Игра

1

Неба уже давно не видно — все покрыло пеплом. Сизые, чернильные и керосиновые кровоподтеки на чистой белизне облаков стали неотъемлемой частью небосвода, чьи границы смазались и расплылись в разные стороны. Более не было разницы: верх, низ, горизонт, лево и право — все стало одним шипящим черно-серым градиентом. Катастрофа случилась неожиданно, никто не ждал напастей и горя, и жизнь шла своим вялым медвежьим ходом. Была работа, был занятой и обыкновенный народ, были дети, были взрослые, были дома и дороги, были задачи и планы. День был днем, таким же, как вчера, и десять лет до этого, и привычка видеть будущее ясным и прозрачным — понятным и ожидаемым — стала конечной чертой для многих, кто забыл, что постоянства не существует. Только одна константа — смерть. Она и случилась. Ей можно, она всегда была главной. Те, кто стали свидетелями ужаса, говорили так: сверху, даже не с неба — выше — пришел туман. Плотный и густой, словно ночная метель в хвойном лесу, туман быстро оккупировал городской участок — диаметром в шесть миль — и закрыл эту зону мягким куполом. Туман стал завесой дыма, через которую невозможно было увидеть что находится по ту сторону, и город погрузился в хаос. Зону назвали Каекус*, и всех, кто был внутри нее, постигла печальная участь. Правительство обозначило Каекус карантинной зоной, и на то были веские причины. Военные рассказывали про обезьяноподобных чудовищ, что могли передвигаться как на четырех, так и на двух лапах, про то, что у них были растянутые в улыбке-оскале пасти и большие лопоухие уши с острыми эльфийскими кончиками. Твари сверлили жертв кислотно-желтыми глазами, почесывая тонкую розоватую кожу на шее и лопатках. С редкой шерстью, затупившимися когтями, безголосые, с немигающим взором монстры когда-то были разумными существами, у которых была работа, дом, дети, задачи и планы. Инфицированные. Кто был первым — сейчас не узнать, да и неважно уже, от нормальных жителей в них ничего не осталось. Но были и другие. Нормальные. Люди, бывшие в зоне, и не подвергшиеся заражению — они были там, и по прошествии четырех лет их продолжали находить, хотя есть слух, что больше из разумных там никого не осталось — последний спасенный был выведен из Каекуса больше полугода назад. Эти «счастливчики» не изменились с многолетним пребыванием в зоне, из-за чего было установлено, что там такого феномена как «время» просто не существует. Войти в Каекус можно лишь в определенные часы, зато выйти из него — когда захочется. К великой радости правящей верхушки — монстры этой привилегией не пользуются. Военные патрули и разведчики, а также группы спасения используют специальные фосфорицирующие веревки, чтобы не потерять дорогу назад и в принципе не потеряться. Сгинувших было много, как и укушенных и разодранных заживо зараженными. Средства навигации и ориентирования там не работали, как и переносные коммуникативные устройства. Запад смешался с югом, востоком и севером — и многочисленные «наоборот». Живые потеряли живых, мертвые прибавляют мертвых. Экспедиции в Каекус ведутся непрерывно, но что там пытаются найти, никому не известно. У этого тумана должен быть источник, верно? Только поэтому правительство еще окончательно не махнуло рукой на всю историю с туманом — главнокомандующий вооруженными силами обещал отыскать первопричину и устранить. Все жители Зольштадта надеются, что проклятый дым исчезнет, и что они смогут нормально похоронить близких. Последняя вылазка дала надежду — в глубине развороченного мира Каекуса было обнаружено гнездовье, из-за которого и так бесполезные компасы сходят с ума окончательно.

2

Аомине с видом американского злодея сидел в квадратном кресле, закинув ногу на ногу, и степенно поглаживая по макушке Картошку. Кошка свернулась овалом на бедрах парня и подергивала оленьими рогами-усиками во сне. Шерсть животного была на ощупь сравнима с майской травой после дождей — жесткая, но отдающая легкой мягкостью, если привыкнуть. В гостиной расположилась вся команда, ожидая Момои — девушка с воодушевлением попросила их посидеть на одном месте и не расходиться, у нее есть для них сюрприз. Каждый в этот момент понадеялся, что информатор не занялась готовкой кулинарных изысков — после них они все помрут в одночасье, обрадовав этим своих оппонентов. Куроко разглядывал выпуклые стеллажи с книгами про все во вселенной, и некоторые из них даже удостоились интереса Призрака. Мурасакибара сидел на полу за кофейным столиком и жевал мармелад, которому Аомине не видел конца — серьезно, прошло уже три недели, а Атсуши умудряется являть на свет все больше и больше тянучей сладости. Капитан и Мидорима почти в одинаковых позах расположились на диване — причем Шинтаро сел как можно дальше от кресла, что оккупировал Дайки — и оба, вероятно, думали о чем-то сложном и мрачном, потому что выражение их лиц Аомине по плохому смущало и нервировало, а так бывало всегда, когда «умники» решали вопросы и проблемы команды только вдвоем — или вовсе по одиночке — и отчего-то находили нормальным не посвящать в это остальных. Это раздражало. Элементаль Металла лениво нахмурился и скосил взгляд на последнего товарища — замершего у панорамного окна без створок Кисе. Блондин был непривычно молчалив и тих, но не грустен, лишь задумчив. И почему все решили сегодня в мысли удариться? Аомине цыкнул про себя и принялся активнее наглаживать псевдолисицу, все-таки растормошив ее. Картошка недовольно зевнула во всю пасть и легонько щелкнула кончиком хвоста парня по руке. Дайки фыркнул и с тихим: «не нравится — ищи другую лежанку» согнал зверя со своих ног. Гнорд горделиво потянулась и запрыгнула на диван к своему полноправному хозяину, усевшись рядом и уставившись на него своими яркими облепиховыми глазенками. Акаши вздернул бровь, но полюбопытствовать у животного, чего она от него хочет, не успел — на большой скорости в гостиную вихрем ворвалась Момои, с приличных размеров пирамидкой из коробок на руках. Девушка сделала два шага по комнате и с чистой совестью шлепнула коробки на пол, вытирая со лба пот и довольно улыбаясь. В первую очередь, как ни странно, вопросы вызвали не белоснежные прямоугольные ящички, а наряд информатора. На Сацуки красовался смородинового цвета комбинезон, приталенный, с короткими рукавами и золотым витиеватым узором. Поверх плеч накинут белая мешковатая накидка, легкая и почти прозрачная. Алебастровые лодочки гармонично смотрелись на стройных ножках. — Как вам? — Момои покрутилась, и Дайки увидел на спине эмблему — герб Элементаля Света, состоящего из большого круга, заключенного в него треугольника, шестиконечной звезды, сплетенных вместе кружков