Балкон

      Бэкхен срывается с места, натягивая на себя первый попавшийся пуловер. Всё, что движет Беном - ярость и непреодолимое желание оттаскать за уши человека, который так беспардонно испоганил Бену всю атмосферу подготовки. Мало того, что они там устроили вакханалию, так ещё и непереносимый запах сигарет, который Бэкхен так ненавидел.       Ему хватило меньше минуты, чтобы добраться до заветной квартиры и начать нервно стучать кулачками по железной двери, стараясь «перестучать» музыку внутри.Дверь открывается, и карие глаза Бэкхена встречаются с расфокусированным взглядом Сехуна.       - Здрасте,- О поднимает ладонь в приветственном жесте, лениво растягиваясь в легкой ухмылке. Он опирается всем весом тела на дверную ручку, так что она слегка отъезжает вперед, а тело Сехуна начинает плавно покачиваться из стороны в сторону, балансируя лишь на одной руке, как раз опирающейся на эту несчастную дверную ручку, храни ее, бедную, господь.       - Здрасте, блять, - Бен отодвигает О в сторону и проходит внутрь квартиры.       Сборище беснующихся тел, рвано дрыгающихся под биты, заполняет все пространство помещения. Смрад стоит такой, что у Бена чуть ли не начинают слезиться глаза, которыми он так отчаянно старается зацепиться за лица людей, пытаясь распознать в них своих друзей. С горем пополам он отыскивает их в компании каких-то незнакомых ему людей.       Чунмен и Минсок всегда отличались активностью и любвеобильностью. Они могли влиться в любой коллектив, каким бы он ни был. Бен не знал, что у его друзей за супер способность такая, притягивать к себе абсолютно всех, но все же радовался за них, что в случае чего, они одни не останутся. Однако втрихаря переживал за шило в их жопе, которое могло привести к таким специфическим знакомствам, что мало не покажется.       Вот и сейчас они стояли в достаточно колоритной компании, которая, видимо, отвечала за «спаивание» и Бен с беспокойством смотрел на своих «любвеобильных» активистов - литераторов, слабо похожих на будущих журналистов.       - Бьон Баекхьоооон, - Минсок расплывается как лужа, сидя как бы на стуле, но как бы почти на коленях рядом сидящего парня.       - Экономика настолько приелась, что невозможно больше учиться? Ким ставит локоть на узкую перекладину спинки стула и умещает теплую щеку в своей ладони, стараясь держать свои глаза максимально открытыми, что выходит из рук вон плохо.       - Ага, почти. Пока вы тут упиваетесь, между прочим, без меня, так еще и не где-то, бог знает где, а над моей квартирой, где я стараюсь учиться! Вы, два эгоистичных засранца, пассивно переняли сторону этих тусующихся говнюков, вы хоть это понимаете?       Если бы в комнате была бы установлена система пожарной безопасности, то все бы давно уже выжимали свои шмотки, потому что из Бэкхена дым валил только так.       - Два?! А как же Кенсу? Нас трое, Бэкхен, нас т-р-о-е.       Материализовавшийся откуда-то со стороны дивана Чунмен, настойчиво тыкал тремя пальцами в сторону Бэка, пытаясь доказать, что их вина должна быть поделена ровно на три.       - Кенсу сюда поехал из-за вас, дебилоидов, а не потому что он предатель, который не может подождать пока я сдам.       - В смысле мы не можем пождать, мы очень даже можем. У нас черный пояс по ожиданию, да, Чунмен?       - У меня их даже два! - крякает Мен и заваливается на тот же диван.       - Мы и тебя подождем и еще кого-нибудь и …       Голова Минсока уже покоится на плече того же парня, и тот вовсе не переживает из-за этого, также пьяно улыбаясь, довольно растекаясь в ухмылке, поглаживая руку Мина.       - С вами, блять, разговаривать в таком состоянии просто невозможно! Я найду Кенсу, чтобы он вас увез отсюда, но сначала я найду эту дымовую шашку, которая своими чертовыми сигаретами мне всю комнату провоняла. Бен вверяет этих двух недоразумений в руки судьбы, надеясь, что у них ещё осталась капля рассудка и гордости, чтобы не свалиться в какую-нибудь беспросветную задницу.       Не без труда он отыскивает дверь балкона, ожидая найти там вусмерть пьяную тушу, однако, поворачивая голову в сторону объекта своей очень-плохо-скрытой-ненависти, он застает одинокий силуэт, «спрятанный» в клубах сигаретного дыма.       « Я тебе сейчас, блять, устрою!», - думает Бен и перешагивает через балконный порог. ***       - Да блять, харош гундеть, че завёлся? - громкий голос парня, начал слегка раздражать.       - Че завёлся?! у меня пересдача завтра понимаешь ты.. как тебя там???       - Чанель, - ответил Пак и неспеша повернулся к нему лицом.       - Да, Чанель, - слегка кивнул Бэк и опустил глаза на сцепленные у края пуловера пальцы.       - Че сдаёшь? - парень окинул его быстрым взглядом и снова отвернулся, продолжая смотреть на ночной город.       Пак был таким спокойным и невозмутимым? Губы то и дело смыкались на фильтре, так что Бен невольно засмотрелся. Все те, кто курил рядом с Беном, были просто позерами. Делали это пошло и показушно. Бэк вообще считал это человеческой слабостью. Нет, ну не дурость ли, делать что-то себе же во вред. Другого мало что-ли? Так нет, давай всякую гадость в рот тянуть, да и других, хоть и косвенно, но заставлять вдыхать это. Бен сморщил носик и потёр предплечья. Холодает.       - Экономику, - Бен выдыхает и подходит ближе к Паку, опираясь на перила и так же устремляя взгляд на верхушки высоток, окна которых отражали свет полной луны, что светила сегодня особенно ярко.       - Хуево... Я тоже пересдавал. Кто твой препод?       - Чхвэ Суен, - говорит Бен и закатывает глаза.       - Этот говнюк только тех, кто на отлично учится заставляет ходить пересдавать, - бормочет Пак и делает очередную затяжку.       - Прости, но ты не очень похож на студента, который учится на пятёрки...       - Ты прав. Сейчас не учусь, но учился. И через Чхвэ проходил. Он редкостный мудак, но знаешь, дело свое он знает хорошо, преподаёт грамотно. Строгий и доебчивый пиздец, но...       - Мне завтра сдавать ему целый модуль. Я выучил к экзамену все, рассказал билеты, но он задал мне порядка 5 вопросов, и на 6 я завалил...       - Жаль потраченных сил? - поворачивается к нему Чанель.       - Ещё как..       Бен поворачивается к нему лицом и бросает ухмылку. От раздражения не осталось и следа. Чанель был каким-то... Другим? Пока в квартире проходило сущее мракобесие из неконтролирующих себя алкогольных субстанций, Пак стоял на балконе в одиночестве. И курил.       То, как он это делал. Бен был готов поклясться: если бы существовал вид искусства, который бы включал в себя курение, Пак был бы основоположником. Всё, что окружало Чанеля сейчас, это спокойствие и умиротворение. Его сигареты пахли чем-то терпким и слегка горьким. Так, что немного першило в горле. Силуэт Пака терялся в клубах дыма и сам он был таким уютным и теплым.       - Ты слишком много думаешь насчет завтрашнего экзамена. На, выпей, - произносит Пак и отдаёт ему свой стакан с виски.       - Но я не...       - Да пей уже, блять, перестань кочевряжиться.       Бен понимает, что завтра рано вставать и он пришёл сюда, чтобы свернуть всю эту алкогольную лавочку, что у него внизу ещё 36 вопросов, что он должен был кричать на парня, а не пить из его стакана, но как-то плевать? Ему надоело. Он правда устал. Бен делает мелкий глоток, пробуя напиток на вкус. Виски опаляет горло огнём так, что парень зажмуривает глаза. Неприятно.       - Видимо, ты не очень любишь что-то крепкое, - Пак издаёт смешок, наблюдая, как Бен осушает стакан и пальчиками вытирает капельки с уголков губ.       - Вообще-то я люблю молочные коктейли, Чанель.       - Да что ты, - с притворным удивлением произносит Пак, - Кто бы мог подумать, - уровень вложенного сарказма в одно предложение пака достигло отметки дохрена. Чанель тушит сигарету и устало плюхается на пуфик на полу.       - Ещё один есть? - спрашивает Бен, указывая пальчиком на мешок, на котором сидит парень.       - Только в доме.. Садись, я подвинусь.       Бен отходит от перил и неуклюже приземляется рядом с Паком, слегка задевая его бедром. Виски - как показатель дезориентации.       - В тебе лишь стакан вискаря, а ты уже плаваешь, - посмеивается Чанель и смотрит на Бена. " И улыбается по особенному... "       Они продолжали так сидеть, обсуждая университет и преподавателей. Бен рассказывал про факультет журналистики, а Пак внимательно слушал, изредка кивая и вбрасывая шутки, отчего оба парня заливисто смеялись и утирали выступившие слезы, вызванные неконтролируемыми приступами хохота. Бен проводит ладонями по предплечьям и замечает. Ему не холодно. Пак так близко, что жар от его тела, буквально поглощает холод ночи. Бэкхен давно не чувствовал такого комфорта и защищённости. Кто бы мог подумать. Безопасность от человека, что травит себя и окружающих табаком...       - Чанель, ты блядская цитадель противоречий, - шепчет Бэкхен Шепчет. Но его шёпот гораздо громче музыки, доносящейся из-за стен.       - Звучит как признание, - бормочет Пак, откидывая голову назад и прикрывая глаза. Бен молчит. Он не чувствует неловкости или смущения от того, что сказал что-то лишнее. Это совсем не лишнее.       - На себя посмотри. Хоббит-матершинник, одетый, как гребаный клубничный зефир.       - Трехметровая шпала, строящая из себя черствого истукана, оказывается очень душевным человеком, так что 1:1, Пак.       Чанель поворачивает к нему голову и долго смотрит в глаза напротив. Выискивая в них какой-то секрет, что-то, что позволило их обладателю прокрасться так глубоко... Чанель и сам не заметил, как они сидят на чёртовом балконе уже третий час, болтая о всяких пустяках.       - Бэкхен, ты как то дохрена увидел за один вечер, тебе не кажется?       Чанель по-доброму улыбается, взъерошивая непослушные кудряшки на голове, натягивая капюшон черной худи.       - Не кажется, Пак, не кажется...       Бен поднимается с пуфика, хватаясь за стену, чтобы удержать равновесие. Уходить не хочется. Но вставать завтра в 6 утра, а внизу нетронутые 36 вопросов.... Чанёль замечает, как в одну секунду лицо Бэка меняется с умиротворенного, на тревожное. Он знает. Парень собирается уходить.       - Ладно, внизу у меня ещё порядка миллиона вопросов, которые я должен буду завтра рассказать мудаку Чхвэ, так что, мне надо идти и грызть гранит науки.       Бен разворачивается и медленными шагами направляется к балконной двери. Рука опускается на ручку, как вдруг парень осекается и вновь поворачивает голову в сторону Пака.       - И... Спасибо, Чанель.       Бен легонько нажимает на ручку, приоткрывая дверь в душную комнату.       - Повтори рынок монополистической конкуренции и полезность блага. Это его любые темы, - бормочет Ель, глядя на Бена из под непослушной кудрявой чёлки, что спадает непослушными прядками, путаясь с длинными ресницами.       Бэкхен легонько кивает, исчезая за балконной дверью.       Он засыпает в районе 5 утра. Дверь на балкон все так же открыта. Солнце начинает пропускать первые лучи, ненавязчиво намекая на скорое появление.. Бен закрывает глаза, вдыхая полной грудью и ощущая свежий запах сигаретного дыма.

Приятно.