Полюбила однажды до дури и тошноты

Подъезжая к дому, в котором теперь будет жить влюбленная парочка, Реджина заехала на территорию. Ей нравилось, что можно было, не выходя из машины, нажать на кнопку на пульте, и ворота раздвигались, пропуская её, и также они закрывались. Припарковавшись, она посмотрелась в зеркало и стерла немного осыпавшуюся тушь под глазами. Хотелось выглядеть для Эммы просто обворожительно, хотя брюнетка и так очень красива. И даже без этой красной помады, которой несильно сейчас подкрашивает губы. Реджина заранее сделала две связки ключей от дома, и одна уже была у Эммы, а второй она сама открывала дверь. Из дома послышался звонкий смех двух девушек, и Реджина сама невольно улыбнулась. — Руби, да горит же! — услышала она из коридора, а потом и почуяла запах чего-то пригоревшего. — А я тебе говорила, что плохо готовлю, — проворчала Лукас, выкидывая то, за чем не уследила. До Реджины дошло, что еды в доме вовсе не было. Так что они там сожгли? Миллс понадеялась, что не мышь. Заходя на кухню, она очень удивилась, обнаружив множество еды на островке и тумбах. — Вау, — протянула она, и две девушки тут же обратили на неё внимание. — Вы ограбили магазин? — Ага, в который вас больше не пустят, — хихикнула Руби, замачивая сковороду, которую они только сегодня и купили. — В каком смысле? — прищурилась Миллс, видя, как девушки заговорчески переглядываются между собой. — Мы угнали тележку, — пытаясь сдержать смех, сказала Эмма и указала взглядом на предмет угона. — Вы серьёзно? — не поверила Миллс, а потом углядела на ручке тележки название магазина, который не так давно проезжала. — Боже, ну вы дети малые. Реджина начала смеяться. Она была несказанно рада, что Эмма продолжает жить дальше и не закрывается от близких людей, но она даже не предполагала, какой разговор её ожидает позднее. Руби решила, что ей пора. Как бы Эмма с Реджиной не уговаривали её остаться на ужин, девушка отнекивалась, говоря, что ей ещё нужно хотя бы немного поспать перед работой. Эмма махала ей, когда машина увозила брюнетку в сторону города, а Реджина в это время достала из багажника машины свой чемодан и занесла его в дом. — Ты уже выбрала, какая из комнат будет нашей спальней? — спросила Реджина, поднимая на второй этаж чемодан. — И, кстати, как тебе дом? — Дом просто шикарен. Мы с Руби обходили все комнаты, пребывая в восторге, — искренняя улыбка Эммы завлекала Реджину, и она просто не могла оторвать взгляда от счастливой девушки. — И да, я выбрала нашу спальню. Открывая дверь во вторую комнату от лестницы, Эмма пропустила Реджину первой. Комната даже отдаленно не походила на любовное гнездышко, но это дело времени. Им просто нужно вместе съездить в пару магазинов и до конца обустроить дом. — Чёрт, я даже постельное не купила, — мысленно пнула себя Реджина, и уже начала думать, как они будут спать. — Не переживай, помимо еды мы купили кое-что ещё, — Эмма достала из шкафа запечатанный комплект нежно-голубого постельного белья и протянула его брюнетке. — Ты просто умничка, — положив упаковку на кровать, Реджина сделала два шага, тем самым вплотную приближаясь к Эмме, и нежно прикоснулась к её губам, кладя ладонь на теплую щеку. — Я люблю тебя, Эмма, и надеюсь, что этот дом станет нашим домом. — Я тоже люблю тебя, Реджина, — Эмма стала инициатором поцелуя, в котором чувствовала, что не может отстранять от себя Реджину. Она ощущала, как легче становится где-то внутри, когда её целует и обнимает родной человек. Но, может, это касается только поцелуев? Эмма