if i have you.

в голове рой совершенно перечащих друг с другом мыслей, которые никак не объединены, и от этого в сознании какое-то помутнение, а ещё плохо очень, потому что плохие мысли всегда выбиваются на передний фронт. им здесь делать нечего, но они приходят сами. они сами говорят, что ты никто, что ты ничего не значишь, что ты бесполезный кусок мяса, что если ты исчезнешь любым способом – будет лучше. сами говорят, что ты ничего не умеешь, что ничего не добился – хотя все не так. феликс это знает. но с мозгами не поспоришь – они сами втирают тебе эту информацию, которая оказывает слишком большое влияние, и явно не в положительную сторону. а феликс правда порой все хочет бросить и исчезнуть. неважно как. но он и устает тоже, а от этого слабее становится, потому что улыбаться практически постоянно сил просто напросто нет уже, и даже не от того, что скулы болят, а просто потому что банально не хочется. улыбаться не хочется, потому что не совсем не в настроении это делать, но кого радует хмурое лицо с утра и до вечера? конечно, черт возьми, никого, ведь всем подавай лучики солнца, если их нет на небе. а если есть, то освещай ещё больше. феликс быть солнцем совсем не против, но обстоятельства не складываются. потому что он слабеет с каждым днём. слабеет так, что слезы уже сдерживать невозможно. он чувствует, что помощь ему не то чтобы нужна, она необходима. первый человек, который приходит на ум, почему-то является чанбином. заходить в комнату немного тяжело, садиться на кровать – ещё тяжелее. хотя он не чувствует уже. просто хочется выговориться из всего, что накопилось за эти месяцы. чанбин просто случайно попадается под цель. просить прощения, даже не начав и опустив голову в пол, не тяжело, но жутко неловко. он бы ушел сразу после секунды пребывания в комнате, но уже не может. в рассказе он пытается не срываться на плач, но голос явно дрожит и меняет тональности, и феликс сам себя не узнает. рассказывать также тяжело, и черт знает, почему. он уверен, что чанбин устал; он хоть и особо о проблемах не говорит, прекрасно знает, что чанбин точно такой же заебавшийся. однако в ответ молчание постоянно и вроде как кивки головой. чанбин знает – лучше дать сначала выговориться, за что ликс безумно благодарен. феликс и не замечает, как порой иногда трогает старшего, а концу исповеди вообще с чего-то берет его за руку почти невесомо, видимо, боясь реакции. только вот в ответ он чувствует, как руки переплетаются, и внезапно по телу разливается умиротворенное чувство. он не просит поддержки в словах, вроде: "все хорошо", "это пройдет", "не грусти", хотя и знает, что подобной хрени от чанбина никогда не услышит. а после он просто ложится обратно на кровать, затягивая за собой, отчего феликс почти на нем лежит, но это ему не мешает: голова покоится на груди чанбина, а ноги переплетены. ликс дышит свободно и чувствует невероятное спокойствие. его заграбастывают в объятия, где чанбин тычется в макушку пшеничного цвета, а феликс тычется в чужие родные острые ключицы. – тебе лучше? – пока ты рядом, да. мне лучше. тогда по щеке проходится влажный поцелуй, а позже и почти невесомый, но чувственный в губы. феликс впервые за долгое время чувствует себя счастливым и хочется жить. если чанбин будет рядом – он клянется, что сможет пережить любые вещи. лишь бы он был на его стороне, продолжал согревать холодные руки и целовать до самого конца.