поменьше и ровного солнечного глаза, от которого во все стороны расходились прозрачные лучи. Весь наряд был сшит из дорогих и прочных тканей, и Момои в нем смотрелась… Восхитительно, как же еще? — Потрясающе, Момоиччи, ты выглядишь великолепно! — Кисе с восторженным огоньком в глазах оглядывал девушку с разных сторон, а та и рада попозировать. — Я так и думала, — Сацуки и не пыталась скрыть удовлетворенного произведенным эффектом румянца, — я и вам принесла, вот, — информатор указала на коробки и взяла первую попавшуюся. — Тецу-кун, это тебе. Куроко принял картонную коробку и удивленно уставился на белоснежную крышку — в самом верхнем углу алела эмблема Элементалей Огня — три языка пламени, два в виде раскрывающихся лепестков и центральный с вогнутой волной слева. Подобные были и на остальных — каждой стихии свой знак. — Предвещая вопросы — это Идониам*, специальная форма, что подстраивается под нужды и способности чел… живого существа. Стихийные Элементали часто пользуются ею, она практичная и позволяет использовать магию на полную катушку, — Момои раздала ящички, не переставая улыбаться, — Ава любезно согласилась помочь мне достать ее. — Очень филантропично с ее стороны, — отвлеченно говорит Акаши, распечатывая коробку. — Просто она добрая, — отвечает Момои, тоном давая понять, что развивать подозрительные темы в сторону подруги не намерена. — Форма подстраивается не только под способности, но и под окружающую температуру, только если речь не о предельных значениях, в нашем случае отметка в восемьдесят шесть градусов по Фаренгейту, или тридцать по Цельсию, с обоими знаками: что плюс, что минус. Более устойчивый к температуре материал гораздо дороже, а мы и так теперь должны Авенире… — Это… Шутка что ли? Похоже на водолазный костюм, — Кисе с недоумением вытаскивает однотипный комбинезон, по ощущениям похожий на резину. — Стремный водолазный костюм, — подхватывает Аомине, держа в руках точно такой же, как у друга. — Они все такие — просто наденьте их и произойдет чудо, — девушка со знанием дела скрестила руки на груди и кивнула сама себе. Парни приостановили разглядывание костюмов и все как один посмотрели на Момои. — Что? — информатор вскинула брови. Игроки продолжали красноречиво сверлить ее глазами. — Ой, ладно, чего я там не видела… Момои махнула рукой, но все же вышла, уважая чужое право на личное пространство. Даже если она раньше могла запросто вломиться в раздевалку к Поколению Чудес, не краснея — только Тецу-кун ее в силу определенных причин смущал — то ничего не изменилось сейчас, но если парням необходимо спровадить ее… Ладно, переживет, большая девочка. Чтобы втиснуться в узкие и прилипающие к коже костюмы пришлось раздеться до нижнего белья, и, стиснув зубы, натягивать форму через силу. — Да как она… подойти может, если… такая… НИХЕРА НЕУДОБНАЯ! — Аомине громко рухнул на задницу, силясь натянуть вторую штанину. Рядом не удержался от смешка Куроко, уже полностью обличенный в Идониам. Дайки попытался пнуть друга, но запутался в рукавах костюма и снова потерял опору под собой, умудрившись упасть, будучи уже упавшим. Кое как справившись с резиновой формой, Игроки застыли в ожидании чего-то. То, что каждому в подобном виде было неуютно, было заметно и невооруженным глазом, но все шестеро молчаливо согласились не заострять на этом внимания. А потом они задымились, как солома в костре. Форма начала «плыть» и отращивать новые части, похожие на крылья. Резина преобразилась и прошлась по каждому миллиметру тела, меняя облик. Момои заглянула в гостиную, когда утихла ругань и возня, и попала как раз в нужное время. Первым выделился Куроко, потому что справился со своей спецовкой быстрее остальных. Тоже комбинезон, но уже мужской, с длинными рукавами и специальными завязочками на кистях и лодыжках. Иссиня-черный, с красным пятном в виде пламени на спине, где также красовался герб Огня. К вороту закреплен небольшой капюшон, чтобы плотно прикрывать голову. Ткань по виду мягкая и тянущаяся. Как будто вторая кожа. Черные кроссовки сливались со штанинами, никак не выдавая своего присутствия. Рядом запестрил иным цветом Мурасакибара. У гиганта была орехового цвета кожаная жилетка с черной нашивкой эмблемы Земли — окружность с небольшим квадратом внутри — но не спине, как у других до этого, а спереди у сердца. Кофейная водолазка с горлом будто служила дополнительной защитой для шеи. Слегка сводобные темно-коричневые хаки со множеством карманов по бокам идеально сочетались с хайкерами оттенка охры. Аомине был похож на байкера времен прошлого века: смольная косуха с рукавами в три четверти и многочисленными металлическими вставками повсюду. На поясе висело две цепи с маленькими звеньями. Герб Элементаля Металла — треугольник с пересекающей его посередке горизонтальной линией — на этот раз пристроился на правой лопатке. Из-под куртки проглядывала обыкновенная белоснежная футболка, а узкие темные джинсы и армейские берцы так и вопили — нужен байк. Дайки такой образ пришелся по вкусу, и довольный оскал чеширского кота незамедлительно появился на лице. У Кисе наряд был немного франтовской на вид — но на Рете любая одежда так смотрелась — легкий удлиненный жилет с рукавами и волнообразными полами цвета кобальта с белой гравировкой Воды на левом плече — полумесяц с четырьмя волнами в нижней части. Серая классическая рубашка и такие же ртутные брюки без стрелок. Замшевые дерби. Такого только на светский раут отправлять. Акаши достался по-настоящему серебристый полувер, будто из шелка, накидка без капюшона, по полупрозрачности не уступающая накидке Момои, с тесненным золотом узором Элементалей Воздуха на всю спину — крученая спираль из двух потоков линий — и слегка широкие черные штаны с дополнением в виде ложных замочков и молний расположенных повсюду. Белые кроссовки смотрелись, как ни странно, гармонично. Мидорима получил антрацитовую водолазку, узкие твидовые брюки темно-серого цвета, берцовые сапоги и вороное двубортное пальто с высоким воротом, где ярко выделялась на левом плече желтая молния — герб Элементаля Электричества. — Эта форма и в правду облегчит возможности применения магии? — Акаши разом подобрел, чувствуя себя чрезвычайно комфортно. Удивительно. — Да, она гарантирует полное единение со стихией, к тому же она прочнее любой другой одежды, — информатор оторвалась от экрана часов и опустила руку. — Ты сейчас отзыв с сайта прочла, или что? — Кисе улыбнулся сквозь легкую тень осадка. — Нет, это был итог дней анализа и выбора, — Момои как-то грустно выдохнула, — не думала, что проверить Идониам придется так скоро, но, собирайтесь, парни, Юни засекла новый осколок.

