Не в коня корм

Хёрдура вырвала из сна вибрация телефона. - Да блять… – Хёрдур поморщился, повертел головой по подушке и приоткрыл глаза. В спальне было темно. Вообще-то он привык просыпаться спозаранку, так что обычно подъём не доставлял ему особого дискомфорта, но в этот раз тело упорно сопротивляется. Оно и понятно, сегодня надо возвращаться в Кампоамор, перерыв для них с Арнором окончен. Ну, на самом деле это было немного не так – формально второй сбор начинался завтра, уже вечером состоится первая тренировка. И если русская часть команды, прилетающая в полдень по местному времени, успевала до неё не только пообедать, но и отдохнуть после перелёта, то рейс из Рейкьявика садился в Аликанте в 17:25. Посовещавшись, исландцы решили, что им разумнее всего прибыть накануне, в субботу. Хёрдур выудил телефон и понял, что его разбудил не будильник. На экране тревожно сияли буквы «Арнор» и цифры – начало шестого. Арнор звонит ему в пять часов утра. Ну, ёперный театр, не мог потерпеть, что ли? Одним рейсом ведь лететь. «Надеюсь, у него действительно нечто важное, или я убью этого маленького застранца», – подумал Хёрдур, нажал «Принять» и зевнул: - Аы! - Привет, Хёрдур, – раздаётся в трубке слабый голос Арнора. - Доброе утро! Хуле тебе не спится, мелочь пузатая? - Привет, Хёрдур, – чуть громче повторил Арнор. – Я прошу прощения. - Проси. Можно на коленях. И не говори, что соскучился по мне, прошло меньше двух суток. - Да нах ты мне сдался, красавчик, – вздохнул Арнор. – У меня проблема. Я срочно должен посоветоваться с опытным человеком. - В такое время? – искренне удивился Хёрдур. – И что ж у тебя там за проблема? На каком боку засыпать? Брать с собой плавки или смокинг? - Мага, мне херово. Хёрдур откинул одеяло и сел на постели: - В смысле? - Живот болит. - Давно? - С вечера. Похоже, съел что-то не то. - А что, много чего ел? - Ну как тебе сказать... – Арнор на том конце замялся. – Бабушка приезжала, сам понимаешь. Разносолы всякие притащила. - Блюёшь всю ночь? – без обиняков спросил Хёрдур. - Скорее, наоборот, с унитаза не слезаю. «Вот же горе луковое!» – почесал лоб Хёрдур. - Напугал, бля. Я было решил, у тебя стало хуже с мышцей… - Да не, с ногой всё хорошо. Спринт до сортира пришлось раз пять делать, бегать я вполне способен. Но вот в целом погано. Слабость такая, что едва с кровати не падаю. - Короче, ты сегодня никуда не поедешь. - Я, собственно, потому и звоню. Наверное, ты полетишь без меня. - Жаль, но ты, главное, поправляйся, малыш. - Да я считаю, что это ерунда, похоже, завтра прилечу. Но у меня к тебе просьба. - Конечно, Арнор, чем я могу помочь? В динамике что-то зашуршало и засопело, а потом Арнор тихонько прошептал: - Помоги мне наладить контакт. Я написал тренеру, что болею и днём ко мне приедет врач, но… Думаю, он не рассердится, но всё равно ему надо объяснить, а тут с Москвой три часа разницы… Можешь утром позвонить Максиму и рассказать ему, чтоб он заранее перевёл? А я сам им наберу ещё раз, когда мне конкретный диагноз поставят. - Без вопросов. Только выздоравливай. Точно ничего серьёзного? - Точно. - Тогда сигнализируй и мне тоже, когда с тобой разберётся доктор. Арнор растерянно помолчал пару секунд, видимо, засмущался: - Не беспокойся, ты ведь и так из-за меня… - Прекрати. Я хочу знать, что с тобой, потому что я твой друг. И я уже беспокоюсь за тебя, поэтому своим звонком ты меня лишь