«Нет, не надо. Если ты прикоснёшься ко мне, я не выдержу, и всё полетит к чёрту». Рэй Брэдбери
Я покинул церковь, чтобы найти Бадди. Не хотелось оставлять Джея одного, но мне пришлось пойти на этот риск. Так бывает. Внезапно вдалеке я заметил пару грузовиков. Они ехали на восток. Решив не проверять, что они перевозят, я не пошел за ними, отправляясь в противоположную сторону. Лишь бы не натолкнуться на зомбарей. Заметив поблизости подземную парковку, я последовал вниз. Эта местность была в крайне плачевном состоянии. Кругом валялись огромные булыжники, перевёрнутые машины, а в воздухе было очень много пыли. Я закашлялся. Мое временное отсутствие внимания сыграло явно не на руку. Спустя мгновение я услышал шорох, а позже кто-то проскочил перед самым носом. Я занёс пистолет и приготовился обороняться, но делать этого не пришлось. Передо мной возникла Ада Вонг собственной персоной. Да, любит она неожиданные появления. Её юбка едва прикрывала половину бедра, что давало возможность оценить её сексуальные худенькие ножки, пока она оправляла подол. Под пиджаком скрывалась красная блузка, декольте которой открывало обзор на часть груди. Всё так же невообразимо красива и любит красный цвет. — Кого-нибудь ищешь? — Её заискивающий, сладкий голос эхом отдался по подземной парковке. Она заправила выпавшую прядь коротеньких волос за ухо и ехидно сверкнула глазками. Я резко направил на неё пистолет и стал подходить, пробиваться напролом, но она неожиданно отступила, сделав несколько сальто назад. Да, в этом вся Ада. — Ада? — Я сделал вид, будто только что узнал её. Пускай понервничает. — Давно не виделись, Леон, — отозвалась она, улыбаясь. Намёки. Намёки нам, мужчинам, незнакомы. — Ты что здесь делаешь? — наконец озвучил я вопрос, столь сильно интересующий меня. Действительно, что она забыла в этом Богом забытом месте? Неужели меня искала? — Я хотела задать тебе тот же вопрос. Она маячила перед глазами, не переставая передвигаться по круговой оси, словно загоняла меня в угол. Что за чёртовы игры? — Ты выпустила чуму? — спросил я, потому что мне и вправду было интересно. Всегда ли ей выступать в роли виновницы всех моих бед? — Не смеши меня. Мне не нужен бракованный продукт. Я здесь, чтобы помочь им, — не издав и капли смешка, произнесла она, не собираясь прекращать движение. Как и я не собирался опускать оружие. — Им? — Хотя, похоже, моя помощь не нужна, — проигнорировав мой вопрос, продолжила она свой монолог. Иногда она безумно раздражала. — Что ты здесь делаешь? — не выдерживая, повторяю я свой недавний вопрос. Если она продолжит уходить от ответа, я её пристрелю. — Если они нападут на столицу, это упростит мою задачу. Только и всего, — усмехнувшись, сказала она. Что за загадки? Я не намерен разгадывать их. Но она наконец остановилась на месте, что заставило меня расслабиться, и я всё-таки опустил ствол. — Кстати, на чём мы остановились той ночью? Когда продолжим? — совершенно не в тему вспомнив то свидание, на которое мы ходили давным-давно, и то, чем оно почти окончилось, если бы меня не вызвали на очередное задание, похотливо поинтересовалась она, вмиг создавая напряжение. Как ей так ловко удаётся манипулировать мной? — В любое другое время, — намекая на то, что сейчас уж точно нет времени на подобные развлечения, отрезал я, чем вызвал наигранно обиженный взгляд моей красавицы. Ей не удастся обдурить меня своей дешёвой актёрской игрой. — Ты злишься на меня, правда? — С каких пор она стала телепатом? — Тебе идёт. Чёрт. Всегда она так делает. Стоит мне на неё разозлиться, как она сразу же это чует и делает так, чтобы я вмиг забыл, на что вообще злился. — Предупреждаю — город скоро зачистят, — услужливо делится она новостью, которая ни на йоту не удивляет меня. Что ещё делать с этим чёртовым городом, в котором кишат зомби? Она направляет гарпун ввысь, после чего из него вырывается тросс, за который она вскоре цепляется и устремляется наверх. Эффектное появление — эффектное и исчезновение. Я запрокидываю голову наверх и смотрю на уходящую Аду Вонг до тех пор, пока она не скрывается с поля зрения. — Женщины, — говорю я в пустоту и покидаю подземную парковку. А то, что мы делали той ночью, и вправду стоит продолжить. *** Я был бы бесконечно рад, что этот ужас закончился, если бы не одно но — Ада, сидевшая напротив меня. Она не прекращала пилить меня своим похотливым взглядом, когда я уже и не знал, куда мне от него спрятаться. Казалось, укрытия от этих карих глаз не существует