Но... я же Питер Паркер!

      Слепая женщина адвокат. Деловой костюм, трость, солнцезащитные очки багряного тона и того же кровавого оттенка галстук под цвет волос. Казалось бы, что может быть в ней угрожающего? И тем не менее, стоя лицом к лицу с ней, Джейн Стейси, капитан полиции и просто женщина не робкого десятка, не чувствовала себя хозяином положения даже в своём собственном участке.              — Питер здесь как потерпевший и как свидетель, — уверенным тоном отвечает капитан, но уверенность эта показная.              Может, большинство людей не уловило бы различий между обычной решительностью начальницы полиции и нынешним её поведением. Чтобы заметить неладное, нужно было обладать недюжинным опытом, вниманием и острыми чувствами, мало кто мог бы похвастаться подобным набором. Но в данный момент в участке такие люди были.              Например, офицер Доакс, в прошлом оперативник Армии Рейнджеров Соединённых Штатов. Бывшая когда-то частью полкового разведывательного корпуса, который проводил глубокие разведывательные миссии, она сразу же заметила: насколько на самом деле неуверенно чувствует себя капитан в присутствии адвоката. К тому же она достаточно хорошо знала Джейн Стейси.              — Зачем ты здесь? — вновь вмешивается в разговор Доакс. — С какой стати Паркеру адвокат? Тем более такой, как ты!              Отвечая на высказывания Доакс, Мёрдок продолжала "смотреть" на капитана Стейси, чем несказанно раздражала офицера, ведь все знали, что слепая женщина не испытывает проблем с ориентированием в пространстве, что неоднократно демонстрировала в суде, безошибочно обращаясь к людям, просидевшим всё заседание, не издав ни единого звука. Даже сейчас, заходя в помещение, она в офисе, полном полицейских, с безукоризненной точностью определила местоположение Стейси и Паркера, прежде чем заговорить с капитаном.              — Вы уже взяли на себя слишком много, когда привезли его сюда без одобрения опекуна, не усугубляйте ситуацию, — Мёрдок перевела взгляд своих незрячих глаз, скрытых за тёмно-бордовыми стёклами, на того, кого объявила своим подзащитным, прежде чем закончить свою мысль, — если у вас появятся вопросы к мистеру Паркеру, обратитесь сначала к его опекуну или…              — Ладно, хватит, — вмешался вдруг сам мальчик, — к чему такая истовость? Я рассказал всё, что знал по делу, могу я идти? — глядя на капитана, спрашивает парень.              — Да, конечно, — отвечает женщина, бросая ещё один неприязненный взгляд на адвоката. — Спасибо за сотрудничество.              Стейси развернулась и скрылась в своём кабинете, показывая этим, что беседа закончена.              ***              Всю дорогу до выхода Доакс сверлила меня и Мёрдок пристальным немигающим взглядом. Я чувствовал его так, словно ко мне вернулись паучьи чувства, столь сильна была неприязнь женщины.              Я понимаю нелюбовь многих копов к адвокатам, как же, они ведь защищают преступников, но Мёрдок… разве этот человек не был всегда на стороне простых людей? Что-то странное творится с местными копами, неужели они не могут отличить чёрное от белого?              — Я, конечно, благодарен за ваше вмешательство, но зачем? — спрашиваю, когда мы покидаем участок. — Да и вообще, откуда вы узнали обо мне, причём так быстро? Я провёл в участке едва ли полчаса.              — Ты наделал немало шума своим вчерашним выступлением, — с лёгкой покровительственной улыбкой говорит Мёрдок, — попал в новости, о тебе написали в утренней газете, видео с твоим участием на youtube уже набрало миллион просмотров, и ты спрашиваешь, откуда я о тебе узнала. Было бы странно, не знай я о тебе.              — Справедливо, — отвечаю я.              Тем временем Мёрдок остановилась рядом с чёрным Jaguar XJ с тонированными стёклами. Задняя дверь машины услужливо открылась без участия женщины. Наверное, мне стоило бы насторожиться, зачем слепому адвокату машина за двести тысяч? Но я почему-то предпочёл отринуть осторожность и довериться Мёрдок, ведь до этого момента все, с кем мне доводилось иметь дело в этом мире, были весьма схожи характерами со своими двойниками из прошлого.              — Что же касается твоего появления в участке… — продолжила Мёрдок, когда мы сели на заднее сиденье авто, — ты заинтересовал человека, на которого я работаю, моей задачей было пригласить тебя. То, что ты оказался в этот момент в полицейском участке — всего лишь совпадение.              Машина тронулась, хищно ревя двигателем, водитель явно была любительницей быстрой езды. Я замечаю на шее у женщины азиатской наружности, сидящей за рулём, шрам от ножа или другого холодного оружия. Волосы её коротко острижены, "по-пацански" — сказали бы в моём прошлом мире. Костяшки на руках сбиты и сильно, как у человека, посвятившего свою жизнь боевым искусствам.              