Восстаньте

      Жемчуг ненавидит сражаться. В конце концов, ни одна Жемчужина не пойдёт на войну добровольно: не для того они созданы, не то у них предназначение. Но когда Роза Кварц сражается, в голове раздаётся её твёрдый голос, призывающий к битве.       Голос, который тихо напевает на ушко мелодию войны.       «Восстаньте».       Если схватиться за этот голос, отдаться этой мелодии, то можно позабыть о том, что ты действительно сражаешься. Можно превратить сражение в танец, а танец — как раз то, в чём Жемчужине нет равных.       Подобно прекрасному вальсу, который она подарила бы своему Алмазу, Жемчуг дарит Розе Кварц победу за победой. Она преподносит ей камень за камнем, и радуется своей полезности как ребёнок, рвётся в новый бой, подгоняемая набатом войны в своей голове.       Война давно кончилась. Восстание давно принесло свои сомнительные плоды.       Песня, которую слышал всякий самоцвет на поле битвы, звучит каждый раз, когда Жемчуг кружится среди водопадов в своей комнате. Слово, которое Роза повторяла особенно часто, звенит спустя тысячелетия.       «Восстаньте!»       Словно зов, который никак не желает смолкнуть, который Яшма не может подавить в себе со времён Восстания. Она как сейчас помнит отчётливый силуэт Розы Кварц вдалеке и то, что она ринулась к нему так быстро, как только могла. Как подхватила первый попавшийся ей на пути меч и замахнулась им на лидера восстания.       Яшма слышала голос Розы: среди оглушающего лязга и звона стали этот плавный голос словно обещал спасение и дарил ложную надежду, потому что на войне нет никакого спасения.       Они встретились взглядом всего на миг, прежде чем Яшму оттолкнула хрупкая на вид Жемчужина, которая билась так, словно от этого зависела её жизнь. Жемчужины не умеют так сражаться. Они способны быть простым украшением, лишь изредка бросаясь под клинок, чтобы защитить свою хозяйку.       На мгновение Яшма даже растерялась, и эта ошибка чуть не стоила ей потери формы. Жемчужина сражалась поистине достойно, а уголки губ Розы Кварц, стоящей за её спиной, слегка приподнялись.       Никогда в жизни Яшма не видела более воодушевлённых воинов, чем тех, что следовали за Розой Кварц. Вспоминая события давно прошедших лет в мельчайших подробностях, Яшме кажется, что улыбка на лице лидера восстания в тот момент была адресована персонально ей, но это было слишком глупо, чтобы оказаться правдой.       «Восстаньте!»       Зов Розы Кварц, который она услышала на поле битвы, до сих пор глубоко внутри, и единственный способ избавиться от него — вернуться туда, где всё это началось.              

***

      Когда они сходятся в битве в первый раз, Яшма испытывает острое чувство дежавю, но быстро о нём забывает. Это и не удивительно — захватить Кристальных самоцветов не составило большого труда. Но когда они скрещивают оружие во второй раз…       Эти яркие голубые глаза Яшма узнала бы из тысячи других. Глаза, которые смотрели на неё с точно такой же ненавистью, как и шесть тысяч лет назад, когда она посмела напасть на лидера восстания.       — Ах да… — ухмыляется Яшма, глядя на Жемчуг свысока. — Я уже и забыла, что у Розы Кварц такая прыткая Жемчужина.       Жемчуг давно не сражалась в полную силу. Она потеряла сноровку за прошедшее время и вряд ли способна составить конкуренцию опытному Кварцу. Но позади неё Стивен и Конни, и будь она проклята, если позволит Яшме коснуться их хоть одним пальцем.       Голос Розы Кварц всегда рядом с ней: поёт, когда Жемчуг тяжело двигаться вперёд самостоятельно, и кричит, когда ей следует остановиться. Голос Розы Кварц преследует Яшму даже за тысячу световых миль от Земли, пробуждает внутри ярость, которая помогает в грядущей битве.       «Восстаньте против устоявшихся правил, против навязанных ролей!»       Их сражение — лишь эхо той войны, но они выкладываются на полную и двигаются почти синхронно. Гармония, что исходит от Жемчужины, дополняет гнев Кварца, а в голове каждой из них звучит один и тот же голос. Одна и та же песнь.       — Она стала так слаба, а ты по-прежнему её защищаешь! — с досадой кричит Яшма. — Жемчужины всегда были излишне преданы…       — Я смогла её защитить! — дерзко отвечает Жемчуг, отбивая атаки одну за другой. — А вот ты свою госпожу — нет!       Яшма резко отступает назад, зло смотрит на свою противницу и бессильно сжимает кулаки. Та поздно осознаёт свои слова в полной мере — Яшма разочарованно цокает и убегает.       Стивен скомкано просит прощения за то, что они потерялись и оказались в опасности, и Жемчуг растерянно моргает, глядя на него.       Свою госпожу она тоже не защитила.              

