Она поверила в сказку

Месяц спустя Дом Реборна ди Аркобалено Палермо, Италия Звонок мобильного заставил Тсуну остановить машину у обочины и долго искать телефон в недрах сумки. - Добрый день, Реборн, - ответила она, наконец-то обнаружив мобильный и нажав «Принять», - Что-то случилось? - Нет, все в порядке, - в голосе Реборна послышалась улыбка, - Просто к нам сегодня должен приехать гость, а я боюсь, что немного задержусь – нужно уладить пару дел. Проследи, чтобы гость не скучал – я хотел обсудить кое-что с ним за ужином, но вряд ли на него успею. Так что тебе все карты в руки – ты же у меня хозяйка в доме. Тсуна немного польщено улыбнулась – любовь к порядку и уюту она взяла у матери, и с её появлением в доме тот будто обрел вторую жизнь. - Хорошо. Что-нибудь придумаю. Если что-то изменится – позвони, ладно? - Обязательно. До скорого. - До скорого. Бросив телефон обратно в сумку, Савада завела машину и продолжила путь. Предстояло много дел. Месяц в доме у Реборна прошел незаметно. Поначалу было непривычно чувствовать себя хозяйкой в большом доме, но дом – это дом, каким бы ни был, и женская рука в нем нужна всегда. Так что неудивительно, что все заботы о нем легли на её плечи. Но все это имело для Савады и другое, более важное, значение. Она хотела забыть. Забыть о свадьбе. Найти путь избежать её. Пока им с Реборном не удавалось ничего сделать. Отец стоял на своем, дядя поддерживал его, и ни мама, ни тетя не могли переубедить их, а мнение Тсуны благополучно игнорировалось, как и мнение Реборна. Однако это поначалу было тяжело все принять, а со временем стало легче. Выход всегда есть. И порой не мы находим его, а он нас. Возможно, это как раз такой случай. Поэтому лучше сосредоточиться на действительности, а не поисковых метаниях. С этой мыслью Тсунаёши припарковалась у небольшой кофейни, где она условилась встретиться со свадебным агентом и помогающей в организации свадьбы Еленой, чтобы обговорить все детали плана организации и проведения торжества. Выйдя из машины и заперев её, поставив на сигнализацию, девушка направилась в кофейню. Надо было покончить с этим скорее, потому что было много дел и важнее. Реборн же в это время просматривал необходимые для встречи документы, однако никак не мог сосредоточиться. Все мысли были о Тсуне. Глядя на то, как преобразился его дом, он не раз думал о том, что кому-то повезет с женой, если им удастся выбраться. С согласия Реборна Тсуна сосредоточила на себе все ведение дома. Порой мужчине казалось, что приходящая прислуга даже чихнуть не смеет без её ведома. Что ж, власть у девушки была в крови – ей всего лишь надо было проснуться. Он с радостью отмечал, что она не боится мужского общества, а замкнутость сменилась вежливой отстраненностью от незнакомого или малознакомого человека. Все были правы – она действительно сильная девушка. И именно поэтому Реборн желал ей лучшей доли, чем постылый брак по сговору. Но что делать с этим контрактом? Если даже Верде, самый изворотливый юрист, которого он только знает, не смог ничего придумать? Впрочем… Мужчина усмехнулся. Сам же говорил, что ничего безвыходного не бывает. Выход можно найти, можно сделать, а порой он есть изначально. И любая ситуация (кроме смерти, естественно) всегда подходит под один из таких случаев. Задумчиво хмыкнув, Реборн вновь пододвинул к себе папку. Все же следует вернуться к работе. И да, судя по всему, ему действительно предстоит задержаться. Вечер того же дня Дом Реборна ди Аркобалено Разбивший вечернюю тишину дома мелодичный звонок в дверь заставил Тсуну закрыть книгу, положив её на столик рядом с креслом, и направится в холл. Реборн еще не вернулся, а значит, это тот гость, о котором он предупреждал. В чем она и убедилась, бросив короткий взгляд в «глазок», прежде чем открыть дверь и…понять, что с ней явно что-то произошло, раз она просто замерла, не в силах оторвать взгляда от незнакомца. На пороге стоял высокий и статный мужчина, с угольно-черными волосами, собранными в низкий хвост, украшенный вплетенными в него ярко-красными перьями. На смуглой коже, во всяком случае, лица с будто вырубленными, резкими чертами, что-то или кто-то оставил свои следы - шрамы, почему-то удивительно