и в помине. Самолёт сел в Огайо, недалеко от моего родного города, чтобы дозаправиться. Нам сказали, что придётся переночевать в гостинице, потому что на ночь намечается шторм и будет слишком опасно вылетать. Да я всю жизнь живу в этой опасности, и, как видите, ещё не сдох. Мне пришлось поселиться вместе с ней, так как остальные номера захолустной гостиницы оказались каким-то хером заняты. Просто чудесно, большего сказать я не могу. Кровать, кстати говоря, двуспальная. Правда, ещё есть небольшой диванчик, что даёт мне ахуеннейшее право не спать с разрывающей мои сердце и душу в одной постели. — Так и будем сидеть в тишине? — спрашивает она, ёрзая на кровати, пока я, не выдержав её взгляда, уставляюсь в потолок. Я лежу на спине, поэтому мне весьма комфортно. А при том, что перед глазами облупившаяся белая краска, а не пытливый взор карих глаз, было вдойне комфортнее. Вот только мне холодно, а это тонкое покрывало не греет. — А что, ты хочешь серенаду? Извини, петь не умею, — отвечаю я, продолжая сверлить взглядом потолок. Моя сегодняшняя соседка уже расположилась на кровати под одеялом в одном светло-розовом пеньюаре. Ночник тускло освещал её половину комнаты, еле добираясь лучами до моей. Она молчит, а мне не нужен её ответ. В принципе, этот тусклый свет заснуть мне бы не помешал, но лишь из собственного упрямства и желания побесить Аду, я говорю: — Выключи светильник. — Сам выключай, — парирует она, чем выводит меня из себя. Чёртова дрянь. Красивая дрянь. И чертовски сексуальная в своем ёбаном пеньюаре, должен признать. Не выдерживая, я всё-таки поднимаюсь с дивана и плетусь к её огромной кровати, чтобы наконец выключить этот блядский светильник (исходящий свет от которого совсем не помешал бы мне заснуть). Щелкаю выключателем, и комната разом погружается во тьму. Благодаря занавешенному окну в помещении создается абсолютная темнота. Мне холодно. Слышу шорох слева от себя, уже готовлюсь проигнорировать его и пройти к своему дивану, как ощущаю на своем предплечье холодные пальцы. Длинные ноготки впиваются в кожу, и это на удивление возбужает. Что, чёрт возьми, происходит? — Леон… Останься со мной, — тихий шёпот распространяется по периметру комнаты, отдаваясь в моих ушах. Что за игру она затеяла? Смахиваю её руку со своей и отвечаю: — Зачем? Этот диван весьма удобный и его пружины нисколько не впиваются мне в спину. — Наглая ложь. На самом деле острые пружины уже проделали пару ран в моих лопатках. — Ты не понял. Я хочу, чтобы ты остался со мной. Секунду медлю, а потом собственные мысли летят к чёртовой матери. Я слишком уязвимый рядом с ней, слишком наивный, слишком податливый. Слишком много слишком. В темноте вижу, как она тянется ко мне, а после чувствую прикосновение её ледяных губ на своих. Медленно отвечаю на поцелуй, бережно сминая ее обветренные губы. Даже этого уже хватает с головой, чтобы отключить рассудок. Она притягивает меня к себе под одеяло, и я чувствую прикосновение её шёлкового пеньюара к своей оголенной коже. Мне становится жарко. Темнота окутывает пространство вокруг меня, мы в ней буквально тонем. — Я требую продолжение той ночи, — вновь шепчет она, будто бы в комнате помимо нас ещё кто-то есть. И тут я сдаюсь. Нависая над ней, я снова целую её губы, завлекая в страстный поцелуй. Она слишком сексуальна, и я не в силах контролировать себя рядом с ней. Она обвивает мои бёдра ногами, а её холодные ладони скользят по спине. Когда она успела так замёрзнуть? Или это мне слишком жарко? Жар от поцелуя распространяется по всему телу, и мне сносит крышу. Я отстраняюсь, но ненадолго. Припадаю к её тонкой шее, легонько прикусывая ключицу и сразу же целуя повреждённое место, будто бы залечивая раны. Оставляю засосы, которые она завтра вряд ли сможет скрыть. Но мне всё равно. Пускай все знают, что она моя. В ответ на мои прикосновения к чувствительным зонам на шее я слышу слабые хриплые стоны девушки подо мной. Это заводит. Я опускаюсь ещё ниже и оголяю её бюст, спуская тонкие лямки пеньюара. Покусываю соски и донельзя сжимаю грудь, думая о том, что позже там наверняка останутся синяки. Мне всё равно. Поднимаюсь, чтобы снять такую ненужную сейчас вещь полностью, и оставляю её в одних кружевных трусиках. Провожу рукой по промежности, уже ощущая то, насколько она намокла. Приятно ощущать своё влияние на кого-то. Оказалось, что, как она влияет на меня, — так и я влияю на неё. Она не теряет времени и запускает свою руку в мои боксеры, с силой сжимая уже