Nervous

Они кружат в медленном танце прямо на одном из столиков в баре. Музыка приглушенно раздается в ушах, они делят один косяк на двоих, сильно затягиваясь и запрокидывая голову назад, когда едкий дым добирается до легких. Джесси не понимает почему все еще делает это. Все еще делает ненавистное ему самому ради Мэтта. Джесси думает, что уже давно стал его тряпичной куклой, чертовой фальшивкой. Джесси подделка, и Мэтту это нравится. — Возможно, мне не стоило пытаться быть идеальным, — шепчет Джесси, но Мэтт не хочет его слушать, поэтому затыкает его настойчивым поцелуем с привкусом травки и дешевого алкоголя. Мэтт спрыгивает со стола, ничего не говоря Джесси, он направляется в сторону бара, покачивая бедрами в такт музыке. Джесси остается стоять на том же столе, его голова раскалывается от громких звуков, но он так зациклен на своем внешнем виде. Джесси надевает одежду Мэтта, эту дурацкую полупрозрачную рубашку с розовыми цветами. Он начищает эти дурацкие туфли, у которых стерты носы, потому что Мэтт слишком часто спотыкается, будучи пьяным. Из его прорезов на коленях джинсов часто идет алая кровь. Джесси припудривает нос, Мэтт приближается, держа в руках новую бутылку дешевого вина. Джесси показывает ему себя, дает возможность что-нибудь сказать, Мэтт просто застывает, а затем ухмыляется, вновь забираясь на круглый стол с кучей трещин и потертостей. Мэтт достает из заднего кармана своих джинсов маленький пакетик с белым порошком. Он берет немного на палец, другой рукой беря Джесси за подбородок, призывая открыть рот. Джесси осторожно обхватывает палец Мэтта губами, втирая порошок в десна. — Тебе это так нравится, да, малыш? — Мэтт снова ухмыляется своей пьяной улыбкой, припадая к губам Джесси. Мэтт хочет большего, чем пьяные танцы на столе в баре, он хочет большего, чем звуки гитары с одной струной, когда они сидят в автобусе Джесси. Он хочет большего, чем цветы. И Джесси может стать его увлечением темной ночью в свете неоновых огней. Он может стать увлечением Мэтта на заднем сидении старой машины, когда они останавливаются на подземной парковке. Когда единственный свет - это вывеска магазина. Когда горячее дыхание наполняет машину, и стекла запотевают. На следующий день от него ни звонка, но Джесси чувствует его на своей одежде. Он действительно надеется, что в следующий раз все изменится, но вновь попадает в паутину, играя лишь по правилам Мэтта. В прошлом году Джесси упал в грязь лицом, в прошлом месяце он знал, что что-то должно поменяться, на прошлой неделе он пытался начать все заново. Но сейчас он снова кружит в пьяном танце и употребляет наркотики. — Я люблю тебя, — стонет Джесси в поцелуй, но Мэтт только сильнее прижимает его к себе, запуская руку под свободную полупрозрачную рубашку. Интересно, а они помнят, как познакомились? Мэтт подошел к Джесси, когда тот стоял за сценой после какого-то концерта, он попросил прикурить. Это было так давно, он соврал друзьям, умудрился перепрыгнуть через высокий забор и убежать вместе с первым попавшимся парнем. Парнем, в полупрозрачной рубашке и темными кудрями. Но им некуда было идти, ведь Мэтт оставил свои ключи в машине, а у Джесси ее даже не было. Они бежали очень долго, куда именно, одному Богу известно. Но когда они наконец выдохлись, Мэтт присел на ближайший поребрик и стал смотреть на чужие губы. Мгновение и Джесси уже чувствует его поцелуй. Когда Джесси снова держит тонкую сигарету, сидя на подоконнике в дешевом отеле, его пальцы дрожат. Когда Мэтт подходит сзади, подставляя к его рту палец, на кончике которого белый порошок, Джесси хочет что-то сказать, но его голос дрожит, поэтому он не сопротивляется. Из-за Мэтта Джесси нервничает, когда пытается говорить. Поэтому Джесси совсем ничего не будет говорить. Он хочет освободиться, но Мэтт продолжает говорить ему держаться. Из-за Мэтта Джесси нервничает, когда начинает действовать. Поэтому он ничем не станет делиться с ним. Мэтт заставляет Джесси полностью меняться, чтобы он был тем, кем Мэтт хочет его видеть. Долгие ночи и дневные грезы. Не сладкий сахар и кольца дыма, они ведут себя, как дураки. Дрожащие пальцы предательски поджигают очередную сигарету, а Мэтт вновь тихо подходит сзади. Они крепко обнимаются, сидя на очередном подоконнике, холодный воздух забирается под полупрозрачные рубашки, а едкий дым от сигарет оседает на стенках легких. Мэтт встает на узком подоконнике, громко смеясь и говоря: — Сейчас я спрыгну! Джесси следует помолчать? Мэтт то и дело опускает одну ногу за пределы окна, он почти не держится руками, и Джесси становится не по себе. — Я так давно хотел умереть, — снова смеется Мэтт, делая вид, что срывается с подоконника. Мысли путаются у Джесси в голове, тело Мэтта в легкой рубашке увито огнями неоновых вывесок с соседних домов. — Эй, перестань, замолчи! — кричит Джесси, он всегда воспринимает слова и действия Мэтта всерьез. Джесси старается, старается ради Мэтта, всегда. — Детка, — приторно шепчет Мэтт, — все хорошо, — он снова берет Джесси за подбородок, но тот отворачивается. — Все хорошо, — улыбается Мэтт, — эй, скажи, что ты веришь мне. — Поцелуй меня. Мэтт целует его, подхватывая с пола гитару только с одной струной. Он оттягивает ее, начиная что-то тихо петь про любовь, алкоголь, наркотики и секс. Почти каждая песня Мэтта - описание их с Джесси жизни. Джесси утопает в огнях неоновых вывесок, голосе Мэтта и белом порошке из маленького прозрачного пакетика. Его десны уже давно потеряли чувствительность. Он перебирает пальцами темные кудри Мэтта. Прокуренный голос режет тело Джесси прямо посередине. Вместо органов у него внутри увядшее поле цветов. Кажется, это маки. «Приход» не продлится вечно, а песня звучит только две минуты. Это так неправильно, но они продолжают. Джесси плачет, утыкая голову в колени, Мэтт гладит его по крашеным волосам, протягивая тлеющий косяк, Джесси берет его, затягиваясь. На прошлой неделе он пытался начать все заново, но сейчас он снова затягивается, утопая в своем главном наркотике - Мэттью Хили. — Твоя любовь пугает меня, — Джесси дрожит всем телом, Мэтт заставляет его нервничать. Фары проезжающих автомобилей святят прямо Джесси в глаза. Они разгоняются под шестьдесят, он поворачивает голову, внимательно смотря на безумную улыбку Мэтта. Его зрачки достигают планетарных размеров и блестят они словно маленькая галактика. Вкус сигарет всегда будет напоминать об этих больших глазах, черных джинсах и конфликтах со вкусом ментола. Джесси потребовалось много времени, чтобы признать, что он не откажется от наркотиков снова.