гармонично вписывающиеся в его облик. Жесткая линия губ говорила о властной, обладающей своими принципами и законами натуре и, возможно, суровом и тяжелом характере, а пронзительный взгляд темно-алых глаз был цепок, внимателен и сейчас в нем читалось сдержанное удивление наравне с вежливым интересом. Небрежно наброшенная на плечи кожаная куртка, оттеняющая смуглость кожи белая рубашка, заправленная в кожаные брюки с массивным ремнем с двумя кобурами для пистолетов по бокам. От незнакомца веяло силой, яростью и опасностью. Это и пугало и…притягивало. «Нет!» –забилось сердце. «Нет!» - заметалась душа. «Нет!» - закричал разум. - Добрый вечер, - голос у незнакомца оказался хриплым, с низковатым тембром, однако лишь поначалу кажущийся грубым. Тсуна назвала бы его скорее просоленным морскими ветрами, нежели огрубевшим, - Я к синьору ди Аркобалено. - Добрый вечер, - Савада поспешила собраться, - Да, он предупреждал меня. Проходите, - она отошла в сторону, впуская гостя, - Хочу предупредить, что Реборн может задержаться, однако он просил вас подождать его, синьор… - Фиаммо*, - незнакомец усмехнулся, - Меня зовут Занзас Фиаммо, а… - Тсунаёши Савада, - правильно поняла паузу Тсуна, - Прошу за мной. Занзас… Это имя сразу напомнило Тсуне шипение огня, поглощающего что-то, брошенное в него, равно как и фамилия, оказавшаяся под стать имени. И к ощущению ярости и силы тут же прибавилось ощущение края бездны, на дне которого полыхает огонь. Ощущение усилилось, когда Занзас прошел мимо неё. Горьковато-терпкий аромат одеколона был смешан с чем-то горячо-пряным. Это напоминало запах раскаленных камней, на которые плеснули воду и сушеные травы. Савада еле сдержалась от поистине детского желания помотать головой, чтобы прогнать наваждение. Занзас Фиаммо, глава сети наемных убийц «Вария» украдкой наблюдал за девушкой. Надо же, у Реборна появилась невеста. Странно – не слишком ли она молода для него? И действительно ли она его невеста? Занзас слышал о том, что босс Вонголы готовиться к свадьбе, мол, его племянница выходит замуж, но для Селесты Спейд было как-то рановато, а другой он до сегодняшнего дня не знал. Луссурия, стоило боссу вернуться из Лиссабона, вывалил на него целую кипу новостей и слухов, в которой было легко запутаться. Поначалу, увидев на пороге девушку, да еще узнав, что она из мафиозной семьи, Занзас удивился. Потом насторожился, а потом приготовился к самому худшему. Он знал девушек мафии такого возраста: «золотая молодежь», отсыпающаяся днем, отрывающаяся ночью, вечно попадающая в приключения и в большинстве случаев оказывающаяся не в кресле босса, а скорее в наркологическом центре или же в Швейцарии, чтобы в закрытой частной клинике вылечиться от последствий абортов, как например, Миура Хару. Сталкиваясь с ними, Занзас не чувствовал ничего, кроме отвращения при виде их пренебрежения и высокомерия, характерных для тех, кто получил все и сразу, не приложив даже кончика пальца к этому. Следует отметить, что наличие интеллекта в данной среде тоже было редкостью. Фиаммо искренне сочувствовал семье Бовино, с таким бестолковым наследником, как Ламбо. - Вы голодны? Я уже собиралась ужинать, однако с моей стороны было бы невежливым игнорировать гостя, благо вы были приглашены как раз к ужину. - Буду рад составить вам компанию, - ответил Занзас, отметив про себя, что ему, похоже, попалось исключение. Довольно неожиданный и приятный сюрприз. Вежливая девушка, причем явно с головой на плечах – она даже и не подумала спросить, по какому делу он пришел к её жениху. Сразу видно воспитание. Вполне возможно, что после замужества, она, как член семьи мафии, сможет участвовать в делах, но не раньше. Но почему у него такое чувство, будто ей…неловко? От Фиаммо не укрылось ни её замешательство, когда она открыла дверь, ни смущение, когда он заговорил с ней, ни некоторая скованность, когда они оказались в одной комнате. Конечно, все это явно было замаскировано вежливой отстраненностью, но тем не менее… В монастыре её, что ли, воспитывали, раз о ней никто ничего не знает и она так себя ведет? Или в закрытой католической школе? Не могло же с племянницей Джотто Вонголы случиться что-то из ряда вон выходящее! Правда, его