успокоишь. - Хёрдур… - Ну что ещё, мелкий? - Спасибо большое. Прости, что тебя вмешиваю. - Бывает. До связи. - До связи. Надеюсь, что ты ещё поспишь. - А я надеюсь, что причина реально в кулинарии твоей бабушки, а не какая-нибудь зараза, которую я тоже мог подцепить. - Ой, об этом я не подумал! – ахнул Арнор. - И не думай, просто отзвонись мне. - Лады. Пока! Хёрдур угукнул, завершил вызов и отбросил телефон в складки одеяла. Что за парень этот Арнор! Такой правильный и умный пацан, но периодически влипает в совершенно дурацкие истории. Прям хоть одного не оставляй. То же самое Хёрдуру выдал и Гончаренко: «Да с вас двоих глаз спускать нельзя! Уезжаете – всё хорошо, а когда возвращаетесь, у Арнора какие-то неприятности!» - I know. Sorry. «Сорри, блять, не сорри», – бурчит Гончаренко, полагая, что Хёрдур его не слышит. Хёрдур не может не улыбаться. - See you tomorrow! - Yep. Теперь нужно дождаться диагноза Арнора. Впрочем, где-то в подкорке копошится мысль, что Хёрдуру было бы неплохо узнать и свой диагноз, видит бог, там что-то неоднозначное, и стоит подумать об этом всерьёз. Он сидит в аэропорту, постукивая по поручню кресла, и чётко ощущает неуверенность от того, что ему некого хлопнуть по спине или взъерошить волосы, так как Арнора нет рядом. Нет, честно, он прирос к Арнору, и это, пожалуй, не совсем нормально – воспринимать его как неотъемлемую часть себя. Но для этого есть тысяча логичных причин: они же столько времени проводят вместе… Хёрдур ждёт звонка, и он раздаётся. - Как себя чувствуешь, мелкий? - Привет, Хёрдур. Я получше. Сказали, можно отойти от сортира дальше, чем на десять метров. - И это, судя по всему, немалый прогресс! - О да, поверь мне. Однако есть подозрение на вирусню, подхваченную раньше, потому что бабушкины пирожки со сливовым вареньем ели всей семьёй, а хреново было мне одному. - У тебя карантин? - Нет, завтра я прилечу. Таблеток, правда, кучу пришлось сожрать. И если б только таблеток… - А что ещё? – поинтересовался Хёрдур. – Промывание желудка? - Не-а, – неохотно ответил Арнор. – Уколы всобачили. И так дня на два-три. - В задницу, что ли? - А куда ж ещё-то. А они болючие такие… - Бедненький. Кажется, ты заработал передозировку пирожков, а остальные – нет. - Да уж, мне на них теперь долго смотреть не захочется. Но завтра вечером я буду с вами, хотя и вряд ли смогу гонять по полям и в двусторонке. - Кстати о полях! – внезапно озарило Хёрдура. – Слушай, Арнор, у меня к тебе тоже встречная просьба… К ужину в ресторане за одним столиком собрались все футболисты ЦСКА, кто не уехал домой на перерыв – Бекао с Марио, Яка с Нико, Чал и Наба. Делились впечатлениями от Барселоны. Бразильцы были притихшие и довольные, а Бийол и Влашич напротив, непривычно суетливые и шумные, хохотали невпопад, толкали друг друга локтями и коленками. Фёдор выглядел усталым, а Наба – холодно-отстранённым, словно он был мыслями где-то не здесь. Почти каждый счёл своим долгом лично спросить Хёрдура: «Где наш малыш?». На четвёртый аналогичный вопрос за полчаса он лишь пожал плечами – «Tomorrow». Такая вот песня «Beatles» наизнанку. Хёрдур размазывает вилкой по тарелке соус и встречается глазами с Набабкиным. Кирилл гипнотизирует пустоту позади него, подперев щёку рукой, затем его взгляд фокусируется, и он, подметив, как Хёрдур напрягся, растягивает губы в сухой вежливой улыбке и беззвучно по слогам проговаривает «Tomorrow». Хёрдур