Голоса

Теперь перед Раф и Сульфусом стояла тяжёлая задача: определиться со своим будущим. Сама мысль о будущем кажется глобальной и пугающей, поэтому парочка начала с самого малого и важного — выбор образования. Тяга Раф к управляющим постам привела ее на факультет юриспруденции, а Сульфус пошел в более осязаемую, но не менее популярную сферу. Его уже давно привлекали компьютеры, поэтому ему была прямая дорога в программисты. Анжели целиком и полностью поддержала выбор обоих детей и помогла им выбрать лучший ВУЗ. Дальше оставалось дело только за подготовкой к поступлению. На столах выросли башни из книг; пол все больше исчезал в кофре листов: чистых, исписанных, помятых и порванных; Анжели только и успевала, что покупать новые ручки, маркеры и пачки бумаги. Чем ближе был день икс, тем меньше Раф и Сульфус спали. Сон отодвигался назад, ведь сейчас было гораздо важнее выучить все, все сдать и поступить. Дальше должно быть легче. В один вечер Анжели сидела в гостиной на кресле, что было поставлено к окну, за котором мирно барабанил дождь, ведь осень уже не за горами, а в комнате из камина доносился приятный треск; все это создавало уют в помещении; в руке она держала книгу, что чаще была закрыта, чем открыта, ведь уставший взор женщины был в основном направлен в окно, в сторону могилы мужа, чем на страницы фолианта. Ее тишину и покой нарушила вошедшая Раф. Она молча села на диван и, подтянув ноги, уткнулась лбом в колени. — Я так устала, мама, — тихо сказала она. — Столько информации я даже в Золотой школе не получала. Кажется, что мозг уже не работает и отказывается усваивать что-либо вообще. — Звездочка моя, все в этой жизни не легко. Дальше будет труднее. — Я чувствую такое давление. А если не поступлю, если все это напрасно? А если ещё хуже: если я поступлю, но мне не понравится учиться или я пойму, что это не мое, не то, что мне надо, — Раф говорила на одном дыхании, не отрывая глаз от пляшущего в камине огня, после чего медленно положила голову на диван. — В жизни будет ещё много таких «если» и сомнений. А потом они все будут казаться пустяками. Каждый шаг будет даваться тяжелее предыдущего, но в конце, когда ты пройдешь эту ступень, ты спокойно выдохнешь, поблагодаришь судьбу за испытания и пойдешь дальше покорять новые вершины. Все это нужно просто потерпеть, максимально выложиться, постараться и все получится. Раф слушала маму, лёжа на диване и подтянув колени к себе. Красный огонь отражался в ее голубых глазах, создавая море бликов и световое шоу. Ее веки тяжелели, под спокойный голос мамы так хотелось заснуть. Девушка моргала все реже и реже, пока окончательно не заснула. Анжели, заслышав мирное сопение дочери, вновь раскрыла книгу и углубилась в чтение. Вскоре в гостиную зашёл Сульфус. Он вопросительно посмотрел на Анжели; та, поняв парня и без слов, кивнула в сторону дивана, где, свернувшись калачиком, спала Раф. Он укрыл девушку пледом и сел рядом с ней. Женщина положила книгу на кофейный столик из красного дерева и протянула Сульфусу уже наполовину пустой бокал, как бы предлагая ему; тот лишь нахмурил брови и помотал головой. Он смотрел на мирно спящую Раф: — Она так устает последний пару дней, — парень погладил ее по волосам. — И почти не спит. — Она скорее устает от переживаний и стресса, чем от учебы, — сказала Анжели, любуясь этой картиной. — А ещё она очень боится. — Она боится провалиться, боится, что у нее не получится. — Да, а ещё боится, что сделала неправильный выбор. — Это вы про нас? — Сульфус перевел встревоженный взгляд на женщину. — Нет, конечно. Об этом она даже и не задумывается. Я говорю про образование. Ее терзают смутные сомнения по этому поводу. — Да, по ней это видно, — парень продолжал перебирать пальцами волосы девушки, что в свете огня казались золотыми. — Она тебе не рассказывает? — Нет, мы последнее время в основном за книжками. Она за столом, я на кровати за ноутбуком. Любуюсь ее спиной, так сказать, — усмехнулся