3

Аомине осознал погрехи своего наряда позже, когда зацепился цепями за иссохшийся куст и рухнул на землю, не удержав равновесия. — Аоминеччи, смотри под ноги, как ребенок, блин, — фырчит Кисе, помогая товарищу подняться. — Это все чертов куст! — причитал синеволосый, отряхая штаны. — Если сдох, сдыхай окончательно, черт. — Не ругайся с природой, а то так и будешь собирать сучья повсюду, — с укором произнес блондин, оглядываясь. — У нас небольшая проблемка. — М? Аомине посмотрел на Рету, после него переведя взгляд на окружавшее их пространство. Грязно пепельное небо и стена странного угольного тумана, клубящегося в паре десятков метров от них. По первому впечатлению, место, куда их выбросило, было похоже на преувеличенно современный город, со стройными стеклянными высотными зданиями и кольцами автострад. Но они были где-то там, в противоположной стороне от непроглядно черного купола тумана, рядом с которым выстроили оградительные баррикады и вырыли траншеи. Периметр аномалии патрулировали военные, и небольшой их лагерь оказался у Игроков почти перед самым носом. Стоило сделать пару шагов и существа с алебастровой кожей и изящными остроконечными ушами направят дуло автоматов прямо им в носы. Атмосфера витала тревожная, местные жители неторопливо собирали вещи и готовились, судя по доносящимся разговорам, к предстоящей экспедиции. Парни появились на открытой местности, где их видно и без бинокля, так что то, что их заметили, не стало неожиданностью. — Что будем делать? — шепотом спросил Кисе, покорно ожидая, пока один из солдат, окликнувший их, подойдет ближе. — Убегать не вариант, — Аомине сжал губы и принял входящий вызов от Момои. — Что? Говори быстрее, мы тут немного заняты. — Дай-чан, сигналы от часов пропали! Юни держит связь только с тобой и Кисе-куном. Игроки переглянулись, одновременно придя к одной мысли. Чем бы ни была эта жуткая дымчатая зона — остальные оказались внутри. Отрезанные от этого — внешнего — мира. Планета Лейпдорф — ан — Вюрсен славилась своим технологическим прогрессом и гибким взглядом на будущее, прошлое, и настоящее. Материка было всего два, но государства, что на них располагались, мало чем в сущности отличались друг от друга. Во вселенский реестр Вюрсен попал как самая мирная планета — за всю историю существования на ней не было ни одной гражданской или мировой войны. Также лейпдорфцы предпочитали не вмешиваться в конфликты других миров, держа нейтралитет. Они же были первыми, кто вышел в открытый космос в другие галактики. Им принадлежит первенство в создании космических торговых кораблей. Если обобщить — эти ребята положили начало межгалактическому рынку и подарили другим шанс увидеть иные миры. Или заняться завоеванием. Или контрабандой. Лейпдорфцы не помышляли, что их разработки приведут к чему-то подобному, но сделанного не воротишь, и все вышло так, как вышло. Сейчас это процветающий мир, но с небольшой раной — уже как четыре года в городе Зольштадт гниет червоточина, пришедшая из космоса и принесшая с собой несчастье. И лишь относительно недавно наметился прогресс в наложении швов — очередная вылазка принесла информацию про гнездовье, где туманных тварей скопилось слишком много, чтобы ничего не заподозрить. В данный момент сам полковник Рамм взялся возглавить самую важную миссию. Уничтожение гнезда. Через полчаса занавеса тумана ослабнет и даст пройти — больше тянуть смысла не было. Народ устал. — Кто будете? — поинтересовался полковник, оглядывая парней с изучающим прищуром. Их завели в палатку начальника без особых «можно или нет», просто вежливо пригласили, не наставляя оружия. — Мы путешественники, — за обоих ответил Кисе, вызвав у Аомине недоумение, — исследуем космические дали, и все такое. — И все такое… — эхом повторил Рамм, склонив темноволосую голову с редкой проседью к плечу. — Вас всего двое? И где ваш транспорт? Не пешком же вы через галактики ходите? — Нас шестеро, — Рета незаметно прикусил нижнюю губу, принимая крайне печальный вид, чем ввел Дайки в еще больший ступор. — Видите ли, господин полковник, наш корабль сбился с курса, когда мы вошли в атмосферу вашей планеты, начались какие-то перебои в технике и вся аппаратура загорелась! — блондин ярко жестикулировал, придавая своим словам весу. — Всей команде пришлось в срочном порядке катапультироваться, но… наши друзья, они приземлились в районе этого тумана, — Рета не глядя указал на плотный барашковый купол, — мы думаем, они внутри. — Если это так, то дело плохо. Каекус карантинная зона, и выжить там простым… существам, сложно, — Рамм сложил ладони вместе, уткнувшись в них губами и раздумывая. — Когда ваш корабль потерпел крушение? — Около часа назад, — твердо ответил Кисе, не выходя из образа. Аомине благоразумно выбрал молчать и не вмешиваться. — В это время завеса еще не начала рассеиваться, и значит они не могли… — Сэр, прошу прощения, — в разговор вмешался тот самый солдат, что привел Игроков в военный лагерь, — верхний слой купола не такой густой, как нижний, наши люди с вертолетов не раз наблюдали, как птицы, пролетая над Каекусом, будто сходили с ума и падали камнем вниз — внутрь. Так что, вполне возможно, что… — Я понял, рядовой Норт, — полковник тяжело вздохнул, — наша первостепенная задача обеспечить безопасность гражданским — с какой бы планеты они не прибыли. Хорошо, я отправлю группу на поиски ваших товарищей… — О, эм… прошу прощения, что перебиваю, господин полковник, но не могли бы вы взять нас с собой? — Кисе незаметно одернул дернувшегося перечить военному Аомине, из-за чего последний почти обиженно фыркнул. — Исключено, вы ведь обычные путешественники. — Ну, не совсем, мы… Дайки не дал другу договорить и, согнув руку в локте, повел пальцами, заставив все металлические предметы в палатке взмыть в воздух. — Мы маги, так что не беспомощные. — Аоминеччи, не выпендривайся, — сквозь улыбку пробурчал Кисе. — О! Так вы нам самим можете пригодиться! — весело воскликнул Рамм. — Стихийники? — Да. — Среди вас нет Элементов Воздуха? Парни странно замерли, напряженно нахмурившись. Для бывалого военного этот ответ лучше любых слов. — Один из ваших товарищей Сильф, не так ли? — Кто? — немного резко переспросил Аомине, варясь в раздражении на собственную одежду и тревогу за друзей. — Так называют Воздушных Элементалей — Сильфы, неужели вы не знаете? — полковник подозрительно вздернул бровь и вновь склонил голову набок. Кисе даже почудилось, будто эльфийское ухо лейпдорфца дернулось в их сторону. — Знаем-знаем, просто мой друг слишком впечатлительный — переживает за команду. — Воздух в зоне отравлен. Для нас он не опасен — концентрация слабенькая и кроме легкого покалывания в висках ничего и не почувствуешь, а вот Сильфы на любые примеси в атмосфере реагируют остро. Слишком чувствительны. Для них даже малая доза монооксида углерода — яд. — Монооксид углерода?.. То есть, угарный газ? — Рета с ужасом выпучил глаза, начиная паниковать. — Насколько все плохо? — спросил Аомине. — Вначале головная боль, — опять вмешался рядовой Норт, крепче схватившись за автомат, — затем головокружение, шум в ушах и мерцание перед глазами. Потом начинает понемногу туманиться сознание, появляется нарушение координации движений. Снижается острота слуха и зрения, возникает тошнота и учащается сердцебиение. Давящая боль в груди, одышка, потеря сознания, судороги, кома — смерть. — … Я спросил, насколько все плохо, а не просил меня запугивать, — Дайки флегматично скрестил руки. — Настолько, что лучше нам поторопиться и вытащить вашего друга — через два-три часа с начала головной боли наступает летальный исход, — полковник прикрыл веки, и Игроки заметили небольшие морщинки в уголках глаз, а также светлый шрам — прямо у границы глазницы. — Через десять минут выдвигаемся.