***

      В третий раз они встречаются в Детском саду Бета. Жемчуг идёт туда одна, потому что нутром чует: Яшма сейчас там. Это такой абсурд, что хочется рассмеяться, но Жемчуг жизненно необходимо это проверить.       Яшма встречает её совершенно спокойно и лишь фыркает, когда Жемчужина подходит ближе. Единственное, что их объединяет, — Роза Кварц, но этого почему-то оказывается достаточно, чтобы стоять друг напротив друга без оружия в руках.       Странно, потому что они враги и находятся по разные стороны баррикад уже очень давно.       — У тебя есть минута, чтобы уйти отсюда.       Но точно нельзя отрицать того, что последнее их сражение было весьма… красивым. Даже Жемчуг нехотя признаёт это. Она так же видит, что это признаёт Яшма.       — Так просто отпустишь меня, хотя могла бы — я не знаю — взять меня в плен?       — Кому ты нужна, — скривилась Яшма. — Ты всего лишь Жемчужина.       — Ты — всего лишь Кварц, — парирует Жемчуг.       Молчание затягивается больше, чем на отведённую минуту, а Яшма по-прежнему остаётся на месте, явно погружённая в мысли.       «Восстаньте ради своей свободы и свободы всех самоцветов в будущем!»       — Я слышу голос Розы Кварц, — наконец, тихо произносит Яшма, и от подобного признания у Жемчуг пробегает дрожь по всему телу. — До сих пор.       Она смотрит на Жемчужину в упор, пытаясь откопать ответ на свой незаданный вопрос в глубине её голубых глаз, а та заворожённо смотрит на Яшму, не находя сил, чтобы признаться в том же самом.       — Я не знаю, почему этот ненавистный голос до сих пор преследует меня, — шипит Яшма. — И эта её новая форма… это точно не она, что бы вы мне ни говорили. Но ты… — она уверенным шагом приближается к Жемчуг, встаёт вплотную и наклоняется, не разрывая контакта глаз, — ты была её Жемчужиной всё это время. Что всё это значит?       — Я не знаю… — беспомощно отзывается Жемчуг. — Я… я тоже… слышу…       В этот раз теряется сама Яшма, но это, кажется, вызывает у неё лишь большее раздражение.       — Что всё это значит?! — прикрикивает она, хватая Жемчуг и поднимая на уровень своих глаз. — Почему ты не знаешь? Ты ведь её Жемчужина! Почему это проклятое… — Жемчуг зажмуривается и поворачивает голову, — «восстаньте» не выходит у меня из головы?! Я никогда не была на её стороне, я всегда сражалась только с!..       — Эй, Яшма! — раздаётся голос Аметист прямо за спиной. — А ну-ка отпусти нашу Жемчуг!       Жемчуг отлетает в сторону подобно тряпичной игрушке, ударяется о каменную поверхность и даже теряет сознание на какое-то время. Вопросы о том, откуда здесь Аметист и промелькнувшие на мгновение Стивен и Перидот, отходят на второй план; она чувствует, что обязана рассказать Яшме всю правду, но приходит в себя слишком поздно.       «Восстание, которое мы видим сейчас, — всего лишь мишура, — сказала Роза своей Жемчужине много тысяч лет назад. — Настоящая битва у каждого своя, — и коснулась её самоцвета кончиками пальцев, — здесь».       — Я сражалась с самого своего появления на свет! — доносится до сознания Жемчуг приглушённый голос. Едва разлепив веки, она тянется ослабевшей рукой к Яшме.       — И всё из-за тебя!       «Остановитесь», — отчаянно думает Жемчуг, пытаясь сфокусироваться и избавиться от расплывчатой картинки перед глазами.       — Из-за того, что ты сделала с моей колонией! Из-за того, что ты сделала с моей планетой! — кричит Яшма.       — Стой… те… — бессвязно бормочет Жемчуг, замечая на коже Кварца подозрительные зелёные пятна.       — Из-за того, что ты сделала с моим Алмазом!       Едва Жемчуг понимает, что заражение уже не остановить, как её глаза застилают слёзы. Не успела. Не рассказала. Не защитила.       — С Розовым Алмазом!!!       «Восстаньте и примите себя такими, какие вы есть».       Вернувшись домой, Жемчуг первым делом идёт в комнату Гранат и долго держит в руках пузырь с заражённой Яшмой. Жертва песни войны, которую до сих пор напевает в голове Жемчуг Роза Кварц.              

***

      Она вспоминает о Яшме нечасто, но когда это происходит, Жемчуг подолгу не может прийти в себя. Роза Кварц хотела донести свои взгляды до каждого, не важно, на чьей они были стороне. Она искренне не желала Яшме подобного, напротив — она восхищалась Яшмой и всем сердцем желала, чтобы та всё поняла.       Но война кончилась раньше, чем это произошло. Война уходит, а царапины на самоцвете остаются, грозясь рано или поздно превратиться в трещины.       Жемчуг не даёт пузырь с Яшмой никому, прижимает его к груди и смотрит на веселящихся Алмазов. Они только что выиграли войну куда масштабнее, чем маленькое восстание на Земле шесть тысяч лет назад.       Пузырь лопается, заражённый самоцвет падает в воду и спустя всего несколько секунд оттуда выпрыгивает озлобленная Яшма, готовая броситься в новый бой. Жемчуг вовремя хватает её за руку, отвлекает внимание на себя и, улыбаясь, кивает на Алмазов.       — Я всё расскажу. Потом, — обнадеживающе говорит Жемчуг смутившейся Яшме, ласково обхватывает её ладонь обеими руками и уже тише спрашивает. — Всё ещё слышишь?       Вокруг — её товарищи, которых она считала давно погибшими; её противники, чью форму она уничтожала своими собственными руками; напротив — беззаботно общающиеся Алмазы, а рядом — Жемчужина, стоявшая на защите её злейшего врага.       Смысла сражаться больше нет, но ведь это — цель её существования. И всё равно становится легче.       — Тебе придётся очень многое наверстать, но он исчезнет, я уверена, — голос Жемчуг сквозит волнением, а сама она охает, когда Яшма сжимает её ладонь в ответ.       Песнь Розы Кварц действительно смолкает, но пока не затихает окончательно. Яшма смотрит в голубые глаза Жемчужины, которые впервые на её памяти не искрили ненавистью.       — А тебе придётся помочь мне в этом, — усмехается она, любуясь голубым румянцем на щеках Жемчуг.