безжалостная машина для выколачивания долгов по имени Кёя Хибари как-то слишком внезапно исчезла в неизвестном направлении, а Занзасу этот тип никогда не нравился, в отличие от его старшего брата, с которым можно было иметь дело и смело идти в разведку. Впрочем, внутренние дела Вонголы его не касаются. Единственное, что ему сейчас нужно – это дождаться Реборна, обсудить с ним план операции, уточнить детали и количество людей, и уехать, чтобы завтра начать последние приготовления. И все! И в этом списке определенно нет места пункту имени Тсунаёши Савада и все с нею связанное. Почему-то Тсуна с трудом могла оторвать взгляд от пришедшего к её жениху человека, несмотря на его замкнутость и отстраненность, которым она легко нашла объяснение. Но вот почему во взгляде темно-красных глаз нет-нет, но мелькало какое-то… пренебрежение? Или же насмешливое любопытство в духе – «Знаем мы таких невест!»? Девушка не могла найти определение этому взгляду. Но то, что в нем было холодное равнодушие человека, уже примерно знающего, что он видит перед собой. Или настороженно ожидающего, готовясь к самому худшему. Лишь где-то к концу прошедшего, словно в тумане, ужина этот лед если не растаял, то хотя бы начал немного трескаться. Время шло, Реборна все не было, и становилось уже не просто неловко, но и как-то тревожно. Не за себя. В первую очередь за Реборна. Может, что-то случилось? Савада не решалась звонить, но на мысли в духе – «Вдруг он еще занят?» растерянность резонно вопрошала – «А что прикажешь делать с гостем?» К счастью обстановку разрядил телефонный звонок. Звонил мобильный Занзаса. Извинившись, Занзас достал телефон и лишь неуловимо скривился, посмотрев на номер, после чего нажал принять и вышел из комнаты. До Тсуны доносились лишь обрывки разговора: «Ты что, забыл, какое он ест мясо?....Я бы тоже озверел, если бы мне вместо привычной говядины подложили свинью в прямом смысле!...Ну тогда скажи Белу, он справится, раз тебя к себе он не подпускает после того, что ты ему подсунул…Отбой». Мужчина вернулся в комнату, с досадой во взгляде посмотрев на время. - Вы спешите? – спросила Тсуна, - Я могу позвонить Реборну, чтобы уточнить… - Не стоит. Возможно, он занят, не стоит отвлекать его от работы, - перебил её Занзас, - Ничего страшного. Просто…кхм…небольшая проблема. - Домашний питомец? – неожиданно проницательно заметила девушка, и правильно истолковав изумление во взгляде Занзаса, искренне удивилась, - Признаться, даже не вериться, что у такого человека как вы, может быть такая слабость, как домашнее животное. Занзас выгнул бровь. Определенно, эта девушка не так проста, как могло бы показаться, и явно отличается от других девушек их мира. - У какого человека? – спросил он. - Ну-у-у…, - Тсуна заметно смутилась, - Не знаю. Сильного. Уверенного в себе и знающего свои силы и их предел. Порой жесткого и даже жестокого, ведь вам наверняка часто приходится принимать решения, от которых зависит чья-то жизнь и смерть. - Кхм…, - признаться, Фиаммо не сразу нашелся с ответом, - Я могу сказать лишь одно – все мы люди, независимо от того, к какому миру мы принадлежим. И у всех нас есть свои слабости. Даже у вашего дяди. Спросите его как-нибудь о его оранжерее и запаситесь едой, питьем и пледом с подушкой – рассказ будет очень долгим. - Слабость? У дяди Джотто? – удивилась Тсуна, однако тут же ответила, - А ведь и вправду. У нас прекрасный зимний сад, и я часто видела дядю, поливающего там цветы, но никогда не думала что эта оранжерея – его рук дело. - Его, его, - рассмеялся Занзас, - И коль у нас зашла речь и о моей слабости, то обещаете не говорить никому? - Разумеется. - Тогда слушайте причину звонка. Просто время кормить кота, а Бестер довольно своенравный и не каждому позволит столь ответственное мероприятие, как его кормление. - Так это кот? – удивилась Савада, и с поистине детским любопытством спросила, - А какой породы? - Мейн-кун. Довольно редкий – белый, с полосами, как лигр, - Занзас улыбнулся, - Гордый, своенравный, как я уже сказал, и, - Занзас внезапно доверительно понизил голос, - порой мне кажется, что настоящий хозяин в доме он, а не я. Тсуна невольно рассмеялась: - Каков хозяин, таков и питомец. Хотела бы я