4

Момои потеряла все шесть сигналов, пожелав парням удачи и обеспокоенно откинувшись на спинку кресла. Эта беспомощность ее убивала. Чтобы не утонуть в негативных мыслях, девушка вернулась к изучению информации об Элементалях. Как ни странно, к подобному ее подтолкнул Дайки со своей просьбой разузнать все о способностях заклинателей воды. К чему такой интерес ни к своей стихии, информатор не поинтересовалась — если Аомине попросил, значит это важно. Да и все, что ему было нужно, она узнала. «Да, Дай-чан, Элементали Воды могут обращать воду в лед. Не все, но большинство — да. Все зависит от эмоций: есть положительная магия, есть отрицательная — исходя из чувственного диапазона стихия примет соответствующие характеристики. Говоришь, мертвый лед? Так это просто — мертвый лед это последствие «холодных негативных эмоций», проще говоря, печаль, отчаяние, тоска и все в таком духе. Это не опасно, в смысле, для заклинателя не опасно, такой выброс энергии что-то вроде слез — очищает и приводит организм в равновесие. Проблемы от этого не уйдут, но станет на какое-то время легче». И Аомине вроде как удовлетворился таким ответом, но Сацуки зацепило его почти невнятное бормотание: отчего этот выброс вообще произошел? Если Кисе что-то гложет и он не делится ни с кем из ребят, значит, это нечто ужасно значительное и личное для него, и Момои, вроде как, понимает, почему парень молчит, но если маг продолжит в том же духе, то его дар начнет больше вредить, чем помогать. Момои качнула головой и вернулась к тексту перед глазами. «Сильфы — Стихийные Элементали Воздуха. Существо впервые описано алхимиком Парацельсом*…» — Как это? Разве этот алхимик… — Сацуки быстро набрала имя ученого, чувствуя, как просыпается голодный и жадный до информации зверь внутри души. — Так и есть. Он с Земли, но почему тогда именно он описал первых Элементалей Воздуха? Разве они не появились раньше, чем родилась наша планета? Их знали как средневековых фольклорных духов, но почему название прижилось? Оно было создано на Земле, так почему… Момои расстроено надула щеки — ничего путного по этому поводу не попадалось. Парацельс дал прозвище заклинателях воздуха и те радостно его взяли как второе имя. Как? Почему? Когда? Неужели Элементали посещали планету Земля? Если так подумать, то этому есть вполне очевидные доказательства — вернее, почти очевидные и почти доказательства — легенды и мифы, которые люди сочиняли и передавали из уст в уста. Они их рассказывали, потому что фантазия хорошая, или была возможность с кого-то списать? Сейчас уже не узнать. «Инферны — Стихийные Элементали Огня… Земля — Геномос, Вода — Гидрос, Свет — Люмен, Тень — Тенебрис, Металл — Ферро, Электричество — Вольп…» Сацуки хихикнула. Вольп. Звучит очень мило. А вот история Вольпов не очень милая. Двести лет назад, во времена предыдущей Игры, правила и условия были немного другими. Команд было всего пятеро, но главная задача одна и та же — победить, чтобы спасти свою планету от разрушения. Участвовали два мира Стихийников — Электричество и Дым. Последняя Момои немного смутила, она не думала, что что-то столь незначительное может считаться отдельной стихией, но оно было так — Дым элемент второго порядка и является одним из побочников от Огня, Природы и Воздуха. Забавно, наверное, что именно заклинатели дыма одержали победу. Три других планеты: Гъяр, Миймо и Яксфорд — были уничтожены, многие Игроки погибли в процессе, ведь призывной возраст составлял всего одиннадцать лет. Мир Вольпов тоже погиб, а те, что остались, не смогли возродить свою цивилизацию, и спустя двести лет остался лишь один представитель — Эйрс Барго, коллекционер и наемник. Девушка печально выдохнула. Наверное, Лорду очень одиноко. Эти же мысли вернули ее к избегаемой всеми теме. Они должны победить, чтобы спасти Землю, но вместе с этим им придется обречь девять миров на погибель. Тысячи миллиардов жизней, которые и не подозревают, что происходит. — Кстати!.. — Момои преувеличенно бодро хлопнула ладонями по подлокотникам. Уже пару дней информатор пытается наладить связь с Землей — хоть каким-нибудь спутником или радиоволной, если надеяться слишком сильно. Но ничего не выходит, нужную частоту она вычислила, а вот «подключиться» к ней не получается. Будто что-то ставит барьер, что не позволяет достучаться до родной планеты. Наверное, это предсказуемо, ведь если бы Игроки имели шанс предупредить свой народ об опасности, то шантаж взрывом целой планеты утратил бы актуальность и силу. «Да и не поверил бы никто…» — уныло думает Сацуки, перебирая варианты в голове. Их пропажу должны были заметить. Семь школьников ни с того ни с сего исчезли, не оставив записки, разве такое можно пропустить? Три недели минуло. «Но кто догадается искать нас в космосе?» — едкая мысль хохочет в ушах, лишая сил. Чтобы отвлечься, девушка направилась в тренировочный секционный блок, попросив Юни следить за обстановкой и, как только заработают часы Игроков, оповестить ее. Работать со светом было довольно легко, практически как дышать. Фотоны мягко сигналили ей о своем местоположении, шепотом раскрывая свои секреты. Такие грациозные и одновременно хаотичные, они скакали частицами, и плыли волнами, раскрывая перед Момои совершенно иной мир. Такой невозможно яркий и разноцветный, как рассыпанная по воздуху радуга. До этого Сацуки училась лишь чувствовать и понимать солнечную стихию, теперь она перешла на новый уровень, и пыталась сделать свет не только своим щитом, но и мечом. Сгруппировать корпускулы, превратив их во что-то материальное и обжигающее. Пока получилось лишь лассо. А может, другого и не надо? У каждой стихии свои причуды, свои ограничения и способности, и как сделать из световой волны копье — Момои понятия не имела, зато отлично ощущала, как направить энергию, чтобы вытянулась веревка.

