Она еще есть?

Изначально, мои мысли были забиты разными вещами, но были тревожные, которые сидели где-то глубоко в моем разуме. Я боялся, что меня могут отвергнуть, хотя, если смотреть на мою жизнь и отношения, то об этом подумает только дурак и готов смело признать, что я еще тот дурак . Сейчас когда все обошлось и мое сердце наконец успокоилось, и не било такими ударами, что казалось еще чуть-чуть и пробьет мне ребра, вырвется наружу, а все будут смотреть на этот несчастный орган, который кажется уже просто не выдерживал, чтобы прогонять кровь по всему моему телу. Эти легкие касания к животу, давали мне все новый повод, чтобы идти дальше и верить во все лучшее, никогда не унывать, просто вкладываться в новую жизнь, которая растет внутри меня. Это на самом деле давало мне сил, если даже не могу позаботиться о своей жизни, то хочу позаботиться о жизни этого ребенка, чтобы никогда не наступил на такие же ошибки, как я, не смог прочувствовать именно ту боль, которую когда-то испытал я же. Говорить о том, как проходила моя беременность, то можно написать целый рассказ. Мэйбл через время, все таки покинула наш дом, считая, что теперь сможет спать спокойно и не переживать обо мне, но все равно продолжала часто звонить и интересоваться моим состоянием, иногда предлагая свою помощь даже в мелочах. Я все таки благодарен ей за то, что она смогла наконец все принять и уже не было напряженной атмосферы между нами. Дядя очень остро отреагировал на эту новость, хотя если признаться честно, то я не горел желанием вообще рассказывать об этом, но Мэйбл настояла на том, что он все таки наша семья, а семья должна быть в курсе всего происходящего, особенно такое огромное событие. Мне было смешно, как родители до сих пор этого не знали, но знал этот ворчливый дед, который на самом деле хуй на меня уже давно клал, ровно также,как и на мою жизнь. Я все также задавался себе вопросом, а что мне дальше делать? Это было странно, но я также не горел рассказывать об этом своим родителям, но видно такое решение было из-за моих обид, ведь не раз говорил, что семья для меня это уже что-то другое, вызывает чувства и эмоции не такие, как у большинства людей, но был уверен, что я не один такой на свете. Я также думал, что будет вообще дальше? Я останусь тут? В Гравити Фолз или же уеду куда-то? Понимание, что теперь не только один я, а Билл и малыш, слегка нервировали, но приятно согревали душу. Все эти вопросы приходили ко мне ночью, отчего очень часто потом начал вылезать на кухню и поедать свой стресс. Я даже залез в интернет, чтобы почитать, нормальные ли такие вылазки? По факту, оказалось, что да, добавок так делают, даже не беременные люди. Кокс стал мне за это время настоящей опорой, когда Билла не было рядом и мне иногда хотелось от этого выть, то всегда рядом появлялся он и пытался переключить все мое внимание на него, а это на самом деле помогало. Мой материнский инстинкт, может начал распространяться и на него, потому что уже не стал таким эгоистичным и старался уже ради него, не впадать в разные состояния. Вы бы знали, как тяжело видеть эти глаза щенячьи, будто тебе в душу смотрят, а когда сам начинает выть, стоит мне заплакать? Сначала конечно это раздражает, но потом понимаешь, что он грустит вместе с тобой. Билл стал мне больше уделять внимание, пораньше уходил с работы, при этом честно сказав, что у него беременный омега, наверное круто, что босс был альфой и прекрасно понимал какого это, ведь мне сам Билл сказал, что у того имеются дети. Мы часто начали выбираться погулять, смотреть все что мне хочется, не смотря, что тому не нравилось и он откровенно пытался не заснуть, ведь думал, что я обижусь на него за это, но когда все таки засыпал, то я лишь улыбался, ведь ради меня держался до последнего. Мне было приятно, когда тот спокойно говорил "Доброе утро" не только мне, но и ребенку. Он постоянно дотрагивался до живота и поглаживал, стараясь успокоить нас двоих. Я начал сильно нуждаться в его феромонах, поэтому у моего возлюбленного, почти уже появилась привычка, оставлять свой запах везде или