Она поверила в сказку

Тсуна с замиранием сердца смотрела на свое отражение. Из зеркала на неё в ответ смотрела девушка в подвенечном платье. Оно было без стандартных пышных юбок, корсажа и шнуровки и было лишено разного рода рюшей, кружев и оборок. Снежно-белый шелк мягко струился по телу, приняв облик чего-то воздушно-легкого и античного, подчеркивающего фигуру и украшенного лишь тонким, золотистым пояском на талии. - К нему есть подходящие туфли, - заметила продавец, - синьорине нужно лишь сказать размер. Тсуна кивнула и ответила на вопрос. Продавец ушла за обувью, а к отражению Тсуны в зеркале присоединилось отражение подошедшей к ней Елены. - Для полноты картины нужно сделать вот так, - с этими словами она вытащила заколку из волос Тсунаёши, позволяя золотисто-каштановым локонам упасть на плечи, обрамляя лицо, - Вот, совсем другое дело. - Не думаю, - покачала головой Савада, обернувшись к тете, - Это, - она дернула себя за локон, - и это, - указала на платье, - лишнее. Я уже не девушка, и не имею права выдавать себя за таковую. - Но к алтарю ты идешь в первый раз, - резонно возразила Елена, - и чистота невесты – это чистота её души, сердца и помыслов, с которыми она идет под венец, а не физиологический признак невинности. Мы это уже проходили, Тсунаёши. Ты все еще переживаешь по этому поводу или тебя что-то беспокоит? «Кёя всегда осторожен, да и будь она беременна, я бы давно уже это поняла, так что, скорее всего дело в чем-то другом». - Не совсем. Просто порою накатывает что-то, отчего я начинаю думать, что я больше никому не нужна такой, и от этого просто опускаются руки. «Братья мои, может, еще не поздно все отменить? Пошевелите мозгами.Оба!» - Глупости! – отрезала Елена, и заставила Тсуну повернуться к зеркалу, - взгляни на себя. Ты – молодая, красивая и полная сил, чтобы жить и радоваться, женщина, у которой все только начинается. Я понимаю, как тяжело тебе из-за решения отца и дяди, но не отчаивайся. А мысли о ненужности выбрось из головы. Все мы нужны кому-то или для чего-то. Поэтому давай лучше взглянем, что нам предлагают к этому платью кроме туфель, - Елена взяла в руки буклет и открыла на нужной странице, - отлично, никакой фаты. Хотя, если учесть фасон платья, можно кое-что придумать. - Что? - если Тсуну и успокоили слова Елены, то она ничем это не выдала. - Все по порядку. Сначала разберемся с обувью. Саваде оставалось только лишь согласиться. Конечно, на самом деле Елена отчасти смогла её успокоить, а отчасти наоборот – сделать только хуже. Но, может, в чем-то она все-таки права? Все только начинается, и если отчаяться еще на старте, то не увидишь самого интересного – того, что будет дальше, не говоря уже о том, что ждет на финише, и за его чертой. Может, все не столь плохо, как кажется? Случившееся с ней отучило Тсуну быть оптимисткой, но ведь никто не запрещал реалисту надеяться на лучшее? Хотя бы самую малость, на задворках сознания? Поэтому, когда продавец принесла явно предназначенные под это платье легкие сандалии в античном стиле, Тсуна лишь улыбнулась и спросила, может ли примерить их, чтобы «увидеть образ целиком». - Синьорина выглядит просто божественно, - заметила продавец, - это платье словно создано для неё. В нем она чем-то похожа на одну из граций «Весны» Ботичелли. Даже жаль, что ваше торжество не в античном стиле и невеста не идет к алтарю босой. - О, вы преувеличиваете, - смутилась Тсуна, - однако большое спасибо за комплимент. - И за прекрасную идею, - добавила Елена, - мы берем это платье. Палермо захватывало в свои права весна. Итальянское южное солнце с каждым днем отвоевывало у зимы все больше и больше света для дня, щедро делясь своим теплом, согревая дыхание моря, вплетающееся в ветра, чтобы те баюкали юную поросль трав и только-только приоткрывшиеся молодые листочки. Пора возрождения и надежд, новых начал и продолжения, взгляда в грядущее… Весна – то, что связывает лето и зиму, равно как осень. Переломная пора, порою решающая судьбы. Как, например, в этот раз, пусть те, чья судьба будет решена, пока не знают об этом. Впрочем, как и должно быть. - Кстати, мы приглашены в гости, - заметила Елена, когда, решив все дела, они решили отдохнуть в кафе под тентом. Пользуясь теплыми днями, предприимчивые владельцы небольших кафе тут же установили на улицах столики под зонтиками, дабы привлечь больше клиентов. Ведь кто откажется в обеденный перерыв или по пути на работу или учебу насладиться