5

Куроко не совсем понял, как они оказались в подвале, но такого уж большого значения это не имело. Здесь был только он и Акаши, методично проверяющий все возможные щели и выступы, чтобы найти выход. Тецуя, ранее предложивший помощь, сейчас сидел в сторонке и не мешал, ибо еще раз себе ноги топтать капитан не позволит. Призрак еле заметно насупился. Подумаешь, испугался ящерицы в формалине и отпрыгнул в сторону от полуразваленного стеллажа! У нее морда пострашнее чем у любого земного монстра из фильма. Подвал напоминал Куроко школьный лабораторный склад: стулья, химические приборы и пробирки, какая-то громоздкая техника и много пыльных журналов с папками. И чертова ящерица в формалине. Дверь была, но она заблокирована из вне, и Акаши пытался найти способ это исправить. Каким образом — для Тецуи загадка, но если капитан ничего не придумает, то позволит Фантому использовать силу и выбить препятствие огнем. Велика была вероятность, что от пламени могло загореться что-то из содержимого колб и банок, поэтому Сейджуро не хотел рисковать и пытался найти зацепку без угрозы поджога взрывоопасных веществ или самого себя. Куроко терпеливо ждал, и когда спустя восемь минут детального изучения стен Акаши повернулся к нему с лицом: «ладно, жги, только умоляю, осторожно» — повернулся к нему, парень почти что обрадовался. Рыжее цветочное облако охватило руку Фантома, и, когда Куроко почти приготовился снести ударной волной дверь с петель, по ту сторону от нее вдруг раздались глухие голоса и скрежешущие шорохи. Игроки насторожились и молча встали по бокам прохода, выжидая. Послышался громкий щелчок. Дверь осторожно приоткрылась и в щель заглянула маленькая грязная голова. Сальные черные волосы обвисли «сосульками», на отощавшем бледно-сером лице отчетливо выделялись острые высокие скулы и тусклые карие глаза. Куроко с удивлением обнаружил что у подростка — скорей всего — длинные эльфийские уши, как в компьютерных играх. — Вы что здесь делаете? — А ты? — Я первый спросил. — А я второй. Мальчишка неожиданно весело фыркнул и отворил дверь шире. — Мы не знали, что здесь есть кто-то еще, — потрепанный «эльф» отошел в сторону и явил взору Игроков еще двух подростков, девчушку с короткими блондинистыми волосами в легком белом сарафанчике, и паренька — ужасно худощавого и в полуобморочном состоянии. — Сколько не ходим — раньше вас не слышали. — Это долгая история, — мягко произнес Акаши, — не подскажешь, где мы? — В школе, — шмыгнула девочка, — вернее в школьном подвале… Мы не можем выбраться, главный выход закрыт на замок, а окна слишком узкие, чтобы пролезть, к тому же… Там, — «эльфийка» указала в даль темного обветшалого коридора, — сидит монстр. Куроко и Акаши переглянулись. — И как долго он там сидит? — Все время, — ответил парень, что открыл им дверь. — Мы обошли свободные помещения вдоль и поперек, и только в бойлерной скребется эта тварь. Мы думали, что здесь тоже… Но эти существа не издает звуков, а вы говорили. — Полагаю, бойлерная как раз возле выхода? — морщась, говорит капитан. — Ага. — Еще бы… — вздыхает Сейджуро, высовывая одну руку из рукава. — Держитесь позади нас и не высовывайтесь, понятно? Дети кивнули, а Акаши, рефлекторно потирая большим пальцем гудящий висок, кивком показал Куроко двигаться вперед. Нечего им торчать в темном подвале, а уж с каким-нибудь «монстром» они справятся. Так он думал, пока не увидел настоящее чудище. Оно действительно не издавало звуков, и смотрело пронзительно, не мигая. Красные шарики глаз прожигали душу, заставляя напряженно оцепенеть и ждать, когда это прыгнет на тебя. Руки человеческие, как и ноги, а вот сгорбленная и костлявая фигура — уже нет. У капитана перед глазами запрыгали мошки, не иронично похожие на горящие глаза твари. Но больше всего им овладел безмолвный оскал. Чем бы ни был лопоухий монстр, но улыбающийся рот внушал трепет больше, чем остальная сморщенная морда. Оно смотрело на них через маленькое прямоугольное окошко, повиснув с другой стороны двери. И не двигалось. — Жутко, — прошептал Куроко, передернув плечами. — Мы проснулись в этой комнате, вчетвером. Ульрика придавило шкафом, и мы пошли искать помощь, а когда вернулись, его уже не было — эта тварь, откуда бы не появилась, его сожрала! Точно сожрала! — восклицал черноволосый паренек, с ненавистью и слезами глядя на застывшее улыбающееся существо. Куроко посетило нехорошее предчувствие. — Мы смогли запереть его, только потому, что он не нападал… — пробормотала девочка, поддерживая слабого друга. Третий совсем был плох. «Он не нападал, но друга вашего с радостью слопал, как же…» — Акаши самому не понравилась своя саркастично-едкая мысль, но голову разрывало на части от боли, потому он ничего не мог поделать с накатившим раздражением. — Надо идти, — сказал Тецуя, и Сейджуро решил слепо довериться Фантому. Ему он легко мог довериться. Благодаря этому доверию он открыл свой дар — воздух. Почему именно воздух, интересно? Было бы неплохо летать. Да, парить высоко-высоко в небе, среди зыбких и мокрых облаков. — Акаши-кун, ты в порядке? Сильфа будто о бетон шлепнуло. А вообще, ни черта не «будто» — он реально упал, запнувшись о ступеньку. Тецуя протянул капитану руку, но тот отмахнулся. Нездоровая испарина на лбу красноволосого сильно встревожила Призрака, но спрашивать еще раз он не осмелился. Если Акаши не ответил в первый раз — во второй он ему просто шею свернет. Они поднялись на уровень выше и Куроко с некоторой ностальгией осматривал потертые стены школьного коридора. Конечно, они отличались от стен Сейрин, или Тейко, но были пропитаны аналогичным юношеским духом. Максимализм, хулиганство, прилежная зубрежка, влюбленность, авантюризм, мечты, усталость — во всем мире учебные заведения питают одни и те же эмоции, даже на другой планете в другой