кивает. Если завтра наступит, конечно. Когда Арнор приедет, уже не будет ощущения, что Хёрдур – белая ворона среди счастливых парочек. Скоро это будет казаться фигнёй по сравнению с занятиями под началом Паулино Гранеро. Второй круг ада какой-то. Арнора он видит в холле, когда команда возвращается после тренировки. Тот одет в форму, будто демонстрируя, что готов в бой хоть сейчас. Слегка бледноват, но так вроде ничего. Сигурдссон подскакивает с диванчика, засовывает телефон в карман и идёт навстречу, по пути пожимая руки всем, а дойдя до Хёрдура, крепко его обнимает, и Магнуссон на миг утыкается носом ему в ухо. Арнор радостно прижимается к нему несмотря на то, что футболка Хёрдура пропитана потом. - Где наш малыш? А вот он! – смеётся Гончаренко, и Арнор отрывается от Хёрдура, чтобы пообщаться с тренером. Ну как, пообщаться – переводчик Максим подходит минуту спустя, а до этого основным средством передачи информации между тренером и Арнором становится «Окей» с разнообразными интонациями. Максим зовёт врачей, и они устраивают консилиум на предмет диагноза и индивидуального плана для Сигурдссона. Мелькает слово «укол», доктор Миша что-то записывает в телефон, Гончаренко фыркает «No running» – Хёрдур не особо вслушивается. Всё это время он стоит рядом, то и дело проводя по шву олимпийки Арнора, и мечтает о том, что вот-вот в обозримом будущем он доберётся до кровати и ляжет. - Ты голоден? – поворачивается к нему Арнор. Консультация с тренерским штабом закончена, народ расходится по номерам, и Арнор тоже тянет его за рукав. - Очень. А ты? - А я… ну это… у меня ещё не слишком здоровый аппетит. Но пойду, поклюю чего-нибудь. Надо же лекарства заедать. - С тобой всё в порядке? - Да, да. Я норм. Хёрдур откидывает майку на пол, стаскивает кроссовки и падает на постель. Арнор присаживается возле него, трогает его ладонь, переплетает пальцы. - Привёз? – спрашивает Хёрдур. - Да, привёз, но я абсолютно не понима… - Дай! Арнор послушно поднимается, лезет в сумку и достаёт оттуда стеклянную банку. - Вот, пожалуйста. Банка оказывается неожиданно увесистой, и Хёрдур аккуратно водружает её на тумбочку: - То самое? Арнор нервно облизывается: - Да, но я до сих пор не уверен, что заболел именно из-за него. Повторяю, пирожки ели все. Инги слопал даже больше меня. - Твой брат сырого кита целиком съест, и ему ничего не будет, с его-то метаболизмом. Всё в рост идёт. А мы рискнём попробовать этот вариант. Ты же никому ещё не успел ляпнуть, с чего тебе поплохело? - Нет, официальная версия – желудочная инфекция. А что ты хочешь сделать с вареньем моей бабушки? – разволновался Арнор. - Мы подарим его Гранеро! – объявил Хёрдур. Арнор качает головой и ложится рядом. Хёрдур лениво кладёт руку поперёк него. - А если не сработает, можно мне тоже организовать тебе травму чемоданом? - Даже не смей об этом думать. У меня лодыжка в зоне риска. Однажды кто-то из футболистов сломал себе ногу, уронив на неё бутылку молока. - Пфф, – добродушно фыркнул Арнор. – Тоже мне. - Изобрети что-нибудь новенькое. - Я попробую. – Арнор уютно сворачивается у Хёрдура под боком калачиком. – Интересно, я приду в форму до следующего товарищеского матча? - Я бы тебя в ближайшие дни и на тренировки не пускал. - Так тебя послушать, меня в принципе никуда выпускать нельзя. - Ну да, а ты что, куда-то собираешься? Лежи здесь, я сказал, – и Хёрдур мягко целует Арнора в макушку.