За день до разлуки

Антон тяжело сглатывает, когда спина Фуркада и нечто ниже и аппетитнее вновь оказывается перед ним. Гонка тоже добавляет проблем, но всё резко меняется. Из ниоткуда появляется норвежец и обгоняет его, теперь перед глазами маячит спина надоедливого Свендсена. Настроение резко ухудшается, и, сильнее налегая на палки, Шипулин ускоряется. Если бы это был кто-то другой, к примеру, тот же Мартен, Антон бы двигался хвостом, а на финишную прямой выжал бы все силы и постарался обогнать. Но впереди шёл не Мартен, а ненавистный Эмиль. Полностью выжимая всё что есть, Антон всё же обгоняет норвежца и рвётся вперёд, ни на секунду не сбавляя скорости. Второй. Он пришёл за Фуркадом с отставанием в шесть секунд. Француз с улыбкой протягивает ему руку, и после секундного замешательства русский пожимает её, на несколько секунд задерживая руку больше положенного. Хочется наплевать на всех и притянуть к себе этого француза, впиваясь в пухлые сладкие губы. Чтобы отогнать эти мысли, он уходит в раздевалку и, оказавшись там, Антон закрыл глаза, глубоко вдыхая и выдыхая, чтобы успокоиться. Его руки касаются тёплые пальцы, и, открывая глаза, он видит смущённого Мартена, робко стоящего рядом. Оглядевшись вокруг, Шипулин притягивает француза к себе, вдыхая родной запах. — Ты, Мартен Фуркад, — наглый человек, и в тебе нет и капли смущения. Если тебя в таком виде увидит хоть один человек, я его собственноручно закопаю, ведь только я могу видеть тебя таким, — тихо, но мягко зашептал в самое ухо Шипулин. — А Симон? — робко спросил француз. — Симона и подавно. Он вообще не имеет права даже находиться рядом с тобой, —возмущается Антон. — Что? Что тебе сделал мой брат? — удивляется Мартен. — СимФур? Ничего, я про Шемппа говорю. Твой брат вообще и мне как брат, — уверил Антон. — Спасибо. Но это я должен ревновать тебя к Шемппу или Малышко, — расслабился Мартен. — Да вообще ко всей сборной России и всем женщинам-биатлонисткам. — Не ревнуй, Марти, — весело журит его Антон, мягко треплет за щеки, но сразу становясь серьёзным, отстраняется. — Ладно, пойдём уже, а то нас начнут искать. — Не хочу! — категорично заявляет Мартен и липнет к Шипулину. — Ты такой тёплый и приятный, мишка. Давай не пойдём! — Ха-ха! Ну же, зайка. Идём. Антон протянул руку Мартену и, когда тот протянул в ответ, мягко улыбнулся и направился наружу. Шипулин светил ослепительной улыбкой перед камерами, радуясь, что Свендсен минимально касается Фуркада. Но улыбка сразу становится натянутой, когда рука норвежца спускается ниже положенного и ложится на филейную часть француза. Русский со всей силы стискивает чужую шаловливую руку. Норвежец шипит и злобно сверлит русского взглядом, хотя Антон отвечает тем же. Мартен вообще виду не показывает, что что-то происходит, но напряжённая на плече ладонь выдает его для русского. После все расходятся кто куда. Прохладные пальцы легонько пробегают по горячей коже. Антон вздрагивает и переворачивается на бок. Некто наклоняется и нежно обхватывает мочку уха. Шипулин улыбается и сгребает гостя в свои объятия. — Привет, — улыбается Шипулин, мягко чмокая Фуркада в лоб. Брюнет обиженно фыркает и, извернувшись из объятий, впивается в губы шатена. — Значит, скучал, — смеётся Шипулин, зарываясь в непослушные кудряшки. — Ничего смешного. Мы условились встретиться в парке два часа назад. Я замёрз, — насупился Мартен, поёжившись. — Что? — улыбка сползла с губ Антона, и он стал ощупывать Мартена. — Я в порядке. Антон! На улице не так холод... — старается успокоить своего парня француз, но его сильно стискивают, обрывая. —Ты мог мне позвонить, Марти? Чёрт, ты так долго ждал меня, а я... спал. Прости, — зашептал Антон, мягко целуя взъерошенного Мартена и стараясь согреть своим теплом. Так они и уснули, ни о чём не думая. Разбудил их только Женя, который вернулся с вечерней прогулки, но, увидев спящих, тихо ретировался к Жану. Но всё же разбудил чуткого Мартена, который сразу закопошился. Решив, раз проснулся — нужно хоть прибраться. Но уже привстав, его хватают крепкие руки, возвращая обратно. — Ты куда? Женька ушёл к Биатриксу. Он не придёт ночевать сегодня, — уверяет Шипулин, укладывая француза к себе под бок. — Нет. Я убраться решил, — упрямо тянет Фуркад, предпринимая ещё одну попытку встать. — Ох, Мартен! Не нужно, завтра вечером побросаем вещи в сумку и всё, — тоже не сдаётся Шипулин, всё-таки утягивая француза к себе. — Верно, побросаете, — насупился Фуркад. — А потом всё будет мятое, и грязное с чистым смешается. Антон! — Ещё один день, и мы разъедемся по домам. Я буду скучать. Почему бы не провести одну ночь вместе? — действует по-другому Шипулин, вкладывая в голос максимум нежности. — Я тоже очень хочу побыть с тобой, — сдаётся Фуркад, ныряя к нему по бок. — Но помочь тоже. — Это лишнее, - улыбается Антон, отчего Мартен на пару секунд зависает. — Ты ведь позвонишь, когда доберёшься? — Да, конечно, — спешно кивает Мартен. — Но ты не забудь перезвонить после приземления. — Точно. Ты ведь раньше доберёшься, — хлопает себя по лбу Антон, прижимаясь губами к его губам. — Я перезвоню обязательно. — Хорошо. Я буду ждать, — улыбается Мартен, прижимаясь к Антону.