понимала, что этот разговор им нужен, в частности, самой ей, поэтому не хотела откладывать его в долгий ящик. — Прости меня за всю ту боль, что я тебе причинила, — раскаивалась она, чувствуя себя последней сволочью. — Я не устану извиняться перед тобой, ведь в этом виновата только я… — Тс, — прерывая, Эмма положила палец на её губы. — Давай просто это забудем, хорошо? Начнём с начала. Ты и я, и наш дом. — Моя девочка, — невероятно сильно гордясь этой девушкой, Реджина крепко обняла её за шею, понимая, что все трудности позади. — Ну что, мы идём готовить ужин, а то я жутко голодная? — улыбнулась Эмма. — Конечно, только переоденусь, — чмокнув в губы, Реджина присела на колени, открывая свой чемодан. Она разберет его позднее, а сейчас просто найдёт что-нибудь лёгкое и удобное. — Ладно, тогда я пойду, — немного засмущалась она. — Эмма, — позвала её Реджина. — Ты можешь остаться, если хочешь. — П-правда? — Эмма не понимала, почему у неё сейчас была реакция, как у подростка, что Реджина непременно заметила и поспешила вновь оказаться рядом. — Правда, любимая. Я понимаю, что ты ещё не до конца веришь в то, что мы вместе, но скоро ты осознаешь это, — она ласково погладила щеку. — Ты можешь меня целовать, обнимать, делать всё то, что делают пары друг с другом. Здесь нет начальницы и подчиненной, здесь только два любящих друг друга человека. Эти слова немного помогли Эмме осознать то, что творится в её жизни. Она и вправду до сих пор не могла поверить, что Реджина теперь её. Что не будет никакого Локсли. Только они вдвоём в этом доме. — Пожалуй, я останусь, — улыбнулась Эмма. Пока Реджина переодевалась, она искоса поглядывала на брюнетку, вешая её вещи в шкаф. Реджина делала вид, что не замечает её взгляды на себе, отчего одевалась она намного медленнее, а это теперь не укрылось от глаз Эммы. Когда Реджине осталось только снять блузку с коротким рукавом и надеть уже лежащую на кровати майку, Эмма подошла к ней и начала расстегивать пуговки на блузке. Реджина не ожидала такого, но не отстранилась, желая узнать, что последует за этим. Эмма быстро расстегнула блузку, не встречаясь с карим взглядом, сняла её с плеч, открывая для себя вид на красивую грудь в белом бюстгальтере. Следом надела на Реджину майку, а уже потом сняла и лифчик. Хотя, она могла сделать всё немного в другой последовательности, но решила не спешить с этим. — А теперь идём кушать, — переплетая пальцы, Эмма потащила Реджину на кухню, желая уже, наконец-то, чем-нибудь наполнить свой урчащий желудок. — Я между прочим со вчерашнего дня не ела. — В смысле? — рассердилась Миллс, оказываясь среди не до конца разобранных пакетов. — Ну, мне было плохо, и я плохо питалась. Руби пыталась в меня что-то впихнуть, но я не хотела, — пожала плечами Свон и начала убирать в шкаф все крупы. — Ты заметно похудела, и мне это не нравится. Придётся тебя откармливать, — Реджина послала взгляд а-ля даже не смей со мной спорить и начала тоже убирать продукты. — Договорились, зайка, — Эмма чмокнула её в губы, а после продолжила своё занятие. У Реджины от ласкового прозвища навернулись слёзы на глаза, но она не допустила, чтобы хоть одна слезинка увлажнила её щёки. Ей было до такой степени приятно это слышать, что голос Эммы ещё долго отдавался эхом в её голове. Пока Эмма поджаривала сочные куски мяса на сковороде, Реджина варила макароны, помешивая их. Она глупо улыбалась, глядя на девушку. Прошлые их вечера, когда они готовили ужин, не были похожи на этот. Тогда они много разговаривали, пытаясь как можно больше узнать