галактике. Единственное, что вызывало опасения — это обстановка. Запустение и одиночество, за этим местом не следили, и живых существ здесь бывает мало, если вообще бывают. За окном серый, какой-то пепельный вид. Неба нет. Здания либо разрушены до основания, либо стоят целые, но тоскливые и гнетущие в своей заброшенности. Куроко едва различает стылую землю и обломки машин, дорог, крыш, столбов электропередач, фонарей, деревьев, людей. Тецуя шумно выдохнул и прижался ладонью к пыльному мыльному стеклу. Это точно кости там торчат, аккурат подле медного мусорного бака. Двери оказываются заблокированы — все. Куроко хотел расправиться с ними также, как с подвальной, но велика была вероятность шумом привлечь существ похожих на того, что остался сидеть внизу. А на их совести три подростка лет четырнадцати. Еще недавно они были детьми. Да и состояние капитана вызывало определенные мысли. Непонятно отчего, но Акаши медленно терял связь с реальностью, погружаясь в себя и судорожно дыша. Куроко видел, как он болезненно морщился, и ничего не мог поделать. От злости на самого себя разгоралось внутреннее пламя, синими языками остужая вспылившее сердце. — Тецуя, думаю, надо подняться выше, — с придыханием сказал Акаши, переводя внимание Инферна с эмоций на действительность. Если Куроко потеряет контроль над странным голубым огнем, просочившимся сквозь сжатые кулаки, пострадают не только они, но и дети. — Сможем осмотреться и понять, куда двигаться дальше. — Но… — У этих тварей нет крыльев и когтей, так что на крыше нам ничего не грозит, — согласно поддакнул черноволосый паренек — Альберт. Куроко, на которого внезапно упала большая ответственность, смиренно вздохнул. Но в этот раз он твердо вознамерился помочь капитану, протянув ему руку, и не убирая даже после недовольного блестящего взгляда. Сам же должен понимать, что упрямиться в этом положении плохо. Акаши цыкнул со смешком, и все-таки позволил Фантому нырнуть под руку, чтобы капитан смог опереться. Идти по лестнице пришлось долго, Тецуя не хотел напрягать ослабшего Сейджуро, да и осторожность лишней не будет. Удивительно, что за столько времени дубовые ступеньки не прогнили, и даже не потрескались. Вообще, если присмотреться, то общий фон комнат, коридоров, лестничных пролетов и стен — все было в сохранности, только покрытое слоем грязи и сажи, непонятно откуда взявшейся, ведь не похоже, что школа подвергалась пожарам. Доковыляв до последнего этажа, и выждав, пока Альберт и Мира откроют дверь, Куроко с брезгливостью вдохнул порыв насыщенного золой и пеплом воздуха, отрешенно подумав, что Акаши неприятней вдвойне. Неприятней вдвойне. Неприятней. Вдвойне. Ками-сама, до чего же Призрак тормозит. Тецуя усадил капитана у ограждения, сев перед ним на корточки. — Акаши-кун, тебе плохо из-за воздуха, думаю, он чем-то пропитан. — Думаешь? — усмехнулся Сейджуро, гадая, какой из трех Фантомов настоящий. — Наверное, какой-то газ… — Куроко задумчиво потер подбородок. Почему тогда плохо только Акаши? Они все дышат одним воздухом, и, вероятно, как Элементалю Воздуха Сейджуро удается быть более восприимчивым к подобному, но не настолько же. Или настолько? Что если им всем станет хуже? Но Альберт, Мира и Ральф здесь дольше, и плохо им только от голода и страха. — Господин Тецуя, на соседнем здании кто-то есть! — бойко оповестил Ал, решив побыть для спасителей личным помощником. Призрак нехотя отвернулся от капитана и посмотрел направо. Не поверил в увиденное и, зажмурившись, посмотрел еще раз. Протер глаза и повторил. — Мурасакибара-кун? — громко позвал Куроко, не боясь накликать на всех беду. Монстров поблизости не было. Атсуши, находящийся на краю соседнего здания — на одном горизонтальном пространстве со школой — не спеша повернул голову к источнику звука. Признав Куроко, гигант медленно кивнул и вернулся к созерцанию далекой угольной бури. — Эй, здоровяк, не игнорируй нас! — заорал Альберт, порываясь перемахнуть через пустоту между крышами. Мира еле как удержала друга от необдуманного поступка. — Как ты там оказался? — продолжил Тецуя, будучи недовольным от необходимости повышать тон голоса, чтобы быть услышанным. Мурасакибара, еще немного молча постояв, чуть склонил голову, зарываясь руками в карманы, и, сделав шаг за пределы крыши, ступил на стремительно выросший земляной выступ. Так, вместе с лохматым псом — с раздвоенным хвостом и пластинами наростами на спине — он преодолел небольшой путь до школы, устало переведя дух. Подобные трюки требуют чрезвычайно много сил. — Нас с Мидо-чином выбросило в конце улицы. — И где Мидорима-кун? — Куроко почувствовал себя неуютно от близости ставшего еще большим гиганта. Видимо, нечто подобное ощутил и Ал, сжавший губы в линию и бочком покинувший поле зрения Атсуши. — Нам пришлось разделиться, — Мураскибара неожиданно вытянул из потайных карманов пакетики с комбу — вяленой ламинариевой водорослью, и отдал их детям. «Почему ты кормишь их этим? Неужели…» — Куроко сначала ахнул от поразившей его догадки, а после тихо рассмеялся, покачивая головой. — «Ты настолько не хочешь делиться сладостями, что заготовил на подобный случай малопопулярную закуску, которую сам не съешь даже под страхом смерти». — Эти жуткие существа напали на нас почти сразу же, Мидо-чин предложил разделиться, чтобы сократить их число, но они почти все побежали за ним, — Атсуши дал комбу и псу, тоскливо заскулившему, но покорно проглотившему водоросли. — Этот пристал ко мне по дороге. — Что ж, надеюсь, Мидорима-кун в порядке, — голубоволосый скосил взгляд на притихшего капитана. Что ему делать? Акаши слабеет с каждой минутой, двое Игроков неизвестно где, еще одним может быть в опасности, а Мурасакибара приютил собаку. И дети. Что с ними? Куроко вздохнул и сел на холодный бетон. Быть капитаном не так легко, как кажется.