изнемогающий от желания член. Стягивая ещё одну такую же ненужную сейчас вещь вниз, она избавляет меня от последней одежды на мне. Но счёт неравен. После того, как она откидывает боксеры в сторону, я, не теряя времени, снимаю с неё трусики. Теперь мы сравнялись. Её нижнее кружевное белье присоединяется к пеньюару на полу. Я немею только от одного взгляда на её тело. Вновь приблизившись к ней, я целую её распухшие губы, проникая языком внутрь. Мы кожа к коже — и кажется, что некуда бежать. Назад пути нет. Прикусываю губу до крови, уверен, ей больно. Но мне уже давно всё равно. Мне ужасно жарко. А исходящий жар от поцелуя ещё больше усугубляет моё состояние. Я отрываюсь от неё, чтобы глотнуть воздух. Это помогает, и я вновь прикасаюсь к её губам. Кажется, я схожу с ума. Или уже давно сошёл. Когда только повстречал её. — Леон, пожалуйста, — шепчет она в поцелуй, не выдерживая напряжения. Член касается её влагалища, и это напряжение давит и на меня тоже. Я тоже больше не могу. Я сдаюсь. Вот так просто. Мне всё равно. Вхожу в неё резко, напористо. Она издает протяжный стон, балансируя на грани крика. Видимо, у неё давно никого не было. Уменьшаю напор, давая ей привыкнуть к заполненности внутри. Замираю в ней. — Продолжай, — почти умоляет она меня, впиваясь ноготками в мои лопатки. Это действует на меня отрезвляюще и я начинаю не спеша двигаться внутри неё. Время тянется медленно, но я не ускоряюсь. Ей это явно не нравится и она старается увеличить темп. Я принимаю её правила игры и всё-таки набираю скорость, проникая в неё так, как на самом деле хочу. Но мне всегда будет мало. Она, совсем не стесняясь, громко стонет в ответ на мои действия, и я подозреваю, что нас слышат постоятельцы по соседству. Сейчас мне так плевать на них. Не знаю, что меня побудило сказать следующие слова. Либо подходящий конец, либо её умелые движения, либо что-то ещё, так и неясное мне. — Ада… Я люблю тебя. — Я знаю, Леон. Я знаю… Я разворачиваю наши тела так, что она оказывается сверху. Даю ей полное право управлять нашим общим банкетом. Она хорошо двигается, а её вид с данной позиции просто нереален. Даже сейчас я не могу насладиться ей в полной мере. Трение наших тел создаёт неповторимый звук, который окутывает комнату. Она припадает к моей шее, и горячее дыхание опаляет кожу. Она захватывает часть плоти зубами и медленно отпускает. Мне не больно, даже приятно. Вновь решая взять шефствование в свои руки, я аккуратно, даже бережно опускаю её тело вниз, снова оказываясь сверху. Она меня с ума сведёт. То, что она делает движения навстречу, вскидывая своими шикарными бёдрами, меня ещё больше распаляет, хотя казалось, что больше некуда. Я перемещаю руки с её плеч на шею и легко сжимаю. Это ей явно по вкусу, потому что сквозь темноту я могу разглядеть, что она улыбается. Но я хочу причинить ей немного боли. Это было моим личным способом расслабляться. Я сжимаю руки сильнее, на что из её рта вырывается хрип, и мне начинает казаться, что она задыхается. Опускаю руки, вновь перемещая их на подрагивающие плечи. — Извини. — Всё нормально. А дальше — никаких слов. Только стоны, хрипы и желание никогда не покидать её. Мне всегда будет мало… ***Шесть лет спустя
Преодолев все нелёгкие препятствия, встретившие меня на пути к достижению главной цели, я наконец могу расслабиться, ведь всё прошло отлично. Миссия выполнена. Вдалеке виднеется рассвет, и я ускоряю ход водяного мотоцикла. Эшли Грэхэм прижимается ко мне сзади, и я чувствую облегчение. Наконец-то всё закончилось. — А когда ты доставишь меня домой, мы можем встретиться сверхурочно? Как ты на это смотришь? — вдруг спрашивает Эшли, вводя меня в заблуждение. Встречаться сверхурочно с дочкой президента? Это явно не в моих интересах. — Прости, не могу, — только и отвечаю я, чем, скорее всего, её расстраиваю. Ну и пусть. Мне всё равно. Я — агент, а не её друг. — Так и знала, что ты это скажешь. Но спросить всё же стоило, — совсем не разочарованным голосом отвечает Эшли, чем успокаивает меня. Не хватало ещё разбитых сердец. — А кто была та женщина в красном? — спустя некоторое время интересуется Эшли, возобновляя в моей памяти события шестилетней давности. Гостиница. Темнота. Розовый пеньюар… — Зачем тебе это? — не желая распостраняться о своей личной жизни кому попало, отвечаю вопросом на вопрос. Но Эшли не из тех, кто сдаётся. — Скажи мне, чего тебе стоит? — Она — та часть меня, с которой я никогда не смогу расстаться. Больше сказать не могу.the end