Холодный кофе, омерзительные обои.

"Мы много чего делаем неправильно. Мы паркуемся неправильно, неправильно держим палочки, когда едим суши... Мы неправильно произносим иностранные слова, и страшно подумать, неправильно подбираем обои для своего кабинета. Куча неправильных вещей. Всюду. Ежеминутно. Но... Можно ли неправильно любить? И если да... То как же сделать это правильно? И стоит ли? Можно ли сказать своему сердцу, мол, как-то ты неправильно стучишь, когда я смотрю на неё! Эх, нет! Так не пойдёт. Отстучи обратно всё неправильно настуканное! А правильно ли думать о ней часами? Правильно ли лежа на кровати, видеть только её улыбку? И не важно, закрыты ли твои глаза или нет. Пожалуй... неправильно. Но почему-то необходимо сердцу, которое никак не повинуется отстукивать обратно нелегально частые и до ужаса громкие удары. И если есть на свете чудеса... с чем же они связанны как не с любовью? И могут ли чудеса быть правильными или нет? " - Ну что за бред? - с досадой, произнесла Эмма, скомкав лист бумаги и отправив его в мусорное ведро. - А мне понравилось! - послышался из за спины голос Реджины Миллс. Эмма в ужасе замерла. Потом медленно повернулась на стуле, чувствуя что, приближающийся момент неизбежен. Реджина Миллс стояла в дверях, держа в руках два бумажных стаканчика с кофе. По выражению её лица, невозможно было распознать никакой эмоции. Какое-то время, они смотрели друг на друга молча. Эмма вжалась в кресло, инстинктивно чувствуя себя жертвой... маленьким птенчиком, выпавшим из гнезда. А сердце опять начало свой неправильный бой. Молчание становилось неловким и Реджина, набравшись смелости, разорвала тишину. - Видимо, стоило постучать... но дверь была открыта и я... - Кофе? - будто не своим голосом, перебила Эмма... - Ты принесла мне кофе? - Ах да, кофе... - опомнившись, Реджина подошла к столу и поставила на его поверхность один из стаканов. Краем глаза, она заметила мусорное ведро, переполненное до краёв маленькими и не очень, круглыми комочками мятой бумаги. - Пожалуй, я пойду... - не находя более причин оставаться, произнесла брюнетка. - Постой, Реджина... - Эмма ловко, но одновременно нежно, перехватила руку стоящей рядом женщины. О, боги! Её кожа была такой мягкой... Эмме хотелось чтобы это прикосновение длилось вечно, тем более, что карты уже были открыты. - Помоги мне решить задачу, Реджина. - Какую же? - Всё ещё не шевелясь, спросила мадам мэр. - Хочется узнать твоё мнение... насчёт неправильных вещей. - Наконец, улыбнувшись, прошептала Эмма. Реджина сжала пальцы блондинки крепче в своей ладони. - Ну что ж? Ты омерзительно плохо паркуешься, тебе лучше есть вилкой и да... брось, пожалуйста, курсы французского, картавость тебе не идет. - Ехидно, улыбнулась Реджина. - А как же обои? - Продолжила Эмма, озираясь по сторонам. - А что до обоев, - Реджина прикусила нижнюю губу... - они чудовищны! Тут ничего не поделаешь... - Проблема. - Да уж... проблема - заключила Миллс. - Какая-то я совсем неправильная, верно? - Ну не без этого. - А это тоже неправильно? - Эмма повернула руку Реджины ладонью вверх, и поцеловала, глядя ей в глаза. - Просто непозволительно - глаза её загорелись. - Я думаю, стоит совершить еще кучу непозволительных вещей. - Каких же? - Допустим, выпить по стакану холодного кофе? - Определенно, хорошая идея... Невероятно теплый сентябрь утекал всё стремительнее, уступая место осеннему холоду. На неправильно припаркованную машину, падали желтые, кленовые листья... А они сидели друг напротив друга, пили холодный кофе и говорили обо всём на свете... окруженные, до ужаса неправильными обоями.