6

Когда они вошли в черную пелену тумана, Кисе неосознанно задержал дыхание. Шли в мраке они недолго, всего метра три, и открывшаяся взору картина оставляла желать лучшего. Безнадежность, пепелище, кладбище — Рета придумал много эпитетов, и ни один не мог в полной мере передать степень запустения, что царила здесь наравне с дождем из золы и нефтяного ветра. Из-за охватившего парня впечатления тот не сразу заметил, что строй идет согласно ориентиру — белая сияющая нить, крепящаяся ко всему, что попадется по пути. Кисе огляделся и увидел еще несколько нитей, ведущих к разным местам. Как ему пояснил рядовой Норт, это проверенные и надежные пути, что оставляли военные разведчики и, кто бы мог подумать, сталкеры. Даже здесь, в сотни миллиардов тысяч световых лет от Земли, на планете Лейпдорф — ан — Вюрсен в городе Зольштадт есть те, кто захотел наживиться на общем горе и несчастье. Сталкеры делились на два вида: дикие — те, что преследовали лишь личную выгоду, и правительственные — их нанимали специально, чтобы проникнуть в те зоны Каекуса, куда больше никто не мог заглянуть. Иронично ли, что чаще возвращались лишь первые? Таков мировой порядок — хочешь жить, умей выживать. Кисе поежился, вернувшись к главной дороге. До гнездовья идти примерно минут двадцать — тридцать, если учесть непредвиденные обстоятельства. В общей сложности они уже потеряли сорок минут, и значит, Акаши уже должен проходить стадию «…возникает тошнота и учащается сердцебиение…» — там недолго до потери сознания, а там… Рета заставил себя не думать об этом. Пока они будут возиться с гнездом, капитан может и не дождаться помощи. Может, по тихому отколоться? А если осколок где-то там? Эти штуки обладают большой силой — какой, пока непонятно — вполне логично, что все твари соберутся вокруг него и разве что хороводы водить не будут. Идея на этот счет только одна. — Не, это безумие, — фыркает Аомине, не меняя серьезного выражения лица с того момента, как они зашли сюда. — И ничего не безумие, мы много раз так делали. — Но тогда обстановка вокруг была миролюбивей, — Ферро скосил металлический взгляд на друга. Тот лукаво ухмыльнулся. — Аоминеччи, не переживай, я смогу за себя постоять. — Этого я и боюсь. — Чего? — Иди уже, — Аомине устало махнул рукой, — веревку нужную запомнил? Кисе, уже сделавший шаг в сторону, вымученно простонал и быстро нацепил дежурную улыбку. — Вот эта ведет в центр города, эта — в студенческий район, ближний к тому месту, где оказались мы, а значит, где вполне вероятно оказались ребята; белая — гнездо, а зеленые к выходам и связкам со всеми остальными нитями. — Эй, белобрысый, к нам в разведку не хочешь? — засмеялся проходящий мимо офицер, в уважении сняв каску и махнув ею, как цилиндром. — Спасибо, но я спортсмен, — шутливо в ответ поклонился Рета. Аомине закатил глаза и в последний раз попросил товарища быть осторожным. «Пообещать пообещал, а сам уже спустя пять минут нарушил слово», — мысленно шипел Гидрос, рукой зажимая кровоточащую рану на левом плече. Те существа, о которых рассказывал и предупреждал полковник Рамм, не заставили себя ждать, без единого писка напав на Кисе со спины. Парень, интуитивно ощутив движение позади себя, успел отскочить, но во время прыжка поранился о железный прут, ранее соединяющий верхнюю линию метро. Прямо над головой, надо же, как в книжках про будущее. Момои говорила, что ткань прочнее обычной, но это все еще не броня, поэтому злиться не имело смысла. Кисе тяжело втянул носом воздух, притаившись за обломком стены — когда-то цветочный магазин — и переждал босое шлепанье по дорожному покрытию. Очевидно, нюх и зрение у зараженных был так себе. Парень осторожно выглянул из-за укрытия, напряженно рассматривая окрестности. Вроде все тихо. Решив не рисковать лишний раз, блондин, практически ползком, обошел небольшой магазинчик и направился окольными путями, выбирая узкие переулки. Пройдя два квартала, Кисе устало выдохнул и взял передышку. По пути ему встретились еще четыре группы инфицированных, передвигающихся исключительно по главной дороге и на четвереньках. Некоторые тащили руки как ненужные ветки, шаркая плечами по асфальту. Ничего такого, но Рете все равно стало не по себе. С другой стороны, наблюдай он что-то такое три недели назад — уже лишился бы чувств. Дейва ничего переплюнуть не может. Кисе посмотрел на часы — все так же молчат — и двинулся дальше. Бесшумно перебегая улицу, парень услышал подозрительный громкий шум, похожий на бьющееся стекло. Нечаянно задев деревянную стоячую вывеску, Кисе прижался к углу здания и легким напряжением руки призвал воду из неработающего фонтана в метрах десяти от себя. Рекорд. Вода воняла тухлятиной и забродившей тиной, но другой, к сожалению, не было. Шум остановился также резко, как появился. Неужели его тоже поджидали? Но вряд ли те твари умели делать что-то такое, как планировать атаку. Когда краем глаза Кисе уловил движение, адреналин в крови сделал все раньше, чем он успел обдумать. Как итог — его больно ошпарил током облитый гнилой водой Мидорима. — Кисе… ну черт возьми, — буркнул Шинтаро, боясь пошевелиться и намочить одежду сильнее. — Мидоримаччи… извини, — проскулил Рета, валяясь на земле и кашляя дымом. Приведя себя в порядок, Кисе вытянул влагу с пальто Вольпа, но пахнуть плесенью она не перестала. Виновато улыбнувшись, Гидрос взъерошил волосы на затылке, наконец вспоминая, что он, вообще-то, торопится. — Монооксид углерода, значит, — Мидорима нахмурился, сведя брови к переносице, — при