выпускать его намного больше, чем обычно. Я разучился спать без него, когда тот задерживался, то как Кокс готов был ждать под дверью, ожидая, когда он вернется и после чего, сразу отправлись спать и стоило мне оказаться в его объятиях и сразу засыпал. Альфа даже перестал смотреть со страхом и отвращением на мои вкусы в еде, тем более, не раз за ними ходил по ночам, потому что мне резко что-то захотелось. Я знал, что ему тяжело, но видя счастье в его глазах, даже по самой мелочи, то не чувствовал себя так ужасно, будто создаю ему проблем, чувство вины, даже не успевало во мне снова вырасти, чтобы начать душить меня, да так, чтобы полностью окунулся в тот омут в котором был раньше. Это видно и была гормония, но мне очень трудно представить, как бы прошла моя беременность, если бы я был один, ведь так нуждаюсь в своей паре, что кажется, что теперь тот полностью заменяет мне кислород Мы часто ходили к врачу вместе. Билл с большим трепетом смотрел на этот экран, чтобы увидеть пятно, которое с каждым походом становилось все больше и больше, казалось еще чуть-чуть и тот правда заплачет от счастья. Он всегда в такие моменты сжимал мне руку и улыбался, как счастливый дурак, а я вместе с ним. Все фотки малыша сохраняли, начиная уже делать детский альбом. Я об этом задумывался, а Билл это уже сделал. Всегда, когда меня терзали сомнения, то мой альфа просто это делал и никак такие поступки меня не задевали, а только лишь благодарность была в его сторону. Мы все таки спустя несколько ругани, решили, что пол ребенка знать, нам необязательно. Чем больше был срок, тем тяжелей становилось. Я начал очень часто уставать, больше проводить времени в постели, но не забывал также выходить на улицу. Начала болеть спина и ноги, отчего тоже было не слишком легко, иногда чтобы сходить помыться, поднять что-то или завязать себе шнурки, приходилось просить помочь Билла, как для меня это было огромным мучением. Спать оказалось тоже тяжело, поэтому пришлось приобрести специальную подушку, а все вещи, которые были у меня, стали изрядно малы, поэтому большинство вещей альфы были отжаты мной, но все таки, иногда выберались в магазин, чтобы приобрести мне что-то из одежды, потому что оставлять своего, почти раздетого было таким себе, добавок, когда об этом задумываюсь, то почему-то охватывает ревность. Ревность стала для меня каким-то кошмаром, если я ощущал на нем чужой запах, то готов был злиться на него весь день или же увижу, как он с кем-то мило общается. Ревность стала у меня больной, а вместе с ней, стал настоящим собственником. Я знал, чем ближе подходит мой срок, тем тяжелей будет нам двоим, поэтому не один раз, проглатывал свои хотелки или истерический настрой, только для того, чтобы не ругаться с ним лишний раз и почувствовать эту гармонию, нежность, спокойствие. Мы уже купили все нужное для больницы, а также для ребенка. Мы еще даже не знали, как его или ее назвать, поэтому отложили это после рождения. Я начал часто нервничать, поэтому приходилось сидеть на специальном успокоительном, как мне было страшно рожать. Билл все это время был рядом и все таки напросился быть рядом со мной даже на родах, хотя я говорил, что это может быть страшная картина и что тот не смотря на свою стойкость, может упасть в обморок, отчего мне потом будет не только стыдно, но и обидно, тот же сказал, что ничего такого не будет и мне приходится верить в его слова, потому что мне хочется верить ему и всему тому, что тот скажет. Наступил тот день, когда меня наконец положили в больницу. Альфа окончательно решил взять отпуск на несколько дней, при этом пообещав своему боссу, что когда вернется, то сразу все наверстает упущенное. Я с каждым днем видел, как тот сам все больше и больше начинает нервничать, но вместо этого успокаивал меня. Биллу приходилось оставаться на ночь в больницах, чтобы я мог просто уснуть. Это было все тяжело, страшно, но при этом, когда знаешь, что рядом возлюбленный, то становится легче. В один день, наконец начались схватки и это лишь самая малая боль которую я почувствовал, только изначально об этом я не знал.