ясным и солнечным днем за чашечкой хорошего кофе, запивая им не менее прекрасный десерт? - Да? И к кому? – спросила Тсуна, сделав глоток капуччино. - Нас пригласила Вария. Вернее, не совсем пригласила. У меня небольшое дело к его высочеству Бельфегору, а Занзас хотел поговорить с тобой о помощи в организации приема, который они устраивают по случаю дня рождения их организации, если можно так выразиться. - Но почему я? – удивилась Савада, - ведь есть же специально обученные и должным образом подготовленные для этого люди. - Реборн сказал ему то же самое, и услышал в ответ, что Занзас не собирается, цитирую «пускать в особняк какого-то хмыря из агентства вместо того, чтобы иметь дело с тем, с работой которого знаком лично и вкусу которого можно довериться». Впечатляет, правда? Иметь если не в друзьях, то в приятелях или хороших знакомых такого человека, как Занзас, весьма полезно. - Да, но разве среди них нет подходящего человека? - К сожалению, тот, кто обычно занимается этим сейчас в длительной служебной поездке, - ответила Елена, - Но дело ведь не в этом, верно? – проницательно спросила она, с несколько лукавой улыбкой, разом делающей её моложе своих лет, - Ты ведь уже приглашена, но не для решения этого вопроса, а просто в гости, верно? Тсуна отвела взгляд в сторону, чувствуя, что краснеет. Вот только от чего именно? Смущения? Стыда? Или всего вместе? Из оцепенения её вывело ободряющее прикосновение к руке: - Не стоит так волноваться. Занзас – человек приличий и своих принципов, это известно всем. И то, что вы нашли с ним общий язык – очень хороший знак, потому что сделать это не так-то просто. И я говорю не только о деловых отношениях и контактах, а вообще. В личном плане с ним более-менее ладят его офицеры – так себя называют приближенные к нему главы отрядов. - Ясно. И когда мы идем? – спросила Савада, понимая, что отказаться не получится и пойти все равно придется, и поэтому спеша перевести разговор в более безопасное русло, нежели характер её общения с Занзасом. - Завтра. Я сама заеду за тобой. - Договорились. На этом тема была закрыта, и разговор перешел на нейтральные, не касающиеся предстоящего визита и свадьбы темы. Однако Елена отметила про себя странную реакцию племянницы на приглашение Варии и упоминание Занзаса. Определенно, все было не так просто, как казалось. И опять же, Реборн определенно не просто так позволил ему первым танцевать с нею на том приеме. Странно вдвойне. Хотя, если вспомнить один из недавних, незадолго до приема, споров между ним и Емитсу с Джотто, свидетелем которого ей довелось быть, кое-какие догадки вырисовываются. В запале, вконец разозленный ди Аркобалено упомянул что-то о «более достойной и подходящей кандидатуре в мужья, которая должна была быть с самого начала». И уж не Занзас ли является таковой? Но почему тогда Емитсу и Джотто отказались? Неужели испугались доверить их девочку ему после произошедшего с ней? Или их настолько волнует престиж имени? Но Емитсу, по идее, это не должно касаться – он работает в полиции, и престиж мафиозной семьи, от которого зависит и её влияние, ему невыгоден. Хотя… Он все-таки верен семье, по-своему. Так может, он просто не доверяет Занзасу и не хотел рисковать и без того пострадавшей дочерью? Но тогда почему его поддержал и Джотто, который прекрасно знает, какой Занзас человек, не раз имел с ним дело и ни разу не усомнился в его надежности? «Глупость какая-то получается, - решила синьора Вонгола-Спейд, - и без Реборна тут не разберешься. Полагаю, мне стоит с ним поговорить и сегодня же задать ему пару вопросов. Матерь Божья, иногда мне все-таки кажется, что Ди был прав, и боссом должна была быть я, а не Джотто. Или же должны были управлять мы оба, тогда бы этой головной боли точно не было! Но это уже дело третье, тем более, что до данной ситуации все шло гладко: он – босс, я – внешний советник семьи. Значит, остается лишь одно: напрямую поговорить с Реборном. Готова спорить, что у него наготове уже как минимум три варианта плана» С этой мыслью женщина допила кофе, с облегчением подумав, что надежда все-таки есть, и еще можно переиграть все в свою пользу. Главное, вовремя понять и узнать как, чтобы успеть это. А в том, что они успеют, Елена почему-то не сомневалась. Поэтому, расставшись с Тсуной у дома ди Аркобалено, она набрала номер Реборна и спросила, может ли он уделить ей немного времени для важного разговора. Разумеется, ответ был положительным.

