щелкал кнопку рации и отправлял сигнал SOS: - Бро, могу я…- Сал не успевает закончить,- -Конечно, бро, жду, - голос Ларри сонный, но тот никогда не злится. -Да, чувак, все ок. Просто немного заме… задумался. Что рисуешь? Ты не разрешил мне подходить, - протезник потупился. -На меня напало вдохновение, мне нужно было немного уединиться, насколько это возможно, конечно, ведь тебя отсюда так просто не вытравишь, Салли-Постоянно проживали, - Джонсон ухмыльнулся и, слегка отвлекшись, не успел среагировать – его голубая принцесса выхватила кисточку, вымазанную в фиолетовой краске, и резко мазанула по лицу этого любителя выдумывать подобные прозвища. Ларри вытер тыльной стороной руки краску с глаз и, улыбнувшись, сказал: -А как ты думаешь, что это? -Я думаю, что это я,- художник поднял вопросительно бровь,- -Очень интересное предположение. И почему же? -Потому что ты смотрел на него так же пристально, как ты смотришь на меня сейчас, - Фишер по коварному улыбнулся. Джонсон догнал, но не сразу и резко отвел взгляд. Салли казался ему самым интересным человеком, которого он когда-либо встречал. В нем ему виделось столько противоречий, различного рода переживаний. А раз он персона творческая, то чем больше странных деталей, тем больше пищи для размышлений. В том числе и ночных. Салли часто занимал его голову по ночам. Он лежал, тупо уставившись в пятно на потолке, и ждал сигнала SOS. Одновременно с этим он так же сильно хотел, чтобы его друг спокойно поспал хотя бы пару ночей. Ларри не был лишен ласки или заботы – со стороны матери этого хоть отбавляй, но ему нравилось чувствовать рядом с собой теплоту, которая исходила от похрапывающего утомленного долгими разговорами друга. И ему стало все чаще ее не хватать. Ему хотелось, чтобы этот теплый комок (друг всегда крепко спал, свернувшись в калачик) был с ним рядом каждую ночь. Ночи слишком холодные и неуютные для одного, таящие в себе неизвестную опасность и тревогу. -Оставайся сегодня, сгоняем, купим пива, чипсы и все, что захочет наша принцесса. -Прекрати меня так звать, - протезник надулся и по привычке взял прядь из своего голубого хвостика и принялся ее наматывать на палец. Он всегда делал так, когда ему было неловко, - чур, чипсы с луком, - он взглянул с упреком на металлиста, на что тот снисходительно хмыкнул,- - Как скажешь, принцесса, - за что поплатился, получив пинок под колено. На улице было мерзко, как это бывает каждую осень. Вода затекала в тканевые кеды, и было ужасно холодно и неприятно. Спасаясь от холодного ветра, Салли потуже затянул шнурки на капюшоне. Он шел позади Джонсона и думал. Фишер почти обнял его несколькими минутами ранее. Ларри был для него тем, кого хочется обнимать ежечасно, ежесекундно, хочется полностью слиться и утонуть в нем. Он его утешение и успокоение. Он не задумывался об ориентации друга, но проверять не хотел. Да и потребность была не столько в желании подобных отношений, сколько в близости. Его мало интересовала та часть, которая сводила с ума часть девчонок в его школе, например. Частенько можно было заметить, как они шептались, видя двух проходящих мимо парней. По правде говоря, Сал просто боялся испортить то, что уже есть. Возможно, его лучшему другу достаточно того, что сейчас между ними, и он не знает, как тот отреагирует на столь неожиданное объятие. Протезник так хотел в тот момент передать то чувство, что переполняет его, если бы он смог, то вложил в этот жест как можно больше искренности, теплоты и благодарности. Они вернулись домой в начале девятого. Лиза оставила на холодильнике записку: «Ночная смена, вернусь около 7. В холодильнике лазанья, позови Салли, он ее очень любит. Целую, Лиза». -Она опять взяла ночную смену? -Угу, - Ларри не нравилось, что мать слишком часто берет ночные смены. Она только встала на ноги после продолжительной нападки гриппа, и труд в это время суток точно не улучшит ее самочувствие. -Ну что ж. Выбирай, Салли-кромсали. Классика – старый хоррор или триллер? -Ларри-схерали, пускай будет хоррор. Все равно ни один из них не был страшнее того, что я видел позавчера. Друг озабоченно посмотрел на Фишера и, соглашаясь, кивнул. Сал открыл глаза, осмотреться ему мешали собственные растрепавшиеся волосы, которые выбились из хвостиков и теперь небрежно распались на подушке. Он убрал волосы с лица и даже в темноте сразу разглядел родинку под глазом своего друга. -Этот придурок, мог и разбудить меня, а не тащить на руках, словно ребенка, - с улыбкой подумал парень. Протезник хотел подняться на локтях и сменить положение, так как нога его, судя по всему, давно затекла, но не смог. Его правая рука была в плену металлиста, который громко похрапывал. Фишер улыбнулся, не стал возражать и лег обратно, слегка сгорбившись и подобрав под себя ноги.