друг о друге, а сейчас они молчали, причём это не было неловким. В тишине они понимали, что эти вечера теперь будут каждый день. Теперь они будет вместе ложиться спать, вместе просыпаться, гулять, отдыхать, и перспектива проводить все время вместе для них была впечатляющей. — Я взяла три выходных за свой счёт, — обмолвилась Реджина, сидя рядом с девушкой за столом. — Самое время обустроить дом. Только теперь меня не пустят в тот единственный магазин, который был по пути сюда, — засмеялась Эмма. Она была рада, что Реджина не оставит её одну в этом большом доме хотя бы в первые дни. — Ничего, мы с тобой поедем в город, — отодвигая от себя пустую тарелку, она повернулась в пол оборота, глядя на свою любовь. — Да, надо будет ещё не забыть купить газету. — Зачем? — Работу новую буду искать, — обыденно сказала Эмма, жуя кусочек мяса. — Зачем? — повторила Реджина. — Ну как же, чтобы работать, — Эмма увидела в глазах Реджины дальнейшее непонимание. Может, она не хотела, чтобы Эмма работала, ведь сама могла содержать обеих, но девушка не могла так. — Реджина, я не могу сидеть у тебя на шее. Мне нужна работа. — Ты можешь работать также, как и раньше. — Домработницей? — Миллс кивнула. — А смысл? Если ты переживаешь насчёт уборки, то всё будет хорошо. Я возьму это на себя, но работать я всё равно буду. — Отлично, ты будешь на двух работать пахать, а я буду скучать в одиночестве. Нет, я так не хочу, дорогая, — незаметно для Эммы Реджина придвинулась к ней ближе на стуле. — Я буду находить время для тебя, — засмеялась Эмма и, немного не рассчитав с гранатовым соусом, в который она обмакивала кусочки мяса, слегка испачкалась. Реджина тут же мягко удержала её за подбородок и слизала с уголка рта соус. — Сладкая, — прошептала она и тут же прикоснулась к губам в поцелуе. Нежно лаская языком, она дождалась приглашения и проникла внутрь, исследуя потаенные уголки рта своим языком. Эмма не ожидала такого напора, от которого внутри что-то перевернулось, отчего она слабо застонала. Рука легла на тонкую талию, и Эмма практически вжала брюнетку в себя, не обращая внимания на неудобный угол между ними. — Я все равно буду работать, ты меня не переубедишь, — усмехнулась Свон, отстраняясь. — Может, мне удастся тебя убедить пойти работать через недельку — две? — хитрости у Реджины не занимать. — Возможно. — Но знай, ни в какие бары работать я тебя не пущу. Никаких официанток и танцовщиц, — серьёзно сказала Реджина. Она не хотела, чтобы с её девушкой вновь что-то случилось, а в таких заведениях это сплошь и рядом. — Эй! — шутливо возмутилась Эмма. — Ты можешь быть кем захочешь в нашей спальне, но за её пределами мы найдём тебе другую работу, — приближаясь, чтобы вновь сорвать сладкий поцелуй, Реджина положила ладонь на бедро Эммы, отчего у той побежали мурашки по спине. Она не могла отрицать, что ей это до безумия приятно, поэтому не спешила останавливаться. Реджина распаляла поцелуй как только могла, но не собиралась идти в наступление, срывая с Эммы одежду. Она будет бережна по отношению к ней и очень осторожна, а уже в будущем, она сделает из неё страстную тигрицу. — Реджина, — Эмма от удовольствия прикусила губу, когда горячие поцелуи спустились на шею. — Да, любимая? — Миллс не могла оторваться от этого податливого тела, хоть и понимала, что заходит уже далеко. — Я хотела с тобой поговорить, — с трудом произнесла она и приподняла Реджину за подбородок, чтобы захватить её губы. Через какое-то время они все же оторвались друг от друга, не переходя границы, и Эмма отправилась