"Твое место на кладбище" "Ты могла бы уйти, но ты не смогла бы уйти далеко"
В Конохе наивно верили этой прекрасной сказке, что Саске прощен, что он сам решил не жить в деревне, что у нас с ним все сложилось. И ладно простые жители, но шиноби… Конечно же, ему поставили миллион условий в обмен на его жизнь. Конечно же, Наруто об этом никто не сказал. А мне рассказал Учиха. Он предложил завязать с еще не начавшимися отношениями, потому что он не сможет дать мне семью, потому что он причинил мне много боли, чуть не убил меня, говорил кучу гадостей в те короткие встречи, что были раньше. Но я отказалась. Я слишком хорошо помнила, как глубоко в детстве клялась себе, что сделаю его счастливым, что помогу. Я понимала, что его что-то гложет, что-то делает его необщительным и холодным. Но в силу своей наивности я не понимала, насколько все серьезно. Сейчас я знаю, что он чувствует, понимаю весь масштаб проблем. А еще это все понимает Шикамару. Видит и молчит - спасибо ему огромное. Не хватало еще опять видеть эти жалостливые взгляды, и чтобы кто-то помешал моей задумке. Я знаю, что Саске уже устал от ненависти, сжирающей его с детства. Она не давала ему быть счастливым даже в короткие минуты детской наивности. Она пустила корни и уничтожала семена любви. Последний наш разговор ночью, у ворот, перед его уходом на долю секунды дал мне понять, насколько же сильный след в его душе я оставила. Я никогда не видела его таким расстроенным и грустным.-Я не запомню тебя Хорошим. - Пожалуйста, будешь ли ты помнить меня И плакать?
Я решила, что я не хочу, не хочу больше держать себя в кругу страданий. Не хочу каждое утро идти по деревне и думать, думать, думать. Я не хочу оборачиваться на темноволосых мужчин, не хочу, чтобы мне слышался его голос в толпе. В конце концов, я не хочу иллюзию счастья вокруг себя. Я не могу больше отворачиваться от Какаши на собраниях и делать вид перед Наруто, что Саске скоро приедет или что мы виделись недельку назад - он просто был на одну ночь. Это все мерзко и гадко. Нельзя так сильно лицемерить перед собой. Скажите мне, как люди узнают, что есть боль, а что есть любовь? Листья шуршали от сильных порывов ветра, и я уже порядком устала и замерзла. Да что там устала – я заебалась. Перехватив меня перед выходом из Конохи, Шикамару предупреждал, что это хреновая затея – искать Саске. Он пытался мне объяснить, что я даже ни весточки, ни полсловечка, ни намека о том, где он, не получала - но поняв, что я непоколебима, просто сказал, что попытается меня первое время прикрыть. И что если в Конохе выяснится, куда я пропала, он пришлет сообщение. Как сложно наверное быть умным, гораздо проще попереться в путь без единой идеи, где может быть Учиха. Ветер дул как перед грозой, и это вообще не радовало. Я ускорила свой полет с ветки на ветку, лихорадочно вспоминая, какие в этой местности есть укрытия, городишки, курорты… – Сакура, стой. Резкий разворот стоит мне пары секунд, но я все равно была схвачена за руку. Эта скорость… Подняв глаза я, конечно, увидела шаринган. – Чудес не бывает, как ты меня… – Я отчитываюсь перед Шикамару каждый месяц, он всегда знает, где меня найти. Я вовсе не все тебе рассказал. – То есть, то что я ушла, тоже всем известно? – Нет. Он друг, а не крыса. Весь диалог я смотрела на его лицо, не отрывая глаз, следила за мимикой и движением губ. – Саске… Я так долго хотела наконец оказаться с ним наедине. Чтобы не перед кем было кидаться фразами и контролировать каждый мускул своего тела. – Где ты собиралась меня искать? Как можно быть такой опрометчивой? – Я же тебе говорила, что я не согласна все разорвать. Какие, к черту, разговоры? Почему вечно надо разговаривать и что-то анализировать, объяснять? Сделав шаг навстречу, я