посмотреть на вашего любимца. - Вы любите кошек? - Очень. Они, на мой взгляд, одни из самых прекрасных и совершенных созданий в мире. Каждая кошка уникальна, у каждой свой характер и свой подход. Да и знаете, как поется в одной песне: «Кошки так не ранят, как людишки иногда. Теплый кот меня утешит – ляжет, на больное место, и усну я обнимая теплого кота*». Занзас не смог сдержать улыбки и даже больше – сделал то, чего никогда не делал: показал девушке фотографию Бестера, сделанную на его планшет. Кот, нагло занявший кресло хозяина, смотрел на него с поистине царской невозмутимостью, будто говоря взглядом: «Это мое место, я тебе лишь позволяю тут сидеть». Тсуна лишь посмеялась с выражения лица (а именно так, она выразилась), сказав, что столь аристократичному коту – лучшее место, иначе никак. За время оживленного разговора Занзас заметил, что ошибся, когда поначалу счел Тсуну одной из мажорных девушек мира мафии. Она не казалась принадлежащей к этой стороне жизни – слишком светлая и открытая, скромная и тактичная, живая. Настоящая – вот как бы он назвал её. Оживленный разговор о кошках прервал телефонный звонок. На сей раз звонил мобильный Тсуны и звонил Реборн. - Тсуна, боюсь, что я буду поздно, - начал он, - Встреча затянулась, пробки…. Занзас еще у тебя? - Да. Передать ему трубку? - Если не затруднит. Тсуна протянула мобильный Занзасу. - Это Реборн, - пояснила она, - Похоже, форс-мажор. - Ясно, - кивнул он, взяв трубку, - Я слушаю. - Занзас, извини. Черт бы все взял, я думал, что успею. Готов перенести встречу на завтра? - Да. Где? - Если ты ничего не имеешь против того, чтобы переночевать у меня, то завтра с утра бы все обговорили. Тсуна приготовит гостевую комнату, если ты со… - Нет, - перебил его Фиаммо, - Не думаю, что это будет хорошо выглядеть со стороны: я ночую под одной крышей с твоей невестой в твое отсутствие. Не самый хороший вклад в репутацию, причем не только мою и твою. - Логично. Тогда завтра утром, у тебя. Такой расклад тебя устроит? - Так-то лучше. - Да уж, ты просто настоящий джентльмен, - рассмеялся Реборн, - У тебя в роду часом англичан не было? - Реборн… - Ладно, не злись. Передай трубку Тсуне. Занзас лишь фыркнул, и передал мобильный девушке. - Да, Реборн, - выслушав жениха, девушка кивнула, - Хорошо. До завтра. Спокойной ночи, - нажав сброс, она подняла взгляд на Занзаса, - Реборн встретиться с вами завтра утром. - Я знаю, спасибо, - мужчина посмотрел на часы, - Боюсь, что мне уже пора. - Уже? Жаль, - вздохнула Савада, - Но, думаю, у вас есть уважительная причина в лице Бестера. - Это верно. Тсуна проводила мужчину до дверей, чувствуя, что почему-то не хочет, чтобы он уходил. Да, она знала, что этот человек опасен, но почему ей с ним так…легко? Так надежно? Или ей просто кажется? Но тогда почему под взглядом темно-красных глаз сердце бьется чаще, и становится не по себе? Нужно бежать. Но от него ли? Или к нему? - Рад был познакомиться с вами, Тсунаёши. - И я. Надеюсь, что мы еще увидимся, - неожиданно сказала она, чувствуя, что краснеет. Занзас улыбнулся: - Но вы же хотели увидеть Бестера. Думаю, это осуществимо. Спокойной ночи, Тсуна. - И вам спокойной ночи, Занзас. Осторожнее на дороге – передавали дождь. Занзас кивнул и вышел из дома. Идя к машине, он чувствовал спиной взгляд девушки, но не оборачивался. Он не знал, что произошло. Не знал, почему он не может не смотреть на мягкость волос, изящность рук и лучистый взгляд? Не может не слушать мелодичный голос и теплый смех? И что за червячок зависти точит его при мысли, что она уже занята? Что она – невеста Реборна? «Что за..?! Она не твоя! Забудь!» Занзас до упора нажал на педаль газа, повернул руль и черный Lamborghini Murcelago рванул с места в карьер навстречу сумеркам. Посмотрев вслед уехавшему автомобилю, Тсуна вздохнула с облегчением, констатировав про себя, что она ошибалась, когда думала о закончившихся злоключениях. Кажется, они лишь взяли тайм-брейк, и теперь начался второй раунд. *от итальянского fiammo – огонь, пламя. Долго думала над фамилией для Занзаса, мне показалось, что такая подойдет лучше, чем Раббиа от rabbia – ярость. *строки из песни «Теплые коты» группы Fleur – настоящего гимна любителей кошек.