мыть посуду. Позднее она взяла Реджину за руку и отвела в гостиную, чтобы всё же поговорить с ней. Этот разговор должен состояться сейчас, иначе позднее, когда за ними закроется дверь спальни, возможности может не быть. — Реджина, мне нужно поговорить с тобой о случившемся, — Эмме стоило больших усилий начать этот разговор, ведь она привыкла доверять все свои тайны лишь одному человеку, но теперь у неё есть Реджина. Она должна её понять. — Малыш, тебя что-то тревожит? — придвинувшись, Реджина взяла её руки в свои и начала ласково поглаживать. — Да. В общем, — Эмма не знала, с чего стоит начать, поэтому решила рассказать обо всем с самого начала. — В подростковом возрасте у многих есть комплексы, и я была не исключением. Я была отстранённой, загнанной в какой-то степени, и это все из-за отца. Я мало с кем общалась, а друзей у меня вообще не было, но помимо этого у меня был комплекс из-за внешности. Я была худой, бледной, практически походила на смерть. Реджина предполагала, к чему клонит Эмма и терпеливо её выслушивала, сглатывая ком в горле. — У меня ничего не получалось с мальчиками, а на девушек я вообще не засматривалась. Я была серой мышкой, и со мной никто не хотел встречаться. Я не чувствовала себя привлекательной. В двадцать три года я лишилась девственности. По сути, не так давно. После второго секса с этим парнем, с которым у меня вышло все спонтанно, он меня бросил. От этого я стала ещё более неуверенной в себе, и только находясь рядом с тобой, я ощутила себя по-другому, — Эмма посмотрела на их сцепленные руки и выдохнула. — Во второй раз мужчина мне сделал больно, и моя самооценка опять ниже плинтуса. Пока я жила у Руби, я ходила в длинных штанах и кофтах по горло. Я стеснялась показывать своё тело даже ей, и сейчас я боюсь, что не смогу тебе раскрыться. И я боюсь, что это станет серьёзной проблемой для нас. Я открыта, когда ты меня целуешь, обнимаешь, но, когда дело дойдет до большего, а это случится очень скоро, я испугаюсь. — Милая, — Реджина утянула девушку в крепкие объятия, ставя подбородок на её макушку. — Мне очень жаль, что с тобой это произошло, и Локсли ответит за это. Я уже лично ему отомстила, осталось заявление подать. Я не хочу, чтобы тебе было не комфортно со мной, Эмма, — она приподняла её за подбородок, чтобы смотреть прямо в глаза. — Ты очень красивая девушка, Эмма. У меня перехватывает дыхание каждый раз, когда я просто вижу тебя. А когда я увидела тебя голой, после чего у нас был секс, я чуть сознание не потеряла от твоих форм. Смущаясь, девушка уткнулась носом в шею. — Ты же такая милая, и я до сих пор не понимаю, как могла не увидеть этого сразу, — продолжила Реджина. — Если тебе будет неприятны мои прикосновения, пожалуйста, говори мне об этом. — Я хочу провести эксперимент, но мне нужна твоя выдержка, — буркнула Эмма, боясь показаться глупой. — Мне нужно будет тебя трогать, чтобы ты поняла, что тебе приятно? — Почти. Мне нужно, чтобы ты делала всё то, с чего начинается секс. Вся прелюдия. Я очень надеюсь, что мой мозг не захочет тебя остановить, ведь тогда между нами не будет барьера, а если это произойдёт… — То я буду ждать, Эмма. Я буду помогать тебе всем, чем смогу, лишь бы это в дальнейшем не ломало тебя, — она оставила поцелуй на лбу. — А ты сможешь остановиться, если я скажу нет? — Эмма боялась, что этот эксперимент закончится для них плохо. Она не хотела обижать Реджину своим недоверием, но не могла выкинуть все ужасные воспоминания из своей головы. — Конечно же, нет, ты же такая красотка. Я могу не