***

- Так что ты скажешь? – спросила Елена, рассказав Реборну о своих предположениях, - Как видишь, я не спешу с выводами, а для начала хочу убедиться в своей правоте или получить подтверждение обратному. Прости, если лезу в твои планы. - Кто-нибудь еще знает о твоих соображениях? – спросил Реборн. - Нет. - В таком случае, прошу сохранить то, что я тебе скажу, в тайне, - предупредил ди Аркобалено, - потому что ты права, Елена. Говоря о более подходящей кандидатуре, я имел в виду именно Занзаса Фиаммо, главу сети «Вария». И я с самого начала видел мужем Тсуны его и только его. Но Емитсу не стал меня слушать. Он не доверял ему и до этого – видимо, издержки работы в полиции, да и я понимаю сам, какое первое впечатление производит Занзас, но после этой истории, он даже слышать о нем не желает. - Но почему тогда Джотто не встал на твою сторону? – удивилась Елена, - он смог бы переубедить Емитсу. - Опять же – из-за истории с аукционом. Джотто опасается, что характер Занзаса принесет Тсуне вред, - вздохнул мужчина, - но они познакомились без моего присутствия, и позже, когда они общались при мне, между ними все было хорошо. Тсуна не была испуганной или настороженной. Наоборот: дружелюбной и внимательной, вежливой, да и сам Занзас, как всегда, держался в рамках приличий, хотя, как человек, долго общавшийся с ним, я не мог не заметить, что он…мягок с ней. Для кого-то, кто не знает Занзаса, это незаметно, но это так. - Я видела, как они танцевали на том приеме, так что можешь не говорить мне об этом, - кивнула Елена, - и я готова поклясться, что столь мягким и осторожным видела его лишь второй раз в жизни. Однако это было лирическое отступление. Что ты собираешься делать? - Не знаю, - честно ответил Реборн, - во всяком случае, безопаснее всего будет такой ответ. На деле же я просто не буду препятствовать их сближению. - Согласно началу твоего неизвестного мне плана, - продолжила Елена, - разработанного для расторжения помолвки. Но я что-то не улавливаю. Ты просто хочешь свести их, попутно ища способ разорвать контракт, или же хочешь скомпрометировать её для этого? Или у тебя есть план, который выше моего понимания? – женщина выгнула бровь, покачав головой, - Извини, как видишь, я блондинка, поэтому не говори загадками, пожалуйста. И да, второе предлагаю оставить на самый крайний случай – с девочки хватит подобного. Реборн лишь рассмеялся, покачав головой: - О втором я даже не думал. И позволь заметить, Елена, что ты одна из умнейших блондинок, с которыми я имею честь быть знакомым. Если говорить коротко, то план прост: Занзас и Тсуна вместе, я женюсь на своей любимой, и под занавес маленький скандал в вашем благородном семействе из-за всего этого. Для этого мне нужны: время, помощь заинтересованных лиц и должники: Вонголы или мои. - Благодарю за комплимент. И считай, что один должник у тебя уже есть, - заметила Елена, - Алауди говорил со мной недавно, после приема. Он волнуется за Тсуну, поэтому спрашивал: может ли он чем-то помочь против этой свадьбы? - Да. Скажешь ему, что я сам свяжусь с ним, когда он понадобится и скажу, что нужно сделать. А сейчас помоги мне столкнуть Занзаса и Тсуну. - Разумеется. Сделаю все, что в моих силах. Он пригласил её помочь им с приемом по случаю празднования дня создания их отряда. - Я дам свое разрешение без вопросов. Тем более, что я никогда не запрещал ей ходить в гости. - Вот и отлично. Значит, по рукам? - По рукам.