А ведь я сразу заметил, что эта Мёрдок отличалась от Мэтта, чью адвокатскую личину мне доводилось видеть пару раз. Мэтт всегда создавал крайне доброжелательное впечатление, он обращался с людьми с неизменной вежливостью, никогда не ставил себя выше окружающих. Со шлюхой и окружным прокурором он разговаривал одинаково.              Но эта женщина была другой, от Мэтта она отличалась, а вот насколько, мне, по-видимому, предстояло в скором времени узнать.              — Разве вы не адвокат? — спрашиваю, насторожившись. — Кто же тогда ваш работодатель?              — Ты же знаешь, что работа адвоката — представлять интересы частных лиц, — спокойно отвечает Мёрдок. — Не обязательно в суде.              А вот это что-то новенькое. Мэтт Мёрдок не из тех, адвокатов, кого интересует работа на богатые денежные мешки. Я имею в виду, что он всегда был предельно разборчив в выборе своих клиентов. И разборчивость эта в первую очередь касалась порядочности людей, не состоятельности.              — И кто же это лицо? — продолжаю расспросы я.              — Ты вскоре всё узнаешь, не стоит спешить. Расспросы только испортят первое впечатление, — женщина недвусмысленно намекнула, что мне стоит заткнуться.              У меня такое предчувствие, что герой Сорвиголова и человек, скрывающийся под личиной адвоката с фамилией Мёрдок, разные люди.              Ну, она, по крайней мере, слепа. Об этом говорили в участке. Пользуясь тем, что женщина не может видеть экран моего телефона, я быстро забиваю в поисковую строку браузера: "Daredevil". Безрезультатно. Ну, точнее, результаты есть, но по ним можно сказать, что героя с таким прозвищем в этом мире ещё не существует.              Заметка на будущее: не доверять "хорошим парням" из прошлого мира, особенно если в этом они стали женщинами. Кто знает, на какие подлости они теперь способны!              Всё же я решаю предпринять последнюю попытку избавиться от навязчивого внимания новой знакомой и её таинственного нанимателя, заодно проверив свои выводы:              — А тебе родители не говорили, что навязываться не хорошо? — Мёрдок, не удостоила меня взглядом, не то чтобы она в принципе могла… — Я к чему веду. Остановите машину, у меня нет ни малейшего желания знакомиться с твоим боссом!              — Не стоит паниковать, обещаю, с тобой ничего не случится, — тоном, словно разговаривает с несмышлёнышем, отвечает адвокат.              — Либо вы отпустите меня прямо сейчас, либо я заставлю вас это сделать, — моя рука уже лежит на инъекторе с последней дозой сыворотки Ящера. Возможно, я слишком загоняюсь, но я лучше раскрою свою "супер силу", ввязавшись в драку с похитителями, чем позволю им увести себя неизвестно куда. Даже если придётся рассказать о моих "способностях" копам.              — Хотелось бы мне на это посмотреть, — первый раз за всё время подала голос водитель.              Мёрдок какое-то время раздумывает над моими словами, а затем коротко бросает:              — Останови.              — Что? — удивляется женщина за рулем. — Но миссис Фи…              — Я сказала тебе остановиться, — с холодом в голосе повторила адвокат.              А у меня стало вдруг так холодно на сердце. Миссис Фи… это же не то, о чём я подумал? Тем временем машина останавливается, а Мёрдок поворачивается ко мне лицом.              — Не стоит лезть на рожон там, где дело можно решить рукопожатием, — говорит она, пока я открываю двери, а затем протягивает мне визитную карточку с номером телефона.              — Если твой хозяин хочет со мной поговорить, то пусть растрясёт свою задницу и придёт ко мне домой или, по крайней мере, пришлёт приглашение и представится, — тем не менее я беру визитную карточку.              — Тебе может не понравиться, если такой человек придёт к тебе домой, Питер, — я бросаю короткий взгляд на карточку. Помимо контактов самой Мёрдок, я вижу на ней знакомое лого. Просто блеск! — Кстати, что у тебя там?              Женщина навершием трости указывает на моё плечо, где под рукавом скрывается инъектор с сывороткой.              — Что-то, что не понравится ни тебе, ни твоей хозяйке, если вы будете лезть в мою жизнь.              — Как самоуверенно, — успевает сказать Мёрдок, прежде чем я захлопываю двери авто.              Бросив последний взгляд на визитку, я, не глядя, щелчком пальцев отправил её в ближайшую урну в паре метров от меня. Номер я запомнил, а здоровая паранойя не повредит, вдруг она туда жучок запихала. Встречал я уже подобное. Итак, что мы имеем? Не Сорвиголова Мёрдок М. П. работает на миссис Фиск. И я уже привлёк их внимание, причём именно как Питер Паркер. Это сулит большие проблемы в будущем. А ведь где-то там Озборн, которая, возможно, уже ввела себе сыворотку ОЗ и вскоре начнёт куролесить.              — Молодой человек, что вы себе позволяете?! — угрожающе помахивая сумочкой, заскрипел на меня стоящий рядом старик. Его надтреснутый скрипучий голос вызывал у меня ассоциации со старыми деревьями, чьи ветви давно иссохли, а ствол готов надломиться от любого порыва ветра.              Я сразу же смекнул, в чём дело. Визитка Мёрдок пролетела мимо урны.              — Я нечаянно, — почему-то сразу же начал оправдываться я, но старик не унимался, словно только и ждал момента отчихвостить кого-нибудь, а тут попался такой благодатный случай, да ещё и зрители есть — целая остановка, вот он и вцепился в эту возможность своими скрюченными руками, словно в последний раз.              В итоге мне ничего не оставалось, кроме как, краснея от стыда, поднять чёртов кусок пластика и положить в корзину для мусора под смех десятка женщин, видевших эту сцену.              Я сразу поехал к нашему тайному убежищу, так как желания возвращаться домой не было. На самом деле, я с неохотой возвращаюсь в это место. Оно напоминает мне о доме. Доме, в котором жили тётя Мэй и дядя Бен. Когда я думаю о доме, первым делом мне вспоминаются запах поднимающегося теста и руки тёти Мэй, когда она это тесто взбивает. Она любила готовить, и в доме у нас всегда была домашняя выпечка, которую так любил дядя Бен. Впоследствии, после их смерти у меня было много домов, но в них уже не было того качества… домашнего уюта. Так, место жительства. Таким же стал и мой дом в этом мире. Пустой и безжизненный. Не дом вовсе. Жить там не хочется, а после того, как Гвен уничтожила мой компьютер, даже и не поработаешь. Единственная причина туда возвращаться — Мэри Джейн, но она сейчас в школе.              Бобби на месте не оказалось, а Дэдпул, плотно обосновавшаяся у телевизора с банкой пива в руках, не знала, куда она направилась. Ну, я ей зарплату не плачу, так что не могу требовать сверх того, что имею на данный момент. К тому же это может быть что-то важное.              Поскольку на текущем уровне технической обеспеченности ничего существенного разрабатывать не было особого смысла, даже синтезировать новые порции сыворотки Ящера, не пополнив запасы, было невозможно, я предложил Дэдпул продолжить наши уроки.              Благодаря неожиданному эффекту сыворотки я теперь был в гораздо лучшей физической форме, и тренировка получилась намного более продуктивной. Процесс обучения увлёк меня, и Уилсон могла только поражаться скорости, с которой я перенимал её науку… да и я сам тоже. Всё оказалось довольно просто. Я вспомнил, сколько раз мне говорили, что я, вместо того, чтобы драться, просто машу руками… Роджерс и Романова не упускали повода поддеть меня по этому поводу, у Кэпа это так и вовсе было любимой темой. Да чего уж там, даже Фелиция во время нашего недолгого романа пару раз подшучивала надо мной. Однажды она нашла запись, где я ловлю потерявшее управление такси, несущееся прямо на тротуар, полный людей, и после этого говорила, что может уронить меня с такой же лёгкостью, с какой я поймал то авто. К слову, это было не так уж и легко! Тонна на семидесяти милях в час! Хорошо, что у меня тогда не было времени подумать о том, что я творю.              Перед тем, как вернуться домой, я рассказал Уилсон о неожиданной встрече с, как я подозреваю, правой рукой Фиск, на что Ванда неожиданно призналась, что именно Квинпин была её нанимателем в погоне за симбионтом. А теперь, из-за того, что Дэдпул открытым текстом послала заказчицу, за её голову назначили награду в сто тысяч.              — Вот я и думаю, может, попробовать получить эту награду, — поведала мне Ванда, — правда, когда я потеряла голову в прошлый раз, она подчинила себе племя аборигенов в другом мире, так что я всё ещё не уверена, что оно того стоит.              Порой мне начинает казаться, что Уилсон становится более адекватной, но потом она рассказывает очередную безумную историю или выкидывает ещё какой-нибудь фокус… и я понимаю, что ничего не поменялось, просто она старается сдерживать себя. Что не так уж и плохо, если подумать.              Так Ванда в красках описала мне местную версию Фиск, которая, оказывается, носила имя Вилма. По её словам, Квинпин получила своё прозвище не на пустом месте. Эта женщина прошла долгий путь от забитой толстой девочки в начальных классах до королевы криминального мира Нью-Йорка. Она одна из самых богатых женщин мира, а это уже о многом говорит. Со слов Ванды, у врагов Фиск два пути: в землю или в подчинение. Итогом же её поучительной речи, в ходе которой она пыталась убедить меня в несокрушимости империи, построенной Квинпин, стало предложение убить Фиск.              