больших дозах хватит и пары вдохов, чтобы умереть. — Спасибо, я перестал волноваться, — саркастично возмутился Рета, прижимая и себя и снайпера к тени, от шастающих неподалеку тварей. — Почему их так много? Ты откуда их привел? — Они собирались на шум, — отвлеченно ответил Шинтаро, все еще раздумывая над положением Акаши и всей команды. — Какой шум? — Рета подозрительно скосил взгляд на друга. — От удара молнии, естественно. — Зачем ты бил их молнией? — Мне надо было дать им закусить собой? Кисе не нашелся с ответом, возвращая внимание ходячей опасности. — Сколько прошло времени с того момента, как вы вошли в зону? — Мидорима поправил ворот пальто и нырнул руками в карманы. — Больше часа, наверное, я не уверен. — А как долго ты ходишь по району? — Где-то минут пятнадцать, плюс-минус. — Промежуток небольшой, они должны быть рядом, если ориентироваться на время и особенности прибытия. Далеко нас раскидать не должно было, да и в целом ситуация такая из-за тумана, вот что, — шутер задрал голову к небу, что-то высматривая в густом мареве смога и дыма. — Ты сможешь вернуться к военным? — неожиданно спросил зеленоволосый. — Эм, да, но… с ними ведь Аоминеччи. — И он справится один, с монстрами и военными, если что-то пойдет не так? — … Ладно, я понял, возвращаюсь. Неподалеку упал покореженный фонарный столб, заставив взвинченных Игроков вздрогнуть. На всякий случай скрывшись внутри здания с перебитыми окнами, парни молча пережидали очередную волну рыщущих еду голодных тварей. Кисе видел их безумные улыбки, выглядывая через оконную раму. Объяснив Мидориме систему навигации по сталкерским веревкам, и мысленно пожелав друг другу удачи, Игроки направились в противоположные стороны, стараясь не привлекать внимания, но и не тратить лишней минуты на мешканье. Сейчас время — очень ценный ресурс.

7

Отправив Мурасакибару вперед, Мидорима не придумал ничего лучше, как выпустить электрический разряд в лысое чудовище с розовато грязной кожей, завладевая вниманием других. Опрометчиво и глупо, но снайпер не мог подвергнуть товарища угрозе в виде бешеных скалящихся монстров из игр про антиутопичное будущее, где планету подкосил вирус и цивилизация людей почти вымерла, отдав бразды правления подобным тварям. Сейчас он бы с удовольствием поиграл в одну из таких игр, что у Такао завались, но реальность, к несчастью, жестока. Убегать и петлять ему пришлось прилично — он не хотел отдаляться от места, где, предполагаемо могли находится друзья — и энергии потратить тоже. Оникс на левом запястье холодил кожу и приводил мысли в порядок, заставляя держать сознание в трезвости, ставя перед собой цель за целью. В отдалении парень слышал какой-то глухой грохот, но проверить не успел — Кисе окатил его помойной водой. Бить током Элементаля Воды не входило в его планы, но рефлексы сработали раньше осознания. Теперь к невротической потаенной боли добавилась тревога за капитана, и держать разум в чистоте становилось все труднее и труднее. Цель — найти Акаши и увести его по серой нити. Найти Акаши и увести его по серой нити. Найти и увести. Найти. Увести. Уклоняйся. Мозг отреагировал быстрее, посылая по нервным окончаниям сигнал к смене положения тела. Мидорима вильнул в сторону, чувствуя, как шею возле сонной артерии поразила яркая, будто от ножа, боль. Очки немного съехали на нос, когда Шинтаро, поморщившись, прижал ладонь к пульсирующей ране. Судя по количеству крови, царапина небольшая, но глубокая. Что более важно — кто ее нанес? — Хорошая реакция, но все равно недостаточно, — какой знакомый, низкий и стальной тон. Вкрадчивый. Мидорима распахнул глаза шире, оборачиваясь. На смятой с двух сторон машине стоял Лорд, заведя руки за спину. Любопытно, у них одинаковые пальто. Значит Момои не лгала, когда говорила, Элементали часто пользуются услугами Идониама. Такая ненужная сейчас мысль, если честно. — Ты… Темный Лорд, — Шинтаро поправил очки, скрывая укол стыда от того, что настоящего имени он не помнил. А ему его вообще называли? — Меня не так зовут, — похоже, Лорда задела эта кличка, — мое имя Эйрс Барго. Вольп. — Вольп? — Не знаешь? Что ж, неудивительно, — сказав это, Эйрс легко спрыгнул на дорогу, не глядя испепелив приближающуюся тварь одним пальцем. — Среди людей ведь нет магов, я прав? Вольп — это Стихийный Элементаль Электричества. Ты и я — мы последние Вольпы во всей вселенной, не считая побочников. Их магия отличается от магии Элементалей, хоть и может быть похожей. — Это, несомненно, увлекательно, но у меня сейчас нет времени слушать истории… — Я искал тебя не для бесед. — Искал? — Мидорима замер и против воли настроился отражать возможную атаку. — Да, понадобилось много времени, чтобы все разузнать, но выбора у меня не было. — Выбор всегда есть, мог и не напрягаться, — нервно усмехнулся снайпер, следя за каждым движением Лорда. Тот ходил так же, как говорил — твердо и кротко, точно резал шагами дорожное покрытие. — Мог, но до тебя я был вовсе последним, так что, прости мне этот интерес, — прозвучало с ноткой сарказма. — Чего ты хочешь? Эйрс остановился прямо напротив Шинтаро, и шутер почти чувствовал, как топиться лед в металлическом взгляде Вольпа. В них разжигается любопытство. — Я хочу знать, что ты, второй во вселенной Элементаль Электричества, достойный соперник, — косая ухмылка на бледном лице сопроводилась быстрым ударом электрической стрелы. Тяжелый смрад из золы и пепла раскрасился острым озоновым потоком, разогнавшим угарный газ и заменившим его небольшим облаком свежести.