Диабольша. Серии

            В столовой где-то в 9 утра Ания, Агинор и Зион сидели в столовой и пили молоко, тем самым закусывая тем, с чем оно очень даже вкусно. Например, баранками там, печеньем или обычными бубликами. Как раз вот Ания с молоком ела печенье, Агинор — бублики, а Зион — баранки. Когда у них стаканы опустели и молока осталось на самом донышке в нескольких каплях, к ним неожиданно подлетел Изверг, у которого в руке была коробка с тем молоком. Долетев, он спросил у них, тем самым держа коробку перед собой.             — Кому ещё молока?             — Мне! — ответили они все вместе, выставив стаканы рядом друг с другом. Изверг так и начал наливать им ещё одну порцию молока. Сначала он налил Ание, потом Агинору, а потом Зиону.             Затем из вентиляции послышался визг Охотника, которым он показывал, что ему тоже хочется есть. Изверг не задержался и взял из глубокой тарелки один кусок мяса, которым Диабольша собиралась завтракать. Она ведь вряд ли будет возражать, если кто-то съест хотя бы один кусочек. Надо ведь с кем-то поделиться. Особенно с Охотником, который для них, как настоящий домашний питомец. Взяли его себе вместо кошки или собаки. Хотя с ними пришлось бы больше возиться, чем с таким созданием с полупрозрачным телом.             Когда он начал есть тот кусок мяса, к ним неожиданно подошла Диабольша. А точнее — к той тарелке с кусками мяса, которыми она собиралась завтракать. Увидев, что они пьют молоко, ей стало немного противно, когда она кое-как смогла взять один кусочек правой рукой и отойти чуть назад. Эта белая жидкость ей казалась не очень вкусной, даже не смотря на то, что она её даже не пробовала.             — Как вы можете это пить? — спросила она с тем же видом.             — И как ты могла понять, что тебе не нравится молоко? — спросила Ания. — Ты ведь его даже не пробовала.             — На вид мне и так понятно, какое оно на вкус! Оно не для таких, как я! И я не собираюсь даже пытаться его выпить! Мне проще выпить что-то другое, что мне больше нравится!             — Да ладно тебе, Диабольша, — успокаивает её Изверг. — Не будь такой самоуверенной. Чтобы понять, что тебе это не нравится, нужно попробовать это.             — Мне необязательно пробовать то, что кажется невкусным! Как было однажды с растительной пищей, которая мне вообще не нравится из-за того, что я плотоядная! На первый взгляд мне уже было понятно, что мне нельзя её есть! Даже на запах очень противная!             — А что будет, если съешь? — спросила Ания от любопытства.             — Начну мучиться желудком. И придётся делать вот это… — показала она правой рукой «из своего рта», показывая, что её из-за этого может вырвать.             — Ай… — от этого ей стало слегка противно, но не полностью. Будто ей было жалко Диабольшу из-за такого.             — Ничего не поделать. Такая вот я, как и другие хищники, которые питаются мясом.             — Ты хоть знала, что хищники как раз пьют молоко? — спросил Изверг.             — Я знаю, но это делают только млекопитающие! Не надо меня учить, Изверг! Ты прекрасно понимаешь, что я демоница, и у меня другой рацион питания! Я даже устроена не так, как вы!             — Чего же ты её заставляешь попробовать молоко? — спрашивает у него Агинор. — Если она не хочет, не надо её уговаривать.             — Мда… — Изверг промотал головой. — Вам даже не сразу всё понятно, что я вообще бывает имею в виду, когда я уже сказал об этом…             Диабольша хмыкнула, до сих пор слегка сердясь на него за то, что он предлагает ей выпить молоко, чтобы она точно удостоверилась, какое оно на вкус. Она решила пойти на кухню на третьем этаже, чтобы там чем-нибудь перекусить, ведь в той столовой, что на первом этаже, не всё есть, что ей надо. Оказавшись там, она открыла йогурт и начала есть его ложкой. Изверг в этот момент стоял сзади неё и наблюдал за этим, когда ещё решил ещё раз попытаться убедить её в том, что она даже не пробует молоко и говорит, что не любит его.             — Диабольша, я повторю ещё раз — ты говоришь, что ты не любишь молоко, хотя ты его даже не пробовала, — говорит. — Если бы ты попробовала, то тогда бы ты уже говорила, нравится оно тебе или нет.             — И я повторюсь — я вообще не люблю молочные продукты… — ответила она. Но она не знала, что йогурт — это молочный продукт. — Меня слегка тошнит от них.             — Тебе, как обычно, видней. Потом оказывается, что ты не права.             — Не подговаривай меня. Я всё равно пытаюсь знать лучше, — и она решила угостить Изверга йогуртом, чтобы дать ему хоть какую-нибудь пищу в рот. — Изверг, тебя угостить?             — Чем же?             — Закрой глаза и открой рот.             — Хорошо, — сказал Изверг. Он лишь рот открыл, а глаза у него были открыты, так как он не может моргать ими. Только он может понять, что они у него закрыты. Диабольша, подойдя, начала говорить, что он не закрыл их.             — Ты не закрыл их!             — Я их закрыл, — он говорил, закрывая рот, так как говорить с открытым ртом нелегко.             — Они же у тебя открыты!             — Диабольша, у меня глаза не закрываемы. Они у меня такие и есть. Поверь, я их закрыл, — и он снова открыл рот.             — Тогда ладно, — сказала Диабольша.             Она набрала ложку йогурта и начала совать её в рот Изверга, наливая ему йогурт туда. Изверг, почувствовав это, закрыл рот и начал слегка разжёвывать, чтобы разобрать вкус. Прожевав так 4 раза с небольшой задержкой, он сказал:             — Неплохо… А что это ты дала мне?             — Йогурт, — ответила она. Изверг тут же остановился и очень удивился. Простояв в удивлении 5 секунд, он резко обернулся, подлетел к раковине и открыл кран с водой, чтобы прополоскать рот. Извергу нельзя есть и пить молочные продукты, так как из-за них с ним случается кое-что ужасное, но не вредное для него.             — Ты чего, Изверг? — удивилась Диабольша. Прополоскав рот, Изверг начал объяснять.             — Мне нельзя есть молочные продукты. Не представляешь, что бывает, если я их даже в рот сую, — и у него вдруг кожа на животе начала гнить, что начало вызывать удивление у Диабольши. Но Изверг ничего не чувствовал и ему это было не вредно. Он увидел это и чуть-чуть перепугался, но все равно пришел в себя. — Это не страшно. Это временно.             — Прости, Изверг… — перепугано сказала Диабольша. — Я не знала, что тебе нельзя йогурт.             — Ты говоришь, что ты не любишь молочные продукты, хотя сама ешь их, — когда он сказал это, Диабольша сильно удивилась. — Да, йогурт — это молочный продукт, если ты не знала, — и через некоторое время Диабольша поставила банку с йогуртом на стол и начала слегка садиться, мучаясь желудком, так как она считала, что у неё началось расстройство, но у неё ничего такого не было. Изверг, зная, что с ней ничего такого не происходит, начал заставлять её встать, но демоница потом прижалась к нему, мучаясь желудком. — Диабольша, не надо! Чего ты так начинаешь? Тебе же ничего не будет от того, что ты съела йогурт! Он же не вредный, как ты думаешь!             — А-а-а-а-а-а-а-а-а, как мне его выплюнуть?! — кричит Диабольша.             — Пожалуйста, успокойся! — крепко держит он её. — Не нужно заставлять себя рвать! Тебе же хуже может быть! Противный вкус будет чувствоваться!             — Как мне выплюнуть этот йогурт?! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!             — Диабольша, успокойся!             — Что здесь происходит? — заглянув, спросила Ания.             — Диабольша узнала, что йогурт молочный продукт, и хочет выплюнуть всё, что она съела! — ответил Изверг.             — Зачем?             — Только из-за того, что ей не нравятся молочные продукты, хотя сама их ест!             — Она какая-то странная, скажу я честно, — сказала Ания. — Она ест то, что ей не нравится, как она говорит. А когда узнаёт, что это вообще, начинает пытаться выплюнуть это всё.             — Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! — расстроено рычит Диабольша, опускаясь к полу. Но при этом она до сих пор держалась за Изверга.             — Успокойся! — говорит Изверг. — Не делай этого! С твоим желудком ничего не случится! Йогурт же не вредный, как сладости без нормальной еды! Он вообще ещё считается полезным продуктом! Особенно, хорошим завтраком!             — Правда? — спросила Ания.             — Конечно, — ответил ей Изверг, повернув голову к ней.             — Вот спасибо, Изверг! Я хотя бы буду иметь ещё хороший завтрак! А то всё быстрая еда, которая оказывается ещё вредной!             — Я всегда рад помочь кому-нибудь, — и он повернул голову к Диабольше. — Ты еще не успокоилась?             — Изверг… — с задержками говорит Диабольша, делая вздохи. — Что делать? Я не хочу желудочных мучений…             — Диабольша! — Изверг начал злиться. — Ничего не будет с тобой! Хватит уже думать об этом! С твоим желудком всё нормально будет!             — Ты так считаешь? — спросила она с такими же задержками.             — Я тебе никогда не лгу. Я лишь хочу, чтобы тебе было лучше.             Демоница в ответ вздохнула в волнении, а потом встала на ноги, до сих пор имея вид, будто ей не по себе. Взгляд был напряжённый и волнующий, и она никак не собиралась даже менять его.             — Сколько я ещё смогу…             — Просто подожди — и ты всё увидишь, — сказал монстр, гладя её по голове. — Не нужно так спешить с выводами. Подождёшь какое-то время и удостоверишься, всё ли нормально с тобой.             — Я и спрашиваю, сколько я ещё смогу ждать…             — Скорее не «сможешь», а «придётся». Хочешь, не хочешь, а надо.             — А йогурты ещё остались? — спросила Ания.             — Должны, — отвечает Изверг. — Диабольша ведь взяла один единственный из тех, что были в запасе. Придётся тебе спускаться на первый этаж, ведь холодильник у нас только там, а йогурты следует держать именно там.             — Да ладно. Мне даже нравится двигаться столько. Так хотя бы не отвыкаю от ходьбы и бега.             — Правильно делаешь. Много сидишь или лежишь на месте — долго не будешь уметь ходить.             Ания улыбнулась и вышла оттуда, тем самым повернув в сторону ступенек. Изверг же посмотрел на Диабольшу, которая так и смотрела тем напряжённым и волнующим взглядом. Как он взглянул, стоя перед ней, она высунула язык, тем самым слегка облизав свои зубы и десну. Монстр же не мог предположить, что она пытается сделать, но кое-какие догадки были — казалось, что она хотела протереть свой язык, лишь бы не чувствовать вкус йогурта. Может, она хотела даже рот прополоскать, чтобы окончательно избавиться от вкуса.             Через несколько секунд она повернула голову направо, к мойке, а потом ещё чуть правее, чтобы посмотреть, что она ещё могла поесть. Смотря на то, что было перед ней, она протянула к своему рту правую руку и начала когтем ковырять между боковым верхним зубом и правым клыком, чтобы убрать то, что там застряло, когда она ела йогурт. Изверг же думал остановить её, но так как он не поспешил с этим, он успел понять, что она просто решила прочистить себя между зубами. Не очень ведь приятно, когда в зубах что-то застревает, и это ничем не достать, кроме как чем-то острым или простой ниткой.             — Ну что? — спрашивает Изверг. — Думаешь, что съесть теперь?             — Есть немного… — отвечает она. — Хочу чего-нибудь подобного к йогурту…             — Может, тебе ещё съесть его? Ты же его не доела.             — Молоко…             — Диабольша!..             Демоница слегка подняла плечи, чувствуя, как на неё повысили голос, лишь бы убедить её. Она понимала, что ей бессмысленно вот так спорить с Извергом, когда она ещё не чувствует никаких последствий после того, как съела йогурт. Как-то даже совесть начала мучить её и заставляла доесть йогурт, доказывая, что от ещё одной порции ей не станет хуже. Хотя с другой стороны она сначала заставляла её выплюнуть то, что съела. Поэтому она кинула взгляд к той банке с йогуртом, который она поставила рядом с собой, когда пыталась выплюнуть его, и медленно начала есть его прямо оттуда. Ложкой было не так привычно для неё — она привыкла есть руками и прямо ртом, если это что-то жидкое.             Изверг слегка успокоился, видя это зрелище, но всё равно имел предположения, что рано или поздно она решит вызвать рвотный рефлекс, лишь бы выплюнуть всё, что она недавно съела. Она ведь вряд ли поймёт ещё, что прошло уже достаточно времени, чтобы вся пища переварилась в ней, и она могла бы ещё что-нибудь съесть, если бы только захотела.             — Что ж, с этого момента я постараюсь следить за тобой, как только смогу, — сказал Изверг. — Я не хочу, чтобы ты делала себе хуже, вызывая тот рефлекс, чтобы выплюнуть это. Ты должна убедиться, что молочные продукты тебе ничем не грозят. Если бы грозили, ты бы не стала так притворяться, и ты бы ещё раньше начала чувствовать боль. Тем более если тебе не нравится молоко, тебе бы вряд ли ещё йогурт нравился.             — Он по запаху не такой, как молоко…             — По запаху не всегда судят. Иногда что-то может вкусно пахнуть, но на вкус оно не такое, как могло предполагаться. Судить надо не по скорлупе, а по ядру.             — Ты про яичную скорлупу?             — Я в переносном смысле это говорю. То есть, надо судить по вкусу какого-нибудь продукта, а не по внешнему виду.             — То есть…скорлупа — внешний вид, ядро — вкус?             — Именно.             — Но как ты можешь знать, что я притворяюсь, если ты не в моём теле?             — Поверь, я прекрасно знаю, когда кто-то притворяется, а когда ему реально нехорошо. То, что ты так взялась за меня и почти тянула к полу, было понятно, это притворство. И ты бы сразу не стала чувствовать боль. Только через какое-то время это началось бы.             — Но разве…?             — Если съешь что-то плохое, то только через несколько минут может разболеться желудок. Если что-то непригодное в пищу, то может так же само. Но обычно это происходит и через несколько часов. Вряд ли молоко для тебя непригодное в пищу. Если бы от йогурта тебе было нехорошо, ты бы чуть раньше почувствовала боль. А когда я сказал, что он сделан из молока, ты так начала притворяться, что это было прекрасно видно.             — Ох-х-х…             — И ты, кстати, лучше не нервничай. Когда ты волнуешься, желудок может сжаться, и из-за этого могут начаться не очень приятные последствия.             — Мой желудок слишком твёрдый, чтобы сжиматься. Как и я сама. Рога, шипы, когти, хвост…             — То есть, он вообще не может делать так, как у простых смертных?             — Именно. У меня много чего внутри слишком твёрдое. Сам ведь видишь, что у меня ещё на вид такое… — она намекала на центральную часть своей груди, где у неё горел огонь.             — Да, вижу. Особенно меня забавляет, что у тебя изображено… — улыбнувшись, он решил показать сердце руками, но так как Диабольшу это до сих пор смущает, она остановила его, взявшись за его руки.             — Изверг!             — Да ладно. И очень забавно, что тебя это до сих пор смущает.             — Это не смешно даже!             — Я и не смеюсь. Говорю же — забавно.             — Всё равно выглядит, как насмешка! Ты же знаешь, что мне это не нравится!             — А когда я тебя обнимаю и прижимаю к себе? Тебе это тоже не нравится?             — Нравится, но когда ты делаешь вот так… — она сама боялась показать сердце руками, поэтому в волнении опустила руки и сказала по-другому. — Короче, как ты тогда сделал при первой встрече со мной, меня это очень… — от стыда она не могла договорить.             — Можешь не говорить, раз так стыдишься. Мне и так понятно, что это делает с тобой, — Изверг всё так и улыбался.             — Демоны не стыдятся!             — Тогда покажи, как ты не стыдишься, когда тебе это показываю.             — Когда-нибудь, но потом… Сейчас я не могу!.. — и она решила выйти оттуда с видом, будто ей всё также нехорошо. И всё, по её мнению, из-за того йогурта.             Изверг в подозрении проследил за ней, тем самым решил полететь следом, чтобы проверить, будет ли она пытаться вызвать рвотный рефлекс или нет. Нельзя же просто так причинять себе вред — если съел что-то плохое, то лучше сделать промывание желудка. Рвотный рефлекс не самый выгодный вариант, ведь от него не всегда может стать лучше. Станет только наоборот — противно. Об этом как раз и думал Изверг, когда узнал, что Диабольша хочет вызвать этот рефлекс, чтобы очистить свой желудок от молочного продукта, от которого ей никак даже не ставало плохо.             Ания, спустившись на первый этаж, зашла в столовую, где она решила достать из холодильника йогурт. Их всего оставалось там шесть штук, считая ещё тот, который она взяла. Затем она достала из выдвижного ящичка в одном столике чайную ложку и присела за стол, открыв тот йогурт и решив закусить им. Так как они ей очень нравились, она сразу после того, как положила его себе в рот, начала наслаждаться вкусом. При этом она выбрала наугад, который только первый бросился ей в глаза — а именно клубничный, как было показано на коробочке.             Через какое-то время туда зашли Зион и Агинор, чтобы тоже поесть йогурт, так как эльфийка до того, как спуститься сюда, рассказала о том, что йогурт может годиться в качестве завтрака. Раз они любят молоко, то и йогурт для них тоже что-нибудь такое вкусное. Но так как они не вместе с Анией пришли туда, она решила спросить у них, за йогуртом ли они пришли, или за чем-то другим.             — Тоже йогурт решили поесть?             — Ты же сказала, что он сойдёт в качестве завтрака, — ответил Зион.             — Вот мы тоже захотели его, — сказал Агинор.             — Но вы ведь уже пили молоко с печеньем. Куда вам ещё йогурт? — снова спросила эльфийка.             — Мне мало того. Очень захотелось йогурта, — ответил Зион.             — Значит, теперь будете завтракать им?             — Возможно…             — Смотря, как получится, — сказал Агинор. — Если йогурта не будет, то придётся подкрепляться чем-то другим.             — Его не стоит держать слишком долго. Он же портится за несколько дней, как и обычное молоко, — сказала Ания.             — Да, помню. Изверг это рассказывал.             — Да что там… Настоящее молоко вообще может испортиться за несколько часов после того, как полностью подоят корову.             — И это как-то несправедливо… — сказал Агинор.             — Что уж поделать? Такая вот жизнь.             — И удивительно, что именно молоко портится быстрее, чем остальные продукты, — сказал Зион.             — Вот тоже как раз об этом подумал, — сказал ворген.             Эльфийка решила взять йогурт с собой и понемногу есть его на ходу, пока она шла по другим комнатам на втором этаже. Зион и Агинор остались в столовой. Проходя по какому-то коридору, она неожиданно наткнулась на Диабольшу, которая ходила с видом, будто ей нехорошо и у неё кружится голова. И от такого казалось, что она даже не обратила внимания на Анию, когда она прямо перед ней стояла и в недоумении смотрела на неё.             Демоница до сих пор мучилась от йогурта, который она съела, даже не смотря на то, что потом кое-как решила доесть его, не беспокоясь о том, что это молочный продукт. Из-за таких мыслей и путаниц она не соображала так хорошо, чтобы понять уже наконец-то, что молочные продукты ей ничем не страшны. Даже не смотря на то, что она демон, и она совсем не такая, как другие, и не всегда способна на то, что могут позволить себе простые смертные. Она слишком равнодушная, чтобы заниматься такими вещами, и ей проще пожать плечами и уйти куда-то по своим делам.             — Диабольша? — сказала Ания в своих мыслях, не произнося это вслух. И сделала она это из-за того, что побаивалась привлекать внимание Диабольши с таким видом, который кажется не очень хорошим. Как будто она вообще вне себя.             Стоя у ещё одного прохода, что был справа от неё и слева для Ании, она медленно начала приподнимать руку и совать пальцы себе в рот, чтобы вызвать рвотный рефлекс. Эльфийка же так и не понимала, что с демоницей такое, и чего она так суёт свои когти себе в рот, будто что-то хочет себе поцарапать. От такого зрелища ей стало не по себе, и вместе с этим она приостановилась от поедания йогурта, который она чуть ли не уронила из-за почти расслабленных рук. Даже ложку еле как успела подхватить, когда её расслабленная рука почти отпустила её. Очень даже повезло, что она вовремя пришла в себя и снова напрягла руки, чтобы удержать банку из-под йогурта и ложку, которой она его ела.             Неожиданно появился Изверг, который увидел это и тут же решил приостановить Диабольшу от такого ужасного дела.             — Диабольша! — крикнул он, от чего демоница резко остановилась, до сих пор держа пальцы у своего рта. — Я же тебе сказал — йогурт тебе ничем не страшен, ведь уже прошло достаточно времени, чтобы ты наконец-то начала что-то чувствовать! Ты до сих пор не почувствовала боль, а значит, что ты спокойно можешь есть его!             — Она до сих пор мучается? — спросила Ания, медленно подойдя к ним.             — Ещё как. Из-за этого я стараюсь вовсю следить за ней. Нельзя, чтобы она делала себе хуже.             — С другой стороны я начинаю удивляться с того, как Диабольша вообще может есть и пить то, что нам нравится… Демоны вряд ли такое любят…             — У меня организм немного изменился с момента, как я решила пожить среди простых смертных… — отвечает Диабольша, опустив руку. — А точнее мой рацион питания… Попробовала некоторую пищу смертных — очень даже неплохо… Что самое вкусное для меня — это мясо…             — Понятное дело. Столько ведь ешь его всякий раз.             — И только его. Больше ничего, — дополнил Изверг.             — Даже в сыром виде мне очень нравится мясо, — сказала Диабольша. — Мне никакие бактерии и вирусы не страшны.             — И паразиты?             — Они-то тем более, ведь я знаю, что в сыром мясе могут быть какие угодно паразиты.             — Да, это понятно, — говорит Ания. — И почему-то ты всё равно иногда просишь нас жарить его вместо того, чтобы просто дать в сыром виде.             — Когда мне нехорошо, что-нибудь вкусное и жареное поднимет меня на ноги и ускорит процесс восстановления всех потерянных сил.             — Ладно, об этом лучше забудем, — сказал Изверг. — Лучше дай знать, сколько ты ещё будешь пытаться выплюнуть йогурт, который ты до этого съела?             Диабольша промолчала в ответ, снова начав думать о вреде, который этот йогурт мог ей принести из-за того, что она не любит молочные продукты. Запутанные мысли всё также блуждали в её голове, не давая явный знак, что раз она до сих пор ничего не чувствует, это ей ничем не страшно, и она спокойно может есть то, что по вкусу для неё не очень. Может, йогурт и был нормальным, но раз молоко не такое, то наверняка и йогурт мог иметь такой же вкус, который мог не понравиться демонице. В данном случае её вообще не понять. Лучше подождать, пока она не придёт в себя и не убедится в том, приносит ли ей вред то, что она недавно съела, или нет.             Она вместо того, чтобы ответить, просто замерла на месте, будто впала в ступор и не могла пошевелиться. Изверг, увидев это, начал вспоминать свою первую встречу с ней, так как момент, когда она была в ступоре и не делала никаких движений, он надолго запомнил. Каждый раз, когда она так делает, у него по-своему в голову лезут мысли именно об этом. Не вспоминать это он никак не может, как и умиляться от того, что очень смущает Диабольшу, а ему — очень нравится.             — Опять она в ступоре… — сказал он.             — В смысле «опять»? — удивилась Ания.             — Странно, что ты спросила, — Изверг повернул голову к эльфийке. — Она могла быть в таком состоянии ещё тогда, когда узнала, что йогурт сделан из молока.             — Что-то не подумала об этом…             — Видимо, у тебя провалы в памяти.             — Чуть-чуть. В некоторых случаях такое бывает. Особенно когда я хочу что-то сказать, но о чём-то задумываюсь или меня кто-то перебивает, и в итоге я забываю, что хотела сказать. Иногда, когда я вернусь в то место, в котором я начала думать об этом, или вообще думать о том, что говорила в тот момент, помогает вспомнить.             — Да, это часто помогает в таких случаях, о которых ты сейчас сказала.             Затем Ания кинула взгляд обратно к Диабольше, которая до сих пор была в ступоре. Казалось, что он вообще не собиралась шевелиться, пока ей что-то сделают, вроде тронут, подтолкнут или ещё что-то сделают.             — Диабольша?             В ответ она ничего не сказала. Даже глазами не моргнула.             — Вряд ли ответит, — говорит Изверг. — Надо как-то привести её в чувство.             И он начал медленно подлетать к ней, протягивая правую руку к груди. Однако спустя несколько секунд, когда он почти смог прикоснуться к демонице, она тут же заговорила, заодно ещё слегка дёрнувшись.             — Не надо! Я в себе!             — Я знаю способы, чтобы заставить тебя прийти в себя, — улыбнулся он.             — Ты даже не дотронулся!             — Я же говорю — я знаю такие способы.             — М-м-м-м-м-м! — зарычала она.             — Чего так злиться, Диабольша? — спрашивает Ания. — Он же ничего тебе плохого не сделал. Даже не дотронулся, как ты и хотела.             — Но если он так хочет, мне это не всегда нравится!             — Иногда ты впадаешь в такой ступор, что ты не реагируешь ни на что, пока до тебя резко что-то не дотронется.             — Лишь иногда! В основном я замираю на месте, видя перед собой хоть что-то! Прям, как сейчас!             — Но не надо так сразу злиться на друзей, когда тебе хотят сделать только лучше… — сказала Ания.             — То есть, я не должна злиться, если вы по несколько раз предлагаете мне попробовать молоко, когда я и так уже наелась продукта, из которого он сделан, и теперь мучаюсь этим!..             — Хватит притворяться. Я знаю, что с тобой всё нормально, — сказал Изверг.             — Ты не в моём теле, чтобы это знать!             — Но прекрасно знаю, что ты притворяешься.             — Откуда ты это знаешь хоть? — спросила Ания.             — Ания, я ведь столько вещей знаю, что я спокойно могу догадаться, кто притворяется, а кто действительно чем-то страдает или что-то чувствует. Вот по виду Диабольши я хорошо вижу, что это притворство, и никакой серьёзности.             — Уж так всё знаешь, гуманоид! — сказала Диабольша, до сих пор злясь.             — Наверное, скажешь это и на Анию…             — С чего это?             — С того, что она тоже гуманоид.             — Я бы сказала эльфийка, но никак не гуманоид! Гуманоидом я могу назвать только тебя!             — А мы можем назвать тебя демоницей.             — Как будто я этого не знаю!             — От злости наверняка забываешь некоторые вещи.             — С моей хорошей памятью я и с тоской, и гневом всё помню!             — Вау… — удивилась Ания. — А я обычно, когда расстроена или рассержена, забываю некоторые вещи, которые мне говорили во время таких чувств…             — Много кто испытывает такое. И ты не исключение, — сказал Изверг.             — А вот Диабольша, раз она так говорит, вряд ли…             — Хотя бы так! — ответила Диабольша и ушла от них.             От того, что она злилась, Ания переживала, ведь ей это не сильно нравилось. Наверняка такие приступы агрессии приведут к не очень приятным последствиям. Особенно если это делает Диабольша, которую в некоторых случаях легко разозлить из-за демонического характера.             — Диабольша… — сказала она.             — Ты наверное испытываешь то же, что и я, — сказал Изверг.             — Переживание…             — Да, именно это.             — И как её успокоить?             — Если она считает, что мучается желудком от того йогурта, то успокоить её будет не так просто, как обычно. Даже мне такое будет не под силу.             — Значит, это будет продолжать ещё долго…             — Если бы только был способ заставить её попробовать само молоко… — задумался Изверг, взявшись правой рукой за свой подбородок. — Тогда, может, она перестанет думать, что оно для неё вредно.             — Но как это сделать?             — Надеюсь, она ушла в зал. Там есть небольшая полочка, на которой стоит приоткрытая бутылка с молоком. Если удастся как-то ударить по стене, чтобы полка немного дёрнулась, то молоко прольётся. Главное, чтобы Диабольша ещё под той полкой.             — А вдруг она просто отодвинется?             — Поверь, я знаю, что собираюсь делать. И это должно сработать.             — Если бы…             — Правда, нам придётся заручиться поддержкой. Зион и Агинор должны нам в этом помочь.             — Ты уверен? Вдруг они не станут помогать?             — Знай, что я уговорю, кого угодно. И ради Диабольши они могут пойти на это.             И он полетел по коридору, направившись туда, где могли быть Зион с Агинором. Ания, проследив за ним, пошла следом, чтобы вдруг не заблудиться, и ей не пришлось искать их.             Диабольша, как Изверг говорил, действительно была в зале. Там она до сих пор страдала от того йогурта, ведь её так мучила жажда выплюнуть его, вызвав у себя рвотный рефлекс. Чтобы вызвать его, ей пришлось бы щекотать корень языка, пока рвота не начнётся, как она и хотела сделать тогда, когда встретила Анию, но не обратила на неё внимание.             Просунув свою правую лапу ко рту, к ней неожиданно зашли её друзья, которые решили остановить её от этого:             — Диабольша! — крикнули они вместе, от чего она лапу остановила, а взгляд направила на них.             — Сколько раз повторять нужно?! Йогурт не страшен твоему желудку! — крикнул Изверг.             — Он ведь такой же полезный, как и обычное молоко! — говорит Ания. — Вызывая этот рефлекс, ты себе хуже делаешь!             — Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! — зарычала Диабольша на Анию, а потом она повернулась назад к Извергу, который стоял рядом со стенкой. Именно той, на которой была небольшая полка с бутылкой молока.             — Постой-ка! — сказал Изверг. Диабольша тогда упала на него и начала держаться за его плечи, тем самым издавая небольшие рыки. Изверг от этого прогнулся и слегка стукнулся спиной об стену, тем самым вызвав трясение на той полке с бутылкой молока. От этой тряски бутылка упала и открылась, так как была не полностью закрыта, а молоко начало выливаться. И повезло, что его там было почти на донышке, и оно не стало выливаться полностью. — О, а вот и молоко… — оно начало литься прямо на Диабольшу, но Диабольша в момент, как бутылка открылась, подняла голову и, увидев его, открыла рот и начала как-то запивать его. Она делала быстрые глотки, а когда молоко закончило литься, Диабольша слегка задумалась от странного вкуса и, отпустив Изверга, убежала на кухню. От этого зрелища все удивились, но только Изверг был в себе. — То-то же.             — Что это было? — спросила Ания.             — Ничего сейчас понять не удалось, — сказал Агинор.             — Что я и хотел сделать. Кажется, она поняла, что молоко вкусное. Говорила ведь, что не любит его, даже не попробовав, — объясняет Изверг. — Теперь она попробовала и поняла, какое оно на вкус, — и он решил полететь за Диабольшей, чтобы узнать всё полностью. Он залетел на кухню, где увидел, что Диабольша запивает какой-то красный напиток, хотя он надеялся, что это она охотно пьёт молоко из одной полной коробки, поскольку другие использованные коробки были уже пустыми. — А я уже обрадовался, что ты поняла, какое молоко на самом деле, и что надо судить не по скорлупе, а по ядру, — как и было сказано, это могло означать, что продукт надо пробовать, а не говорить, какой он «отвратительный» из-за внешнего вида.             — Извини, Изверг, — отвечает она. — Но это молоко…такое себе на вкус, если честно… Наверное, это из-за того, что я демоница. В мой рацион питания молоко никак не входит.             — Любишь йогурты, но не любишь молоко. А как узнала, что он из молока сделан, то пыталась вырвать всё, так как ты думала, что из-за того продукта, который ты «не любила», у тебя начнутся проблемы с желудком.             — Ну, так и было… Думала о плохом, когда я действительно не пробовала то, от чего отказывалась…             — Ну? Какие выводы теперь сделаешь?             — То, что продукт надо сначала попробовать, а уж потом говорить, как он вообще на вкус… Особенно для меня. И я оказалась права, что молоко — это не для меня. Зато продукты, сделанные из него, хоть как-то вкусные. И каким-то чудом они не приносят мне вред после их употребления.             — Может, молоко, которое там есть, не так сильно на тебя действует. В йогурте ведь есть специальные добавки. А кроме того, он делается из скисшего молока. Проще говоря — того, у которого истёк срок годности.             — Да, я знаю. Продукты ж не могут храниться вечно, и у каждого истекает срок годности, от чего они становятся непригодными в пищу.             — Значит, раз тебе действительно не сильно нравится молоко, ты перестанешь есть йогурты?             — Вряд ли. Я ведь нормально себя чувствовала после этого. Просто от волнения, когда я узнала, что он сделан из молока, я начала думать, что он принесёт мне вред. Обычно то, что мне не нравится на вкус, может принести вред.             — Это не всегда так. Просто смотря, что за продукт вообще. Есть, конечно, и такие, которые на вкус очень хорошие, но внутри могут оказаться ядовитыми. Например, мухоморы. Очень ядовитые грибы.             — Давай ты потом мне о них расскажешь. Сейчас главное, что вы увидели, как я случайно попробовала молоко на вкус, и как мне стало спокойно после того, как вы оставили меня в покое, а я перестала думать, что йогурт принесёт мне вред.             — Вот, что мне и стоило ожидать от тебя, — улыбнулся он, после чего Диабольша поставила коробку с красной жидкостью обратно на стол, что был с правой стороны, и подошла к Извергу, заодно ещё прижавшись к нему.             — Мой Изверг. Ты всегда найдёшь способ, чтобы кого-нибудь выручить.             — Я же для всех стараюсь, чтобы всё было лучше, — ответил он, прижимая её к себе в ответ.             — И да… Извини, что я тогда кричала… Из-за того йогурта я ещё с теми чувствами становилась злее… И ещё из-за этих постоянных уговоров, которые действовали мне на нервы…             — Я не обижаюсь. Я понимаю, каково тебе тогда было, и поэтому я не могу делать такое от какой-то чепухи.             Диабольша, улыбнувшись, зарычала и прижалась к Извергу сильнее.             — Как хорошо, что ты такой спокойный.             — М-м-м-м… — умильнулся он. — Диабольша моя, — он даже гладил её по голове рядом с правым рогом, ведь он всегда любит делать Диабольше что-то приятное. Особенно тогда, когда он хочет успокоить её, если она сильно встревожена или с ней что-то могло такое серьёзное случиться.