Мы мертвы, Чанель.

      "нежные поцелуи по утрам от тебя."       Чанель читает очередной 'счастливый пост' и чертыхается про себя. Это уже не первый раз, когда Бен парой предложений выбивает у него почву из-под ног. Сколько времени прошло с их расставания? 6 месяцев? Неужели 3 года отношений можно отпустить за 6 жалких месяцев?       Чанель вот не смог. Пытался, но все тщетно. Поэтому ему ничего не оставалось, как принять правила игры, только вот.. играл он по-грязному, отправляя посты подобного содержания, не имея никого рядом с собой, кроме одиночества.        "Ты так быстро забыл меня, Бэкхен?" ***       Бары в пятницу - это просто сумасшествие. Хотя.. Удивляться нет уже ни сил, ни желания. Бен здесь завсегдатай и он приходит сюда чуть ли не через день, потому что повод похоронный. Он мёртв. Изнутри он уродливо изувечен. Сердце исполосовано и кровоточит так, что захлебывается собственной кровью.       Бен тоже захлебывается. Слезами и обжигающе холодным виски. Телефон звонко и противно вибрирует, лёжа экраном вниз на столешнице.        Бен знает, что это значит. Уведомления поставлены лишь на одного человека. Уведомления на причину его постоянных "гастрономических" походов по столичным пабам.        -"неповторимый."        Неповторимый, значит..        Он закрывает глаза, чувствуя, как вновь что-то внутри него разрушается, принося уже знакомую боль..        «А мне ты шептал, что я особенный. Ты врал?»       «Сколько раз ты соврал мне? За три года мы так много сказали друг другу.. Сколько раз ты был честен?»       Бен опускает голову на сложенные руки. Какой смысл думать об этом сейчас? Все закончилось. Закончилось зимой. Тогда, когда люди больше всего нуждаются в тепле.       Из состояния транса его выводит шуршание рядом. Звук плюхнувшегося грузного тела заставил Бена повернуть голову в сторону источника шума.        Сердце останавливается, а глаза в неверии распахиваются, выдавая удивление Бена  с головой.       « Он не должен быть здесь. »       - Ты?        Он встречается с парой широко распахнутых глаз. Взгляд плывёт и Бэкхен осознает: сегодня их день, который они справляют поодиночке.        - Ты чего тут забыл ? - вымучено кидает Пак. Бен понимает он пьян так же, как и сам Бэкхен.       - Дату нашу справляю, не видно что ли? - Бэкхен смотрит на Пака и ухмыляется.       - Странно, она для тебя что-то еще значит?       - А для тебя, Пак? Она значит что-то для тебя?        Они встречаются глазами и Бен понимает, что за те три года отношений он научился читать ответы в чужих глазах. Они научились. Они оба ужасно пьяные, ужасно измученые и..  Они взрываются.  ***       - Ну и где тот, кто нежно целует тебя по утрам? - шипит Ель, ядовито ухмыляясь самому себе.       - Там же, где и твой неповторимый, - бросает Бэкхен.       Губы Пака все такие же мягкие. Бен щурится от давно забытых ощущений и впивается острыми клычками в чужую губу. Чанель всегда целовал по-особенному. По-особенному настойчиво и требовательно, без шанса на отступление. Бэкхену приходилось чувствовать на себе чужие губы, но Пак... Пак тот, кто отдавался их поцелуям без остатка, делая их такими особенными..        Тот, кто мог бы дарить Бэкхену нежные поцелуи с утра и он совсем рядом. Прижимает к себе и тепло вдыхает запах его волос.       - Ты, сукин сын, мне все нервы испоганил, как же я тебя ненавижу, - произносит тихим шёпотом Бэкхен. Голос ломается и он отворачивается, становясь к Паку спиной и тщетно пытаясь выпутаться из его объятий. Он не может. Они не могут..        Бен прикрывает глаза, надеясь, что это поможет сдержать слезы, которые застыли в его карих глазах. Откуда они могли взяться.. Он же уже все выплакал..        Его пушистые длинные реснички начинают подрагивать, и слезы все же предательски стекают по щекам, оставляя после себя лишь мокрые дорожки..        Чанель не видит их. Но чувствует. Он чувствует все то же самое, потому что пережил абсолютно. то. же. самое.       Они до ужаса неправильные, разрушающие друг друга.. Они измучили друг друга до неузнаваемости. Их любовь была пропитана сильнейшим ядом, что медленно убивала в них все живое. Она оборачивала свои токсичные щупальца вокруг их сердец, выжимая из них все живительные силы. Они так сильно любили, но были такими разными.. Они ошибка. Самая несуразная неправильность. Самая горькая безнадёжность.        - Я люблю тебя, Бен.. Я так сильно люблю тебя, - хватка Пака становится крепче, словно Бен исчезал из его рук и Чанель пытался ухватить его, использовать последний шанс, чтобы зацепиться, почувствовать тепло его тела, прикоснуться.. Будто в последний раз.. Будто это сможет помочь.  Он чуть было не прогорел.  Он чуть было не упустил последний шанс.  Или все же..        - Ель, я ведь.. Я ведь почти умер за эти месяцы, я готов был на что угодно, лишь бы ощутить тебя рядом, я...       Бен прячет лицо в своих ладонях, чувствуя, как Чанель разворачивает его в своих руках к себе лицом.        - Посмотри на меня, малыш.. Ну же, взгляни на меня...        Бен нерешительно опускает ладошки и устало поднимает голову вверх.        Глаза спрятаны за отросшей тёмной чёлкой и Чанель нежно убирает её в сторону, надеясь увидеть такие родные и тёплые глаза..        В его глазах океаны, но не такие, как описывают в книгах. Не такие, о которых пишут в песнях. Не такие, о которых слагают стихи. В них глубина, которая наполнена самыми горькими страданиями, самыми жгучими слезами, самыми сдавленными криками в подушку. Бессилие. Заломаные пальцы. Пустота. Безжизненность. Они были почти мёртвыми. Почти. Где-то там, глубоко под водой, догорала последняя надежда, тлел последний шанс, осыпаясь разрушенным счастьем на самое дно. Дно, которое они вымостили собственноручно.        - Я люблю тебя, Чанель. Я люблю тебя так, как никого никогда не любил. И не смогу полюбить никогда больше. Но...        - Мы мертвы, Чанель. Нас больше нет.  Он догорел.        Крохотный огонёк, который Бен сохранял в себе столько месяцев, догорел. Его глаза окончательно потеряли свой цвет, превращая тёплую медовую патоку в едва различимый серо-коричневый. Все звёзды, которые Чанель считал в его глазах по утрам, взорвались, оседая искрящейся пылью на длинных ресничках, что все ещё продолжали подрагивать. Их вселенная, окровавленая и растерзанная на жалкие клочья, погибла, умирая в адских мучениях.       Чанель прикрывает глаза, ощущая как внутри рвётся их красная нить. Нить, которая соединяла их вечности.        Теперь они правда мертвы и Чанель умер прямо сейчас.