уткнулась носом в его широкую грудь и с наслаждением обняла. Как же давно я этого не чувствовала – тепла и спокойствия. Конечно, меня обняли в ответ и поцеловали в макушку. Всего лишь этой нежности было достаточно, чтобы понять, как сильно Учиха соскучился. – Сакура, я живу тут недалеко в гостинице, может, пойдем? Мы уже долго так стоим. Я кивнула. Это все кажется таким мимолетным. Я так плохо помню нежного и ласкового Учиху, что сейчас будто опять все по новой, как после битвы… *** Как давно я не видела его тела, не касалась плеч руками, не прижималась носом к гладкой щеке… Каждое прикосновение, каждый взгляд и жест вызывают такой трепет. Саске смотрит на меня спокойно, будто вовсе и не хотел заходить ко мне в душ. Странно, но я совершенно не стесняюсь, да и чего тут уже стесняться? Он залезает ко мне в медленно наполняющуюся горячей водой ванну, и все внутри замирает от предвкушения. Это не первый наш секс, но это первый раз после такой долгой разлуки, да еще и в ванной. Лежа в горячей воде и облокотившись спиной на его торс, я чувствую, что Саске расслаблен. Странно, но это заводит. Я провожу пальчиками по его согнутой ноге, от коленки к ступне, запрокидываю голову для поцелуя и наслаждаюсь моментом. Касание тел, поцелуи, горячая вода, атмосфера предвкушения заводит, буквально срывая крышу. Учиха тискает мое тело, лапает везде, куда может достать. Жарко. Вся ванна в густых клубах пара, по стенам, покрытым конденсатом, стекают капли влаги. Я закрываю глаза, кладу голову на его плечо и пошло мурчу, ощутив в себе его палец. Подаваясь навстречу и еще больше нас раззадоривая, я начинаю громко и пошло стонать. Хватаюсь руками за его колени, края ванной, жмурюсь от приливающего возбуждения. Член Саске упирается мне в спину, что еще больше будоражит вскипающую кровь. Я кусаю его за шею и слышу гортанный рык. Жарко. Высунув ножку из воды, я ставлю ее на стену, надеясь остудиться от прикосновения кожи к холодному кафелю. – Сакураааа. Его стон, его голос. Я оборачиваюсь, глядя в черные глаза, встречаюсь с его полным похоти взглядом. – Давай поменяемся. Я переворачиваюсь, ложась животом на его стояк. Всего пара секунд, и я уже по шею в горяченной воде, накрытая его поджарым телом. Я кладу мокрые ладошки на его щеки, глядя в глаза, кусаю за нижнюю губу. Горячий пошлый поцелуй. Саске прикусывает мой язык, губы, спускается рваными поцелуями по шее, захватывает губами сосок, торчащий из воды. Волна мурашек откуда-то из солнечного сплетения падает к низу живота. Жарко. – Саске, я хочу тебя! Его не нужно долго просить. Устраиваясь между раздвинутых ног, Саске не торопясь, но уверенно входит. И я теряю крышу, прижимаюсь к нему всем телом и толкаю бедрами, призывая действовать и ничего не ждать. Обнимаю, кусаю, смотрю, как двигаются мышцы его тела, прислушиваюсь к его рычанию, подмахиваю бедрами, призывая увеличить темп. Вода с громким хлюпаньем разливается на пол, становится тесно – я впечатана в ванну тяжелым телом и вовсе не хочу сопротивляться или отодвигать его. Мне бы хватило сил. Саске кусает шею, перехватывает меня под спину, вытаскивая из воды. Темп становится запредельным, немножечко больно и шумит в ушах. В низу живота собирается комок энергии, подползает выше, замирает. – САСКЕ! Учиха кончает и медленно опускается на меня. Я запускаю пятерню в его непослушные волосы, почесывая, как котика. Он любит это и слегка улыбается. *** Ветер еле заметно колышет занавески. После ночного ливня в окно светит просыпающееся солнце. Сакура нежится в кровати, жмурясь от яркого света. Саске не спит, глядя на черты ее лица, волосы, разбросанные по подушке. Он боится пошевельнуться, чтобы не разбудить ее. Кто сильнее скучал - это еще вопрос, а вот как будет дальше - уже понятно.