Сульфус. — Иногда она ложится рядом, но практически сразу засыпает. Да и спит непонятно как: то по двадцать минут, то по двенадцать часов. — И ест ужасно, — Анжели следила за тем, как медленно пальцы Сульфуса перебирают волосы ее дочери. — Как на кухню не зайдет, так все просит сделать ей бутербродов и кофе налить. Она же так себе весь желудок испортит. — Как только поступит, так сразу на правильное питание посадим, — усмехнулся Сульфус. — Если поступлю, — буркнула Раф и поежилась под покрывалом. — Поступишь, поступишь, куда ты денешься, — ответила ей Анжели. — Пойдем спать, любовь моя, — шепнул ей на ухо Сульфус, поцеловав в висок. — Угу, — сонно ответила она и, укутавшись в плед, встала с дивана. — - Спокойной ночи, — сказал Сульфус Анжели, приобнимая девушку за плечо. — - Спокойной ночи, мам, — поддержала любимого девушка, щурясь от света камина. — Спокойной, милые мои, — Анжели встала с кресла, взяла бокал и книжку и ушла за детьми. За шумом перелистывающихся страниц учебников и клацанья по клавиатуре пролетели дни, и настал день, помеченный в календаре красным кружком. Уже давно Раф и Сульфус мечтали его перечеркнуть и спокойно выдохнуть; и вот наконец сегодня они это сделают. Отпаренная юбка, наглаженные блузка и черная рубашка, лодочки и черные кроссовки, небольшая сумочка и рюкзак — и вот Раф и Сульфус, держась за руку, идут на остановку, чтобы доехать до места проведения экзамена. Сульфус вышел буквально через десять минут, а вот Раф осталась одна продолжать свой путь. Одиночество съедало ее изнутри вместе с сомнениями и дурными мыслями. Она пыталась что-то повторять, уткнувшись в экран ее нового смартфона, но через слово начинала читать заново, потому что мысли улетали в совершенно другую сторону. Напряжение в аудитории. Тиканье часов. Нервный стук ручек. Время. Раздали задания. Скрежет мела по доске. Написали часы окончания экзамена. Глаза нервно пробегаются по заданию. Мозг ничего не понимает. Паника. Стоп. Вдох. Выдох. Спокойствие. Начать все сначала. Задание номер один. Ответ. Задание номер два. Ответ. Задание номер три. Ответ. Перечеркнуть все ручкой. Заново. Задание номер три. Ответ. Беглый взгляд на часы. Ещё полтора часа. Ещё семь заданий. И каждое труднее предыдущего. Пропущенное задание. Ещё одно. И ещё. В аудитории становится душно. Кто-то просится выйти. Кто-то пытается списать. Его заметили, попросили покинуть аудиторию. Не отвлекаться. Мысли к заданию. Следующий номер. Ничего не понятно. Прочитать ещё раз. Вроде идеи есть. Хотя нет, бред какой-то. Ещё один беглый взгляд на часы. Осталось пятьдесят пять минут. Быстро пройтись по оставшимся заданиям и переписывать ответы на чистовую. Никаких идей. Опускаются руки. Переписать хотя бы то, что есть. Быстрый взгляд на часы. Осталось тридцать минут. Есть шанс что-то ещё написать. Остальные начинают уже сдавать и уходить. Выжать из себя по максимуму или смириться и уйти. Ещё одна попытка решить задание. Неуверенность в правильности. Но пусть будет. Это лучше, чем пустой лист. Десять минут. Быстро переписать все наброски и идеи на бланк ответов. Время. Все шумно откладывают ручки. Наблюдатели проходят и собирают ответы. У некоторых даже вырывают. Сдать. Покинуть аудиторию. Вдох. Выдох. Все закончилось. Остановка. Автобус. Сожаление. Ведь могла сделать и лучше. Ответить правильнее. Глупые ошибки. Неправильные данные. И на глазах наворачиваются слезы. — Раф, милая, это ты? — с кухни послышался весёлый голос Анжели, что пытался перебить шум воды из-под крана. — Да, мам, это я, — ответила Раф, снимая обувь. Она прошла на кухню и села за стол. — Скоро вернётся Сульфус из магазина. У нас сегодня праздничный ужин, — сказала женщина, порхая по кухне. — Было б что праздновать, — буркнула Раф, опустив голову на сложенные на столе руки. — Все так плохо? — спросила Анжели и присела напротив дочери. — Все просто ужасно, мам, — девушку вновь зарыдала, уже не скрывая слез. — Мне