Она, вероятно, думала, что меня ошеломит такой вариант, но я давно догадался, что именно это она и предложит. В своё время я долго боролся с Квинпином моего мира. Я расстраивал его планы, сажал в тюрьму его приспешников, даже обнародовал его тёмные делишки, вынудив Короля мафии скрываться от властей в Японии, но через несколько лет он вернулся, обелил своё имя, развязал кровавую войну среди банд Нью-Йорка и в итоге лишь ещё сильнее упрочнил свои позиции.              Даже после начала кризиса он оказался одним из немногих преступников, кто не попал под тотальную зачистку, а сумел выйти сухим из воды. Боюсь предположить, каких денег это ему стоило. Что бы я ни делал, Фиск всегда возвращался, а вместе с ним загубленные судьбы и смерть.              В итоге его убила то ли Фелиция, то ли Мистерио. Отчего напрашивался очевидный вывод.              Да, Человек-Паук не убийца. Но я уже не тот супергерой, которого когда-то знал мой мир. Я своими руками обрёк на смерть экипажи четырёх кораблей, когда рассказал о плане Капитану. Я полгода вместе со всеми ел то, чем были забиты холодильники Синего Космоса, после разграбления захваченных кораблей.              Я похоронил глубоко внутри того, кто выжил в тёмных глубинах космоса, с такими же, как и он, лишёнными шанса на возвращение на Землю, потому что понимаю: это уже не человек. Это существо другой морали, ведь самое ужасное то, что я не испытываю и никогда не испытывал угрызений совести за то, что совершил, будучи частью микроцивилизации под названием "Экипаж Синего Космоса", как и за то, что в итоге предал эту цивилизацию так же, как прежде предал фундаментальные человеческие ценности.              Но ростки всё ещё там. После всего я уже не так категоричен, хотя и предпочитаю обойтись без убийств там, где это возможно.              — Как ты предлагаешь это сделать? — спрашиваю.              Дэдпул пожала плечами.              — Квинпин та ещё параноик: бронированные авто, пуленепробиваемые стёкла в здании и в доме, и всё в этом духе, но нет такого человека, которого не смог бы убить тот, кто может позволить себе оказаться в эпицентре взрыва.              — Нет, никаких побочных смертей, — возражаю я.              — Ну тогда нужно пробраться внутрь и убить Квинпин при встрече, — я чувствую, как под маской Ванда ухмыляется. — Тебе ведь недавно сделали предложение работать на неё. Жаль, что ты просрал эту возможность, да ещё и спалился перед Мёрдок со своими угрозами.              Все остальные способы, предложенные наёмницей, включали в себя массовую резню и перестрелки, в ходе которых почти наверняка пострадает множество непричастных. В итоге мы так и не пришли к соглашению, решив пока обдумать варианты. Конечно, я не могу запретить Ванде убивать Квинпин самостоятельно, но не думаю, что она это сделает.              Вернувшись домой, едва живой после многочасовой тренировки с наёмницей, я мгновенно уснул, едва моя голова коснулась подушки.              ***              — Почему ты ничего мне не сказал? — даже не утруждая себя приветствием, выпалила Мэри Джейн, едва увидела меня на улице следующим утром.              — А я как раз думал тебе позвонить, — я обнял девушку, вовлекая в поцелуй. — Доброе утро.              — Доброе, — частично растеряв свой напор, отвечает Эм-Джей, но тут же возвращается к прежнему состоянию, и пока мы идём к остановке автобуса, она продолжает, — Питер, почему я узнаю то, что пишут о моём парне, от Лиз только на следующий день?              — Не знаю, о каких слухах ты говоришь, но знаю ответ: потому что Анна забрала у тебя телефон и компьютер! — на что получаю в ответ легкий тычок в плечо.              — Не переводи всё в шутку! Ты хоть видел, что написали в Дейли Бьюгл о тебе и Женщине-Паук? Это правда?              — О чём ты? — действительно, я дважды за вчерашний день столкнулся с последствиями моей внезапной известности, но так и не удосужился ознакомиться с содержимым газет. А ведь это не слухи о Человеке-Пауке, распускаемые Джеймсоном, это касается меня как Питера Паркера!              — Невероятно! — воскликнула Эм-Джей.              К этому времени как раз подошёл автобус, и мы заскочили внутрь, выискивая свободное место. Я тут же заметил перемены: на меня косились больше, чем обычно, и со всех сторон доносились шепотки. Хотя, частично это могло быть вызвано последствиями той драки с Томпсон.              — Эй, Паркер, — крикнул с задних рядов какой-то парень на год старше, — Это правда, что ты встречаешься с Женщиной-Пауком?