удержаться и съесть тебя, — засмеялась она, а после вновь прикоснулась к губам, запуская пальцы в светлые локоны. Эмма оценила шутку, чему Миллс была рада, и не отстранялась. Она неистово отвечала на поцелуй, посасывая язык, пока руки блуждали по телу. — Я буду стараться держать себя в руках, но я надеюсь, что мне не придётся. Эмма вновь засмеялась и, съехав вниз, устроилась головой на коленях Реджины, глядя на неё. — Я люблю тебя, — приподняв руку, она дождалась, когда Реджина поднимет свою и переплетет их пальцы. — Я тебя тоже. — Я знаю, что ты мне помогаешь стать прежней Реджина, и я очень хочу, чтобы у нас все было хорошо. — У нас всё будет просто отлично, дорогая, — улыбнулась она, веря в свои слова. — Может, пойдём спать, а то я жутко устала, да и ты, наверное, тоже. Угонять же тележку — изматывающее событие. Реджина начала в голос смеяться, поднимаясь с дивана. — Кстати, я её не отдам в магазин. Ты будешь меня на ней по дому катать, — развеселилась Эмма, и начала прыгать вокруг Реджины. — А потом в бассейн скину, — засмеялась она, направляясь к лестнице. — Ага, щас! — пробегая мимо, Эмма умудрилась смачно шлепнуть Миллс по попе, и скрылась на втором этаже. Мой ребёнок, — с улыбкой подумала Реджина и пошла наверх. Она была благодарна Богу, что Эмма не закрывается от неё и не имеет серьёзных проблем после изнасилования. Обычно в таких ситуациях человек закрывается в себе, никого не подпускает, а самое страшное — решат свои проблемы самоубийством. Нет жизни — нет боли. И Реджина была несказанно рада, что рядом с ней её весёлая девочка, с которой они всё преодолеют. — О нееет, — донеслось из спальни, куда практически вошла Реджина. — Я буду спать так. У меня нет сил её заправлять. Реджина нашла Эмму лежащей на голом матрасе в позе звезды лицом вниз. Её, конечно, тоже не радовала мысль заправлять кровать, ведь сил практически нет, но и без постельного белья она не сможет спать. — Вставай, кто мне обещал трудиться? — хихикнула Реджина и попыталась скинуть Эмму с кровати, но та в последний момент схватила её за руку и уложила рядом с собой, громко смеясь. — Ну не ночью же, — заканючила Эмма и оседлала Реджину, что для неё была крайне неожиданно. Эмма тоже не поняла, что подтолкнуло её это сделать, но ей нравилось быть сверху. — Ну, дорогая, ночью тоже надо трудиться, — Реджина положила руки на бедра Эммы, несильно сжимая их, пока язык скользил по собственным губам. — Раз уж зашла такая тема, то это ты должна трудиться. Помнится, последние два раза ты получала удовольствие, — ложась на брюнетку грудью, Эмма нежно захватила её нижнюю губу зубами, а после провела языком. — Я тебе доставлю столько удовольствия, что ты потом станешь от меня зависима, — ей нравилось ощущать тяжесть любимого тела, по спине которого она водила руками. Реджина уже и впрямь задумалась, что она настоящее лекарство, от которого Эмма выздоравливает на глазах. Только сегодня утром она плакала на её плече, не в состоянии улыбнуться, а сейчас она заливисто смеялась, забывая обо всем вокруг. — Я уже зависима, любимая. Очередной поцелуй длился долго. Эмма продолжала лежать на Реджине, чувствуя, как каждая клеточка тела срастается с ней, как смешиваются два дыхания воедино, и как быстрее начинает биться сердце, когда Реджина проводит подушечками пальцев по оголенной коже. Через какое время Эмма легла на сам матрас, но поцелуй их так и не заканчивался. Он перетек в медленный, ленивый, но такой же чувственный, и вскоре обе девушки уснули в объятиях друг друга, так и не застелив кровать.