кажется, что я провалилась. Я ответила на половину только. И то сделала много глупых ошибок. Тут послышался звук закрывшейся двери, и в кухне показался Сульфус с двумя пакетами. Он удивлённо посмотрел на Анжели, как бы задавая вопрос о состоянии Раф. Та в ответ лишь покачала головой, прикрыв глаза. Парень положил пакеты и присел рядом с любимой, притянул ее к себе за плечи, и та уткнулась ему в грудь, продолжая плакать. Парень гладил ее по голове, вдыхая ее аромат. Анжели разобрала пакеты, положила продукты в холодильник и оставила их одних. — А ты как? — сквозь слезы спросила Раф, поднимая заплаканные голубые глаза на него. — Надеюсь, все будет хорошо, — тяжело вздохнув, ответил он. — Да это ещё и не понятно. Результаты только вечером. — Я хочу поговорить с папой, — сказала девушка, вставая из-за стола. Парню ничего не оставалось, как, взяв любимую за руку, пойти с ней на задний двор. — Привет, пап, — Раф села на колени около могилы. — Кажется, я не сдала. Вот так вот просто, не сдала, — сквозь слезы говорила она. — Сидела несколько недель за книжками и не сдала. — Спроси у нее, пожалуйста, — до Сульфуса донёсся голос Малаки, — действительно ли она хочет этого — учиться именно там. — И я теперь даже не знаю… Мне пытаться вновь через год или все же оставить эту затею… — Раф все делилась своими мыслями с отцом. — Любовь моя, а ты действительно хочешь учиться там, на той специальности, на ту профессию? — Сульфус присел рядом с ней и попытался заглянуть ей в глаза. — Да, я думаю, да, — Раф не поймала его взгляд, а лишь подняла вновь наполнившись слезами голубые глаза на памятник отца, будто понимая, кто ее спрашивает. Теперь ей стало еще обиднее. Ведь на самом деле ей было это важно, нужно, а она не выложилась на полную. — Передай Анжели, чтобы она заглянула в нашу шкатулку. Она поймет, — вновь ответил Малаки. — Пожалуйста, уведи ее, не могу смотреть на ее слезы. — Пойдем, Раф, тебе нужно умыться, — парень обнял девушку за плечи и помог подняться. Пока Раф была в душе и приводила себя в порядок, Сульфус спустился на кухню, где уже вовсю готовила праздничный ужин Анжели. — Тут такое дело… — несмело начал парень, опираясь на стол обеими руками. Он понимал, что сейчас необходимо все рассказать ей, иначе она просто не поверит ему. — После прохождения Пути Метаморфоз я стал слышать голоса умерших. — А, это нормально, — спокойно ответила Анжели, вытирая руки синим полотенцем. Такая реакция удивила парня. — Иногда остаются частички магии внутри бывших вечных. Просто у каждого оно проявляется по своему и в разных количествах. — И я говорил с Малаки, — улыбка с лица Анжели медленно сползла, а в глазах блеснула даже нотка зависти. — Он просил передать вам, чтобы вы заглянули в вашу шкатулку. Он сказал, что вы поймете. — Да, я… Я поняла, спасибо. Пригляди, пожалуйста, за бульоном, я сейчас. Женщина ушла из кухни и направилась в свою комнату. На книжной полке стояла черная шкатулка, на которой не было и пылинки. Женщина бережно взяла ее, положила перед собой на туалетный столик и с любовью в глазах раскрыла ее. Среди старых фотографий ее и Малаки она нашла записку. Моя милая Анжели… Я не знаю, когда ты прочитаешь это письмо, но надеюсь, что ты все же возьмёшь его в руки. После твоего исчезновения прошло уже больше месяца. Наша маленькая Раф только перестала плакать по ночам. Но мое сердце все ещё не на месте без тебя. Я вновь стал много работать. Надеюсь, ты простишь меня за это. Это все на благо нашей дочурки. Все свои сбережения я положил в банк. Пусть они послужат нашей Раф. С любовью. Всегда твой, Малаки На старую бумагу упало несколько слезинок. Анжели прижала лист к груди и блаженно закрыла глаза. Убрав письмо также в шкатулку, она спустилась в гостиную и позвонила в банк. Узнав, сколько скопилось денег на счету ее мужа за шестнадцать лет, женщина очень удивилась. Кажется, этих средств хватит и на обучение, и на квартиру и на пышную свадьбу для Раф и Сульфуса.